Охота настоящего самца сталкера

Воз сдерживал себя из последних сил, лишь стоило увидеть как его принцесса аккуратно опустилась меж его ног и своими тонкими пальчиками стала расстёгивать ремень с молнией, член начальника уже чувствовал что сегодня о нём позаботятся, стал быстро твердеть, топорща нижнее бельё. Хотелось запустить ладонь руки сквозь мягкие волнистые волосы, притянуть к горячему органу, потереться о нежную щечку, несколько раз грубо похлопать по этим красивым полным губам, а когда те откроются и будто в ожидании будут следовать за сочащейся тяжелой головкой, не давать. Пусть терпит и исходится в желании, пусть похоть затмит его разум и тело. И только тогда, как после длинного церковного поста, уже отчаявшийся малыш получит свою долгожданную вкусняшку, но не так как он хочет, а грубо, целиком, что б чувствовать стенки сокращавшегося горла и только через несколько секунд сжалившись, вытащить, чтобы снова также грубо вернуть на место. Прерывистый вздох прошёл будто эхом по комнате. Мальчишка будто ангел в грехе, смотря на откопанный в одежде орган, медленно облизал губы, приближаясь и заглядывая в глаза своему начальнику. Будто спрашивал: «Всё ли я делаю правильно?» — Чертёнок… — нервно вздохнул Бэкон, созерцая свою такую миленькую служанку у ног. Её белоснежный лифчик так и дергался теперь ниже груди, открывая вид на прекрасные пухловатые наливные яблочки, они умоляли поласкать их, но ласкать пока что приходилось лишь взглядом зелёных глаз. Босс зашипел, когда мягкий гибкий язык скользнул ниже по уздечке, полизывая и дразня каменного монстра. Маленький нос то и дело проходился, касаясь каменного ствола, раз за разом вдыхая запах возбуждённого мужчины, который стал твёрже и темнее на несколько тонов, будто намекая глупой девочке, что тот накормит её до отвала. Очередной раз как язык прошёлся по уздечке, из члена просочилась большая порция мужской смазки, она быстро очутилась во рту у Джеки, который почувствовав знакомый вкус, стал со старанием вбирать головку в себя, будто выкачивая жидкость из мужчины. Ангел не слышал, как хрустнул подлокотник дивана, за который держался его начальник, как он со свистом вздохнул и еле сдержавши рык, прикрыл глаза. Стараясь взять как можно глубже в горло, Джеки чувствовал, как течет. Его белоснежные трусики стали просвечивать и дурацкая клетка, напоминая о себе, дала почувствовать тесноту и боль маленького пленника в ней. Смазка хозяина была вкусной. В ней ощущалось присутствие спермы, но не четко, не так как надо, поэтому нужно больше. Больше. Хотелось вновь ощутить солоновато-горькую смесь, покрутить на языке, посмаковать, ведь совсем не каждому выпадает такой шанс… Такая честь, стать приёмником чего-то сокровенного и тайного, того что может оплодотворять и иметь власть над кем-то, но сейчас эта власть полностью у него на языке и даже в самом нём. Попка тоже, то сжималась, то разжималась от различных мыслей. Джеки стеснялся её ещё и держал под бдительным контролем эти несколько дней, но та будто жила собственной жизнью. Теперь всегда увлажнилась, как самая настоящая женская пизденка, помнив длинные толстые пальцы этого мужчины, ей с того дня хотелось вновь и вновь распробовать ещё раз, прочувствовать то самое будоражащее чувство, словно бьют в самою суть в глубине тебя, вызывая стоны и желание стать течной сукой, чтобы позаботились и покрыли. Громко чмокнув грязным от жидкости ртом, разгоряченный малыш почти расфокусировано пытался смотреть на возвышающего хозяина. На его лице лежала тень от подрагивающего и обвитого венами члена. Восстанавливая дыхание, вновь и вновь облизывая свои губки от жидкости мужчины, он медленно рассеянно пытался снять мешающий, находящийся на плоском животе лифчик, руки то и дело дрожа пытались найти застёжку, но всё не могли найти в себе силы и ловкости расстегнуть вещь. Большие руки легко, даже не притронувшись к коже, просто держа хрупкую ткань меж пальцев, одним резким движением разрывают бюстгалтер малышки, которую вроде как устроило такая маленькая помощь. Юноша привстал чуть выше притрогаясь теперь грудью и сосками к горячему влажному великану. — М-мм… — стон вырвался сквозь мокрые губы Джеки — Такой… Горячий. — Всё из-за тебя, — прошипел с усилием хозяин — И для тебя. Малыш прижался грудью к члену обсасывая того с разных углов иногда, играя с кожицей и вытягивая почти рык у хозяина. Это пугало и так восхищало, в пьяных глазах рождался азарт. — Я знаю, что в прошлый раз, — он сглотнул вновь появившийся предъякулят и продолжил, причмокивая этими блядскими губами — Вам понравилось такое. Его руки сжали мягкую грудь с боков, образовывая уютный тёплый карман, из которого выглядывал желанный вкусный член. Он стал насаживаться грудью, нежно лаская, а затем доходя до губ, обхватывая и сливаясь в страстном поцелуе с толстой головкой на несколько долгих секунд. Каждый поцелуй меж ними заканчивался тем, что натягивалась очередная густая нить слизи, которая неизменно слизывалась в последующих поцелуях, образуя новые и новые липкие сети. Странно ревновать к своему же органу, но начальнику это не капли не мешало. — Ты иногда такая сучка. Моя сучка. — рык то ли тихой злости, то ли возмущения, заставил юношу трепетать и биться в предвкушении, ёрзая на попке — Возьми его глубже. Повторять не потребовалось. Грудь красиво блестела на слабом свету, фильм, который оказался никому не нужным всё ещё продолжался, меняя одни картинки на другие. По комнате раздавались хлюпающие звуки. Джеки из всех сил старался брать как можно глубже, но брал только половину длинны, чувствуя каждую шероховатость и бьющуюся вену. Ему самому было хорошо. Очень хорошо. Пальцы на ногах поджимались, глаза каждый глубокий глоток закатывались, стоны с заткнутым ртом дарили наслаждение мужчине. Каждый стон - вибрация, музыка для члена и души. Иногда мальчишка забывался, полностью вынимая орган из рта, давая себе секундную передышку, но член сразу утыкался в уставшие, приоткрытые для глотка воздуха, губы, раздвигая их и упираясь во всё ещё закрытую глотку, но не настаивал на полную глубину. Сегодня он пожалеет эту маленькую звёздочку, которая так самозабвенно сосалась с ним. Когда сперма наконец стала вырываться наружу, мужчина заботливо, словно мама утка, сливал накопившийся за время груз белка в развратную мокрую со всех сторон сучку, а та послушно сглатывала каждую каплю своего хозяина, обронив лишь несколько, которые медленно скатились по подбородку на грудь, застывая у вставших сосков. — А я знаю, что раньше тебе это нравилось, — пытаясь отдышаться говорил Воз. — Думаю сейчас ты тоже в восторге. Так ведь? — мужчина вытер последнюю каплю, мазнув членом по нижней губе своей девочки, а та быстро успела лизнуть уходящую головку на прощание и мягко слизывая прощальный подарок. — Да, хозяин, я скучал по вашему вкусу — почти уверенно, но всё равно смутившись своих же вылетевших слов, сказал Джеки. — Значит наелся? — хитро усмехнувшись, сияя глазами спросил начальник и дождавшись смущенного кивка продолжил — что же делать, ведь ты остался обделён и смотрю… Даже под свечением телевизора было понятно, что те тряпки что покрывали тело его девочки насквозь мокрые. — Тебе так понравилась та моя часть, что сейчас можно рассмотреть тебя словно ты и вовсе без белья… Оно так вымокло, малыш… Так как мне нельзя ничего без твоего разрешения, думаю ты сам справишься. — Н-но уговор был другой! Вы должны помочь мне, сегодня я разрешаю трогать меня… Я так хочу к-кончить… — умоляющие глазки уставились на босса. — Я для тебя что инструмент? Словно собаке кость кидаешь, что за подачки… Юноша вздрогнул, поднялся с пола, немного прикрывая свою грудь. Он старался быть более уверенным, но видно было что он мялся, хотелось убрать его руки, заласкать полностью всего, что бы на его лице расцвела гримаса удовольствия и счастья. — Мне н-нравится, что вы меня трогаете, мистер Воз, но иногда это удовольствие… Оно меня пугает, иногда вас слишком много, и мне становится по настоящему страшно когда я теряю контроль над собой и всем что происходит, — ангел пытался говорить быстро словно боясь реакции своего мужчины, иногда сбиваясь и глубоко вздыхая, подбирая слова и объясняя свои чувства — Но в тоже время по-настоящему наслаждаюсь своим положением… П-под вами… — пальцы медленно прикоснулись щетины начальника, провели нежную плавную полоску до губ — сейчас, я хочу чтобы вы прикоснулись ко мне. Мужчина первый поддался вперёд, облизывая и заставляя своего малыша приоткрыть рот, но тот вдруг вспомнив что было у него во рту пару минут назад, хотел выбраться от зажимающего его всё больше и больше хозяина. —М-мм, Стой-те Мхм — он пытается говорить, но всё работает на начальника, и каждый раз когда раздраженные уже губы открываются для того что бы бросить то или иное слово, внутрь прорывается язык, который по животному вылизывает и лишает чувств и пространства жертву, которой ничего не остаётся кроме как отвечать на эту ласку. — Прости, принцесса, папочка о тебе обязательно позаботится. Ну-ка… Мальчишка становится крепко прижат к дивану, над ним нависает тучей разгоряченный мистер Воз, который с интересом изучает насквозь мокрые трусики его девочки, иногда переводя взгляд на пухленькие сосочки, которые от взгляда хищника, дрожат и ещё больше твердеют. Оживает и третий участник между ног мужчины, наливаясь и блестя возбуждённой вновь головкой. — Ты просто прекрасен… Идеален… я хочу сделать всё для тебя, — начальник легко проводит у пупка, мягко оглаживая вздрогнувшее от прикосновения тело. — Уверен что я могу тебя трогать? Если нет, ты только скажи… Я попробую остановиться. Джеки быстро закивал, смотря на ласкающие большие и горячие руки. Было так приятно ощущать их на своём прохладном теле. — Д-да, я прошу вас… — он уже потянулся за бока трусиков что бы снять не нужный элемент, но властные руки накрыли их, перехватывая, а взгляд говорил, что папочка сам позаботится об этом. Всё началось с очередного глубокого поцелуя, который быстро перешёл на вздымающуюся грудь. Заласкать, обсосать, укусить такие розовые и манящие сосочки, что так страдали в эти несколько одиноких дней, было что-то сравнимо с жаждой, которая наконец понемногу уходит. — Так пахнет... Молоком …— он глубоко резко задышал в изнеженную грудь под тихие срывающиеся стоны не знающего куда себя деть малыша. Казалось, грудь вот-вот раздоится и можно наконец опробовать молочко ангела, тогда придётся действительно его запереть здесь, как фантастическую зверушку, чтобы не показывать и сантиметра этого прекрасного тела кому бы то ни было. Он со страстью брался за каждый сосок, дожидался особых срывающихся стонов, чтобы остановиться и посмотреть на метания тела под собой. Джеки был прекрасен в своём наслаждении, хотелось запомнить каждую его морщинку, влажный локон и вздох, срывающийся с губ. Когда лицо начальника уходило всё ниже и ниже, мальчишка впился своими маленькими ручками в каштановые жесткие волосы, держа будто поводья дикой лошади, которая так и норовит сбросить маленького всадника и заняться им вплотную, быстро и безжалостно. Нос упёрся во влажность ткани, тереться о соки, было явным извращенством, но мужчина получал от этого особый кайф, беря в рот особо мокрые участки всасывал остатки того, что остались на ткани, медленно зубами стягивая трусики всё ниже и ниже, открывая вид на клетку с запертым маленьким пленником, что безбожно тёк и тёк. Мужчина раздвинул ноги своей девочке, медленно облизывая весь мокрый лобок, подбираясь к клетке. Проникнуть к пленнику было сложно, но возможно, там, где находилась розовая влажная головка, решетка редела, оставляла намного больше пространство для манёвра, образовывая большие дыры для того, чтобы можно было спустить нужду, чем незамедлительно воспользовался мистер Воз. Руки же мяли миниатюрные мягкие яички, что не ожидали никаких прикосновений, а те не просто мяли, но и проделывали что-то такое что отдавало куда-то глубоко внутрь, хотелось извиваться прямо на этом диване от таких посягательств на нижнюю часть. — О-Ахх, Н-нет! Там ведь Ах-х. Дразня бедную пиписю своей девочки, принцесса иногда прерывалась со стонов на звонкое пищание, а пальчики беспомощно отталкивали от такого чистого наслаждения и в тоже время притягивали сильнее, желая покончить с этим актом безумия. Когда маленький отросток трепетал под мощью однообразной жесткой ласки языка и рук, мужчина пьяно усмехнулся. — Ну и как тебе куни? Хотя… это не совсем оно, но… Я бы хотел ещё кое-что… Попробовать. Он перевернул мальчишку на живот, размещая под ним подушку, округлая попка сразу выставилась на показ, соблазняя своими роскошными окружностями, лишь немного отодвинув одну мягкую половинку в бок, сразу показывается такая же, как и его ангел милая, дрожащая, течная и с виду такая тесная дырочка. Розовая прелестница очаровывала мужчину, тот провёл по ней пальцем, когда она особо сильно сокращалась и сразу выделила смазку. Джеки дрожал вместе с его маленькой дырочкой, а когда мужчина притронулся по текущей щелке, щеки запылали адским пламенем, и лишь немного повернувшись к мужчине, румянец охватил кажется всё его тело. Начальник бессовестно слизывал сок с пальцев, вновь дотрагиваясь до влажного входа. Малыш хотел выбраться из этой ситуации, но почувствовав порыв мистер Воз, быстро схватил того за бока, находившиеся недалеко от воздушных ягодиц. — И куда мы собрались? Папочка знает, как нужно доставлять удовольствие такой маленькой капризуле, не бойся, это будет в качестве извинений. Мужчина прижался всем телом, давая почувствовать и своё возбуждение потираясь прямо между двух больших половинок. Воз любил, когда у его девушек, женщин, шлюх были большие сиськи, такие что можно обхватить словно мягкую зефирку, слыша стоны возбуждения и одобрения. Когда те решались быть сверху и доминировать, две груши, дыни или даже спелые арбузы ходили ходуном из стороны в сторону, а горячо шлёпнуть или зажать огромные соски – было чем-то само собой разумеющимся, ничего не играло такую важную роль как эта часть. Брал и драл как полагается, как по расписанию. Но это было до того, как он встретил своё белоснежное, всё такое закрытое и сексуальное чудо. В его снежинке было прекрасно всё, он не был как те что попадали под него, он бил куда-то не только в животную часть, но и в душу, хотелось что бы этот стеснительный по началу мальчишка, купался в обожании и наслаждении. А сейчас он хоть и придавливает своё маленькое чудо, но не смеет зайти дальше положенного, не смеет хоть как-то обидеть или сделать больно, хотя желание держать его под собой подарить ему намного больше наслаждения чем он мог представить, есть и живёт в нём постоянно, ещё немного и только на стены лезть. — Т-там! М-мистер Во-оз Ах-х…— простонал юноша. Этот маленький чертёнок сам стал задевать краями своей пизденки возбуждённого монстра, увлажняя его и вынуждая мужчину тихо материться. — Хочется, чтоб тебя трахнули? Лежи и не двигайся иначе я за себя не отвечаю — припугнул, рыкнув босс. — Хочется, Д-да! Хочу кончить! — захныкав елозя задницой по члену исполняя какой-то сексуальный змеиный танец спаривания. Воз подумал, если бы он был змеёй, тихо заполз бы в квартирку к ангелу и спаривался с ним месяцами, а может и годами. Они бы сплелись телами… Это уже мания. Грубые шлепки обрушились на воздушные половинки, от чего те стали больше содрогаться, краснея словно щеки от стыдливого румянца, а хныканье превращалось в громкие стоны, тело вздрагивало каждый раз, когда наносился удар по каждой ягоднице. Когда удары перестали сыпаться юноша был в прострации находясь будто где-то не здесь, но первый вздох, а затем и сладкий стон вылетел из его рта так открыто и страстно, что если бы соседи слышали, не будь здесь хороших крепких стен, они бы явно стучали по стене таким трахающимся кроликам или вызвали бы полицию. — Так давно хотел это сделать…Сначала нашей встречи… Губы мужчины соединились со сладким истекающим входом, порывась языком взять своё, как какой-то огромный пёс, вылизывать всё что попадётся. Позже в ход пошли и пальцы, мягко открывая и заходя – выходя прощупывали почву, мужчина следил за стонами своей принцессы, а те становились всё слаще и слаще. Тот дергал своей попкой будто на стиральной машине при максимальной скорости. И когда язык уткнулся в глубину тесного входа малыша, а пальцы проехались дальше и нашли сладкую простату и море вкусной смазки, которую мужчина с радостью слизывал, пачкая толстые половинки. Джеки стал стонать на одной ноте то отстраняясь, то насаживаясь на ласкающее и берущее своё лицо. Из его пленника вылетела густая сперма, которая грязно окропила диван и часть живота, образовывая лужу, но даже когда он кончал Воз и не подумывал останавливаться. Дорвавшись до ангела, было сложно отделаться одним разом, хотелось подарить ещё и ещё. Мальчишка, уставши пытался ухватился за волосы своего хозяина, дабы прекратить пытку, пытался слезть с дивана, перебирая обессиленными ногами и руками, елозя по собственной луже спермы, измазывая своё тело в ней. Его папочка выполнял свою функцию, он будто приклеенный ходил за своей малышкой, дразнил, растягивал, грубо вбивал пальцы и язык, вылизывал непослушную задницу и попутно играл с напряженными яичками, которые так мило поджимались, когда малышу было охрененно приятно. Он опьянело смотрел на бессмысленные попытки его девочки уйти от него. Его девочке было очень хорошо, когда она кончила во второй раз уже стоя на коленях облокачиваясь на кофейный столик около дивана и выставляя задницу так будто от этого зависела жизнь. В этот раз его ангел мало кончил, его сок разлетелся по мягкому ворсу ковра жемчужной росой. А в третий раз был на самом кофейном столике, с раздвинутыми ногами и яростной долбёжкой этой пизденки уже тремя пальцами с перерывами на язык и, конечно, отлизыванием наливных упругих яблочек, что стали очень чувствительными ко всему. В этот раз сухой оргазм, маленький членик пустил лишь несколько капель и успокоился, зато сам ангел захотел отдоить член папочки ещё раз, в этот раз беря ещё более глубже, а когда сперма стала покидать член мужчины, он заботливо влил часть в глотку ангелу, а другую часть отдал лицу и покрасневшей груди. В конце Воз сделал небольшой подарок этому уже почти не думающему мальчишке. — Сам хотел, чтобы оттрахали… Поэтому расслабься для меня, малыш. Юноша и не думал сопротивляться сейчас он находился в мире спокойствия и блаженства, самостоятельно перевернувшись на живот раскидывая ноги, руки мужчины осторожно разводят ягодицы, заставляя уже не такую маленькую дырочку раскрыться. Та всё ещё поддёргивается будто вспоминая недавнее. Мужчина сглатывает, пытаясь успокоить себя и медленно, не торопясь вставляет чёрную длинную пробку.