Миссия: «Второй шанс»

      Нет ничего проще, чем давать обещания, разве что, их нарушать. В тот момент, когда Тревор давал матери слово, что бросит пить, то действительно верил, что продержится хотя бы немного. Реальность оказалась сурова. В первый же день после выхода из больницы он нахреначился в баре, да так, что толком не помнил, что вытворял ночью. Ещё бы, столько сидел взаперти, помирая со скуки! Буйная душа жаждала приключений, а неуёмная энергия — выхода.       Поутру он очнулся на полу в коридоре, в собственной квартире, на счастье. «Так держать, Ти, в этот раз ты даже добрался до дома!» — похвалил он сам себя. Доползти до дивана, видно, сил не хватило.       Толкнув дверь в ванную, Тревор первым делом сунул башку под кран с холодной водой. Блядь, бывают же люди, которые умеют останавливаться, какие-то люди вроде Майка! Но нет, только не он. Где там эти чёртовы тормоза, он понятия не имел. Грустно прям стало.       Нахлебавшись воды и приложив ко лбу мокрое полотенце, Тревор ввалился в комнату и брякнулся на диван, благо, он его никогда и не заправлял. Пялясь мрачным взглядом в потолок, пытался восстановить последовательность событий. На сбитых костяшках запеклась кровь, болела распухшая губа и ныла ссадина на скуле. Похоже, вчера он начистил кому-то рыло, ну, или наоборот.       В кармане куртки обнаружился смятый клоунский парик — рыжие синтетические кудряшки. Тревор, брезгливо поморщившись, отбросил трофей в сторону. Память понемногу прояснилась. Они сцепились с клоуном из МакДака, вот как! Ёбаный клоун оказался не таким рохлей, как представлялся на первый взгляд. Здорово зарядил ему в челюсть. Однако Тревору в итоге удалось его вырубить. Клоунов он ненавидел с детства. Грёбаные извращенцы, педофилы и маньяки! Кто ещё будет прятаться под клоунской маской? Да, очевидно, вчера Тревор всё это и высказал своему минутному знакомому. Главное, что удалось свалить до приезда полиции, так что можно сказать, вчерашнее приключение обернулось счастливым финалом.       Как бы там ни было, а на душе отчего-то стало пакостно. Наверное, от того, что обещал матери не влипать в неприятности, а сам не продержался и дня. Жить по новым правилам, когда ты сам ни хрена не изменился, оказалось очень и очень непросто.       К вечеру башку отпустило, да и совесть совсем заела. Стоит навестить Мод, сделать какой-то приятный сюрприз для неё, да хоть цветы подарить. Не такой он в конце-то концов пропащий мерзавец. Если бы не Мод, эта жизнь была бы таким же дерьмом, как прежняя. Это всё её заслуга.       Тревор привёл себя в порядок более или менее, чистые вещи даже надел и долго и упорно разыскивал ключи от пикапа. Куда они всё время исчезают?! Какая-то ёбаная магия!       Матери он позвонил по дороге, предупредил, что приедет. Долго подбирал слова, да так и не подобрал. Решил сделать вид, что ничего и не произошло. Как-то не было у него в прошлой жизни опыта в извинениях.       Тревор выбрал букет роз и сирени: небольшой, но очень ароматный и красивый — ало-сиреневый. Мод любит цветы, и, наверное, эти ей тоже понравятся. Покопавшись в памяти, вспомнил, какие конфеты её любимые, прикупил по дороге. Он ведь должен это знать, так? Сегодня он был хорошим мальчиком, не то, что вчера. Может, не так уж он паршивый сын?       Мод как всегда встретила с тёплой улыбкой, подаркам обрадовалась, однако, похоже, что-то заподозрила. Тревор отошёл в сторону, пока она возилась с цветами, настороженно наблюдал.       Мод поставила букет в вазу и сразу посерьёзнела, поманила его к себе.       — Что ты натворил, беспокойная душа?       Тревор усмехнулся. Мать его насквозь видела. Наверно, он всегда с подарками заявлялся, когда косячил. Он молча глядел в сторону, и Мод осторожно коснулась его лица, взяла за руки и тихо вздохнула.       — Садись, — подтолкнула к стулу, и Тревор послушно повиновался.       Мать принялась перебирать аптечку, а он смотрел под ноги на жёлто-чёрные ромбики кухонной плитки.       Звякнули склянки, по комнате поплыл запах антисептика и воспоминаний. Когда он был мальчишкой, на этой же кухне мать обрабатывала «боевые раны» ему и Джонни. А они строили друг другу рожи из-за спины Мод, храбрились. У Джонни родители были строгие: он боялся дома показываться в таком беспризорном виде. Гоняли они на великах по пустырям, лазали по стройке, да чёрт знает где их ещё носило. Как только не убились?.. Но в общем никто не пострадал, по крайней мере серьёзно. Разбитые локти и колени не в счёт.       — Тревор?       — А? Не знаю, не хочу отвечать, — сознался он под строгим взглядом матери.       Мод прошлась холодной ваткой по ссадине, и Тревор поморщившись, качнул головой.       — Всё почти, потерпи немного. Давай-ка руки, — сказала она, и он покорно вытянул руки перед собой.       Лицо у матери стало расстроенное, печальное, и Тревор стыдливо опустил глаза, скривил губы. Лучше бы он и вовсе не заявлялся в таком виде, если бы только знал, что так её огорчит. Хотелось выдумать что-то утешительное, но почему-то в голове царила пустота.       Все «медицинские процедуры» были закончены, а Мод всё также сидела напротив, держа его ладони в своих, задумчиво глядя перед собой.       Тревор откашлялся и всё же набрался смелости взглянуть ей в глаза.       — Мама? Ты прости меня, я много чего делал… не так.       Мод ответила грустной полуулыбкой, пригладила его растрёпанные волосы и поцеловала в лоб.       — И много чего делал так. Ты ведь хороший парень у меня, умный, весёлый. Всегда таким был. Вижу, что тебе плохо, а чем помочь, не знаю, — она сделала паузу, изучая его лицо.       Тревор насуплено кивнул. В прошлой жизни он бы всё отдал, чтобы кто-то в него так верил. А в этой не сумел оправдать ожиданий. Или не всё ещё потеряно?       — Может быть, пришло время обратиться к врачу? Просить о помощи не стыдно, — сказала Мод.       Тревор поперхнулся и отстранился вместе со стулом.       — Чего?       — Я предлагаю записаться на приём к наркологу, — спокойно пояснила Мод.       Тревор подскочил и потряс головой. Нет, это уж слишком! Взволнованно заметался по кухне, выдавая бессвязные междометия. Сложились они в одно чёткое слово.       — Нет!       Мод дала ему время успокоиться, а после встала и загородила проход.       — Сынок, я просто хочу тебе помочь!       Тревор мотнул головой, и мать ласково сжала его ладони.       — Вспомни сколько обещаний ты мне давал. Сколько у тебя проблем из-за пьянки, сколько раз ты в полицию попадал! С работы тебя уволили, и в больнице ты в конце концов оказался! Господи, боже, неужто сам не видишь, что ничем хорошим это не закончится?!       — Да, да, прости, — тихо ответил Тревор. — Всё в порядке, я… у меня всё под контролем.       Мод вздохнула и устало опустилась на стул.       — Ты сам знаешь, что это не так.       Тревор молчал, понурив голову. Знал, конечно.       — Мне надо подумать, — медленно проговорил он.       Мод кивнула, скрестив на груди руки.       — Я тебя не для того растила, чтобы наблюдать, как ты сам свою жизнь гробишь! Подумай, но этот разговор не закончен.       Тревор покорно склонил голову, что ещё оставалось?       Мод тут же смягчилась, поднялась и шагнула к нему.       — Я хочу, чтобы ты был счастлив.       Тревор помолчал, кусая губы.       — Мы можем поговорить о чём-то другом?       — Конечно. Садись, будем ужинать.       Пару минут спустя Тревор смотрел, как мать накрывает на стол, и тяжело вздыхал, дёргая под столом ногой. Вот же ж, блядство, надо до такого дна докатиться! Теперь эти детские отмазки, отговорки выглядели глупыми. И все обещание рассыпались пеплом на ветру. Так противно и стыдно никогда ещё не было. И он не знал, куда глаза деть. Мод напротив вела себя непринуждённо, словно и не было между ними этого разговора. Поставила перед ним тарелку с овощным рагу.       — Останешься сегодня? — спросила она, усевшись напротив.       Тревор покачал головой.       — На работу рано.       — Рон завтра тоже рано поедет по делам, я могу разбудить вас обоих, — предложила Мод.       Тревор чуть не поперхнулся, отложил вилку.       — А Рон, что это, остаётся на ночь? — воскликнул он, и только потом сообразил, что брякнул.       Мод едва заметно улыбнулась.       — Остаётся. Мы собираемся съехаться. Я как раз хотела сказать тебе на днях, но раз уж ты спросил сам… Когда ты лежал в больнице, Рон часто оставался у нас.       Тревор отвёл глаза. Неловко стало.       — Ну-у, то есть он будет жить здесь?       — Да.       — А как же этот его огород?       — Сейчас зима, — усмехнулась Мод. — А потом ездить можно — это не проблема.       Тревор дёрнул скатерть под столом и прикусил губу.       — Тебе это не нравится?       Он пожал плечами.       — Просто… Не знаю, что сказать, — признался в итоге.       Мод кротко улыбнулась и сжала его ладонь.       — Это наш дом: мой и твой, и ничего не изменится. Просто это теперь и дом Рона тоже. Я хочу, чтобы мы стали одной семьёй.       Тревор вздохнул.       — Ты его любишь?       — Люблю. Но тебя от этого любить меньше не стану.       Тревор улыбнулся и отодвинул тарелку.       — Ладно, я пойду с псом погуляю.       — Всё в порядке? — Мод тоже поднялась из-за стола и проводила его взволнованным взглядом.       — Да, просто хочу пройтись.       Тревор поспешно обулся, накинул куртку и снял с вешалки в коридоре собачий поводок. Чак радостно завилял хвостом, предвкушая прогулку.

***

      Стемнело уже, когда они вышли на улицу, фонари зажглись. Из парка доносились вопли ребятни, что несколько нарушало гармонию и сбивало с мысли. Тревор детей-то никогда особо не жаловал, нет, бывает с ними интересно, но от них быстро устаёшь.       В прошлой жизни он иногда возился с ребятами Майка, когда те были мелкими. Что сказать, порой так хотелось погреться у чужого огня. Майкл с Амандой всё время собачились, но всё же находилось в этом что-то такое домашнее, что-то такое, о чём он мог только мечтать. Дети у Майка выросли вредные и избалованные, жена оказалась той ещё стервой, да и сам он прекрасно подходил своей семейке, однако среди всех этих дрязгов они держались друг за друга. Это восхищало, без шуток. Они глотку готовы перегрызть тому, кто встанет против семьи. Да и если уж на то пошло, то ругались они не всегда. Когда появились дети, а Аманда наконец-то завязала со своей похабной работёнкой, у них практически наступила идиллия.       А потом… потом Майкл его предал. Видно, затем, чтобы сохранить своё хрупкое счастье. Да прогадал дурак — сам же всё и разрушил. Мог ведь уйти по-хорошему, мог, но он всегда был трусливым сукиным сыном. Подстраховаться решил и убрать их с Брэдом с дороги. А может, приятели из ФРБ крепко прихватили его за яйца? Теперь уж не выяснить. Однако Тревор знал, что сам бы так никогда не поступил.       Он закурил и остановился у входа в парк, наблюдая за пацанами лет пяти-шести, которые перекидывались мячом под бодрые возгласы высокого старикана. Очевидно, чьего-то деда. Чак рвался к ним, мечтал вцепиться в мяч. Это прям-таки его страсть — во дворе уже куча разодранных валяется. Тревор потянул в сторону: «Пойдём, малыш», и двинулся вдоль ограды. Надо было и правда мяч захватить, чтобы поиграть с псом. Но ничего, набегается в волю по пустырю.       Чёрт возьми, а ведь у них с Мэри-Энн мог бы быть ребёнок — чуть младше этих пацанов. Нет, наверно, и к лучшему, что не случилось. Мэри-Энн детей не хотела: боялась испортить свою идеальную фигуру и всё такое, да и времени у неё не хватало. Работа, спорт, все её безумные идеи…       Если бы у них всё-таки появился ребёнок, то она, наверное, стала бы спокойнее. А может и нет, слишком они напоминали его биологических родителей, только без мордобоя и наркоты. Нет, такого детства он бы своему ребёнку точно не пожелал. И всё же порой Тревор жалел, что малыша так и не случилось. В этот последний год часто об этом думал. Мэри-Энн так хотела, чтобы они стали лучше, может, и получилось бы, а может, и нет.       Рон уже был дома, когда Тревор вернулся. Чак шагал впереди, гордо держа в зубах палку. Мод заставила их выбросить трофей во дворе и отправила в ванную — отмываться.       Вечер они провели как настоящая семья: смотрели телик, болтали о всякой ерунде. Пёс устроился на ковре, мусоля в зубах лакомство — жевательную косточку. Тревор хотя бы на время позабыл обо всех своих проблемах. Нет, правда, хорошо, что Рон переехал к Мод. Непривычно, странно, но Тревор ведь не слепой — видел, что им хорошо вместе.

***

      К Майку пришлось тащиться раным-рано — перед работой. Тревор зевал всю дорогу и в общем-то не был настроен на откровенные беседы в восемь часов утра. Скорчил недовольную рожу, бухнувшись в кресло.       — Не выспался, что ли? — отвратительно-бодрым тоном спросил Майкл.       — Козёл ты. Даже кофе не успел выпить. Давай как-то по-быстрому, мне на работу ещё, — буркнул Тревор, сверившись с часами.       Майк пропустил оскорбление мимо ушей, попросил секретаршу принести кофе и устроился за столом, вертя в руках ручку.       — Хорошо. Что мне расскажешь сегодня?       Тревор пожал плечами.       — Ничего знаменательного не случилось.       — Вот как, — хмыкнул Майк. — Совсем ничего? А с лицом что?       — Подрался с клоуном из МакДака. Это уже неактуально, — сообщил Тревор.       Секретарша принесла кофе, и он подхватил кружку с подноса, даже не поблагодарив.       — Неактуально, — повторил Майкл, пригубив свой напиток. — А что же тогда актуально?       Тревор поставил кружку на кофейный столик и выдавил с кислой миной:       — Мама хочет, чтобы я записался на приём к наркологу.       — Ясно. И что ты ответил?       — Ничего. Я что, настолько плох? Родная мать считает меня алкашом! — воскликнул Тревор, стиснув кулаки.       — Признание проблемы — первый шаг на пути к её решению, — глубокомысленно изрёк Майк.       Тревор усмехнулся, тряхнув головой.       — Дурак! Ни черта ты не понимаешь, а ещё док!       Майкл помолчал, потом поднялся и остановился в двух шагах от него.       — Слушай, Тревор, у нас с тобой осталось мало времени. Я обещал тебе помочь, но, если ты сам ничего делать не захочешь, я не смогу, — проникновенно выдал он.       Тревор глядел исподлобья, надув губы.       — Поговорим начистоту: я здесь не для того, чтобы тебя жалеть или оправдывать. Ты с этим сам прекрасно справляешься. У тебя есть проблемы с алкоголем, серьёзные проблемы, которые привели тебя сюда.       Тревор хотел возразить, но Майкл качнул головой, выставив ладонь перед собой.       — Ты сам должен принять решение. Никто за тебя это не сделает: ни я, ни твоя мать. Если ты действительно хочешь, чтобы я помог…       Тревор облизнул губы и кивнул:       — Да, хочу.       — Хочешь чего?       Тревор вздохнул и пробормотал под ноги, так что Майкл ничего не разобрал и шагнул ближе.       — Что?       — Завязать с бухлом! — проорал он рассержено.       Майкл удовлетворённо кивнул.       — Хорошо, я знаю с чего начать. Ты принимаешь таблетки, которые я выписал?       — Э-э… рецепт потерял, — отмахнулся Тревор.       Майкл сухо кивнул. Ну да, естественно, он догадался, что Тревор и не думал их принимать.       — Нервы поможет успокоить, — сказал он, черкнув на бумажке и шлёпнув печать.       Тревор прикрыл глаза на мгновение и решился.       — Ладно.       Майкл протянул рецепт и назначил встречу на следующую среду, на вечер на этот раз. Всего их осталось две — последние, и свобода!       Захлопнув дверцу пикапа, Тревор брякнулся на сидение и прикрыл глаза, сделал глубокий вдох и развернул список, составленный Майклом. Первым делом он велел прибраться дома и выбросить все бутылки. Тревор цокнул и сплюнул в открытое окошко. Повертел в руках рецепт на таблетки. Ладно, хрен с ним, Майку он ничего не обещал, но попробовать можно.       На работу он умудрился не опоздать, лихо припарковался и вприпрыжку поскакал в офис. «Не опоздать» — это значит, явиться без двух минут десять. Время поджимало, сегодня должен приехать новый менеджер, с которым он ещё не успел познакомиться. Толкнув по пути какого-то парня в спецовке, Тревор успел с ним пособачиться на скорую руку, рванул на себя дверь ровно в десять и обомлел… Новый менеджер оказался старым знакомым. Ещё один чёртов мертвец! И в этот раз вина Тревора в его смерти была очевидна.