I miss your kisses

Осаму никогда не понимал почему при виде его запястий брови Одасаку хмурятся , а выражение лица так открыто показывает всё недовольство мафиози. Множественные шрамы , мелкие случайные порезы и сине-жёлтые синяки украшают руки Дазая. Со временем старые царапины , от которых в априори не могло бы остаться шрамов , бесследно исчезают , но на их месте могут появится более грубые и глубокие порезы , которые были нанесены на кожу уже осознанно. Осаму не сможет вспомнить, с какого возраста он засыпал с мыслями лишь бы не проснуться , и он уже не вспомнит когда был нанесён первый неглубокий порез , парень даже не уверен остался ли от него шрам или страх боли не позволил ему причинять себе слишком большой вред , как для первого раза. Тонкие запястья обмотаны бинтами до самых кистей , бледные пальцы с короткими ногтями периодически царапают кожу на внешней стороне ладони. Это позволяет не терять контроль. Очень сложно держать лицо , когда Мори в очередной раз напоминает кто ты такой , и кто привел тебя сюда. Быть самым молодым исполнителем мафии нелегко , но Осаму всё устраивает. но не его Каждый раз, когда взгляд Сакуноске падает на руки своего друга , его одолевают сразу два желания и какое из них "кнут", а какое "пряник" он не до конца понимает. С одной стороны хочется схватить этого подростка за белоснежный ворот рубашки и встряхнуть так сильно , чтобы собеседник увидел танцующие звёздочки перед своими глазами, а с другой стороны появляется желание отвести этого сорванца в медпункт и обработать каждую царапину на его костяшках , а потом чисто из принципа прочитать коротенькую , но познавательную лекцию , которую парень конечно же пропустит мимо своих ушей. Никакие просьбы или уговоры не действовали на его сознание . Бесчисленные попытки самоубийства в свои пятнадцать лет Дазай даже не пытался скрывать от остальных . Единственная вещь , которую парень никогда не покажет никому другому - свои руки. Эти кости, обтянутые кожей, покрыты шрамами. Старыми , уже успевшими зажить и новыми , только появившимися .Синяки являются пустяками на фоне такого месива. Потому что , это часть его души. никогда и ни за что только ему Только этот маленький лучик света в таком тёмном месте , может видеть всю картину . Кажется, что руки Осаму выдают его личность , такую загадочную и непредсказуемую личность. Абсолютно все могут лицезреть лишь оболочку , натянутую улыбку и хорошо отточенный пафос на лице подростка. Одежда и бинты всегда дополняют его созданный и хорошо отыгранный образ мальчика-одиночки. Я-чёртов-подросток-с-суицидальными-наклонностями-отстаньте-от-меня. Но весь пафос мгновенно пропадает стоит земле сделать полный оборот . Ночь медленно и мучительно опускается на город , покрывая его во мрак . Медикаменты уже давно не помогают , но Дазай продолжает их пить чисто для галочки. Кучки мазей и настоек спрятанные в комоде шкафчика уже давно не чувствовали тепла рук своего хозяина. Причина лишь одна. Каждую ночь сидя за маленьким кухонным столиком выполненном в стиле барокко , двое людей нарушают порядок ночи. Когда нужно ложится спать и либо видеть прекрасные и не очень сны , либо сидеть за очередной стопкой бумаг , парочка друзей мирно пьют кофе. У одного он сладкий с двумя ложками сахара и сливками. У другого же в чашке адская смесь , абсолютно не сладкая и горькая. Баночка мазей и бинты находятся прямо по левую руку от старшего , но трогать он их пока что не спешит. - Дазай , я тебя прошу , дай мне свою руку , это же просто элементарная процедура - говорит Ода. - В какой раз ты мне это говоришь ? - пытается незаметно перевести тему парень. - Зубы мне заговаривать не нужно , я просто обработаю твои ранки и всё будет хорошо - сказал Одасаку и встал со своего стула , ставя белоснежную чашку в раковину. - Будь это тот же Мори , я бы даже предложение о визите не принял - произносит Осаму, ставя свое не до конца выпитый кофе на стол и параллельно поворачивается к другу , который подошёл к нему с баночкой перекиси водорода в своих руках. - Я тебе больше скажу , на твоём месте никто бы не принял предложение о визите к боссу , поскольку вызывает он к себе только по особым случаям , так что даже я бы побоялся навестить этого доктора - говорит Сакуноске между делом отрывая кусочек ватки и смачивая её в растворе. - Хотя если бы он сразу же выставил плату за визит, я бы мог подумать - сказал Осаму , прикрывая за отросшей чёлкой свою ухмылку , ведь знает, что именно такое выражение лица не нравится его другу больше всего на свете. Но от Одасаку ничего не скроешь. - Перестань паясничать , Осаму - сказал старший . Бинты на руках мафиози медленно покидают свое законное место и тонкими пластами падают на пол , заставляя ноги запутываться в них. Такое ощущение что Дазай специально каждый день наматывает как можно больше слоев , лишь бы вечером увидеть с каким упорством их будет разматывать собеседник. Хитрый лис. Белоснежная ткань за весь день успела запачкаться в пыли и грязи , хотя подросток старался не пачкать такую дорогую ему вещь . Всего-то дешёвые бинты , взятые с позволения Мори на складе , но эти куски ткани скрывают такую неприступную часть человека. С каждым слоем Одасаку всё ближе к бледной коже , с каждым слоем руки Осаму всё больше подрагивают , с каждым слоем душа мафиози становится более открытой. Может порезов на его запястьях около двадцати , а может и вся сотня. Он не помнит. Состояние апатии , которое захватывает его в абсолютной тишине квартиры не даёт понять суть своих действий. Тонкие пальцы уже как натренированные тянутся к книжной полке . Он точно помнит между третьей и четвертой книгой лежит целая пачка острых лезвий. - Два - вполголоса произносит Ода. - Я знаю . Старые шрамы уже никто не трогает , да и смысла нет. Ватка с перекисью водорода касается тех самых новых царапин. Они не слишком глубокие для открытого кровотечения , но и нелёгкие . Осаму явно пытался остановится . это выше него Жидкость сразу начинает шипеть. Это определённо больно , но даже к самой тяжёлой боли можно привыкнуть , особенно если такое происходит каждый чёртов вечер. Новая пачка бинтов с шуршанием открывается , а упаковка летит в мусорное ведро около стола. Они всегда белые , как первый снег , их даже отчасти приятно снова наматывать на руки. - Ты не устал? Я сам в состоянии нат... - говорит Дазай , но его фраза остаётся висеть в воздухе. Слегка потресканные и холодные губы Одасаку касаются одного из новых красных порезов. Целуют с такой заботой и нежностью что Осаму снова начинает казаться что он не может быть достоин такой заботы о нём. Это определённо приятно. Лёгкую боль от пореза заглушают , волны наслаждения от поцелуев. Если Дазай хитрый лис , то Сакуноске милый ёжик. Ведь все мы привыкли видеть миленького и маленького животного с кучей иголок на своей спине , а на самом деле за этим образом скрывается хищник , который кроме грибочков предпочетает мясо. Приветливый Ода , знает чужие слабости , как никто другой в этой организации. - Прекрати - говорит парень. Губы собеседника опускаются ниже на ранки, которым около недели или двух. Касается каждого , чтобы не обделить. Пусть старший и может показаться не такой уж сильной угрозой по сравнению с Дазаем или юным Акутагавой , хватка этого парня просто железная. Он не даёт подростку отдёрнуть запястья . Пластыри на старых шрамах новые и чистые , их пока что менять не нужно , но Одасаку снимает их, чтобы поцеловать уже затянувшиеся раны. Они самые глубокие , они оставили след не только на коже . От касаний к ранкам холодные губы стали более тёплыми, и теперь это более приятно в квадрате. И Осаму позволяет целовать свои шрамы. Это происходило каждый чёртов вечер.

знаешь , Одасаку , я всё ещё скучаю по твоим поцелуям.

Букет ромашек аккуратно ложится подле могилы , а человек, принёсший их садится на землю, не боясь запачкать наряд.