Парень Мистера Хаоса

Локи странным образом понял, как умрет, едва взглянул в глаза Таноса — безразлично смотрящие, как потерявшегося отчаявшегося бога лжи швыряют к его ногам. «Влюбленный в Смерть, ее рыцарь и верный служитель», — так шептались о нем скальды разных народов, куда приводили Локи скитания. Уничтожающий половину захваченных миров, ведущий свою армию вперед и дальше за горизонт… При встрече Танос, сам того не ведая, обратился неотвратимым обещанием смерти для Локи. Бог обмана пока не знал почему или откуда. Ему просто стало страшно от кристальной ясности грядущего, и при первой возможности он сбежал. И бежал, и петлял, заметая следы и притворяясь, что нисколько ему и не страшно, хе-хе. На колени? Тюрьма в Асгарде? Двойное стекло и укрепленную руническую цепочку, пожалуйста. Мы же не хотим, чтобы я вдруг исчез из камеры, верно? Когда на запястье появилось Гарри, а Локи узнал, что на это имя откликается рассеянный мужчина с ласковым зеленым взглядом, стало чуть понятнее. Но не слишком. К счастью, такова была жизнь для Локи. Только идиотам вроде Тора живется легко, и все им понятно (или нихрена непонятно). Для того же, кто коллекционировал тайны и плел интриги, жизнь никогда не была на сто процентов понятной. Так что Локи смирился, что ему предначертано великое будущее, пожал плечами и побежал дальше, еще дальше от Таноса. До будущего требовалось дожить. Загвоздка в том, друзья мои, что нельзя бежать вечно. Херня случается. Тор, су… Локи оскорбил бы его матушку, если бы она не была и его матерью. Неродной. В общем, Тор скосячил. Или это был сам Локи? Словом, не суть. Облажался кто-то, досталось всем. Локи крайний, как всегда. Больше всего было жалко Тора. Как обычно. Недалекий глупец, он на что-то надеялся, его природа требовала движения, действия… Таков был он — без цели загибался. Последнее время целей, к которым Тор мог стремиться, становилось меньше. Трон, Один, Асгард, Джейн? Мстители? Что? Но пути даже к тем жалким ошметкам, что у них еще оставались, рушились с устрашающей скоростью. Варианты-варианты, они иссякали, как песок сквозь пальцы. Локи облизывал сухие губы и в панике мерил шагами комнату, стараясь не лезть на стены корабля. Брат не знал, не видел. Он и смерти-то не боялся, если та была достойной. Локи не мог так, хотя умирал чаще, чем хотелось. Личное знакомство со Смертью — это другое. Не сейчас. Но нельзя бежать вечно. Загнанный в угол бросается не на стены, знаете ли. Локи ощутил, как крошатся шейные позвонки слишком четко, кровь из глаз тоже лишнее. Он надеялся хоть немного сохранить эстетику. Ох… И Тор, до сих пор надеющийся, что у Локи завалялась в рукаве пара тузов. Что же, они были! Грохнувшись мешком на серый пол смертных чертогов, Локи быстро развернулся к двери, не озаботился даже отдышаться, но та недвусмысленно захлопнулась, вогнав в ступор. Перед Локи стоял Смерть во всей своей неброской красе с мантией из пепельного невесомого материала. Его лицо, что в смертном мире было до испуга растерянным и сбитым с толку, в родных чертогах обретало ту же печать неумолимой суровости, что и лицо Таноса. Движения становились плавными и текучими, исполнялись чем-то незыблемым и древним. Он весь казался больше и могущественнее. Локи чертыхнулся, сбив дыхание от обиды, сдавившей грудь. На что он вообще надеялся? На поблажки по блату? Ха-ха. Даже его соул не снизойдет. Черт. Смерть… Гарри смягчился. Вся неумолимость стерлась волной столь горячего сострадания, что слезы на глаза наворачивались. Лицо Локи напряглось, когда Смерть обнял его словно долгожданного друга, обхватил крепко и уверенно. Еще бы он так его отпустил. Локи обессилено обмяк, и Смерть вместе с ним опустился на пол. Пора признать, что у него не было сил сражаться за возвращение к жизни, к Тору и Таносу. Он устал. Жизнь вообще была очень выматывающей штукой. Нервы-нервы. А какой смысл? Он же не Тор, чтобы бить лбом стены до победного. Смерть дарил покой и снимал тревоги. Он помнил коридоры и эти места когда-то — высокие нервюры бледных бесконечных сводов. Они снились ему в юности, когда он падал после истощения магического резерва. Если бы его матушка только знала, как он истощал себя, чтобы впечатлить потом своими успехами, она была бы вне себя от гнева, но, к счастью, Локи был хорош в том, чтобы выглядеть послушным здравомыслящим сыном. Но как часто он бегал и играл здесь в тишине, забывая о приличиях и необходимости быть достойным принцем… Надо ли беспокоиться об условностях во сне? Это было славное место, гостеприимное. Бесконечные коридоры и залы. Почему они перестали ему сниться когда-то? Или это он перестал приходить? Локи не ведал. Рациональность объясняла это тем, что он осознал опасность магического истощения и перестал доводить себя до крайности. Эти своды слишком легко исчезали в памяти и также легко всплывали сейчас, невзирая на давность лет. В руках у Смерти, на его плече было спокойно, почти сонно. Локи и не думал, что так устал. Брезжила тревожная мысль на задворках сознания, но он не мог достаточно сосредоточиться, чтобы поймать ее. Объятия у Смерти были похожи на материнские. Это было единственное, с чем он мог сравнить. Даже любовники и любовницы что-то требовали, в лучшем случае выменивая ласку на ласку. Здесь же лишь безусловное принятие и мир. Локи ощущал себя обнаженным в наихудшем смысле этого слова, но странным образом это успокаивало. Это был Гарри, это была смерть и не требовалось куда-то бежать, что-то судорожно делать, пытаясь успеть… Бог обмана издал жалкий звук от тоски, что для него больше не будет суеты. Нет, Смерть мог утешать его, но его смысл остался там, в жизни. Где Тор и Танос… Где надо помочь Тору и пырнуть Таноса. Главное, не перепутать снова. — Отпусти меня, — попросил маг, ощущая себя скорее ребенком, беспомощным и на грани истерики, если сейчас же не получит желаемое. У него не было сил бороться, уговаривать и выжидать. У него и времени-то не было. Лица Смерти было не видно, но тот тяжело вздохнул, снова смягчился от сочувствия. Хотя казалось бы, куда уж дальше. — Мне бесконечно жаль, Локи, но я не могу позволить тебе вернуться, — мягко сказал он. А чего, спрашивается, Локи ждал? Понимания? Что Смерть обещание держит? Знал же, что запрет, если получит в свои когти. Непонятно только, почему в прошлый раз позволил уйти. Видимо, действительно обещание держал, а теперь разок поиграли и хватит. — Не надо думать, что я отказываю из личных мотивов, — попросил Смерть, касаясь искривленного страданием лица Локи. Гарри казался неподдельно расстроенным и хмурым от того, что не может исполнить просьбу. Зеленые глаза были подернуты дымкой искреннего сочувствия. Локи заставил себя переключиться на деловой лад. Ему надо было заставить себя работать. Если есть проблема, он ее решит, пролезет через ушко иглы и достанет требуемое. Не первый раз. Главное — обозначить препятствие. В конце концов, примером для подражания у Локи был старший брат. Неродной. Бог обмана вытер лицо. В этом месте все ощущалось очень странным, будто пронзительным, и не получалось правильно рассчитывать даже собственные реакции. Надо собраться. Надо прекратить ныть, будто ему всего сто, и у него только два состояния — плакать и спать. — Мне надо идти, — повторил он, чтобы не забыть. Смерть разжал свои объятия, все еще оставаясь рядом. Его взгляд чуть посветлел. — Ты можешь идти, куда пожелаешь, душа моя. Куда ты желаешь попасть? — Обратно. — Ты не можешь попасть обратно, — повторил с некоторым нажимом Смерть, будто Локи с первого раза не понял. Локи все же закатил глаза. Он понял. Ему просто именно туда и надо. Смерть смерил его взглядом и вздохнул. — Почему бы нам не прогуляться немного. Мы сможем все обсудить без спешки и прийти к пониманию. Есть множество вариантов, которыми ты останешься доволен. Где мои манеры. Желаешь что-нибудь выпить или поесть? Могу предоставить комнату для сна или компанию для досуга… — Нет, мне надо срочно, — Локи оборвал поток гостеприимства. Смерть склонил голову к плечу, его разглядывая. — Времени нет, не было и не будет в моих чертогах. Ты можешь провести здесь всю вечность и не опоздать в смертном мире ни на миг. Локи это не нравилось. Он подозревал, что Смерть его забалтывает. Возможно, хочет, чтобы он остался здесь и забыл, что должен спешить. Но предложение звучало на редкость соблазнительно. Сколько он уже не спал нормально? А началось все с Грандмастера, который презирал нормальные матрасы. Маг испуганно покосился на невозмутимого Гарри, идущего рядом. Читает ли он мысли, было не ясно. Может, просто не ревнует? В любом случае, Локи должен сосредоточиться и уболтать самого неподкупного судью всех времен и народов на сотрудничество. Ха! Плавали, знаем. Вот дерьмо. — Здесь красиво, — нейтрально заметил бог обмана, обводя рукой серые пространства. Или стены? Если долго всматриваться, смертные чертоги начинали плыть и перестраиваться. Локи не мог определиться, какой вариант действительности ему нравится, так что и место не могло определиться, очень разумный подход. Но красоты это не отнимало — плавные переливы белого и серого, бесконечность их переплетений и лабиринт переходов оттенялись опустошением и одиночеством. Покой — вот чем полнилось это место. Умиротворение и безопасность. Здесь больше не было смертных оков и условностей. Локи мог дышать полной грудью. — Здесь есть кто-нибудь еще, кроме нас? — вырвалась у него изо рта мысль. Смерть бросил на него почти удивленный взгляд. — Если ты хочешь, — улыбнулся он мягко. — Обычно душам требуется момент осознать произошедшее, чтобы продолжить путь. Уже потом они выбирают, что будет дальше. Локи вздохнул чуть глубже от волнения и беспечно улыбнулся. — Ну, я же еще вернусь, — напомнил он. Не следовало забывать. Смерть кивнул. — Если пожелаешь. Итак, чего именно ты желаешь, душа моя? — Вернуться обратно, ровно туда, откуда пришел, чтобы воскреснуть и прикончить титана, ведь тот не ожидает нападения от того, кого так верно убил! — Хитро. Но я не могу вернуть тебя в твое тело, — указал Смерть настойчиво. — Раньше возвращал, — намекнул Локи. Смерть чуть нахмурился. — Возвращаясь в гибнущее тело, душа выбрасывает немного энергии, своего рода перезапуск системы — шанс выжить и выкарабкаться. Но это не лечение и не полноценное исправление ситуации. Если тело слишком пострадало, то выброс ничего не изменит. У тебя, Локи, не хватит жизненной силы, чтобы исцелить раздавленные кости, и нет мастерства, что позволило бы существовать в мертвом теле. Поэтому ты не можешь вернуться в свое тело. Получив объяснения, Локи задумался. В словах Смерти был резон. Ситуация и правда складывалась паршивая. — Если позволишь добавить мое мнение, я не хочу, чтобы ты возвращался туда, где тебе причинили столько боли, — признался Смерть, беря его за руку. — Все варианты воскрешения в том теле, которые я могу предложить, коих немало, очень болезненны и затратны. Цена высока, и ты вряд ли готов платить Судьбе… Что именно ты хочешь столь страстно, что можно получить лишь там? Я могу подобрать другой вариант, любую параллель, где тело не столь повреждено, или вообще иной исток, где будет все, что пожелаешь? Из моих чертогов ты можешь уйти в любом направлении, найти, что захочешь, встретить тех, в ком нуждаешься. Локи остановился, задумчиво застыл, обозревая перспективы. Он никогда не был человеком одной дороги, как Тор. Для него случались и перекрестки, и петли, иногда он обнаруживал, что идет по лестнице вверх, спускаясь вниз в лабиринтах своего ума. И сейчас перед ним открылось бесконечное пространство возможностей, одинаково великолепных. Так зачем, скажите, зачем ему платить (а цена, должна быть непомерна, раз Смерть так обходителен), чтобы вернуться, если можно пойти дальше? Он сглотнул. — Я нужен им, — вспомнил он, что говорил себе всегда, когда Тор отправлялся на охоту за глупостями. — Они не справятся без меня. Это было неубедительно. Он и сам понял. Смерть посмотрел на него укоризненно. Да, Локи мог бы придумать ложь получше. Лжет ведь не кому-нибудь, а самому себе! — Если это тревожит тебя, желаешь ли ты встретить их в посмертии? — предположил Смерть. — Долговато ждать, — саркастично поморщился Локи. Во всяком случае, он хотел в это верить. — Здесь нет времени. Что-то либо происходит, либо не произойдет никогда. Вот и все. Я могу проводить тебя к твоей матери, что едва умерла. Или ты можешь посетить отца — Одина или Лафея. Увидишь брата, сестру, любого друга и недруга, что были у тебя в жизни. Это место, где пересекаются все дороги, Локи, и все, что есть, открыты для тебя. О, если бы живые знали, как обходителен Смерть, они бы лучше понимали, почему мертвые не воскресают. На плечо Локи легла легкая рука. Все касания Смерти были невесомыми и ласковыми. Едва теплая ладонь скользнула по груди. Казалось, на Локи была одежда, кожаный костюм темно-синего цвета, в котором он был убит, и вместе с тем казалось, что рука Смерти касается обнаженной кожи, и ведет под ней, и до самого сердца. Локи глубоко вздохнул, успокаиваясь. Возможно Смерть видел его не так, как Локи представлял себя сам. — Все заботы остались за последней чертой и не достанут тебя, пока ты не пожелаешь, — заботливо сказал владелец этих краев. — И если ты достаточно добр, чтобы принимать гостей, Фригга, Тор и еще несколько душ выразили желание встретить тебя в посмертии. Что скажешь? — Что я еще не умер, — напомнил себе Локи. Смерть не выглядел убежденным, разве что немного сбитым с толку. По правде сказать, он часто так выглядел, будто пытался сообразить, как бы половчее объяснить теорию Бивреста безграмотным мидгардским дошкольникам, и весьма сомневался, что у него получается. Локи не отрицал возможности, что так оно и есть. Гарри был таким могущественным. Как он умудрялся быть и таким беспомощным? И каким еще Локи был, если не мертвым? Маг едва сдержал горчащий смех. Ему в голову неожиданно ударило ледяное спокойствие. Он был свободен. Локи крутанулся в почти танцевальном па и легко взмахнул руками, освобождая свою магию — удерживать ее не осталось резонов. Он мог перестать волноваться и о тысяче ниточек, за которые нужно дернуть, чтобы обставить судьбу и выиграть немного времени. Впервые в жизни на него ничего не давило — он, раздави его Танос, мертв! Он в самом деле окончательно, бесповоротно мертв! Его обняли руки, обдали волной холодка, от которого сладко екнуло сердце в живот и ослабели колени. Гарри невесомой тенью скользнул под рукой и вынырнул перед ним. Его глаза горели, как два изумруда, на бледном и непримечательном лице, делая его похожим на смутный образ. Темные вихры трепал невидимый ветер. — Пойдем, я покажу тебе это место, — голос Смерти зазвучал слегка потусторонне, расслоился многоголосьем на высоких нотах, будто от возбуждения тот забылся и слегка упустил контроль над собственным человекообразием, — Я познакомлю с теми, кто мне дорог, и разделю с тобой горести. Мы сядем в обычном кафе, трактире или в твоем тронном зале и разделим по чашечке чая, вина или меда. Мы встретим тех, кто дорог тебе, и я обрадуюсь встрече. А потом ты отдохнешь и примешь решение. Гарри был увлекательной, властной силой, которой невозможно отказать из-за распахнутых ярчайших глаз, которые смотрели на Локи с ожиданием и обожанием, снизу вверх, как на возлюбленного кумира, на старшего брата… как на лучшего партнера по играм. Локи чувствовал, что тянется упасть в эти глаза, стремится к их обладателю. Как никогда он был близок к пониманию, почему люди падают на колени и возносят руки к небесам, бросая все самое ценное на божественные алтари. Он пошел за Смертью. В последний раз оглянулся на дверь, что оставалась далеко позади. Все еще был вариант пнуть Гарри по коленке, как злого стражника, и нырнуть обратно в реку Бивреста, как он делал раньше. — Она никуда не денется, мой маленький мячик, — обхватил его Гарри со спины, обволок собой и запахом ладана и пепла, и его игривое мурлыканье в шею помутило сознание. — Если путь был, есть или будет, хоть на сотую долю секунды, он останется в моих землях. И им всегда можно будет воспользоваться. — Должен заметить, что при жизни ты не был настолько обаятелен, — подхватил тон Локи, оборачиваясь. Его беспокойство незаметно выпало из рук, укатилось в самый дальний угол и забылось. Ой. Смерть смотрел на него своими невозможными глазами совсем близко. Можно было рассмотреть собственную память в глубине его широких зрачков. Он улыбнулся Локи, сморгнул, сделавшись похожим на обыкновенного человека: — Да и ты в будущем не так по-детски выразителен. Локи изогнул бровь от неожиданности. «В будущем»? Смерть улыбнулся шире, чуть сморщился от смеха: — Как же это делается… Сейчас… Ах да! Спой-ле-ры, — пропел он, прижимая указательный палец к губам. И искренне рассмеялся шутке своим ломающимся в многоголосый хор голосом. Локи не удержался. Запрокинул голову и засмеялся тоже. И смеялся всю оставшуюся вечность и дальше, потому что знал, что в конце любой дороги, куда бы его не забросили Судьба и Время, его всегда будет ждать Смерть. И его ласковые, гостеприимные руки.

*** где-то и когда-то ***

Родная планета Таноса одним своим видом резюмировала навыки Таноса как правителя: всюду были руины, царила разруха, и никого вокруг. Даже солнце в этом проклятом месте светило тускло и размыто, застыв в небе настольной лампой. Они находились за многие мили от дома. Титан охотился за камнем времени Стренджа, а потом намеревался заскочить на Землю, забрать остальные, выкосив по дороге всех на своем пути, а потом добить половину вселенной. У него план был отличный — самое то для уикенда. В распоряжении же Тони были: несовершеннолетний карапуз с неуемным шилом в жопе aka новый мститель, неясных способностей верховный фокусник земли, который мог выдать самодовольство уровня Старка и был себе на уме, группа космических идиотов, которые назвались Стражами Галактики, но в действительности едва ли могли стоять на страже даже собственного здравомыслия… А их альфа-идиот пытался быковать за первенство, оспаривая всякую разумную идею, если она исходила не от него. И с этим набором им предстояло стать последней надеждой на спасение мира. Бог-которого-определенно-нет-раз-такая-дичь-есть помоги им! Что еще? Обещание Пеппер, которое он чудом и не-божьей помощью должен сдержать, а если не сдержит, то лучше домой не приходить, поцарапанный подразряженный костюм, корабль с наскоро заштопанным боком… Один шанс из четырнадцати миллионов. СРАНЬ! Старк провел по лицу, проводя инвентаризацию и, от безысходности, вспоминая вообще все, что у него было в этой жизни. Ничего полезного не находилось. Одна штука, впрочем, была. Да. Тони окинул взглядом Стренджа — вряд ли он мог просчитывать эту вероятность, Тони и сам бы не подумал, если бы не страшная цифра в четырнадцать миллионов — и прикинул, насколько, в теории, есть шанс, что воплощение смерти откликнется на зов? Согласится ли помочь или размажет по остаткам местного асфальта? Он показался довольно неплохим парнем, этот Смерть, если так подумать. Ни на кого не бросался, убить не пытался, даже отдал им Локи без вопросов. Был своеобразно дружелюбен в тщетной попытке сойти за обычного человека. Знал ли он, что с Локи сделают в ЩИТе? Старк еще раз покосился на выкладку Пятницы, повествующую, что шансы вызвать Смерть от нуля отличаются… ничтожно. С таким же успехом он может молиться Ктулху. Однако, Ктулху он еще ни разу не встречал, а Смерть показался неплохим парнем. Ладно, с него не убудет. Старк зажмурился, крепко понадеявшись, что жизнь у него после этой выходки останется, и ударил ладони в молитвенном жесте: — Гарри Поттер, надо перетереть о конце света, очень прошу уделить мне несколько минут, — негромко сказал он, использовав имя, которое засняли камеры и которое должен был назвать Локи, чтобы призвать своего… свое… ну вот то вот это, которое вон то. На него с удивлением покосился Питер, но и только. Старк задумался. Может, следовало кричать громче? Он набрал воздуха в легкие, но тут из лабиринта обломков вышел искомый мужчина, делая вид, что наслаждался видами на руины Титана ещё до них… А может и так, кто его знает. Смерть (или Гарри, что звучало несколько абсурдно) выглядел обыкновенным человеком за тридцать — наверно, завал на работе. Честно, Старк никогда не встречал кого-либо, чей бы возраст свободно плавал от семнадцати до пятидесяти. Тони решил не озвучивать шутку про работу. От шуток не должен бежать холодок по спине. Смерть степенно подошел к ним, привлекая всеобщее внимание. Вроде бы не злился — полдела сделано. Стражи заинтересовались пришельцем, удивляясь и подозревая, наполовину обрадованные возможной помощи. Стрендж бросил на Тони неопределенный взгляд и нахмурился. Однако, орать и рвать волосы с отчаяния не стал, что Тони счел определенным одобрением. Они оба шагнули навстречу Смерти, приветствуя его. Звездную принцессу слаженно оттеснили с горизонта. — Приветствую здесь собравшихся. Энтони Старк, что же привело тебя в такое отчаяние, что ты позвал меня? — торжественно и напевно вопросил Смерть, иначе и не скажешь. И обращался только к Тони, напрочь игнорируя Стренджа. Хоть бы маг не успел тут наследить. — Неужели тебя не могут звать и просто так, — сострил Железный Человек, быстро надевая привычную маску плейбоя и миллиардера и спешно жестами затыкая порывистых соратников. Звездный альфа (или кто он там) оскорбился, но пока ему хватило ума смолчать. Все тут слегка потеряли краски с лиц из-за доброй улыбки Смерти. Казалось бы, не какой-нибудь жуткий криптит, а пробирало до нутра. Мантис так вообще вытаращилась на него, словно перед ней стояло то, чего не может быть. — Питер Паркер, сэр, рад познакомиться, — с готовностью представился карапуз, вытягивая конечность. Тони сделал мысленную заметку, больше конечностей паучку не давать — раз есть лишние, которых не жалко. — Смерть, — обыденно представился тот и пожал руку. — А, снова выпендриваемся, тогда Человек-Паук, — подстроился Питер. — Нет, он не выпендривается, карапуз, завянь и скройся, — вклинился Старк, решительно отстраняя ребенка от заигрывания со Смертью. — Я позвал его обговорить ситуацию. Смерть милостиво кивнул. — Отлично, в полку прибыло, — оптимистично резюмировал лорд-звездочка. Смерть просто посмотрел на него, и тот сильно растерял в дерзости и ретировался на шаг. — Что за чуднОе имя «Смерть»! Очевидно, это метафора, потому что этот хилый муж не может быть ею! — восхитился Дракс собственной догадливостью бесхитростно и громко. Старк глубоко вздохнул и воздержался от фейспалма. — Отчего же? — легко встрепенулся мужчина. Его лицо сделалось по-детски удивленным. — Я воплощение этого явления, страж у врат загробного мира, последний судья, что взвешивает сердца живых и провожает души. У меня много титулов, что даны мне смертными. Кем еще мне быть? Дракс нахмурился и смерил взглядом Смерть. Его пальцы скрутились в кулаки, фигура напряглась. Старк уже приготовился подсекать берсеркера, как и Стрендж, но Дракс выдохнул и бросил на Смерть сумрачный взгляд. — Не найти места покойнее смертных долин, за жену и дочь я спокоен. Скажи же, Смерть, раз ты назвался ею, как там моя Овета и дочь Камария? Старк возмутился. Что за вопросы?! Но взгляд Смерти смягчился. Мужчина кивнул: — Их гибель была страшной и болезненной, поэтому они выбрали дом на холме и обрели покой в любовании заброшенными озерами, которые ты им показывал. Ты найдешь их там, когда придет твое время. Но не спеши, ведь прожив дольше, ты сможешь принести дочери больше историй о своих странствиях. — У тебя там и озера есть? — воскликнул Квилл, едва не перебив Смерть. Дракс прикрыл глаза и резонировал с обрисованной картиной невзирая на разрушенный момент. — И ты будь спокоен, ребенок, судьба твоих родных ничуть не хуже, — кивнул Смерть, рассеяно смахнув прядь на лбу звездного лорда. — Если первостепенные вопросы решены, то… — Пора перейти к сути, — поспешил Старк, решив, что будет лучше перевести внимание Смерти на себя от греха подальше, и жестом предложил пройтись, оставив остальных на площади. Квилл смотрел им вслед с лицом ребенка, который увидел призрака и тут же потерял из виду. Тони втайне позлорадствовал — будет знать, как бессовестно спрашивать то, на что у самого Энтони никогда не хватит мужества (и за что ему до рези стыдно). Смерть молча направился следом. Стрендж увязался за ними, настороженно следя за незнакомцем. Тони затолкал мысли о матери в самый далекий ящик. И перешел к делу: — Ты слышал о Таносе? — Танос прислал ко мне много дорогих гостей, чтобы заявить о себе. Больше чем кто-либо, в действительности, за последнее время, но сам он стережется моих владений, — повел головой Смерть, было в этом движении что-то и от неодобрения, и от восхищения. — Я с нетерпением жду личной встречи и надеюсь, она будет скоро. Если реально слушать, что говорит Смерть, и вникать в это, то можно заработать какую-нибудь фобию. Тони, к счастью, был закален годами Железного Человека, и все равно ощущал холодок от мысли, сколько Танос уже убил и сколько еще убьет. — Ну, у тебя есть уникальная возможность поспособствовать нам в этом нелегком деле, — шутливо обрадовался Тони, но признал честно: — У нас с ним большие проблемы и нужна любая помощь. Пожалуйста, скажи, что ты можешь помочь. — Какого рода помощь ты ждешь, кроха? — остановился Смерть. Тони постоянно забывал, насколько тот мог казаться высоким — мужчина напоминал тень, которая свободно нависала над головой Старка дамокловым мечом. А в иной раз они глядели друг на друга как равные. — Любая, просто любая, — с облегчением и усталостью зачастил Тони, массируя висок, — что ты можешь, то и сойдет, у нас все руки на счету… Или есть какие-то правила, типа, нельзя вмешиваться или подобное дерьмо? Пожалуйста, скажи, что нет. — Насколько мне известно из трудов Древнейшей, — резво вклинился в беседу Стрендж, — в частности, первого тома «О сущностях высшего порядка», существа, вам подобные, являясь разумными энергетическими концентратами мировых явлений, могут и даже обязаны вмешиваться, если сочтут нужным. Поддерживать баланс — это ваша основная функция, можно сказать, чему Танос в данный момент угрожает. Смерть все еще начисто игнорировал присутствие Стренджа. Старк намекающе указал на верховного мага. Лицо Смерти, излучавшее дружелюбие и понимание, скукожилось, словно ему затолкали лимон в рот. О боже. Разве так называемые высшие сущности не должны быть выше всяких там пороков и мелких неурядиц? — Я игнорирую этого засранца уже три сотни лет по вашему летоисчислению — смешной срок, согласен, — но я не собираюсь прекращать, даже если он та еще недоросль. Пусть будет благодарен, что я пинка не отвесил при встрече, как обещался. Если хочет перемирия, то пусть через Судьбу договаривается, а я и шага не сделаю. Выдав тираду, Смерть скрестил руки на груди и гордо выпрямился — ну ни дать ни взять, пятилетка. И еще их детьми обзывал! Планы Старка о том, что Танос просто будет убит рандомной молнией по воле самой смерти, тонули. Как в Титанике. Как в долбанном Титанике. — Вы, вероятно, говорите о некоем будущем или альтернативном варианте развития событий, в котором мы успели познакомиться при других обстоятельствах, — Стрендж указал на несоответствие. Между тем. Лицо Смерти выражало деланное ничего, как у человека, который наступил в дерьмо и понял это слишком поздно, чтобы предотвратить сие досадное недоразумение. Тони осознал, что им еще было куда стремиться по спирали фрустрации. — Он сказал, что ты можешь и даже должен вмешиваться, и что вы с ним пока не встречались, — устало вытер лицо Тони. Просто, плевать. — О нет, только на этот момент времени в этой ветке событий, конкретно с этим воплощением, мы встречались уже около двух миллиардов раз, — с наигранной радостью воскликнул Смерть, не скрывая особенно раздражения. — Он заявлялся, а потом исчезал всякий раз даже до того, как я поздороваюсь. Я себе свидетель, я терпелив, но даже у меня есть чувства. У игр с ходом сущего есть последствия! В частности, я не люблю, когда меня игнорируют два миллиарда раз подряд. Впрочем, чего я ожидал от смертного, который в первую нашу встречу, потребовал вернуть его назад, хотя я сразу сказал, что его тело не в кондиции и не восстановится на должном уровне при современном уровне медицины. — Ладно! Ладно, что насчет помощи с Таносом. Ты ведь можешь помочь? — прервал скандал Тони, потому что док определенно уже набрал воздуха для ответа. — Энтони Старк, как ты представляешь себе мою помощь? — вздохнул Смерть, моментально переключаясь на деловой лад. — Я уже давно не бросаюсь молниями. И могущество мое очень конечно в мире живых. Все что я могу — это забрать тех, кому пора на ту сторону, и не дать им вернуться. — В смысле? — опешил Тони. — Любой врач тебе скажет, что нет такой причины смерти как смерть, кроха. Есть миллиарды других, но я не одна из них. Я лишь забираю тех, кто мертв. Ты требуешь, если позволишь аналогию, чтобы диспетчер вокзала ворвался домой к незнакомцу, сладко спящему в собственной постели, силой собрал его вещи и вынудил его купить билет. Так не делается. Я всегда там, где требуется моя помощь, но я не врываюсь в дома к незнакомцам. — Но… — мозг Тони заработал в усиленном режиме, — Если, допустим, наш незнакомец забредет на вокзал, как насчет небольшой рекламки от заведения? Смерть умиленно улыбнулся. — Хочешь умереть, дорогой? — добросердечно спросил он, будто о чашке кофе спросил. Старк резко осознал, что перегнул палку. Действительно, и вообще мог бы не приставать к занятому существу, и потратить время не на уговоры Смерти, даром, что осталось всего несколько часов на разработку плана. — Мало кто хочет уходить с праздника жизни раньше времени, такова жизнь, Энтони Старк, ты и сам знаешь это, — Смерть ласково прочесал ему волосы пальцами, как делала когда-то мама. — Я могу обещать, что он не воскреснет, но это все, что я могу. Старк поджал губы, напряженно обрабатывая результат (параллельно заталкивая «незначительный» жест Смерти в дальний мамин ящик). В груди распалялось разочарование, гнев. Согласие на сотрудничество Смерти на деле не давало никаких преимуществ. Технически, если любого убить, он умрет, что это за уступка вообще. Только Локи умудрялся задницу на два стула пристроить. Но у языкастого козла блат на той стороне дарованный ему высшей силой для высшей силы или как-то так. — Ты пальцем не пошевелишь, если столько существ умрут?! — вспылил Старк, даже у него был предел. Смерть нахмурился в замешательстве, будто Старк начал выражаться не словами, а шифром, который возможно было разгадать, но слету не получалось. — Это плохо? Почему это плохо? — недоуменно нахмурился мужчина, на этот раз впутывая пальцы в свои непослушные волосы. Такая постановка вопроса обезоружила Тони. В смысле, почему плохо, если все умрут? Они умрут! Хотя, постойте, да, он говорил с парнем по имени Смерть. — Половина вселенной, — с нажимом повторил Старк то, что повторял себе не раз. Он не мог это принять. Не мог даже уложить в голове, исполняясь каким-то оскорбленным возмущением на грани желания врезать проходимцу. Смерть внимательно улыбался, глядя на него. И от этого Тони злился только больше. Бесился. Так ладно, он достаточно общался с несносным паукастым ребенком и Кэпом, чтобы взять себя в руки быстро и вернуться к беседе. Он мысленно сосчитал простенькую задачку на умножение трехзначных чисел и глубоко вздохнул. Это был очень долгий день. — У меня вместительные чертоги, и я внимателен к гостям. Они не будут чувствовать себя стесненно, — доверительно сообщил ему Смерть. Утешил, что называется. Старк фыркнул. — Слыхал, Танос делает это, чтобы добиться расположения Смерти, — наконец очнулся от спячки Стрендж. Старк бросил на него нечитаемый, но сильно взбешенный взгляд. Злит? Серьезно? Хотя у Смерти же олень домашний должен иметься. Где только бегает, неясно. Тор в последнее время путался в показаниях, жив ли его приемный братец. Но с таким-то парнем не удивительно. Однако, Смерть все еще напрочь игнорировал Стренджа. Причуды бессмертных, не иначе. Тони, дай бог-которого-нет ему терпения, глубоко вздохнул и повторил слова Стивена, и теперь волшебным образом реакция была: — Чтобы получить мое внимание, он должен не посылать ко мне караваны гостей, — фыркнул Смерть и покачал головой, словно любому совершенно очевидно, что именно надо делать, чтобы наверняка привлечь внимание потусторонней сущности высшего порядка. Хотя, если вдуматься, Старку же как-то удалось. А ведь просто засветился однажды в нужном месте в нужное время. Так, собрались. — Как насчет, не знаю, Локи? — выудил Старк аргумент. — Точно, Танос же охотился на Локи, запугивал и, вроде бы, пытал. Полный урод! Для справки, даже асы не любят, когда их пытают. Так что? Смерть прекратил веселиться и разом помрачнел. Его мантия, сделанная из каких-то серо-темных лохмотьев, опала, хотя до этого немного покачивалась на несуществующем ветру. На лице без возраста, казавшемся теперь скорее старым, проступило сожаление. О, плохое начало. Или хорошее? Смерть снова положил свою тяжелую, ледяную руку на плечо Старка. Вот всегда он так. Тони успокаивающе похлопал себя по железной груди, тяжесть ему мерещилась. Мерещилась. Сердечко, тебе еще пахать и пахать на этом свете, не спеши. До встречи с Пеппер придется потерпеть. — Я не могу вмешаться, кроха, не так, как ты хочешь от меня, — с сожалением повторил Смерть. — Но должно же быть что-то! — воскликнул гений. Всегда было хоть что-то. — Есть ли вкус у жизни, если ваши проблемы решаются богом из машины, Энтони? Жить нужно, чтобы учиться, испытывать боль и расти над собой, иначе зачем оно надо? — с печальным сочувствием спросил он. Кажется, это была очередная попытка приободрить. Старк хмыкнул. Философия. Он в ней никогда хорош не был. — Я боюсь, мы так облажаемся, — тихо признал он. Смерти он мог это сказать, тот умел слушать. Стрендж-то в какой-то момент слился. — Знаю. И у меня нет гарантий, что вы справитесь. Но таков порядок вещей, он не обязан быть справедливым. Он лишь обязан быть. Битва за перчатку бесконечности станет уроком живым — будет ли это вся вселенная или только ее половина. — Что ж, славно поболтали, спасибо, что пришел, — встрепенулся Старк, — Нам, пожалуй, стоит вернуться к обсуждению плана. Ну, знаешь, чтобы когда-нибудь мы убили Таноса, и ты с ним встретился лично. Смерть поощрительно улыбнулся, будто глядел на любимого ребенка, который пообещал быть хорошим мальчиком. Тони засобирался. Они вышли обратно к стражам. Те встретили настороженно. Стрендж снова завис в глючных петлях зеленого сияния. Видимо, запоздало проверял вероятности со Смертью? — О, мистер Смерть, вы еще не ушли, — подскочил Питер. — Я хотел у вас спросить по поводу моих покойных родителей. И дяди Бена. Еще можно? Смерть кивнул, ласково и приветливо. — С ними все в порядке. Бенджамин Паркер ждет тебя и супругу, чтобы уйти в последний путь. Он говорил, что очень горд тобой. — Ой, откуда он знает? Он смотрит с небес, как говорят? — Что ты, — засмеялся Смерть. — Просто вы уже виделись. Или скоро увидитесь, когда истечет твое время. Зависит от того, как посмотреть. Старк фыркнул. Точно, утешение живых от Смерти (ТМ), слоган должен быть: «лучше бы его не было» или что-то вроде. Питер вскрикнул, скорее от восторга, чем от страха, и порывисто обнял Смерть. Тот выглядел приятно удивленным и полностью очарованным смертным ребенком. Старку было очень неприятно разочаровывать Питера. Ведь чем плохи дети? Разбивая их сердечки, кажется, что разбиваешь собственное. А Тони любил свои внутренние органы такими, какими они были, за исключением шрапнели, спасибо большое. Он тяжело вздохнул. Дерьмовый день. — Парень, хватит липнуть к людям. Он не согласился. Очевидно, Смерть не может просто так насмерть жахнуть кого-то молнией или другим чудесным образом кого-то прикончить. Только мы своими ручками… Поэтому давайте, все сюда, будем работать. И Смерть, и Питер выглядели удивленными, но расцепились. — В самом деле? Хотя да, это очень логично, если посмотреть. Вы ведь явление, мистер Смерть, да, сэр? Нет ведь такой причины как смерть, ну конечно, — оживленно затараторил Питер, сам себе кивая. — А у вас нет друзей? Которые могли бы помочь? Судьба там или Сингулярность… хотя сингулярность как раз не надо. А если они согласятся, можно не делать меня избранным или как-то так, если что? Меня тетя Мэй заругает, если я буду чересчур рисковать собой. А избранные всегда обязаны рисковать собой, верно? Мистер Старк гораздо лучше подойдет на роль избранного! Но я, конечно, не трушу. Смерть склонил голову и весело распотрошил мальчишке прическу. Питер засмеялся. На миг его лицо сжалось — вероятно, этот жест тоже принадлежал кому-то из призраков. Но он смог сохранить присутствие духа — золотой ребёнок. — Ты задаешь очень мудрые вопросы, кроха, — тепло похвалил его Смерть. — У меня есть на примете сущность, чья природа — все, что не я. У них не будет проблем с любым вмешательством в мир живых. — Серьезно? — возмутился Старк. Откуда такие козыри полезли? И почему их не было, когда он спрашивал? — Круто! Кто? — воскликнул Питер. — Полагаю, он должен быть хорошо вам, живым, знаком, — поддразнил Смерть, — Угадаешь имя моей противоположности? — Жизнь? — полуутвердительно уточнил Паркер. Улыбка Смерти стала гордой и немного самодовольной. — Смертные никогда не называют жизнь просто жизнью, дорогой — они используют кучу других слов: абсурд, бардак, шедевр, шутка… Мой дорогой друг откликается на все, лестные и не слишком. Что ж, Тони вздохнул поглубже, хуже все равно не будет. Эта высшая сущность хотя бы более сговорчивая. — Тогда приглашай своего таинственного друга, — кивнул супергерой, понадеявшись на авось и проигнорировав возмущенное мявканье космо-лорда, с которым забыли посоветоваться. Они уже уйму времени потратили на переливания из пустого в порожнее, так пусть будет хоть какая-то польза от переговоров. Стрендж с криком вывалился из петли времени и с ужасом вскинул руки в их сторону. Он выглядел так, что сейчас будет рвать на себе волосы. А вот теперь в мозгу Старка включилась сирена: отмена-отмена, миссия на грани провала! В отличие от незаметного, естественного прихода Смерти, зловеще-зеленое зеркало портала распахнулось в ту же секунду, будто разверзлись врата в ад, мгновенно и широко. Старк втянул носом воздух и напряг руки с бластерами, когда на бесплодную землю ступила эмоциональная, подвижная девчуля в аляповатых одеждах, чьи черты лица были неуловимо знакомы и незнакомы ему одновременно. Чёрные, как смоль волосы были небрежно заколоты на затылке и раскиданы по плечам. На лице незнакомки застыло подозрительное оживление. Стрендж издал побежденный стон. Откровенно говоря, нельзя было сказать с уверенностью, женщина ли это или мужчина, молодые или старые, человек или иное существо. Завидев Смерть, оно быстро оказалось рядом. Казалось, вокруг обострились краски, и Старку не слишком-то это понравилось, но ему, на минутку, ни один из коллег сегодня не нравился. — Встретимся как обычно, когда я закончу с работой? Вряд ли удастся задержаться, — буднично сказало оно Смерти. Тот кивнул. Со всей ответственностью передавая обязательства перед людьми в руки незнакомого существа, Смерть кивнул Тони, и растворился в воздухе. Существо, их новый союзник, оглядело собравшихся, и улыбнулось еще шире. — Отрадно с кем познакомиться, с кем заново повстречаться, — заявило оно с удивительно знакомой насмешкой. Сознание Тони отказалось сотрудничать и закоротило. — Старк, вот уж жизнь тебя потрепала, а? Все геройствуешь! Под возмущенно-вопросительным взглядом Старка облик существа поплыл, приобретая определенные мужские особенности. Черты сложились в знакомое из кошмаров выражение холодного, змеиного лукавства. Локи улыбнулся, прекрасно зная о произведенном эффекте, одернул совершенно человеческий, очень даже стильный черный костюм (позер) и поправил бордовый галстук. Он крутанул в руках трость с серебряным набалдашником в виде змеиной головы. — Итак, позвольте представиться, господа-живые, — спокойно, но с нескрываемым удовольствием хозяина положения объявил он, — мое имя Хаос. Я заведую всем, что не прибито к полу Судьбой, и что оставил на самотек Время. И Магия мне в этом охотно помогает. Мои хобби — ставить на колени окружающих и чудеса на полставки. Как вы видите, чудо уже случилось. Возрадуйтесь же, малыши, вы только что впустили меня в свой мир!.. А знаете, давайте по-родственному, зовите меня Локи. Все-таки, родная вселенная! Не чужие люди… нелюди. Надо будет найти Тора и посмотреть на его лицо! А я все думал, какого черта он мне выдал такой силы подзатыльник, когда помер! Ну да ладно, сначала Танос. Как я могу развлекаться во вселенной, где половину зрителей заполучил мой парень? О нет, вы будете жить. И жить… И жить… Было что-то зловещее в том, как Локи тянул последние слова. Старк переглянулся со Стренджем. Разберутся с Таносом — надо будет расправиться с этим бедствием. Они молча кивнули друг другу. Хаос, увидев такое единство, запрокинул голову и весело засмеялся. И смеялся, смеялся, смеялся. Таносу же смешно больше никогда не было.