Прятки

      Джимми с наслаждением наблюдает за Майей. Ей бы подошла пара гематом, несколько багровых кровоподтёков, которые изуродуют её изнеженное, милое личико, правда ведь? Нет ничего прекраснее этой пульсации крови в венах, этой невыразимой сладости, которую ощущаешь, пока нервно ожидаешь, что за углом тебя ожидает маньяк. Но он не торопится. Не сегодня. Стоит отметить, что он никогда в своей жизни не видел такого ярого стремления выбраться из стен отеля, при том зная, что тот не отпустит её из своих цепких лап. Девушка ищет ответы, даже не подозревая, что Джимми здесь. Джимми ждёт, как верный пёс своего хозяина. Он мог бы уже давно подкрасться к ней и всадить битой по голове, что есть мочи, но не делает этого. Мужчина видит в ней ту маленькую девочку, потерявшуюся в лабиринте. Но… в ней есть что-то такое, что не было существенно его предыдущим жертвам. За какое-то время он понял, что неотъемлемая часть её характера — бесстрашие. Даже сейчас, когда она почти в клетке, не боится. Как и тогда. Не боится. Забавно! Нежелание покоряться обстоятельствам сыграло свою роль в этом спектакле. Он слышит каждый её вздох, её глухой пульс, её мысли. Должно быть, она считает Джимми глупым человеком, раз он ещё ни разу не удосужился её поймать и прикончить, но она не догадывается, что он просто подыгрывает ей. Всё это время подыгрывал. Но Джимми не глупый, вовсе нет. И чтобы доказать это, он решается сделать следующий ход. К несчастью Майи, козыри у него в рукаве. Прятки кончились.       Так решил Хьюго Панч. Его внутренний монстр, взявший над его разумом верх и принуждающий делать самые извращённые и жестокие вещи над людьми. Хьюго — лишённый каких-либо моральных принципов подонок и неуравновешенный психопат, а Джимми его несчастный раб, проявляющий какое никакое сочувствие к другим. Две личности не могут уживаться в одном теле. Джимми ощущает себя мерзко и отвратительно. Шутка! Ты здесь не главный, Джимми. Главный я. Я, Хьюго Панч, отголосок твоей прогнившей души и владелец твоего разума. Даже если бы на твоей совести не было десятков смертей, я всё равно буду вытеснять тебя до конца, пока ты окончательно не поддашься мне, ведь ты, Джимми Холл, самый настоящий пример слабака и неудачника, который ни на что не способен. Жалкая тварь, недостойная ничего. Печаль медленно затягивает тебя, как глубокая водная впадина. Возможно, это та самая тяжесть, которую испытывает утопающий, у которого кончается воздух в лёгких, но ты больше не боишься утонуть. Ты, Джимми, слишком глубоко погрузился в трясину собственных страхов и сомнений, чтобы тебе грозило что-то хуже, чем смерть. Ну а я? Я упиваюсь исходящей от тебя гнусностью, и мне это нравится. Тебе некуда идти. Разве что туда, где так же темно и сыро, как здесь. Тебе будет страшно и одиноко, ведь там, вокруг, нет ни души.

«Никто не услышит твоего крика о помощи. А если кто-то и услышит, всё равно не сможет помочь»

      Камин почти прогорел, и из всех углов мне веет сыростью. Очень холодно, и кажется, будто Майя кожей ощущает, как снаружи из-за стен дует ветер и несёт ледяным холодом. В животе сжимается что-то похожее на страх, а к горлу подступает тошнота. Каждый шорох слышится как звук приближающихся шагов, но это всего лишь безобидный ветерок, правда же? Джимми не здесь. Его нет. Он её не найдёт. Ни за что. Она слишком хорошо научилась скрываться от него. В шкафах, в ванной, на лестничной клетке — неважно. Она с большим трудом передвигала ноги, было ощущение, будто на них гири повесили. Она была близка к разгадке, как никогда, и чувство, что вот-вот сможет сбежать, успокаивало лучше любых таблеток. Если бы не ужасная погода, наступившая в тот день и отсутствие связи с внешним миром, она бы не была здесь вместе со своими друзьями. Хотя кто знает, живы ли они вообще? И что с Ханной? Не время поддаваться панике, Майя. Следует взять себя в руки и продолжить разгадывать загадки, что длительное время пылились в старых стенах. Здание отеля Sea View было изолировано в достаточно большом расстоянии от внешнего мира. У него была старинная архитектура и интерьер, что не могло не радовать глаз любого, кто сюда по несчастливой случайности заходил. Кто же мог знать, какая кровавая и роковая история находится за дверьми? Сколько людей погибло от рук Джимми и сколько жизней он смог поломать — не сосчитать. Страшно представить, что испытывала Эмми Белл, когда Джимми издевался над ней самым изощрённым образом.             — Ты больше не сможешь сбежать от меня, Майя! — Надрывающийся голос мужчины было слышно даже в другом конце коридора.       Спёртый воздух, запах плесени и сырости наполнил всю комнату, давя на лёгкие. Её тонкие руки сильно дрожали, а кровь пульсировала в висках. Подойдя к двери, она ухом прислонилась к ней и прислушалась. За дверью не было слышно ни звука, но ощущение чьего-то присутствия не покидало. Вдруг, Джимми стоит за ближайшим углом и ждёт? А может, он ушёл? В любом случае, у неё нет выбора. Нужно идти. Дёрнув поржавевшую ручку двери на себя, она вышла оттуда. Дверь издала протяжный звук, разносясь эхом. На лбу выступили капельки холодного пота. Свет от свечей тускло освещал коридор, уходя куда-то вдаль. Наощупь держась за стену, она выглянула за угол. И тут же замерла в полнейшем ужасе. Кажется, её сердце остановилось, а земля ушла из-под ног. Там, в мерцающем свете низкой люстры, стоял он. Джимми. Высокий, худощавый мужчина с котелком на голове и торчащими из-под него волосами по бокам. Он сжимал в руках тяжёлую биту, с которой капало что-то вязкое прямиком на пол. Майе даже не хотелось знать, что это могло быть, но… А если это была кровь Ханны? О Боже, только не это… Мужчина глупо усмехнулся. Да, это был Джимми. Он стоял неподвижно, словного чего-то ждал. Его карие глазищи в темноте, казалось, горели красным огнём ненависти. Даже в полной темноте Майя ощущала кожей, будто он мерзко улыбается своей гениальности. Сейчас ей нужно было принять решение. Бежать? Потерять сознание? Умереть прямо здесь?       Рвано выдохнув через рот, Майя бросилась прочь, петляя между комнат, словно заяц, бегущий от охотника. Она бежала, не оборачиваясь, и чувствовала, что сейчас этот псих достигнет её оглушительным ударом по голове. От нахлынувшего адреналина и сковывающего ужаса, она начала спотыкаться о пол и падать, цепляться за предметы интерьера и роняя их, но, не обращая внимания на происходящее, она вновь вскакивала на ноги и бросалась дальше. Впереди, в паре метров справа, располагался лифт. Отчаянно улыбнувшись подвернувшемуся шансу, она из последних сил бросилась туда. Судорожно нажимая на кнопки и не чувствуя себя, девушка надеялась что вот он — шанс на спасение. Вдруг, лифт резко тронулся вниз, и она упала на пол. Оторвалась? Перебирая ногами, она прижалась к холодной стене и, трясясь как листик на ветру, тихо засмеялась. Спустя пару минут, когда лифт опустился на цокольный этаж, девушка вышла из него и оглянулась. К чёрту всё, нужно бежать. Бежать со всех ног, пока есть возможность. Входные двери томно ожидали новых посетителей. Подбежав к ним, она судорожно схватилась за ручки, дёргая их то вверх, то вниз, толкая от себя. Сжав кулаки до боли в пальцах и ладонях, прикусив губу, принялась колотить в них руками. Нет, её жизнь не должна закончиться вот так. Всё это выглядит как страшный сон, самый обычный кошмар. Нужно проснуться, но почему-то не получается.

«Ну же, открой свои глаза, Майя»

      Двери не поддавались ни на какие ухищрения с её стороны, и исцарапанные в кровь ослабшие руки девушки в последний раз безуспешно попытались открыть эту преграду. И вот, сейчас она находится в ловушке. В клетке, которая не отпустит её. В очередной раз. Только теперь он будет последним, а ведь цель казалась так близка. Страшно, очень страшно, но ей уже всё равно. Да какая теперь разница? Это был последний гвоздь в крышку её будущего гроба. Майя устала. Майя вымоталась. Но Майя не готова сдаться. Нет. А Джимми ведь всё предугадал: спрятал ключи, запер двери и теперь ходит вокруг да около, пугая своим появлением, но ничего не предпринимая. Трус, самый настоящий трус. Его ум — изощрён, быстр и хитёр, словно лис, её сознание — рациональное, холодное и практическое. Они могли бы стать идеальным дополнением друг для друга, если бы их жизни сложились чуть иначе и не встретившись они в такое время в таком месте. В этом и заключаются их главные недостатки. Майя проиграла эту игру в догонялки, где ставкой было самое важное и бесценное — жизнь. Она не может сделать хоть что-то, что могло бы помочь ей, но и не может сидеть в таком состоянии. Слишком сложно. Ей кажется, что она медленно сходит с ума, что не удивительно. Так и есть. Любой бы человек на её месте сошёл с катушек. Она слышит обезумевший смех Джимми. Он уже здесь и жаждет её смерти. Тише.             — Ты так старательно бежала от меня, словно крыса с тонущего корабля, и я даже подумал, что у тебя есть шанс сбежать! Осторожная сука.       Каждое слово, слетавшее с его уст, словно выплёвывалось в лицо Майе. Она стиснула зубы, чтобы не потерять самообладание. Девушка не позволит этому монстру говорить такие вещи в её сторону.             — Не называй меня так, — процедила Майя сквозь зубы.       Джимми ядовито рассмеялся. Майя заметила, как расширились его без того широкие зрачки, когда он почувствовал запах её отрицательных эмоций. Гнев. Злоба. Ярость. Ненависть. Это было то, что его питало. Он подошёл ближе, расслабленно положил биту на плечо и с ноткой издёвки нагнулся к её непроницаемому лицу. Заглянув в остекленевшие глаза девушки, он нанёс сокрушительный удар той в живот, не жалея сил. Майя, как неваляшка, которой едва коснулись, расшаталась и полетела на пол, жадно хватая ртом воздух и сильно задевая головой пол. Она почувствовала, что того места, которым она ударилась, потекло что-то липкое и противное. Удар был так силён, что клацнули зубы, в глазах потемнело. Не успела она хоть немного восстановиться, как за этим ударом посыпалась ещё серия таких же. Из разбитой губы стекала по линии рта медленная струйка алой крови. Дальше она не помнила того, что произошло. Майе было так плохо, что она была уже готова умереть прямо здесь. Голову, казалось, разрывало на миллиарды частиц. Её тормошило по полу туда-сюда, а когда она попыталась откашляться, из её рта вылетел кровавый сгусток. А Джимми было смешно, он упивался беспомощностью своей жертвы, хохотал и продолжал подвергать жестоким ударам, не забывая нести свой сумасшедший бред. Когда Майя уже была практически на последнем издыхании, Джимми приказным тоном произнёс:             — Встань.       Майя прекрасно слышала его, но не шелохнулась.             — Быстро встань, я тебе говорю!       Джимми заорал с такой силой, что уши девушки заложило. Не в силах ждать, пока эта полуживая туша поднимется, он схватил её за грудки и, подняв, грубо толкнул в стену. Из груди Майи вырвался крик:             — Все узнают о том, что ты сделал, какой бы ценой ты не пытался это скрыть. Чудовище!       Джимми встал, как вкопанный, пытаясь переварить всё то, что эта шавка только что ему сказала. Да как она смеет? Костьми готова лечь, лишь бы всунуть свои пять копеек? Значит, мало ей показалось. Что ж, хорошо. Его путь к наслаждению только начинается. Пускай она попробует сдохнуть в начале пыток, дрянь! Его излюбленная с недавних пор бита вновь покажет себя в деле. Каждый удар по конечностям был отменным, и отзывался такими обезумевшими криками, которых он так давно не слышал. Ещё немного — и кисти её аккуратных ручонок окажутся сломанными, ноги — будут бездушно болтаться на весу от каждого порыва ветра, а личико — превратится в куски кровавого мяса, и от былой красоты не останется ничего. Эта сука теперь испытает весь тот спектр эмоций, о чём не смела даже думать. Он выбьет из неё всё, что когда-то существовало, оставив только боль и страдания. Стены уже украсила свежая молодая кровь, смешавшись в причудливых кляксах. Джимми готов признать, вышло не так уж красиво, как могло быть. Окровавленная бита валялась в красной луже, впитывая её. Лёгкое тело Майи бездыханно разваливается по полу. Ничтожное. Бесполезное. Дерьмовое. От былой изящности не осталось ничего, кроме кровавого месива. Тёмные волосы прилипают к лицу, рот приоткрыт, глаза закрыты. Теперь уже навсегда. Тело покрыто множественными ранами, ссадинами и гематомами. Майя продержалась недолго и умерла от болевого шока, так и не успев донести миру о своих разгадках.       Не став дожидаться следующего утра, он почти сразу же сжёг её тело и её вещи, вместе с тем сжигая всю память о ночи. Майя была недолгим развлечением для извращённого ума, и от этого мужчине стало грустно. Он снова один наедине со своим комедийным социопатом в голове, который теперь ликовал. Этот замкнутый круг никогда не прекратится, и всё это будет повторяться снова и снова. Жаль, что Майя так и не смогла разобраться в его душевной сущности и узнать то, что кровь, которую она увидела на его бите раннее, не её подруги. Она смогла сбежать, точнее, Джимми позволил ей это сделать, но перед этим он отрезал ей язык. Это так, на всякий случай. Ему нужна была только Майя. Умная Майя, которая, увы, не смогла оправдать возложенные на неё большие надежды. Уже утром отель раскроет свои распростёртые объятья для новых постояльцев, а неугомонный призрак Майи будет бродить по коридорам, опрокидывая предметы и будоража умы людей вопросами — что это такое? Они рано или поздно увидят её, если повезёт, может быть даже смогут поговорить. Но не сейчас. Майя будет мстить. А ещё, так как она теперь призрак, у неё есть свои преимущества — например, она может вселяться в людей на какое-то время. Это был отличный шанс хорошо поиздеваться над ним. Кто же теперь тут беспомощен, а?       Сначала она длительное время терроризировала его громкими шумами по ночам, странными запахами, передвигающимися предметами и даже своими касаниями — стучала по плечу, толкала в спину и давила на грудь. Это было только начало. Проделать свой коварный план было проще простого, достаточно подобрать момент. Он наступил, когда Джимми напился виски до беспамятства — и вот теперь она могла управлять им, как только хочет. Мстительной Майе было непривычно в шкуре человека, который убил её, но она быстро забыла об этом. Он явно не был готов к этому. Ощущение власти было потрясающим — она творила полную ахинею и всё, что ей в голову приходило. Как бы этот ублюдок не пробовал сопротивляться её силам, всё было бесполезно. Завершающим этапом стало его убийство — Майя сбросила его с крыши лёгким движением рук, и его тело сразу же полетело вниз, разрезая воздух. Да, Джимми, я помогу тебе. Ты давно мечтал о своём самоубийстве, и твоя первая попытка не увенчалась успехом. Ведь первый блин всегда комом, да? Поэтому мстительная Майя здесь. Заголовки газет будут пестреть громкими заголовками и печальными цитатами, а люди будут тоннами скупать эти дешёвые газеты и впадать в оцепенение. Вскоре отель вынужден был закрыться и его снесли, словно пытаясь стереть это пятно с лица земли, а акт возмездия свершился. Но разве от этого стало легче?

«О тебе обязательно услышат, ты не умрёшь в безызвестности, и твоё шоу станет популярным, Джеймс Александр Холл»