Via Dolorosa

***

      Объяснив Акутагаве всю природу омеги, Накахара с радостью встретил прибывшего врача. Тот осмотрел парня и к счастью, кроме кучи ушибов и вывиха плечевого сустава ничего не обнаружил. Он оказал Рюноске всю возможную от себя помощь и тот совсем скоро должен полностью поправится. Время неумолимо перевалило за полночь. Чуя решил довести свое дело до конца и даже отвез Акутагаву на своем байке домой, пообещав организовать через босса ему пару выходных. Акутагава, естественно, сопротивлялся в силу своей небольшой подростковой глупости, но Накахара был непоколебим. Да и вообще, брюнет должен быть благодарен ему за то, что он так с ним возится. А мог бы бросить прямо в той каменной комнате. Хотя конечно же не мог, о чем речь… Это ведь Чуя.       Высадив мальчишку у его дома, Накахара все же поехал обратно к зданию Мафии. Он должен был лично отчитаться боссу о некоторых делах, закончить возню с документами и в худшем случае, его бы еще ожидало ночное задание. Поймать какую-нибудь шайку ублюдков и устранить. И обязательно ночью, обязательно внезапно. Каково же было разочарование для рыжего, когда в одном из коридоров он столкнулся с шальным взглядом Дазая.             — Чу-у-уя, может выпьем сегодня? — пропел он, подплывая к напарнику и преграждая тому путь.       «Тц…чёрт» — подумал Чуя. Он не желал пересекаться сегодня с этим перебинтованным хреном. Особенно после того, как потратил несколько часов на зализывание ран его ученику.             — Ты едва ли не сломал мальчишке плечо, — фыркнул Чуя, скрещивая руки на груди.       Выражение лица Дазая моментально сменилось от непонятного азарта, до равнодушного закатывания глаз.             — Ты сам-то давно ушёл от возраста «мальчишки»? Пускай привыкает, что Мафия — не детский сад, — отмахнулся он.       Дазай нагло приблизился к Чуе, наклоняясь к его лицу и вдыхая едва ли уловимый запах. Он же все-таки омега. Причем, одинокий все еще. Может и стоило заняться им? Сам же Дазай дышал на Чую явно чем-то странным…неприятным.             — Иногда ты чертовски отвратителен, Осаму. До скорого, — отрезал Накахара, отталкивая того от себя и отступая назад.       Он двинулся в сторону кабинета босса, куда изначально и направлялся. На такое поведение Дазай лишь раздражённо цокнул языком и резко развернувшись, направился в противоположную сторону. Он чувствовал, что сегодня всё равно будет жарко.

***

      Тем временем, слегка шокированный Акутагава доплёлся до квартиры, где его ждала Гин. Эта четырнадцатилетняя девушка также была членом Портовой Мафии, но пока Дазай обучал её брата, с ней занимался Хироцу. Повезло ей, что тренировки с ним были куда более гуманными. Увидев старшего, Гин тут же метнулась к нему, слегка обняв за талию. Любое проявление нежности и чего-либо подобного, вызывают в Акутагаве-старшем очень странные эмоции. Но когда его обнимает Гин, он чувствует себя более чем комфортно.             — Здравствуй, — Рюноске нарушил тишину первым. Девушка озабоченно осматривала его.             — Привет. Дазай-сан снова не пощадил тебя? У тебя кровь…       Она протянула руку, дабы коснуться свежих ранок на лице парня, но он мягко перехватил её запястье.             — Всё в порядке, не волнуйся за меня.       Рюноске невесомо отодвинул сестру в сторону и стал раздеваться. Сперва обувь, затем плащ. Вешая тот на вешалку, от чуть задержался, смотря на него. На секунду будто почувствовал, что этого делать не стоит. Но все же определил вещь на место и ушел на кухню, дабы перед сном закинуть в себя то, что заботливо ему готовила Гин.       Через какое-то время, когда оба уже приготовились ко сну, у девушки неожиданно зазвонил мобильник. Заметив на экране номер Дазая, она даже спряталась в другую комнату, чтобы узнать, зачем она вдруг могла понадобиться ему.             — Алло? Дазай-сан?       На другой стороне провода послышалось чье-то хрипение. Несколько секунд девушка слышала черти-что, как вдруг в трубку действительно заговорил Дазай.             — Ты меня слышишь? — медленно задал вопрос он.       Гин на секунду растерялась. Дазай звучал неважно. Будто ему… Плохо. Но спросить его напрямую об этом было нельзя. Иначе можно здорово поплатиться.             — Да, я слушаю вас, — как можно увереннее ответила она.             — Хироцу-сан ждёт тебя в штабе сегодня. Он сказал, что ему срочно необходимо твое присутствие там.       Гин откровенно запаниковала. Дазай разговаривал настолько тяжело, что ей даже показалось, что это вовсе не он, а кто-то записал его голос на диктофон и транслирует это под другими словами. Но перечить ему она бы не решилась. Кучи вопросов «Зачем?» и «Почему Хироцу сам об этом не сказал?» тут же возникли в её голове.             — Но…             — Я сказал. Ты должна явиться в штаб. Сейчас же, — строго отрезал Дазай и бросил трубку.       Акутагава окончательно потерялась. Первое, что она сделала — позвонила напрямую Хироцу. Не доступен… Немного обдумав все и решив не обрекать их на лишнюю кучу проблем, она немедленно стала собираться. Стало тревожно. Что-то здесь не так…             — Куда ты собираешься? — спросил внезапно вошедший в комнату Рюноске.             — Дазай-сан сказал мне нужно срочно явиться в штаб. У Хироцу-сана есть ко мне дело, — пролепетала она, ища в куче одежды рабочую форму.       «Дазай?» — мелькнула мысль в голове старшего Акутагавы и он нахмурился.             — Одну? Без меня?             — Да, одну. Я бы точно позвала тебя, если бы меня попросили.       Гин быстро натянула на себя одежду и затянула у зеркала высокий хвост. Затем она подошла к Рюноске, чтобы попрощаться. Немного погодя, он выдохнул и быстро поцеловал сестру в лоб. «Ладно, это её задание и дело…не моё» — решил он.             — Будь осторожна.             — Обещаю.       И через минуту за девушкой хлопнула дверь.

***

            — Может, мне стоит серьёзно поговорить с ним? Ты, конечно, сам знаешь, где находишься и каким должен быть, чтобы иметь право звать себя членом Портовой Мафии, но…             — Что? Н-не надо, Н-накахара-сан…             — Почему?       Искреннее непонимание на лице рыжего, заставило голос Акутагавы дрожать сильнее.             — Я…я его люблю.       Сказать что Чуя конкретно охренел от сказанного — ничего не сказать.             — Господь, что за бред ты несёшь? Он слишком сильно ударил тебя по голове?       Рыжий потянулся рукой к макушке парня, но тот перехватил её, отодвигая от себя.             — Нет, вы не понимаете… Он спас меня. Вытащил просто из дна. Позволил мне стать частью организации и делает всё, чтобы я стал лучше. Он заслуживает моего бесконечного уважения и благодарности, как минимум, Накахара-сан.       Чуя слушал его внимательно, но после слова «люблю» — слова стали белым шумом. «Ты просто болен» — думал он. Как же он не ошибался.             — Н-да, видно сегодня он перестарался… Я всё равно обязательно поговорю с ним.             — Нет!             — Это не обсуждается.       После ухода Гин прошло с пол часа. Рюноске сидел у окна ожидая, когда сон наконец сломит его. Что-что, а спать почему-то не хотелось. Хоть парень и привык ложиться и вставать практически в одно и то же время, но… Сегодняшняя ночь исключение. Он начал теряться в мыслях, раз за разом прокручивая произошедшее сегодня. Так он проваливается в пропасть между реальностью и сном, из которой его выводит оглушительный стук в дверь. «Гин…? Уже вернулась?» — юноша на ватных ногах, зевая и корчась от боли, дошёл до двери. Даже не подумав заглянуть в глазок, он механически открыл её. Но на пороге оказалась не Гин, а Дазай.             — Д-дазай-сан, что вы зде-       В голове Акутагавы закрутился просто бешенный поток мыслей. Сон как рукой сняло, но мозг словно затуманился полностью. Сердце заколотилось, разнося адреналин по телу. Испуганно Рюноске попятился, ибо страх переполнил его тело окончательно, когда тот увидел глаза наставника. Безумие. Других слов не подобрать. Он никогда не видел такого выражения лица и такого взгляда у человека. Это состояние невозможно описать никаким другим словом, кроме как — ненормальное.       Не церемонясь, Дазай медленно переступает порог и закрывает за собой дверь, поворачивая защёлку. Он слегка прерывисто дышал, медленно наклонился к Рюноске, положив ему руку на плечо. Сам того не осознавая, Акутагава понял, что Дазай просто вдыхает его запах. Принюхивается, будто животное. Отвлеченный на первый взгляд, безобидным занятием, Рюноске почувствовал боль.             — Место, бездарный пёс, — Дазай резко сжал руку на его плече и потащил того за собой.       Он будто знал куда идти и завел ничего не понимающего омегу в спальню. Там Акутагава оказался сидящим на коленях перед наставником. Дазай убрал руку. Но дабы у младшего не возникло мысли рвануть куда-нибудь в сторону, он тут же поставил ему на плечо ногу, расстёгивая на себе рубашку и сбрасывая пиджак на пол. «Плащ. Мне нужен плащ, чёрт возьми!» — панически осознавал Акутагава. А Дазай, как знал, всё время невнятно проговаривал:             — Видишь, какой ты беспомощный без своей способности… Да и с ней тоже. Жалкий щенок. Какой из тебя пёс… — продолжал Осаму, убрав ногу. Он присел на колени перед учеником и взял его за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза, —давай я попробую воспитать из тебя настоящего пса Портовой Мафии.       И вмиг прижал к себе покрепче и без того худого и напуганного парня, и затянул его в поцелуй. Он максимально грубо покусывал его губы, проходясь по его языку своим языком и отстранившись, лишь недовольно пробормотал:             — Целоваться не умеешь, противно… Неужели ты и не трахался никогда? В свои шестнадцать не мог себе снять никого? Ничтожество! — неожиданно Дазай дал ему пощечину.       Акутагаве от его слов и действий лишь хотелось бежать и прятаться. Жгучая боль буквально не щадила его губы, но внутри что-то ёкнуло. Его первый поцелуй в жизни забрал Дазай-сан. До конца начав осознавать, что тот настроен решительно и что никакой плащ его не защитит, Рюноске попробовал хотя бы подняться с колен. Но чужая рука, схватившая его за воротник и притягивающая наверх, намекнула на то, что кое-кто имеет другие планы на этот счёт.             — На колени, живо, — скомандовал Дазай.       Вновь оказавшись на полу, Рюноске застыл в ступоре, когда перед его глазами оказался колом-стоящий член. «Только не это… Вот дерьмо».             — Только попробуй разочаровать меня сейчас.       Акутагава зашипел, когда его схватили за волосы и наклонили ближе к его проблеме номер один сейчас. Сопротивляться? Всё равно что подписать смертный приговор. Не то чтобы Акутагава ни разу не представлял, как сможет отсосать своему наставнику, если вдруг их чувства окажутся взаимными, но… Это совсем не то, о чём он только мог подумать.             — Бегом взял в рот! — рявкнул альфа, толкая младшего все ниже.       Рука, находящаяся в копне чёрных волос, сжималась все сильнее. Акутагава лишь жалобно пискнул и стараясь не расплакаться, послушно открыл рот, принимая в него член. Мало того, что головка для рта с рассечённой губой — слишком проблемная преграда, так ещё и последний рывок вовсе заставил слёзы парня выплеснуться наружу. Уже не обращая внимания на боль из сочащейся кровью губы, Рюноске принялся посасывать член, проходясь по нему языком туда-сюда. Дазай откидывает голову назад и, двигая тазом вперёд, проталкивает член всё глубже и глубже.       Вскоре Акутагава уже просто не мог продолжить, ибо член упираясь в глотку, призвал тошноту. «Ой, нет, нет, нет… Мне нужно, чёрт, уберите его! Меня же сейчас…» — мысленно кричал он. Когда рука его наставника ослабла, Рюноске резко дёргается назад, освобождая ротовую полость и тут же прикрывая рот рукой. Ему всё же удаётся сдержать желание заблевать весь пол собственной рвотой и чем-то липким, стекающим с члена Осаму.       Дазай обречённо и брезгливо вздохнул и взяв парня за плечи, стал срывать с омеги одежду. Оказавшись лёжа на животе, без домашних шорт и майки, Акутагава понял, что сейчас может случится непоправимое.             — Д-дазай-сан, прошу вас… — несмотря на усиливающуюся боль внизу живота при всем этом действе он не терял надежду все-таки спасти себя от члена наставника.       Но усевшийся на него сверху Дазай, уже был готов. Он вновь схватил того за подбородок и повернул лицо на себя, будто давая последнее слово, как перед казнью.             — Я люблю вас, Дазай-сан! Прошу, не надо… Не делайте этого со мной! — сорвался Рюноске. За что получил удар по лицу.             — Задолбал… — бурчит Осаму, приподнимая задницу парня так, чтобы ему было удобнее.       Последние мысли Акутагавы пропали, как только Дазай бесцеремонно вошел в него. Он не использовал ни презервативы, ничего. Видимо надеялся довольствоваться смазкой, которой обычно обильно истекают течущие омеги. Но у Рюноске она была первой и все было не совсем так, как хотелось бы Дазаю. Он недовольно рычал что-то вроде: «Как узко, мать твою…». Будто Рюноске виноват в том, что они совершенно не заботились о его растяжке. Как будто Рюноске вообще виноват…             — Господи, прошу вас! Мне больно!       На несколько секунд, Акутагава забыл, как дышать. Боль была такой невыносимой, что мир перестал существовать и только механические слова выпали из широко раскрытого от крика рта.             — Кричи сколько хочешь, да только никакой Господь Бог тебя от меня не защитит.       И начались толчки. Толчки, отдающие внутри адской болью и с каждым разом сильнее и сильнее. Слёзы из глаз Акутагавы лились хаотичным ручьём, крики и короткие завывания не прекращались, заглушая стоны Дазая. Внутренние органы будто расталкивают толстой арматурой. Голова начинает болеть, в ушах звон. Никогда в жизни Акутагава не ждал такого. Он не хотел и не думал, что такое произойдёт именно с ним. Его первая течка. Его первый раз… И его насилуют. Его насильник — это наставник и спаситель. Да только спаситель — мнение ошибочное. Теперь он не больше, чем разрушитель. Разрушитель дальнейшей жизни и без того несчастного парня.       Вскоре, Акутагава вообще перестал чувствовать что-либо ниже живота. Эти несколько минут казались бесконечностью, а он лишь продолжал трястись, словно в припадке. Уже не в силах даже кричать, он слабо хрипел и не пытался остановить капающие слёзы и слюни, перемешанные с кровью. Кажется, хуже быть не может, но не тут-то было. В него решили вогнать узел. Истошный крик несчастного омеги, до звона стёкол в окнах, заполняет комнату вновь. В голове будто произошёл атомный взрыв, а внутри будто всё разрывается на части окончательно, не оставляя никаких сомнений, что ещё чуть-чуть, и он просто потеряет сознание. Акутагава не заметил, как несколько раз сухо и абсолютно не контролируя это кончил, но то, как внутрь него проникла горячая сперма Дазая, начиная после стекать по бёдрам — ощутил прекрасно.

***

      Голова будто пустая картонная коробка. В лёгких ни капли воздуха, внутренности не ощущаются, губа разорвана в конец. Акутагава, уже как-то лёжа на спине, старается разглядеть хоть что-то в темноте. И видел он только одевающегося и пошатывающегося на месте Дазая. Он выглядел разочарованным, но вроде как не спешил обращать внимание на лежащего рядом парня. Всё самое худшее, что он мог с ним сделать — он уже сделал. «Даже если бы он просто убил меня сейчас… Это было бы лучше для меня» — подумал он.       Дазай оставляет свой пиджак и галстук в коридоре, покидая квартиру Рюноске в рубашке и накинутом как попало плаще. В последний раз он лишь равнодушно посмотрел тусклыми от некогда горящих безумием глазами на парня и хмыкнув, направился к выходу. Пара секунд и матов на не открывающийся замок и дверь захлопнулась. Акутагава так и остаётся лежать на полу, редко и отрывисто дыша, не в силах шевельнуться или сказать что-либо. «Прости меня, за то, что тебе придётся это увидеть, Гин» — с последней мыслью Акутагава провалился в небытие.