Рождённая править

      Черная субстанция перетекла из моего организма в его, жадно поглощая энергию света, что крылась в моем учителе. Мне было страшно видеть подобное, ведь безумство Сефиила не давало нам возможности остаться безучастными. Оно было сильно.       Аккуратно разделив его, я отдала часть Палладиуму, а часть — оставила себе, в надежде хоть как-то облегчить ожидающую его участь. Вспоминая сумасшествие мага, я с трудом могла представить, каким теперь станет мой дорогой эльф и какие новые качества ему «дарует» нежданная сила.       Вязкая и липкая словно кровь энергия текла по горлу, заполняя организм и вытесняя привычные силы, желая эгоистично властвовать в наших телах, но я взглядом умоляла Палладиума сдерживать ее.       Лишь спустя несколько минут проведения ритуала, я отпрянула от профессора. В глазах потемнело, и я упала рядом на пол, чувствуя как к горлу подкатывает тошнота, а головокружение ощущается даже с закрытыми глазами.       — Паллум? — тихо позвала я, беспомощно шаря руками вокруг себя, но я не услышала ответа, — дорогой? — более нервно спросила я, но услышала лишь слабый стон и шипение.       Открыв глаза, я увидела, что тело моего учителя и возлюбленного бьется в сильных конвульсиях, а изо рта идет пена, вперемешку с кровью. Голова полностью запрокинута и в попытках хоть как-то избавиться от пронзающей все существо боли, он отчаянно царапал ногтями пол.       Кинувшись к нему, я приподняла его голову и изо всех сил схватила его руки, чтобы он не мог причинить себе вреда.       — Паллум! Мой дорогой… Борись с ним! Не давай сломить свою волю!       Умоляющий взгляд был устремлен в мои глаза и я видела, насколько светлому тяжело принимать безумие… Эта агония напоминала развернувшееся око самого Ада, которое устремило свой взор на несчастного светлого.       — Я не отдам тебя ему! Ты только держись… Я рядом, я с тобой. Все будет хорошо. — прижав уже изрядно ослабленное от мучений тело профессора к себе, шептала я, пытаясь вселить в него надежду.       Лишь через несколько минут, дрожь в теле прошла и Палладиум затих.       Аккуратно отслонив его голову, я увидела, что он потерял сознание.

***

      Прошло полтора дня прежде чем Палладиум пришел в себя.       Больше всего за истекшее время я боялась того, что и без того израненное существо эльфа не выдержит, и он попросту умрет. Я силилась гнать от себя подобные мысли, волей убеждая, что он выживет и иначе быть не может, ведь Судьба не позволит подобному произойти.       Не смея заснуть рядом с ним, я заставляла свой организм бороться с наваливающейся тяжестью сна, которая закрывала мои глаза, словно набрасывая на них невидимую для меня пелену.        Я боялась даже задремать и пропустить критический для его организма момент. Боялась, что ему может стать хуже или неизвестная судорога вновь «нападет» на обессиленное тело.       Прошло более чем полный день, добавив к нему кусочек другого, прежде чем не спросив моего позволения, глаза закрылись и я провалилась в вынужденное беспамятство.       Проснулась я только тогда, когда услышала шум далеко за пределами моего подсознания, и, открыв глаза, я увидела как Палладиум сел на кровати и пытается дотянуться до своего плаща.       Увидев, что он в порядке, на мои глаза навернулись слезы и я поспешила к нему и не выдержав, обняла, уткнувшись в его шею, однако, уже не почувствовала былого запаха цветов и солнечного тепла. Вместо этого был неизвестный мне аромат, который я даже не смогла объяснить с первого раза.       Отстранившись, я стала внимательно всматриваться в его глаза и с ужасом отметила, что внутри него то безумие, что некогда я видела в Сефииле.       — Соскучилась? — знакомым тоном протянул Палладиум и посадил меня к себе на колени.       — Конечно… — только и смогла выдавить из себя я, все еще пребывая в шоке от того, насколько тон стал похож на почившего психа.       — Знаа-ешь, а я тоже-е… — ухмыльнулся он и впился в мои губы поцелуем, властно заграбастывая меня в свои объятия, сжимая словно в стальных тисках.       Лишь по истечении достаточно значимого промежутка времени, он лениво отслонился от моих губ и с несвойственными ему прежде искрами в глазах, всматривался в мое лицо.       — Ты очень красива… Такая страстная…       — Паллум, я прошу тебя, пытайся сдерживать это безумие. Оно будет стараться подчинить тебя.       — Сомневаюсь, что теперь кому-либо удастся подчинить меня. — задумчиво произнес эльф, ставя меня на пол и вставая рядом.       Рассматривая его я теперь понимала, с чем мне предстоит столкнуться, ведь в его глазах горело тоже самое голодное пламя, которое пока что, я не знала как он будет утолять.

***

      Прошло несколько часов после его пробуждения, которые он занял новыми, несвойственными ему вещами: принял ванну, сменил гардероб и пересмотрел записи Сефиила.       — Господин? — позвала его я, чтобы узнать реакцию на ранее непривычный ему зов.       — М? — как ни в чем не бывало откликнулся Палладиум и поднял на меня взгляд.       — Сегодня нам должен позвонить тот властитель с планеты, который связывался уже. Он пытался поговорить, когда ты был без сознания, но я сказала, что это невозможно по причине твоего отсутствия. Уделишь ему сегодня время?       Я поймала резко погрустневший взгляд эльфа, который сел на стул опустив голову.       — Не хочу-у… — словно маленький ребенок промямлил он, и мне на секунду показалось, что по его щеке стекл слеза, но я отбросила подобные нелепые мысли и подошла ближе.       — Господин, тебе придется говорить с представителями других планет и Вселенных, ведь ты теперь великий темный властитель. — стала уговаривать его я и он слабо кивнул.       — Ладно-о, так уж и быть. Давай прям щас, а-то не хочу время тратить на него потом.       — Хорошо.       Открыв сферу, я мысленно представила адресата, с которым пыталась связаться. Это было довольно сложно, так как я уже успела изрядно подзабыть его внешний облик и спасала только зацепка за обустройство комнаты, которое запомнилось мне лучше.       Что поделать, но порой, если не имеешь точных данных, приходится визуализировать самые яркие отличительные черты того, с кем связываешься.       Через минуту, туманная дымка поплыла фиолетовыми бликами, в тон окраске помещения и я увидела того самого правителя, с которым говорила ранее. Сделав более отрешенный вид типичной темной, я сказала:       — Мой господин готов говорить с вами.       — О, я так счастлив! — раскраснелся он, а я перенесла сферу к находящемуся на троне Палладиуму.       — Господин, это тот, кто хотел говорить с вами.       Внимательно посмотрев на маленького пухлого человечка, Палладиум приподнял бровь и с немым вопросом стал смотреть на него, ожидая, когда тот заговорит.       — Властелин… Для меня такая честь… — залепетал наш ментальный гость, но мой учитель резко оборвал его.       — Чего ты хочешь?       — Я слышал о вашей силе, власти и… — начал было перечислять тот, но Палладиум вновь оборвал его речь.       — Я спросил: чего. Ты. Хочешь?       — Сотрудничать с вами, повелитель. — вытерев желтым платком, выступившую на лбу испарину, ответил гость.       — Для чего тебе это нужно?       — Быть может, я смогу рассчитывать на вашу милость и неуничтожение моей планеты?       — А что такого ты умеешь, что должно выделять тебя среди всей остальной неугодной мне массы вселенского мусора? — положив нога на ногу, смерил его презрительным и недоверчивым взглядом эльф.       Я же, наблюдавшая со стороны за их разговором, была полностью поражена новому характеру Палладиума, и тому, насколько быстро безумие изменило его речь. Теперь даже я сама не смогла бы с точностью утверждать, что некогда он являлся светлым.       — Блум, скажи мне, мои сторонники должны приносить какую-то пользу делу и что-то уметь? — неожиданно обратился ко мне Палладиум и я склонила голову в поклоне, краем глаза уследив, что наш собеседник через сферу наблюдает за моей реакции и я не смела подвести авторитет профессора.       — Разумеется, мой господин. В сиянии вашей власти должны находиться лишь достойнейшие его.       — Вот видишь, моя помощница говорит, что лишь достойнейшие. — махнул рукой Палладиум, — ты на него не очень похож, а потому, считаю, что ты не заслуживаешь права жить вместе со своей планетой.       — Подождите! Прошу вас! — распростер руки правитель, — я могу сделать что вы хотите, только прошу, не уничтожайте нас…       — Все что хочу?       — Да!       — В таком случае, рядом с вами соседствует весьма противная моему духу планета Цунимор. Я хочу, чтобы от нее не осталось ничего. Тогда, я подумаю о вашем сохранении.       Слова Палладиума пронеслись в моей голове, словно не принадлежащие ему. Слегка посмотрев на его лицо, я поняла, что оно оставалось безучастным к сказанному и возможная гибель планеты его не смущала.       «Безумие…» — пронеслось в моей голове, однако мысли перебил писклявый голос правителя.       — Вы хотите, чтобы я…уничтожил их? — запинаясь практически на каждом слове, дрожащим голосом спросил он.       — Именно. А что, какие-то проблемы?       — Нет… Я сделаю как вы сказали! — более решительно ответил он и губы Палладиума растянулись в подобии улыбки.       — Вот и отлично. Как только я получу доказательства исполненной миссии, мы можем продолжать разговор. — с этими словами он отключился и посмотрел на меня, — ну что Блум, я достаточно темен?       — Да, но для чего тебе было приказывать уничтожать целую планету? Там же люди…       — Дорогая моя фея, я тоже очень сочувствую им, но в противном случае, мы не сможем внушать страх иным планетам, если ничего даже не разрушим. Нас не будут воспринимать всерьез. — словно неразумному ребенку объяснял мне Палладиум, и, что ужаснее всего — я верила.       Нерешительно кивнув я села на пол рядом с его троном, а он приподнял мою голову за подбородок, чтобы я смотрела в его глаза.       — Ты просто устала. Столько времени тебе приходится заботиться обо всем, включая меня, но теперь, ты можешь не беспокоиться, ведь я как мужчина возьму ответственность за происходящее на себя. Так положено у темных, так положено у светлых. Иди ко мне. — подняв меня на ноги и посадив к себе на колени, он посмотрел более внимательно в мои глаза, и на секунду, мне показалось, что взгляд его стал прежним: нежным и чувственным.       — Паллум… — не сдержавшись, прошептала я, но он лишь молча поцеловал меня.       Я не могла понять, каким стал самый дорогой из оставшихся в этом мире людей и это разрывало мою душу. Однако, очень хотелось надеяться, что он не канет в пучину безумия полностью, а сохранит рассудок, который помнит о любви ко мне и лучике света в душе.