Договор на любовь

— Сдавайте тетради, — подал голос учитель, как только прозвенел звонок на перемену. Ученики в спешке схватили свои рюкзаки и, проходя мимо стола учителя, складывали тетради с самостоятельной работой на край стола. Одна из учениц подошла к столу учителя самой последней, неуверенно кладя свою тетрадь на стопку остальных. — Мирослава, что-то не так? — поинтересовался он, заметив, как пальцы руки, в которой она держала тетрадь, дрожали. — Нет-нет, Марк Александрович, — рассеянно отозвалась она, поднимая на него взгляд. — Простите, задумалась… — Ты не успела выполнить какое-то задание? — понимающе спросил он. — Успела, но я не уверена, что всё решила правильно. — Не переживай. Даже если и неправильно, это никак не отразится на твоей оценке в четверти, — улыбнулся учитель, поправляя стопку тетрадей, которые ученики перед выходом небрежно побросали. — Надеюсь, — вздохнула девушка, делая шаг в сторону двери. — До свидания, Марк Александрович. — Хорошего вечера, Мира. Услышав свое сокращённое имя из уст учителя, у Мирославы едва ли не подкосились ноги, а сама она с трудом подавила в себе желание обернуться и напоследок взглянуть на мужчину.

***

Вечером, проверяя тетради своих учеников, Марк решил сделать перерыв и пойти на кухню приготовить себе кофе. Он резко встал из-за стола, из-за чего тетради, которые он по приходе домой кинул на край, всей стопкой упали на пол. Марк на это лишь устало закатил глаза и опустился на корточки, собирая раскиданные по всему полу тетради. Внимание мужчины привлек белый лист, сложенный вдвое и торчащий из-под тетрадей. Найти, с какой именно тетради он выпал, казалось чем-то нереальным. Учитель каждый раз, перед сдачей тетрадей на проверку, предупреждал учеников, чтобы ничего постороннего они в них не оставляли. Если кто-то не послушался, это не его вина. Выкинет и черт с ним. Подняв с пола листок, Марк уже собирался помять его и кинуть в корзину к остальному мусору, но его взгляд зацепился за красиво выведенное имя в уголке листа. Учитель хоть и понимал, что читать чужие письма, это по меньшей мере некрасиво, но любопытство взяло вверх, тем более, когда на листе было написано его имя. Собрав все тетради, он отложил их в дальний угол стола и взялся за чтение письма. Почерк казался ему знакомым, но в голове после стольких проверок тетрадей за вечер, всё перемешалось. Марк Александрович, я заранее прошу прощения за свою нелепую глупость. Вы не подумайте, я не прикалываюсь, не издеваюсь над вами. Ведь как можно прикалываться и издеваться над тем, к кому у тебя чувства. Я решилась написать вам письмо с одной единственной целью. Выговориться и перестать держать всё это в себе. Я не жду и не надеюсь на взаимность или на то, что мое письмо останется без внимания. Скорее всего, вы на меня накричите, сделаете выговор или назовете глупой девушкой, это мягко говоря. Честно сказать, я и сама не заметила, как успела влюбиться. Просто вдруг поняла, что рвусь на ваш урок, как никогда не рвалась. Делаю домашнее задание по алгебре с особым старанием и трепетом, только бы не разочаровать и услышать от вас похвалу. А ведь сказать по правде, алгебру я не очень любила, пока вы не стали вести ее у нас. Не каждому учителю дано так интересно рассказывать свой предмет, как это делаете вы. Простите за этот бессвязный бред. Торопилась закончить письмо до конца урока. Марк Александрович, спасибо вам за то, что подарили мне это прекрасное чувство влюблённости. Навязываться я ни в коем случае не собираюсь. Не совсем дура, понимаю, что учитель с ученицей — это строжайшее табу. Еще раз простите. Дочитав письмо, Марк еще с минуту смотрел на него, переваривая всё то, что только что прочитал. С приходом в школу он был полностью уверен в своем устоявшемся утверждении, что влюблённость ученицы в своего учителя — это лишь примитивщина и влажные фантазии девушек-подростков на фоне скачков гормонов. Марк никогда бы не подумал, что подобное коснется и его самого. Он мог бы просто забыть об этом и посчитать всё глупостью. Но желание узнать, кто именно написал это признание в любви, оказалось до такой степени сильным, что мужчина решил по почерку найти отправителя. И плевать, если он угробит на это весь вечер. Тетради парней он сразу же отложил в сторону, оставив перед собой лишь тетради девушек. Их было не так много, и мужчина уже спустя десять минут нашел того, чей почерк в тетради совпадает с почерком в письме. Закрыв тетрадь, Марк посмотрел имя на ней, и едва ли мог поверить в такой подарок судьбы. Аверина Мирослава. — Мира… — прошептал он, переводя взгляд с имени на письмо. Марк не так давно заприметил ее среди других учеников, а произошло это на школьном концерте, посвященному Новому году, на котором девушка оказалась ведущей. Не сказать, что Мирослава была тихой и скромной девушкой, но и забитой тихоней или зубрилкой ее сложно было назвать. Она всегда с уважением относилась ко всем учителям, участвовала в жизни класса, организовывала всякие мероприятия в школе и просто притягивала к себе взгляд своей непосредственностью и открытостью. Волнистые волосы цвета молочного шоколада, выразительные глаза, обрамлённые пышными ресницами. Марк так и не понял, какого цвета ее глаза, из-за линз, в которых она ходила в школу каждый день. Но он был уверен, что глаза у нее такие же прекрасные, как и сама их обладательница. В глубине души, только начиная читать любовное признание, Марку хотелось верить, что письмо именно от нее, а не от кого-то другого. Потому что других учениц он практически не запоминал и не видел в этом особого смысла.

***

На следующий день Марк отсчитывал время до последнего урока, который должен был пройти у него в 10-А классе. Учителю до невозможности хотелось увидеть Мирославу и то, как она отреагирует на него, зная, что он уже прочел письмо и в курсе ее тайной влюблённости. На перемене мужчина пораньше отправился в класс, но девушки, к сожалению, за партой не застал. Пять минут длились как целая вечность, и когда Мирослава всё же зашла в класс по звонку, то его взгляд как магнитом притянулся к ней. Вот только сама Мирослава лишь бросила на учителя мимолетный взгляд и, опустив голову, быстро зашагала к своей парте. Поздоровавшись с учителем, все сели на места, в ожидании своих оценок за самостоятельную по алгебре, которые он обещал сегодня разгласить. Марк не стал тянуть время и, открыв журнал, принялся за выставление оценок, попутно озвучивая их вслух. Когда очередь дошла до Мирославы, учитель сделал паузу, будто обдумывая, какую оценку ей поставить. — Аверина, три, — наконец-то произнес он спокойным тоном. Как только оценки были выставлены, учитель приступил к объяснению новой темы, а под конец урока стал вызывать по очереди учеников к доске. Марк каждую минуту смотрел на ученицу, но кроме напускного равнодушия он ничего не видел в лазурных глазах. Мужчина искренне не понимал, почему она прячет настоящий цвет своих глаз за искусственными. Звонок прозвенел и, записав домашнее задание, ученики рванули на выход из класса в сторону раздевалки. — Аверина, задержись, — попросил учитель, наблюдая за тем, как она собирала принадлежности в рюкзак. Класс опустел и учитель остался наедине со своей ученицей, не боясь, что их кто-то мог застукать. — Думаю, ты понимаешь, за что тебе три? — облокотившись спиной о стол, спросил он. — Не совсем, — махнула Мирослава головой. — Я ведь сдала вам пустую тетрадь и заслужила двойку. К тому же, я вас вчера обманула, когда сказала, что всё успела. — Пустую? — усмехнулся учитель, вытягивая из кармана штанов то самое любовное письмо. — А это что? — Простите, Марк Александрович, но я объяснилась в письме, и что-то говорить на эту тему сейчас отказываюсь. До свидания. Девушка развернулась, уже намереваясь поспешно покинуть класс, как учитель резко преградил ей путь, не давая больше и шагу ступить. — Э, нет, Мирослава, так не пойдёт, — покачал он головой. — Призналась мне в любви старомодным способом, поделилась самым сокровенным, а теперь делаешь вид, будто тебе всё равно. Я даже могу представить, как тебе тяжело даётся это притворство, — учитель стал демонстративно ходить вокруг Мирославы. — Коленки дрожат, сердце бешено стучится, ладони потеют, а в мыслях только одно — поскорее убежать и спрятаться куда-нибудь от своего позора. Я прав? — Я не считаю признание в любви позором, Марк Александрович, — тихо прошептала она, закусывая от волнения губы. — И тебя не смущает наша разница в возрасте? — спокойно поинтересовался мужчина. — Тебе шестнадцать, мне почти тридцать. Сейчас это не так сильно заметно, но лет через десять, это может стать проблемой. — Это всего лишь цифры. Что в этом такого? Простите за дерзость, но и вас, как учителя математики, они не должны смущать, — Мирослава улыбнулась и посмотрела в глаза учителя. — Вы не должны их бояться. — Я их и не боюсь, Аверина, — вздохнул Марк. — Подумаешь, четырнадцать лет разницы. Есть вещь поважнее нашего возраста. Например то, что я твой учитель. — Я и на это ответила в письме. Простите, если мое признание доставило вам проблем. — Давай заключим договор, — резко оборвал он ее с неожиданным предложением. — Договор? — опешила девушка. — Какой? — Остался год до выпускного, и если ты за это время никого не встретишь и не полюбишь, то я смогу на тебя претендовать, — со всей серьёзностью предложил он. — Вы… — голос Мирославы предательски дрогнул. — Подшучиваете надо мной? Марк только сейчас осознал, что неправильно преподнес свое предложение, заставив девушку думать, будто он насмехается над ней. А свидетельство тому слезы, выступившие на глазах ученицы. Мирослава кинулась к двери, но мужчина не мог допустить, чтобы между ними осталась какая-нибудь недосказанность. — Мир, Мира, подожди, — учитель схватил девушку за руку, когда она собиралась уже открыть дверь, и развернул к себе, второй рукой обхватывая её за талию. — Мои намерения серьёзные, но именно сейчас я не могу с тобой быть. Ты еще слишком маленькая для меня. Осквернить такое чудо как ты — это преступление, — прошептал он, неотрывно глядя ей в лазурные глаза. — Марк Александрович, — в последний раз всхлипнула Мирослава, пальцами цепляясь за плечи мужчины. — За этот год может многое измениться. — Видишь? — улыбнулся учитель. — Ты и сама это понимаешь. Твои чувства ко мне могут быть заблуждением. Я даю тебе год разобраться в себе и убедиться, влюблённость это или всё-таки любовь, о которой пишут в книгах. Обещаю, с моей стороны я сделаю тоже самое. Ты для меня не пустое место, Мира, помни об этом. — Как мы заключим договор? — без тени сомнения доверилась ему девушка. — По-взрослому, в письменном виде. Завтра я принесу его и ты поставишь свою подпись, — Марк осекся, опустив взгляд с лица ученицы на ее приоткрытые губы. — Договор скрепим поцелуем. Не успела Мирослава опомниться, как ее вовлекли в нежный, но такой желанный поцелуй. Спустя секунду она и сама не заметила, как охотно стала отвечать, зарывшись пальцами в густую шевелюру учителя. Мирослава всем телом прижималась к его, а руки мужчины бесцеремонно блуждали по ее телу, словно он хотел запечатлеть в памяти все ее изгибы. Отстранившись, когда воздуха катастрофически стало мало, Марк провёл кончиками пальцев по щеке девушки и, прислонившись лбом к её, слабо улыбнулся. — Никогда не думал, что буду ждать девушку год. Обычно всё наоборот. — А я никогда не могла подумать, что мой учитель ответит мне взаимностью. Улыбка не сходила с лица мужчины и, напоследок быстро поцеловав Миру в губы, отстранился и подтолкнул ее к двери. — С подписанием договора, всё будет зависеть только от тебя, Мира, — напомнил учитель. Мирослава кивнула, но уходить не торопилась, над чем-то задумавшись. Спустя минуту размышлений, она сняла со своего запястья плетеный браслет красного цвета и протянула его учителю. — Если через год у нас ничего не получится и я нарушу договор, порвите браслет. Не сводя взгляда с девушки, Марк молча принял браслет и крепко сжал его в руке. Улыбнувшись, Мирослава поцеловала учителя в щеку и направилась к двери. Дверь за ней захлопнулась и Марка стали одолевать противоречивые чувства. В какой-то глубине сознания он верил в их счастье и в то, что за год чувства обоих нисколько не изменятся, только станут крепче от разлуки. Но в то же время его одолевали сомнения, касательно всего этого безумия. Мирославе всего шестнадцать, и ее чувства могли быть всего лишь детской влюблённостью, о которой она уже через месяц забудет и найдет другой объект вожделения. Чувства Марка же были от начала и до конца искренними. Он проходил уже весь этот путь от наивной влюблённости до своей первой любви, и сейчас мог с уверенностью сказать, что любовь к Мирославе не надуманная, а самая настоящая.