Слепая вера

      феликс, простыми словами, был терпилой. улыбался лучезарно, проглатывал обиду, имея опыт даже больше, чем у представительниц древней профессии, и просто старался держать голову выше.       просто переломный момент настигает нас всех. кого-то он делает сильнее, а феликса он доламывает окончательно. предают лишь те, кто не пробовал предательство на вкус. либо просто конченные мрази.       одно предательство, другое, третье, пятое, а феликс всё подставляет щёки для битья, держится, старается оставаться сильным и…ломается. тот, кому он дал второй шанс, предал снова. отвернулся, ушёл следом за новыми «друзьями», оставив ли у разбитого корыта.       Руки задрожали в тот же момент, когда сообщение высветилось на экране. предчувствие говорило о том, что ничего хорошего он там не прочтёт. чуйка редко подводила, херово было скорее со слухом, потому что её он не слушал в упор. карие глаза бегают по строкам, а в уголках уже скапливаются слёзы, ложась пеленой.       глубокий вдох. ты сильный. медленный выдох. я устал.       уткнувшись в рукав школьного пиджака, феликс уповал на скорый звонок. спасительная трель не заставила себя долго ждать и, подскочив с места, ли молниеносно покинул класс. школьный туалет? нет, выпускники собираются там покрутить самокрутки, его слёзное ебало там никому не всралось. раздевалка? девчонки со всех классов торчат там всю перемену. оставался только коридор на первом этаже, где проходил один единственный урок у младших классов, и те появлялись там. раз в неделю.       игнорируя свет, ли проходит как можно дальше и, ударившись спиной об дверь, резко скатывается вниз, прижимая колени к груди. доверять больно, опасно и так безрассудно. совсем не ясно, почему, стараясь делать как лучше для всех, получается так, что единственным исключением становишься ты сам. ты тот единственный аутсайдер, который вкушает все минусы прекрасной жизни.       глухой всхлип разносится эхом по коридору. феликс сильно трёт глаза, размазывая солёную влагу по лицу, и совершенно плевать, что оно всё будет в итоге красным. звание школьного красавчика ему и так не принадлежало. никакое звание, кроме неудачника ему и не светило.       слёзы почему-то продолжали бежать по щекам, капая на тёмную ткань синих брюк, оставаясь на них расплывчатыми пятнами. да плевать, в целом, ликс не собирался отсиживать сегодня все уроки. просто удивительно, что сил плакать не было, а слёзы текли. жалость к себе? возможно., но разве он не жалок? жалок. снова глухое эхо от всхлипа. — феликс? — голос знакомый, только понять кто это, феликс не может. слышит только тихие шаги и сбитое дыхание парня. — вот ты где, — перед ли резко оседает темноволосое нечто, потрёпанное и, почему-то, запыхавшееся. — вот это ты заныкался, парень, хер найдёшь. — на плечо ли легла чужая, удивительно тёплая ладонь. от такого жеста юноша вздрогнул, руку с себя смахивая. — зачем припёрся, хан? — продолжая растирать кожу грубой тканью пиджака, побубнил парень. — шоу окончено, можешь пойти и растрепать всем, что я здесь делал. — м? — хан удивлённо вскидывает брови, очень напоминая белку сейчас, чего ли, конечно же, не видит. — зачем мне это? — ликс очень хочет огрызнуться, но в очередной раз сглатывает вязкую слюну, вместе с этим желанием. — может я переживал, — ага, конечно,— ну, или хотел отжать твою порцию в столовке, я голодный как волк. — забирай, — фыркает младший, пихая парня в грудь, отчего тот приземляется на пятую точку, недовольно охая. — почему ты так груб? — хан дует губы, на что глаза ли закатываются, рискуя так и остаться. — потому что отъебись, вот почему, — блондин выпрямляется, отряхивая брюки и собираясь уйти, но всё та же тёплая рука останавливает его. — что ещё?! — я знаю, что случилось, феликс, — старший выдыхает, поднимаясь на ноги следом. — и знаю, что тебя постоянно кидают, а ты всё как щеночек бегаешь за хваном, точно верный пёс. только ты не собака, феликс. — голос брюнета раздаётся эхом по коридору, задевая ещё и сердце младшего. он действительно ведь не пёс. не терпила. даже не такой уж и еблан. — ты видел только хёнджина всё это время, а сейчас посмотри на меня. я пытаюсь подружиться с тобой со средней школы, подступаюсь к тебе как идиот, а ты всё горишь своим хёнджином. — с чего я должен поверить тебе? так же наиграешься и кинешь через месяц-другой, — ликс чуть затих. — да с того, что ты мне нравишься, долбаёб, — хан вздыхает, отпуская руку младшего. тот замирает на месте, стараясь в темноте найти глаза парня и хотя бы так понять, шутит ли он. — не веришь? — не дожидаясь ответа, сон резко хватает младшего за загривок, притягивая к себе и накрывая его губы своими. без напора, лишь лёгкое касание, чтобы вложить в свои слова чуть больше уверенности. — подумай над моими словами, ёнбок-и, — почти выдыхает в губы младшего, заправляя руки в карманы таких же тёмно-синих брюк и удаляясь в сторону столовой, чтобы урвать уже две порции еды, вместо одной.