Смерть во сне? Нет, нет, нет - это слишком скучно

       Привет. Меня зовут Алиса и я потерялась… Нет, это история не о том, как я потерялась в собственной комнате. (усмехнулась) Я потерялась по жизни. Не знаю, что мне делать. Время идёт и мне не становится лучше. Знаете выражение, мол «время лечит»? Нет. Это не так. Оно не лечит. Оно лишь притупляет твою боль, но не более. Со временем все чувства и эмоции, которые человек накапливает в себе превращаются в камень, что обволакивает твоё сердце и открыть это сердце кому-то другому становится очень трудно… Ладно, ладно. Я же не психолог какой (улыбается) Скорее психопатка… Но на самом деле у меня всё хорошо. Правда. Фин возится со мной чуть ли не каждый день. Помогает, поддерживает, говорит, что я справлюсь со всеми трудностями… Хоть бы это было правдой. Не знаю, зачем он это делает, но я безмерно ему благодарна. За всё… Я смотрю на его шикарные густые кудри и порой даже завидую. Он намного красивее, чем мне казалось. Такие большие карие глаза, а веснушкии… Я им просто умиляюсь. В последнее время мы часто завесаем у него дома и тусим словно черти, под его игру на электро-гитаре, а после падаем без сил и втираем друг другу всякую дичь. Иногда, я поражаюсь его фантазии, хотя, это скорее бред, но мне становится всё равно и я просто слушаю его, представляя, что всё сказанное становится явью. Например, недавно он говорил о множественных вселенных, в которых есть все мы, но абсолютно разные… По характеру, привычкам, возрасту… И всё это заствило меня задуматься. В голове тут же начали всплывать картинки звёзд и планет, чёрных дыр и порталов и… Нет. Ничего. Больше ничего. Только это… Да. Лишь это… Мне кажется, что я вам просто пудрю мозги, нет, серьёзно. По началу я говорила, что мне не становится лучше, но при этом у меня всё хорошо… Знаете… Забудьте что я сказала в начале. Это не имеет значение. На самом деле всё вправду хорошо, только вот папа всё никак не отдохнёт. Он уже чуть ли не живёт на своей работе. Он приходит таким уставшим. Нет времени ни на что. Весь его план — это пойти на работу, прийти с неё, поесть и лечь спать… (Протяжный вздох) Ничего не меняется… Если вам интересно, где сейчас находится Пеннивайз… То можете сразу же пойти нахрен, потому что мне абсолютно насрать, где он проживает свою многовековую жизнь. Я надеюсь, что он просто сгнил в канаве или… Его сожрало что-то более могущественное, чем он сам… Вам может показаться, что я стала злой и бесчеловечной, но мне плевать, что вы обо мне думаете… Камоооон, я убила человека, атмудохав его лопатой, так что хрен вам, а не человечность. Забудьте. Прошлой Алисы больше нет. Есть я, новая Алиса, Алиса-пофигист, проживающий в своём внутреннем декадансе…

***

 — Выглядишь ужасно. —  — Пошёл ты — Выдала смеясь голубоглазая, толкая кудрявого в плечо.  — Знаешь… — Тихо простонал парень, что та не сразу его услышала, продолжая всматриваться в белый, ни чем непримечательный потолок, что невзначай навеивал тоску.  — Ты действительно выглядишь очень плохо… —  — Ну спасибо! — Вскликнула Алиса, отворачиваясь, тем самым создавая обиженный вид, хотя сама же пыталась сдержать позывы невольной улыбки.  — Нет, подожди… Я просто хочу сказать, что твоя худоба и нездоровый цвет кожи в последнее время заставляют меня волноваться за тебя всё сильней, но, не смотря на все твои болезненные черты, ты до сих пор остаёшься по-своему прекрасной… —  — Всё хорош — Буркнула девушка сводя брови.  — Алиса… —  — Заткнись Фин — Голубоглазая не знала почему воспринимала слова кареглазого в штыки, скорее, могла лишь только догадываться. От всех этих лестностей, которые парень говорил ей чуть ли не каждый день, ей сразу же становилось не по себе. Что-то явно было не то, как в голове, так и на сердце. Перед глазами сразу же выресовывался образ Грея. И когда такие моменты происходили, а происходили они довольно-таки часто, голубоглазая мгновенно уходила в ванную со словами: «Сейчас вернусь» Но… Она не возвращалась. Вернее, возвращалась, но уже когда Фин подходил к двери и тихо стучал в неё, дабы выяснить, всё ли впорядке с голубоглазой. И так было каждый раз. Что же Алиса делала в ванной? Плакала… Тихонечко так, словно маленький пёсик, что умоляюще поскуливал. И всякий раз, когда дыхание перехватывало и тихий плачь превращался в глухую истерику, она аккуратно, упираясь тонкими, дрожащими руками о бортики, усаживалась в болезненно-белую ванну, такую же белую, как и сама девушка. Сама же она сидела поперёк, а ноги свисали изредка покачиваясь. Чувствуя на своём лице горячие, жгучие слёзы, она судорожно открывала кран с холодной водой и, загребая её в свою ладонь, резко окатывала себя, постепенно успокаиваясь, после чего, Алиса невольно охватывала свои колени в кольцо из длинных, тонких рук, смотря куда-то сквозь. В таком трансе девушка могла просидеть до тех пор, пока Фин не решался прервать её, как обычно, стуком в дверь, и когда такое случалось, то голубоглазая сразу же приходила в себя, неуклюже вылазия из ванны и быстро протирая своё бледное лицо махровым полотенцем. И именно сейчас Алиса, не изменяя своим привычкам, собиралась сделать всё то же самое, как вдруг, кудрявый резко хватает девушку за запястье, усаживая её на кровать. Его лицо было хмурым, а глаза то и делали, что бегали по всей девушке, пока не остановились на больших, голубых глазах.  — Блэт, Алис, я очень рад, что тебе нравится моя ванная, но ты можешь не бегать туда каждый день. Ты сидишь там чуть ли не часами. Что там такого можно делать? — Выдал парень, продолжая укоризненно сверлить девушку взглядом. По лицу голубоглазой было видно, что она растерялась, но эта растерянность длилась не более трёх секунд. Три секунды ей потребовалось, чтобы собраться с мыслями и…  — Отъебись… — Чётко и внятно произнесла девушка, хлопая глазами. Кудрявый на мгновение замер. Чего чего, а такого он уж точно не ожидал, но отмерев, он мгновенно сжал её запястье как можно сильнее.  — А что, если я не отстану? Что если я не хочу? —  — Твою мать, Фин, мне неприятно, отпусти. Ты мне сейчас все вены передавишь. — Алиса хотела вырвать свою руку, но в попытках сделать это ей становилось только больней.  — Придурок — Выдала девушка, одарив кудрявого хлёсткой пощёчиной, что неистого жгла. Психанув, он мгновенно накинулся на голубоглазую, сжимая её шею одной рукой, а другой хватаясь за подбородок, таким образом, что она невольно напоминала рыбку. Из глаз тут же хлынули горячие слёзы, ведь то, как он сейчас её держит, напомнило девушке ту самую первую встречу с клоуном… С клоуном, которого она так страдальчески пыталась забыть. Которого материла всякий раз, как только позволяла себе даже на секундочку о нём подумать. Голубоглазая поражалась этой злосчастной магии прекосновений, которая так легко и просто смогла отбросить её в прошлое, заставляя искупаться в нём сполна.  — Ты… Дура, Стоун. — Прошептал Фин, приближая своё лицо так близко, что их носы невольно коснулись. Почувствовав горячий кончик носа, Алиса сразу же отвернулась жмуря глаза. Всё происходящее дико бесило её. Она не могла, не хотела, не желала вступать в какие-либо романтические отношения с Фином, ведь она уже была больна любовью, причём такой уродливой и нездоровой, и как бы она не старалась, девушка уже не могла разлюбить этого монстра... Или же... Она плохо старалась, а может она просто не хотела...  — Посмотри на меня. — Грубо процедил кареглазый, с силой вжимая Алису в кровать, да так, что у той от такого давления резко начал болеть затылок.  — Я вижу как ты страдаешь. Каждый день одно и тоже… Вижу твоё грёбаное, жизнью измученное, лицо и блять не понимаю, как ты продолжаешь любить этого ублюдка… Он же тебе столько боли причинил, и что в итоге? Ты до сих пор плачешься по этому Грею… Думаешь я не вижу? — Уперевшись своим горячим лбом о её, парень невольно стал всматриваться в алмазно-голубой зрачок Алисы, поражаясь акеанической красоте её глаз. С трудом убрав руку кудрявого со своих щёк, дабы выбраться из образа этой нелепой гримасы безмолвной рыбки, голубоглазая наконец-таки могла нормально говорить.  — Ты нихрена не знаешь! Нихрена… Понял?! Да, он ушёл, ушёл, и хрен с ним, но в отличие от тебя, он не делал мне больно —  — Неужели я сделал тебе больно? —  — Да Фин, ты делаешь это прямо сейчас. Отпусти меня, чёртов псих! — Вскрикнула она, пытаясь хоть как-то ослабить хватку на своей шее.  — Я псих? Да на себя посмотри! Ты любишь каких-то клоунов. — Эти слова заставили девушку случайно издать нервный смешок от понимания всей этой эронии.  — Мне что ли тебя любить? —  — Да хоть бы и меня — Тихо выдали уставшим голосом губы кудрявого, медленно приближаясь к бледной, бархатной шее Алисы. Она всё прекрасно чувствовала. Его горячее дыхание, что невзначай сумело защекотать её нежную, чувствительную кожу, мягкость чёрных, словно смоль, кудрей, которые небрежно касались её подбородка, жар ладоней его, что становились с каждой секундой влажней… И запах, сладость которого имела ненавязчивый подтекст, перекрывая собой благовоние чистоты. Силы покидали её, но она всё же надеялась на хотя бы малейший их остаток и, совершив последний рывок, рука голубоглазой вновь бьёт по лицу кудрявого, но в этот раз без какой-либо жалости и стыда. Почувствовав жгучее пятно на щеке, что слегка стало пульсировавать, Фин тут же зашипел, закрыв глаза, и улёгся рядом с девушкой.  — Худощавая, а бьёшь… —  — Нехрен было лезть — Тихо проговорила Алиса, устремляя пустой взгляд в потолок. Недолго помассировав щёку, рука кареглазого неспешно потянулась к мятому портфелю, что небрежно лежал напротив кудрявой головы. Достав маленькую, деревянную коробочку, Фин отбросил её как только вынул оттуда две самокрутки. Протянув одну из них Алисе, парень достал из карма довольно-таки увесистую зажигалку, давая обоим прикурить. Лицо его с недовольного мгновенно сменилось на раслабленное, заливаясь непроизвольным пофигизмом. Ах да, забыла сказать о своей новой привычке. Простите (язвительно) Зятянувшись, голубоглазая блаженно закрыла глаза, выдыхая густой дым в потолок, после чего сразу же стала смеяться, повернувшись лицом к парню.  — Сумасшедшая — С улыбкой проговорил кудрявый, выдыхая клубни дыма ей в лицо, на что Алиса вновь залила комнату невольным смехом.  — Знаю — Прошептали бледные губы девушки, расплываясь в мягкой улыбке.

***

Тихо. Пусто. Одиноко. Вот этими словами Алиса описывала вид на свой дом, от которого веяло противным холодом что аж хотелось сбежать, собственно, что голубоглазая и собиралась сделать. Она больше не чувствовала того прежнего уюта. И не было былых посиделок с отцом, с наставлениями и нравоучениями, которые когда-то так раздражали, но сейчас были нужны как никогда. Дом словно больше не дом, а сплошное напоминание, лишний раз, о том прекрасном, что когда-то было и о том, что есть сейчас… О том, чему уже не быть… Кинув презрительный взгляд в сторону того самого фонаря, девушка разом развернулась и быстрым шагом направилась вдоль, по пустой дороге. Действие косяка до сих пор не отпускало, что голубоглазую немного настораживало, но и это же самое действие принуждало забыть о всех переживаниях и послать их далеко и надолго. Всё было как в тумане. Не было в её голове больше высоких мыслей. О моральности вообще можно было забыть… Одно радывало, голова больше не пухла, а значит и сердце не мучилось. Пропало созерцание к прекрасному. Природа вовсе не вызывала каких-либо эмоций, ни положительных, ни отрицательных. Для голубоглазой всё это попусту лишь существовало, мол не мешает, и то хорошо.        Гуляя около получаса, Алиса замечает в далике большой дом, в котором шумела и басила музыка, что разрывала эту надоедливую тишину. Девушка ненавидела шумных тусовок, в частности этот дом, ведь жила там чуть ли не сама королева школы — неподражаемая, всеми любимая Гвен… Только не Алисой. Голубоглазая ненавидела её от слова совсем. И даже когда у неё преобладала совесть, девушка всё равно продолжала втайне её не долюбливать. Она прекрасно понимала, что такое чувство, как ненависть, создаст в ней лишь ещё большее угрезение этой самой совести, что плохо сказывалось на ней внутренне.

***

Белая, шёлковая лента то и делала что отливала на солнце жемчужным блеском, украшая золотую косу голубоглазой девочки.  — Привет. Можно мне сесть с тобой? — Неожиданно для девочки спросил звонкий голосок, что заставил ту слегка растеряться. Повернувшись в сторону того самого голоса, Алиса увидела милую девочку, что искренне улыбнулась ей. Такую улыбку она видела лишь у отца. Материнскую улыбку голубоглазая вовсе не помнит, но было в этой девочке что-то такое особенное, что невольно принуждало вспомнить о ней.  — А… — Алиса захлопала голубыми глазами даже не зная что сказать, но говорить нужно.  — Да… Да! Конечно! Со мной всё равно никто не сидит. — Радостно вскликнула она, быстро убрав свой портфель с соседнего стула.  — Спасибо. — Так тихо, но так ласково проронила сероглазая девочка, усаживаясь рядом, предварительно убрав длинный, каштановый хвост за спину.  — Как тебя зовут? — С интересом спросила сероглазка, нетерпеливо ожидая ответа.  — Алиса —  — Алиса! Из страны чудес? —  — Не думаю — Проговорила голубоглазая, мягко улыбаясь собеседнице.  — А я Гвен… —        Счастливая и ободрённая, Алиса быстро спускается на первый этаж, дабы быстрее всех успеть в столовую, как вдруг, слышит тихие, едва слышимые всхлипы. Остановившись, десятилетняя девочка тут же свела брови, пытаясь понять, откуда доносятся эти всхлипы. Решив спуститься на минус первый этаж, голубоглазая видит сидящую на ступеньках Гвен, что тихонечко плачет, пропитывая слезами белую футболку. Быстро спустившись к ней, Алиса тут же взяла её за руку, пытаясь взглянуть в серые глаза.  — Гвен! Что случилось?! Тебя кто-то обидел? Только скажи и я… —  — Н-нет! — Еле выдавила из себя девочка, поддаваясь истерике.  — Ни-ни-ни —  — Тише, тише. Успокойся. Вдохни и выдохни. — Поглаживая ту по спине спокойно выговорила голубоглазая, замечая в серых глазах, в которые она так сильно хотела взглянуть, рвущую изнутри печаль и горечь.  — Ни кто меня не о-обижал… Алиса..... — Взвыла девочка имя голубоглазой падая головой ей на колени.  — Мне так плохо… Р-родители… они, они… —  — Что? Что то случилось с ними? — Вкликнула Алиса, продолжая гладить девочку, теперь уже по голове, с лаской укладывая выбившиеся прядки за ушко.  — Н-нет. С ними всё х-хорошо. Мне кажется, что они ненавидят меня. Постоянно говорят про мои оценки, и о том, какая я глупая и… и… — Не выдержав этих страдальческих всхлипов, Алиса мгновенно взяла девочку обеими руками за лицо, тем самым заставляя смотреть лишь на неё.  — Гвен, твои родители замечательные люди, что воспитали такого прекрасного человека, как ты. Они просто хотят для тебя всего самого лучшего. —  — Да? Но твои родители не пичкают тебя речами о важности оценок. Хочешь сказать, что они не желают тебе лучшего? —  — Нет. Конечно нет. Просто… В нашей семье существуем лишь я и мой папа. И он так переживает за маму, что порой забывает про все мои оценки, ставя моё здоровье и здоровье мамы выше всего на свете. — Гвен неотрывно смотрела в голубые, акеанические глаза, замечая в них горькую тоску.  — А что случилось с твоей мамой? —  — С ранних моих лет она продолжает лежать в психиатрической больнице… Я не знаю почему. Папа лишь отмалчивается… — Крепко прижавшись к коленям голубоглазой, та сильно сжала её свитер, предварительно обранив ещё две слезы с красных, воспалённых глаз.        — Что? Так значит ты больше не хочешь со мной дружить? —  — Да, Алиса. Не хочу. Тем более, что из-за этой дружбы у меня падает успеваемость. —  — Неужели эта вся причина? —  — Моя мама говорит, что ты станешь такой же психопаткой, как и твоя мамочка. —  — Ааа… Так ты из-за этого прекращаешь нашу дружбу… — Золотые волосы небрежно развивались по ветру, закрывая бледное лицо девушки.  — Раньше тебя это не особо смущало — С робостью проговорила голубоглазая, запрявляя волосы назад.  — А теперь смущает. Я не хочу, чтобы все говорили, что я дружу с психичкой. А теперь извини, мне нужно идти. — Отчеканила шатенка, быстро зашагав в даль коридора…

***

       С тех пор прошло около пяти лет и они больше не разговаривали. Весь их контакт заканчивался лишь презрительными переглядками на уроках… Алиса отпустила Гвен. Спокойно, без скандалов, но она не верила той причине, по которой они разошлись. Не ВЕРИЛА… Голубоглазая чувствовала, что у этого раскола имелся свой, немало важный подтекст и он уж точно никак не мог вязаться с непринятием голубоглазой со стороны шатенки. Но каждый раз, как только Гвен задирала её по поводу Маринет, Алиса неимоверно злилась. Она не понимала зачем? Для чего? С какой целью были произнесены от сероглазой все эти речи? Задеть? Поиздеваться? Впрочем, для Алисы это не имело уже никакого значения. Она пуста. В ней нет ни мыслей, ни чувств, ни эмоций. Она просто шла к этому шумному дому, привлекающим своим разноцветным свечением из окон. «Красиво» Тихо произнесла голубоглазая, устремив каменный взгляд на второй этаж, где виднелись силуэты, что двигались в такт музыке.  — И наверняка весело — Ехидно улыбнувшись, девушка решительным, но небрежным шагом направилась к двери. Не с первого раза, но девушка всё же смогла нажать на звонок. Подождав около минуты, она поняла, что, к сожалению, одного нажатия недостаточно, чтобы двери этого «замка» тут же распахнулись перед ней, поэтому она стала нажимать на звонок до тех пор пока…  — Твою мать, сколько можно зво… — Завидев давнюю подругу, у Гвен тут же округлились глаза, после чего, девушка быстро проскользнула меж дверью и стеной, оставаясь стоять на улице.  — Ммм… А ты красивая. — Выдала голубоглазая в усмешке, слегка пошатываясь. От таких слов сероглазая невольно заробела, но позже мгновенно нахмурилась, держа голову высоко, словно взирая на Алису сверху вниз.  — Стоун, иди куда шла, а? —  — А может я к тебе шла — Хихикнула девушка, рассматривая Гвен туманными глазами.  — Ты под кайфом? —  — Как ты догадааааалась? — С ребяческой улыбкой протянула она, пытаясь противостоять головокружению.  — Походу кто-то переборщил с дозой. Финн такой негодяй. —  — Финн?.. Боже, пойдём — Грубо процедила шатенка, хватая Алису под локоть.  — Да что же так грубо? Столько лет не виделись и… — Не смогла договорить девушка, как только завидела перед собой множество подростков, что освещались большим количеством различных световых ламп и герлянд. В помещении было туманно и почти ничего не видно, хоть глаз выколи. Было ясно, что в этом доме чего уже только не делали: начиная с обычных косяков и заканчивая передозами.  — Наверняка здесь были оргии — С нескрываемым удивлением и улыбкой проговорила голубоглазая, замечая угол, в котором растягивался большой, чёрный, кожаный диван, где отдавались страстным поцелуям несколько пар. Музыка была слишком громкой и шумной, что аж каждые басы отдавались не только в ушах, но и во всём теле, так что голубоглазую никто не слышал.  — Посиди тут и никуда не уходи, поняла? —  — Слушаюсь — Бодро вскликнула Алиса, словно отдавая честь, на что шатенка закатила глаза, удаляясь на второй этаж. Густые сгустки дыма медленно переплетались между собой и кружили в танце, создавая разнообразные узоры, что подсвечивались всеми цветами радуги светодиодов. Такая картина эстетически заворожила девушку и словно в трансе, она невольно откинулась на мягкую спинку дивана.  — Эй, хочешь к нам? — Спросил мужской голос, возвращая голубоглазую в реальность.  — Давай, будет весело… — Теперь уже отчётливо был слышан женский голос, что заливался смехом. Находясь в пустующем пофигизме, Алиса чувствует, как чужие руки лапают её тело, загребая к себе, а жаркие губы касаются её шеи, одаривая множеством щекотливых поцелуев. Женские руки с нежностью оглаживали талию девушки, в то время, как мужские проходились по бёдрам. Было так хорошо, что голубоглазой казалось, будто она попала в райский гарем, что любил её как морально, так и физически. Под толстовкой становилось невыносимо жарко, а в животе щекотливо. При всём этом, Алиса не чувствовала не малейшей капли стыда, скорее всего такой эффект дала самокрутка Фина, но девушке уже было всё равно, она блаженно расплывалась в этой телесной любви, которая так и пропитывала всё вокруг себя. Как вдруг её ребро тут же пронзила знакомая, жгучая боль, от которой её глаза сразу стали мокрыми. Старые раны открылись… Но… неужели это значит… Не успев о чём либо подумать, девушка тут же хмурит брови, не веря тому, что видит перед собой. Она уже не держалась на ногах, лишь благодаря тем самым рукам, что ласкали её, она продолжала стоять. Увидев высокий силует, что до боли знакомой походкой, видимо из ванной комнаты, направился в её сторону, Алиса вмиг перестала дышать, ощущая лишь бешеный стук своего сердца. «Довно оно так не стучало» Заметила голубоглазая, пытаясь утихомирить невольную панику, что, словно снежный ком, надвигалась всё ближе и ближе.  — Не волнуйся… — Прошептал всё тот же мягкий, женский голос, как вдруг ширинка её джинс медленно растегнулась. Не предавая этому значение, голубоглазая продолжала наблюдать за силуэтом, обрамлённым узорами разноцветных туманов, как вдруг, густая копна сигаретного дыма тут же объяла её золотые волосы, пропитывая собой всё что можно и нельзя, после чего, из этого же самого дыма показалось лицо, которое голубоглазая уже не надеялась увидеть. Глаза парня были переполнены удивлением вперемешку со сметением. Увидев этот желанный цвет голубых глаз, он сразу же застыл, невольно кусая губы. Дыхание спёрло, а в горле мгновенно образовалась засуха, принуждающая взглатывать чаще обычного. После чего его взгляд сразу пал на бледное, исхудалое тело, что было открыто в районе бёдер. Посмотрев на девушку хмурым взглядом около десяти секунд, он тот час подошёл к ней, схватился за её джинсы и натянул обратно, застегнув ширинку.  — Эй, Роб, ты чего? — Вскликнула парочка, что чуть не довела дело до конца. Кинув истлевшую сигарету в гранёный стакан с виски, он медленно и осторожно потянулся к кровавому пятну на её толстовке, но Алиса тут же убрала руку Грея, потому что считала, что это вовсе не он, а последствие косяка.  — Что тут происходит? — Недовольно спросила Гвен, завидев, как три человека облепили девушку. Подойдя ближе, она замечает огромное, алое пятно, что украсило её толстовку. После чего, она аккуратно взяла Алису под локоть с презрением взирая на всех вокруг.  — Пойдём, Алис. — Поднявшись на второй этаж, девушки аккуратно дошли до комнаты сероглазой. Уложив Алису на кровать, Гвен сразу же начала искать аптечку. Достав из камода всё, что у неё было: бинт, пластыри, йод, шатенка быстро подсела к ней, приподнимая толстовку, изредка поглядывая на голубоглазую, словно спрашивая разрешения, на что та одобрительно улыбалась. Аккуратно сняв с Алисы злосчастную верхнюю часть одежды, шатенка тут же подложила её голубоглазой под спину, дабы вся кровь стекала именно туда. Завидев эту нездоровую худобу, Гвен с горечью посмотрела в голубые глаза и невольно обронила слезу, сразу вытерая её.  — Алиса… —  — Да — Радостно ответила золотоволосая, замечая некую робость. Точь в точь такую же, как при их дружбе.  — Откуда эти раны? —  — Ээээм… Это сделал танцующий клоун. — С улыбкой проговорила девушка, зная, что ей не поверят.  — Всё-таки сошла с ума. —  — Да. Всё как ты и говорила. — Тяжко вздохнув, голубоглазая непреднамеренно вспомнила это лицо, что появилось из дыма сигарет, запах которого она уже когда-то позабыла.  — Слушай, Гвен, а от марихуаны можно словить жёсткие галлюны? —  — А мне по чём знать? Я до такого не доходила… —  — Да лаааадно? — Язвительно спросила голубоглазая, всё также мягко улыбаясь.  — Иди ты. — Обе тут же рассмеялись, как вдруг кровь хлынула с большим напором, что заставило их сразу же нахмуриться.  — Слушай, Алиса… Извини, но твои раны не только очень глубоки, но и растянуты. Тебе нужно... снять лифчик. — Еле как выговорила шатенка, краснея на каждом своём слове.  — Валяй. — Не думая выдала голубоглазая ни разу не смутившись.  — Ты точно не против? —  — Нет. — Потянувшись к Алисе, девушка аккуратно приподняла её, после чего, осторожно расстегнула чёрный лифчик, откладывая его в сторону. Проведя кончиками пальцев по острому позвоночнику голубоглазой, Гвен ужаснулась, роняя уже вторую слезу.  — Ты довела себя —  — Это не я. —  — А кто же? Хочешь сказать жизнь? —  — А хоть бы и жизнь… Слишком поздно прошлое ворошить. — Молебно простонала Алиса, громко вздыхая, предварительно закрыв глаза. Осторожно обняв голубоглазую за талию, пачкаясь её кровью, девушка медленно потянулась к бинтам, как вдруг, дверь тут же открылась нараспашку, ударяясь о рядом стоящий комод.  — Ты псих?! — Вскликнула шатенка, быстро вставая с кровати, дабы закрыв Алису, что сидела в неглиже. Но, как не странно, голубоглазой было плевать, абсолютно.  — Грей, съебись, а? — Игнорируя сероглазую, Роберт неспеша направился в сторону Алисы, хмурясь с каждым новым шагом.  — Ты что, не понимаешь, я сказала уходи. — Со злостью выдала девушка, пытаясь удержать парня, на что тот резко отодвинул её в сторону, усаживаясь перед голубоглазой на корточки, взирая на её океанического цвета глаза, что по-прежнему переливались алмазами, не забывая напомнить о её не менее прекрасной матери.  — Поговорим?.. -