jujutsu kaisen headcanons

— perverted diary

— таким образом, линейная скорость точки, движущейся равномерно по окружности… — голос преподавателя раздавался эхом в твоей голове. сосредоточиться не получалось. вернее, получалось, но совсем не на учёбе. ты смотрела на мегуми, что тихонько постукивал карандашом по парте. на вид не скажешь, что он сегодня какой-то особенно радостный. да и в любой другой день. в целом он как прилежный ученик, помогающий одноклассникам и учителям. но что-то всё-таки тебя в нём заводило. прямо сейчас тебе хотелось, чтобы все вышли из класса физики, а он остался с тобой наедине, закрыл кабинет, посадил на стол и всё началось, как в фильмах про безбашенных подростков. но невозможно было даже представить, что такое возможно в принципе. всё, что ты могла сделать — это наблюдать за тем, как он выводит карандашом иероглифы в своей тетрадке, сводить ноги вместе от желания и мечтать. всё ещё не верится, что всё началось с этой чёртовой домашки, которую ты попросила объяснить. ну почему именно у него? в чём была проблема попросить об этом подругу? сейчас, конечно, бесполезно было винить себя за это. что сделано — то сделано. уже ничего не изменить. и всё же… если вдуматься — это был не такой уж и глупый поступок, раз ты, наконец, стала чувствовать что-то похожее на интерес. впрочем, этот интерес мог быть и предвзятым. блядь. как же хотелось иметь его прямо здесь, приняв это как за сладкую месть. *** «мечтаю о том, как он заставил меня залить всю школьную парту своей смазкой... как бы он это сделал? долгими прелюдиями или просто кончив внутрь...» ты выводила в личный дневник свои непристойные желания, что появлялись в твоей голове всё снова и снова, как в засасывающем болоте, и с каждым новым потоком слов она становилась всё более конкретной. руки дрожали от желания прикоснуться к его тёмным волосам, холодным щекам и твёрдой мускулистой груди. и было, конечно, опьяняюще, когда ты писала это в дневник, пока, заглянув в портфель, не поняла, что вместо тетради с конспектами ты отдала свой личный дневник. ох. ещё никогда ты так не корила себя за собственную тупость. чёрт. а если он читает это прямо сейчас? сейчас? блядь, да сколько он уже там прочитал? он уже знает о тебе всё. что если он теперь считает тебя извращенкой? что если он больше не захочет общаться? вспоминая всё до последней строчки, что было в том дневнике, ты утыкалась лицом подушку, прижимая её к ушам с обеих сторон. и чем дольше ты думала об этом, тем сильнее злилась на себя. вся твоя уверенность и невинность словно сдуло ветром. может, он не догадается открыть её? нет. он стопудов уже всё прочитал. стыдно. стыдно. извращенка. как же стыдно... *** сегодня ты уже не смотрела на него так чарующе. теперь тебя волновало только одно — прочитал ли он это дневник и что он теперь сейчас о тебе думает. в голову снова полезли воспоминания о прошлых записях. лицо приобрело красноватый оттенок. тебе не хотелось смотреть на фушигуро. у тебя не получалось. он будто бы поселился в твоей голове, а любая другая мысль только напоминала о нём. теперь конец настал и в твоей успеваемости. звонок с последнего урока заставил тебя вздрогнуть и на секунду забыть обо всём, что ты безостановочно прокручивала у себя в голове. то ли от раздражения, то ли от облегчения ты вздохнула и начала собирать все учебники в портфель. произошло то, чего ты опасалась больше всего. — останься ненадолго в кабинете, пожалуйста. — сказал фушигуро, взяв тебя за предплечье. ожидать можно было всего: нотаций, угрозы, воплей, оскорблений, но никак не предложения остаться с ним наедине в классе. тон его голоса показался тебе странным. ты замешкалась. пока ученики выходили из класса, обсуждая будущие выходные, тебя охватывало нехорошее предчувствие. ты стояла на месте, дрожа от волнения. сердце билось как бешеное да так, что казалось, будто его слышит рядом стоящий мегуми. глаза бегали то на брюнета, то на выходящий из класса народ. ком в горле постепенно рос, а с ним росла и паника. наконец, в кабинете не осталось никого кроме вас обоих. всё так же не отходя с места ни на миллиметр, ты с трепетом наблюдала за тем, как мегуми дважды поворачивает ключ в двери. коленки затряслись а во рту пересохло, когда он швырнул тот самый дневник, что достал из рюкзака на твою парту. дневник не выглядел так же, как день назад: из страниц торчало куча разноцветных закладок, и ещё на обложке было зачёркнуто слово «личный» и исправлено на «извращённый». каким-то образом это слово оказывало на тебя парализующее действие. как будто она обнажила твой разум и заставляла чувствовать униженной перед человеком, который ежедневно не выходит у тебя из головы. — начнём с того, что в нём очень много орфографических ошибок. — внезапно начал фушигуро. ты не смогла выдавить ни слова. орфографические ошибки? и это всё, на что ты обращал внимание? да ты чёртов ботан! — во-вторых: т/и, — он перелистнул несколько страниц и ткнул пальцем в строку «я хочу трахнуть его прямо сейчас, в этом самом месте, на этой самой парте...» перечитывая строку снова и снова, словно пытаясь понять смысл, ты почувствовала, как брюнет подошёл к тебе сзади. — почему я должен помогать тебе с уроками, когда ты сама выписываешь лишь свои грязные мысли, а не слова учителя? чёрт. мегуми. неужели ты и правда закрыл кабинет, только чтобы отчитать? — и в-третьих, — он начал прижиматься к твоей спине, а рука его легла на бёдра, — как вообще можно чувствовать оргазм, если никто не удосужился привести тебя к этому? — его дыхание чувствовалось на твоих ушах, от чего мурашки по телу пробежались с головы до ног — чувствовать это могут только те, у кого это происходит постоянно. когда ты кончаешь — ты это чувствуешь. когда ты размышляешь о сексе — ты просто-напросто уверена, что это хорошо и продолжаешь. — он убрал руку и повернул тебя к себе, приблизив лицо максимально близко к твоему. — поэтому я предлагаю тебе по-настоящему испытать эти чувства прямо сейчас.