Deus ex machina

– Ты мне сейчас все расскажешь, – голова японца дернулась в сторону – с такой силой встряхнул его Виктор. Прядь серебристых волос выбилась из аккуратного пучка и упала тому на лицо. Такемура не попытался вырваться, только хромированная ладонь предупреждающего сжала чужое запястье. Его взгляд вопреки всему оставался спокойным и – господи боже, как же Виктору хотелось его ударить – понимающим. – Я благодарен тебе, Вектор, – негромко произнес Такемура, – но это не значит, что я стану перед тобой отчитываться. Виктор шумно выдохнул и, наконец, выпустил из онемевших пальцев ткань чужой рубашки. – Я приду завтра, – сообщил японец и, отступив на шаг, коротко поклонился. Виктор не нашелся с ответом. Такемура ушел. Звук его шагов растворился в шуме ливня, который накрыл Найт-Сити вчера вечером и до сих пор не стихал, вымывая всю грязь и смрад «города-мечты». Виктор же тяжело опустился прямо на ступени – теперь, когда адреналин схлынул, ноги его больше не держали. Мисти присела рядышком и прижалась мокрой щекой к его плечу. Девочка наотрез отказалась уходить. Когда он об этом заикнулся, отчаянно замотала головой и смотрела так, словно слова причиняли ей физическую боль. Виктор одним неловким движением сгреб ее в охапку. Мисти вздохнула: – Тебе нужно поспать, Вик. Она даже сейчас умудрялась заботиться о нем… Он крепче прижал ее к себе. Мисти, спустя несколько минут, все же вывернулась из кольца его рук. Виктор посмотрел на нее сверху вниз. Размазанная по щекам тушь создавала под ее глазами пугающие черные провалы, а ресницы слиплись от слез, которых он не видел – был слишком занят Ви. Она осторожно взялась за дужки его очков и потянула их на себя. Он сморгнул из глаз несуществующий песок и запустил руку в волосы, которых за минувшие сутки стало, кажется, еще меньше. – Вик, тебе правда нужно отдохнуть, – ее ладошка легла на исколотое предплечье. – Я посмотрю за ней. Он сбился со счета сколько инжекторов израсходовал. И что толку? Джеки – мертв. Ви – умирает. Закрывать глаза страшно. Перед внутренним взором одна и та же картина: открывается дверь машины, Ви без сознания и уже едва дышит, ее голова покоится на коленях незнакомца в окровавленной рубашке, который говорит – «она сказала, тебе можно доверять». Потом работа – долгая, изматывающая. Сначала Ви, затем Такемура. А теперь… Теперь ему оставалось ждать, когда она очнется, чтобы сказать ей, что она умирает и он понятия не имеет, что с этим можно сделать. Что умирать она будет долго и медленно, теряя себя в строчках кода, переписывающего ее личность. Пройди пуля чуть выше она бы умерла быстро и почти безболезненно – так было бы честнее. Ви не заслужила всего этого. – Вик, – снова позвала его Мисти. – Вставай. Идем. Не спорь. Он послушно поднялся. Голова закружилась. Ощущение, что воздух стал плотнее и теперь давит на него своим весом усилилось. Виктор пошел следом за девушкой. Он только раз остановился, невольно дернув Мисти назад – у кресла. Ви уже сутки находилась в медикаментозной коме. Ее грудная клетка, исполосованная белыми до рези в глазах бинтами, едва заметно поднималась при дыхании. Бледные растрескавшиеся губы были приоткрыты, а интубационная трубка смотрелась у ее лица чудовищно инородно. Просто… так не должно быть. Не с ней. Мисти скользнула взглядом по неподвижной фигуре и поджала губы. Ее тонкие пальцы впились в его предплечье чуть сильнее. – Все будет хорошо, Вик. Хотел бы он в это верить… Правда, хотел бы. Проснулся он еще более вымотанным. Ему снилась Ви. То в машине на коленях у Такемуры, то в риперском кресле с черным провалом в области затылка, то у него самого на руках. Неизменным оставалось одно – она умирала. Это нельзя было назвать снами в прямом смысле этого слова. Скорее яркими вспышками, которые уставший мозг генерировал спонтанно стоило немного отпустить контроль над сознанием. Он всякий раз распахивал глаза, чувствуя, как сердце колотиться где-то в горле, медленно выдыхал и снова закрывал их, надеясь, что в этот раз ему все-таки удастся уснуть. Этот закуток служил ему одновременно и складом, и местом отдыха. Затащить этот диван сюда ему помог Уэллс, а Мисти тогда еще пошутила, что теперь он вообще не будет вылезать из своей сычевальни. Воспоминания нахлынули как-то внезапно и… болезненно. Джеки часто оставался здесь ночевать, особенно если перебарщивал с выпивкой. Он не любил показываться в таком виде матери, а тут и не выгонят и от похмелья мучиться не дадут. Виктор неоднократно грозился однажды оставить его без спасительной капельницы, чтобы знал меру, но так ни разу и не воплотил свою угрозу в жизнь. И уже не воплотит… Прежде чем подняться, он еще с минуту разглядывал тьму, скопившуюся в углах под потолком. Мисти обнаружилась за его рабочим столом. Она что-то мастерила. Злополучные карты лежали рядом неаккуратной стопкой. – Мисти? Она вздрогнула и запустила руку в волосы, пряча заплаканное лицо за рукавом объемной кофты. Виктор подошел ближе, оперевшись одной рукой о стол. Другую положил на хрупкое плечо. – Я в порядке, – уронила она. – Это… Для Ви. В ее пальцах тускло поблескивал кусочек медной проволоки. – На удачу… «Нет», – подумал Виктор. – «Никто из нас не в порядке». Такемура, как и обещал явился ближе к полудню следующего дня – в новой одежде явно с чужого плеча и пачкой наличных. Виктор не хотел думать о том, как и где он все это раздобыл. – Как она? – поинтересовался он. – Ну, восстанавливается дольше чем ты… Он ни словом не обмолвился о конструкте и чипе. Такемура если и о чем-то и догадывался, то виду не подал. – Ты отключен от серверов, – между делом заметил Виктор. – Так заметно? – Бывших корпоратов сразу видно, – кивнул он. – Долго так проходишь – начнутся проблемы. Интегрированный нерабочий хром перегружает нервную систему, так что, если не планируешь восстанавливаться на работе, лучше бы его заменить. – Сколько у меня времени? – Пара месяцев, – пожал плечами Виктор, – но я бы не затягивал. Такемура на это ничего не ответил. Когда он попытался заплатить, Виктор покачал головой, хмыкнув: – Считай, что это благодарность за Ви. Тот как-то странно посмотрел на него и произнес: – Спасибо, Виктор. На самом деле на рядового корпората он не походил от слова совсем. У пиджаков есть определенные черты, свойственные если не всем, то большинству из них и за эти замашки в Уотсоне или Хейвуде можно легко словить пулю в лоб. Такемура же, хоть и смотрелся здесь элементом чужеродным с этой своей выправкой и клеймом корпорации на всю шею, не бесил. А еще его лицо отчего-то казалось Виктору смутно знакомым… – Мне нужен способ с ней связаться. – Я пришлю номер, – пообещал Виктор. Вскоре японец ушел. Взволнованная Мисти, стоило ему скрываться за поворотом, подскочила к Виктору. – Смотри! Ее оптика вспыхнула оранжевым. Виктор потянулся к планшету на столе и открыл присланную ей ссылку. – Да ну нахер, – пробормотал он. – Малыш, во что же ты ввязалась? Ви ему, разумеется, не ответила. С фотографии на них смотрели двое: император Сабуро Арасака и его верный телохранитель – Горо Такемура. – Ты же починишь меня, Вик? Пол ушел из-под ног – нихуя не оборот речи, потому что пол и правда ушел у него из-под ног, и ему пришлось опустить на стул. Горло сдавило спазмом. Ви не сводила с него неподвижного взгляда, словно если зажмурится на мгновение – всему конец. Он же просто не мог поднять глаз от мысов собственных ботинок и молчал, потому что не знал, что тут можно сказать. – Ты же всегда мне помогал. Вик? Если не можешь меня спасти, хотя бы подскажи, что делать, – ее голос задрожал. – Пожалуйста. – Если б я знал, малыш… Все это было выше его сил. Он резко поднялся на ноги и скрылся в душевой, оставив растерянную Ви одну. Кровь стучала в висках, заглушая невыносимую тишину тесного помещения. Тяжело дыша, он оперся руками о раковину, запоздала понимаю, что так ее и не отмыл. Кровавые разводы, оставшиеся на поверхности, тянулись к черноте слива. Тря дня назад, Виктор смывал кровь со своих рук и думал, что теперь все будет хорошо. Думал, что справился. Тогда он еще не знал о чипе, о конструкте – решил, что это мелочь, какая-нибудь новая нетранерская приблуда. Чип оказался опаснее пули, опаснее оплавленных микросхем и дыры в голове. Чип убивал ее прямо сейчас – там за дверью. Отвращение к себе накатило, скручивая внутренности в тугой узел. Виктор посмотрел на себя в зеркало. С той стороны на него смотрел кто-то другой, кто-то кто уже знал правильный ответ. Он отпрянул от раковины. – Мисти, – позвал он. Та уже возилась с креслом-каталкой. Ви равнодушно наблюдала за этим процессом, обняв себя руками. Мыслями она была где-то очень далеко. Виктор подхватил с ящика кофту на молнии и направился к ним. – Не надо, – остановил он. – Закроешь клинику? Мисти, догадавшись, кивнула и на ее губах впервые за все эти дни появилось подобие улыбки. – Идем, малыш, – обратился он уже к Ви, протягивая предмет одежды. – Я отвезу тебя домой… Ви большую часть пути проспала, привалившись к его плечу. Виктор периодически подглядывал то на нее, то в окно, где мелькал равнодушный серый город, который несмотря ни на что продолжал жить своей жизнью. В сумке рядом лежали препараты, пакеты с физраствором и пара систем, а также неизменный планшет. Когда такси подъехало ко входу в мегабашню, Виктору пришлось ее разбудить. Ви, сонно щурясь, кое-как выбралась из машины и с его помощью переместилась в кресло. Ее все еще вело от любого резкого телодвижения. – Мне сняться его воспоминания, – вдруг заговорила она. – Он все время зол, Вик. Постоянно. Это жутко. – Что еще ты видела? – Как его убили. Это… Я видела смерть в брейне, настоящую смерть. Но тут все было по-другому. И там еще была женщина, и Сабуро… И… Она говорила медленно, будто через силу. Переживая это снова и снова. – А потом, – прохрипела она, – он умер. – Тише, малыш. Мы приехали. Биометрический замок распознал его и дверь тихо отъехала в сторону. Виктор вопросительно посмотрел на Ви. – Я дала тебе доступ, – пояснила она. – Ну… Тогда. Просто. Мало ли что… Ты же не против? – Конечно нет, малыш. Квартира изнутри ничуть не изменилось. Все было ровно так как он запомнил: бардак, статуэтки, ловец снов над кроватью. Он подкатил кресло ближе к нише, Ви перебралась на постель и села, уперев локти в колени. Виктор, оттолкнув кресло в сторону, сел рядом. – Ложись, – он тронул ее за плечо, – тебе нужно отдохнуть. Она медленно выдохнула и уронила голову на ладони. – Вик, – едва слышно просипела Ви. – Джеки… – Я знаю. Алехандра позвонила мне сразу, как… В общем, я хотел сорваться к ней, но она настояла, чтобы я дождался тебя и оказалась права. Позвони ей, Ви. Завтра. Хорошо? Так и не прозвучавшие слова осели на кончике языка. Что ещё он мог ей сказать? Мне жаль? Ты не виновата? Чушь. Все чушь. Это несправедливо? Но в его возрасте ждать от жизни справедливости глупо, а вот в ее еще простительно и от этого ей только хуже. – Вик, – позвала Ви. – Да? – Не уходи… Она отняла руки от лица и взглянула на него. Даже если бы он хотел уйти – не смог бы. И нужные слова похоже все-таки нашлись, хоть и оказались несколько иными: – Конечно, малыш, – выдохнул Виктор. – Ложись… Она опустилась на постель, прижимая правую ладонь к боку и кривясь. Ви закрыла глаза и вскоре ее дыхание стало тихим и ровным – препараты по-прежнему действовали. Виктор подтянул к себе брошенную на пол сумку и извлек оттуда две банки с таблетками. Одни – блокаторы; другие – псевдоэндотрезин. Мисти решила, что Ви имеет право выбора. Виктор покрутил в руках оранжевую упаковку. Как она там сказала – так погибнет две души? Бред. Конструкт – не душа. По сути своей он ничем не отличался от нейровируса пожирающего чужой мозг, только делал это медленнее и не выжигал до основания, а заменял собой. Виктор вздохнул и поставил таблетки на прикроватную тумбочку. Он встал и тихонько направился в ванную. Положив очки на раковину, плеснул в лицо воды. Душ не повредил бы, но сил совсем не осталось, да и не хотелось ненароком разбудить Ви. За неимением альтернативы Виктор утроился на узком диване, явно не предназначенном для сна, но уставшему организму, кажется, сошла бы любая горизонтальная поверхность. Сложив в несколько раз найденный в углу дивана плед, он подложил импровизированную подушку под голову и почти моментально отключился. Из сна его выдернул крик. Распахнув глаза, он увидел следующую картину – Ви стояла посреди квартиры и орала на стену. Блять. Она вдруг пошатнулась, как если бы ее кто-то толкнул, и рухнула на пол. Он оказался рядом в ту же секунду, но Ви не обратила на него никакого внимания. – Какого? – спросила она, таращась на свою ладонь так, словно та ей не принадлежала. Он схватил с тумбочки банку с блокаторами, но никак не ожидал, что она метнется к нему и выбьет банку из его рук с силой, которой просто не должно быть у человека ее комплекции в таким состоянии. Виктор извернулся так, чтобы перехватить Ви через торс одной рукой, а другой потянулся к рассыпавшемся таблеткам. Она рванулась ещё раз – слабее. Зло прошипела в пустоту перед собой: – Отъебись от меня! – Ви! – он выпустил ее на мгновение, чтобы взяться удобнее и теперь они были лицом к лицу. – Ви, посмотри на меня! Она посмотрела. Зрачки – черные провалы с бликами уличного неона, просачивающегося сквозь приоткрытые жалюзи. Все ее движения были какими-то рваными, как насильственными. Словно что-то или кто-то мешал ей, но таблетку из его рук она послушно взяла. Даже сама проглотила и видимо на этом силы оставили ее окончательно. Ви рухнула прямо в его руки. Сердце колотилось где-то в горле. Виктор отстраненно осознал, что сжимает чужие плечи слишком сильно – до белых следов на полупрозрачной коже. Той ночью он больше не сомкнул глаз.