Маленький хоббит и большой хмурый гном

Причаливали к берегу тяжело. Не смотря на то, что течение в этой части реки ослабло, все были измучены плаванием, многие наглотались воды, Бофур выплюнул целый фонтан.       Кили уже немного пришёл в себя, соленая вода помогла ране слегка перестать болеть, а холодные брызги отрезвили затуманенный рассудок. Однако, как только он вышел на берег, сразу рухнул обратно на землю со стоном, и стал разглядывать свою ногу, и постарался заткнуть кровотечение тряпкой.       Бофур посмотрел на него встревожено, как только младший гном это заметил, сразу натянул на себя маску. — Это просто царапина, — бросил он. Гномы помогали друг другу вылезти из бочек, Фили, очутившись на берегу, сразу кинулся к брату. — Поднимайтесь! — прогремел звучный голос предводителя отряда. — Кили ранен, — сразу ответил ему Фили, зажимая рану брата, — ногу надо перевязать. — За нами гонится стая орков, надо уходить, — показалось, что король совсем не обеспокоен состоянием племянника, но это было совсем не так, это можно было заметить по тому, что он старательно не смотрел в сторону Кили — тогда его накрыли бы эмоции и он потерял бы бдительность. — И куда же? — спросил Балин. — Дальше к горе, — ответил за Торина Бильбо, — мы уже близко. Кажется, эти двое сильно сблизились за последние несколько недель. — Но между нами и горой лежит озеро, мы не сможем его переплыть, — ворчал старый гном. — Ну значит обойдём, — с уверенностью заявил Бильбо. — Орки нагонят нас, можешь не сомневаться, — Двалин посмотрел на Торина, — у нас нет оружия чтобы защитить себя. — Перевяжите ему ногу быстро, — Дубощит мельком посмотрел на принцев, и сразу сосредоточенно стал осматривать берег, — у вас две минуты. Бесшумно натянулась тетива, и гномы резко обернулись, заметив большую чёрную фигуру позади себя. Двалин было кинулся на стрелка, но его палку пронзила стрела, а через секунду другая выбила из рук Кили камень, который тот собирался кинуть. Принц удивленно обернулся в направлении, куда улетел камень, и уставился на человека испуганным взглядом оленя. — Бросишь ещё один — тебе конец, — проронил человек, держа третью стрелу на тетиве. Бильбо как-то молниеносно оказался рядом с Торином, плечом к плечу, чуть не взял его за руку, но вовремя опомнился. Тот даже не повернулся к нему, рассредоточено смотря на лучника. Чуткий взор его уловил движение руки хоббита, и сейчас его мозг обрабатывал эту информацию. — Извини, ты ведь из Озерного города, если не ошибаюсь? — сказал Балин, подходя ближе к человеку, лук быстро был переведён на него, и он остановился, подняв руки, — А это твоя лодка вон там? — он указал пальцем на причал. Человек опешил и опустил оружие, гном продолжил, — Ты не сдаёшь ее в наем случайно? Пока Балин уговаривал лодочника перевезти их, Бильбо не находил себе места, он как вкопанный стоял, держа напряженные руки чуть поодаль от тела, будто держался за перила. «Что это был за порыв? — думал он, — Очень странно, надеюсь Торин не заметил, а то надумает себе чего». Он старательно держал дистанцию с королём.       В то же время Фили активно кружился вокруг брата, проверяя качество наложенного жгута. — Так порядок? — поднялся он и заглянул в лицо Кили. — Да, спасибо, так отлично, — младший опустил лицо. Ладонь старшего легла ему на плечо. — Не переживай, скоро пройдёт, будешь как новенький. — Угу, — пробормотал младший. Ему совсем не хотелось показывать слабости. Братья всегда стремились подражать своему идеалу — дяде. Тот недавно чуть не был разгрызан варгом, но все равно поднялся сразу как очнулся, а Кили тут сопли развёл, да и Фили носится с ним, как с маленьким. Он благодарен брату за его заботу, но все же он предпочёл бы стиснув зубы идти дальше, как Торин. Встряхнув головой, он поднял взгляд, и улыбнулся брату. Наконец, переговоры завершились на том, что гномы дадут вдвое больше денег, а человек провезет их в город незаметно. Надо отдать ему должное, лодочник справился с поставленной задачей, пусть и не совсем… стандартным способом.       Уровню оскорбленности гномов не было предела — сначала им пришлось сидеть в бочках с вонючей рыбой, а затем и вовсе идти по канализации.       Ну и шороху же навели гномы в городе! К вечеру дня их прибытия все люди знали о том, что кучка гномов появилась, избила кучу стражников, и скрылась незамеченными в одном из домов города. Истосковавшиеся по переменам, голодные, озлобленные на бургомистра люди были только рады внезапным переменам. К утру следующего дня поползли слухи о возвращении Подгорного короля. Но до того момента ещё многое успело случиться… Одетые во все сухое путники собрались в махонькой комнатке. Да, это был уже не тот город, который помнили гномы. Когда-то здесь были большие красивые дома, счастливые люди, улицы наполнял детский смех… это было давно, до того как пришёл Смауг.       Но кое-что все же сохранилось с того времени — последнее оружие, способное сразить дракона. Торин увидел его из окна. — Гномий стреломет, — тихо проговорил он. — Ты словно приведение увидел, — сказал ему хоббит, который стоял за его спиной, подпрыгивая в пледе и грея руки о чашку чая. Он позабыл о своём недавнем смущении, теперь снова подойдя к Торину близко. — Так и есть, — присоединился к ним Балин, — последний раз мы видели такое оружие в городе охваченном огнём в тот день, когда пришёл Дракон, — Балин завёл тяжелый рассказ. По его лицу было видно, с какой болью он вспоминал тот день. — Если бы люди точнее целились в тот день, — проговорил Торин с укором, и обернулся на Бильбо, — все могло бы быть иначе. — Тебя послушать, так ты был там, — Бард посмотрел на короля хмуро. Гномам нельзя было выдавать свое происхождение, иначе Торин бы рассказал ему в красках о криках, о жгучем пламени, и о разрушенных жизнях. — Каждый гном слышал этот рассказ, — в тон ему ответил Торин. — Тогда вы знаете, что Гирион попал в дракона, — сын лодочника подошёл к ним, вставая по левое плечо отца, — он отколол ему чешую под левым крылом. Ещё одна стрела и он убил бы зверя! Сзади раздался басистый смех Двалина. — Это все сказочки, парниша, ничего больше, — сказал он. Королю без горы этот разговор начал надоедать. — Ты взял наши деньги, — сказал он Барду, — где оружие? Когда лодочник ушёл, он обратился к гномам. — Завтра последний день осени. — День Дурина наступает послезавтра, — кивнул Балин, — мы должны добраться до Горы к тому времени. — А если не успеем? — спросил побледневший Кили, оглядываясь, чтобы их не услышали дети лодочника, — Если мы не найдём тайную дверь вовремя? — Тогда весь поход был зря, — выразил свои опасения Фили. Бард вернулся с внушительным свёртком, который на деле оказался свёртком с инструментами. — Мы же заплатили тебе за оружие! — завёлся Глоин, — за выкованные из железа мечи и секиры! — Это мусор! — Бофур кинул «оружие» обратно на стол. — Лучше вам не найти, только в городской оружейной — все железное оружие хранится там, — попытался убедить их Бард. Торин с Двалином переглянулись, одним только взглядом согласовывая план, который возник у них обоих. Этот взгляд не укрылся от старого гнома. — Торин! — сказал он, одним словом выдав их умному Барду, — Давай возьмём что есть и уйдём? Я управлялся и с меньшим, да и ты тоже, — попытался он вразумить короля, — Я предлагаю уходить. — Никуда вы не пойдёте. За домом следят шпионы, как впрочем и за каждым доком и причалом в городе, нужно дождаться ночи.       Мысль была дельная, и гномы разбрелись кто куда. Кили осел на тумбу, служившую стулом. Повязка на его ране насквозь пропиталась кровью. — Торин… — Бард задумчиво оперся на перила. Это имя напоминало ему что-то. Будто из старых легенд. Точно же! Из старых легенд! Он помчался в старую лавку, что стояла в городе уже несколько веков. Там он нашёл ветхий гобелен, на нем было вышито семейное древо рода Дурина. Страх сковал лодочника. — Король всех гор окрестных, пещер, ручьев и скал Вернулся наконец-то и править нами стал. И радость под горою — Вернулся наш король — Сменяется тоскою, Кругом пожар и боль…       Вспомнил он древнее пророчество, и со всех ног помчался домой. На город опустилась ночь, вступила в свои законные права, рассыпала по небу мириады звёзд. Гномы крались к оружейной, было решено отправить за оружием пятерых, одним из которых был Кили. Он все ещё стойко не показывал свою боль никому, кроме брата, но дядя тоже знал его всю жизнь. — Ты как? — остановил он племянника, нагружённого оружием, на выходе. — Справлюсь, — ответил тот, — Давайте уже уходить.       Но больная нога подвела, он покатился по лестнице, оружие подняло такой шум, что только мёртвый бы его не услышал в этом маленьком городке. Стража прибежала мгновенно, гномов окружили вооружённые люди, и повели на площадь. Собралась толпа. Бургомистр города вышел из ратуши. — Они собирались украсть оружие, сир. — А, враги государства, значит, — хрипящим голосом проговорил бургомистр. — Отчаянная банда наемников, не иначе! — ответил ему Алфрид, его главный помощник и главная крыса города. — Придержи язык! — крикнул на него Двалин, — Вы даже не знаете, с кем говорите! Это вам не какой-то преступник! Это Торин, сын Траина, сына Трора! — король вышел вперёд, хлопнул Двалина по плечу. — Мы — гномы Эребора, — проговорил он со статью, присущей королевскому роду, за спиной прошёлся шёпот возбужденной толпы, разбуженной ночным происшествием, — Мы пришли сюда, чтобы вернуть свою родину. Я помню этот город в старые добрые времена — в бухте стояли флотилии кораблей, полных шелками и самоцветами; здесь был не просто городок на озере, здесь был центр всей торговли севера! Я собираюсь вернуть те времена! — со стороны толпы послышались согласные возгласы, — Я разожгу огонь в великих кузнях гномов, и богатство и изобилие снова потекут сюда из чертогов Эребора! — он вскинул рукой, толпа заликовала. Король обернулся на бургомистра, уверенный в том что люди поверят его словам. Он был мудрым дипломатом, точно знал на что давить, а за недолгое пребывание в этом городке он успел увидеть чего не хватало людям и что он мог им предложить. — Смерть! — раздался сзади возглас, — Вот что вы принесёте нам! — из толпы вышел Бард, — Драконье пламя и разорение. Если вы разбудите зверя, то уничтожите всех нас. — Слушайте кого хотите, — ответил ему гном, — Но я обещаю вам: в случае успеха мы разделим с вами все богатства горы. У вас будет столько золота, что вы сможете отстроить Эсгарот заново десять раз! — толпа вновь заликовала, раздался свист. — С какой стати нам верить твоим словам? — вдруг подал голос со ступеней Алфрид, — Мы ничего о тебе не знаем. Кто здесь готов поручиться за твою честность?       В толпе снова раздался шёпот. Гномы стояли и молчали, но вдруг хоббит вышел вперёд. — Я. Я поручусь за него, — удивленные глаза короля обернулись на него, — Я прошёл с этими гномами через множество опасностей, и если Торин Дубощит дал своё слово, то он его сдержит! — он наконец посмотрел на короля, и утонул в той благодарности и нежности, с которой тот смотрел на него. Губы его против воли растянулись в улыбке. — Народ! — кричал Бард, — Послушайте меня! Послушайте! Разве вы забыли, что случилось с Дейлом? Вы забыли тех, кто сгинул в вихре огня! И все из-за чего? Из-за неуемных амбиций короля под горой, который был так ослеплён алчностью, что не видел ничего дальше своей прихоти! — Пóлно! — наконец поднял голос бургомистр, которому предстояло разрешить разгоревшийся на площади конфликт, — Не пристало никому из нас так спешно обвинять других. Давайте не будет забывать, что это ведь Гирион, правитель Дейла, твой предок, Бард, не смог убить дракона.       Барду нечего было ответить на это, и он подошёл к королю, глаза его сверкали колючей злостью. — У тебя нет права заходить в эту гору. — Лишь у меня оно есть, — Торин выдержал его взгляд, ответил на него спокойствием. Он развернулся к ступеням ратуши, — Я обращаюсь к правителю озерного города, вы поможете осуществить предсказанное? Вы согласны разделить несметные богатства моего народа? — король точно знал слабости этого типа, по нему невооруженным глазом видно, что он до смерти любит власть и золото, ценит их превыше всего — вот, чья алчность была огромна.       И по этой же причине Бард выступал против Бургомистра. Он ни на йоту не изменил своим взглядам. Король под горой, великий король Трор, был жаден до золота в силу своих обстоятельств, которые людям были неизвестны, бургомистр же этого города сам был таким, внутри него жила эта жажда, неутолимая и чёрная жажда обладания.       Бард видел их одинаковыми. Но вот народ действовал из других побуждений. Торин пообещал им свободу от загребущих лап бургомистра, когда гном сказал во всеуслышанье о ждущих их сокровищах, правитель города не мог больше просто так забрать их себе. — Я вам вот что скажу: добро пожаловать! Милости просим, Король Под Горой! — спусковой крючок сработал безукоризненно. Гномов вооружили и одели в доспехи, выдали им лодку. — Ты остаёшься, — рука Торина остановила Кили когда тот хотел залезть в лодку за остальными, — Мы спешим, а ты будешь тормозить нас. Кили нервно улыбнулся дяде. — О чем ты, я иду с вами. — Не сейчас. — король оторвался от перекладывания оружия и припасов в лодку и заглянул в растерянные и напуганные глаза племянника. — Я должен быть там когда откроется дверь, когда мы впервые увидим чертоги наших отцов… — Кили, — прервал его Торин, положил тяжелую руку ему на плечо, — Останься, отдохни, — он погладил его по волосам, — догонишь нас когда поправишься. Кили с недоверием смотрел на Торина, его глаза метались, голова перебирала разные доводы. Король не мог вот так просто в самом конце оставить его. Не после всего пережитого вместе, не после долгих лет ожидания, не когда они так близко, не когда… Кили прервал свою мысль, почувствовав что ещё немного, и из глаз потекут слёзы. — Я останусь с ним, такая рана сама не затянется, — из лодки вышел Ойн. — Дядя, — вступился за брата Фили, — мы выросли на рассказах о Горе, на твоих рассказах, ты не можешь отнять у него мечту. — Фили! — попытался остановить его Кили. — Я сам понесу его, если придётся! — Однажды ты станешь королём, и ты поймёшь, — твёрдо ответил Торин, — мы не можем ставить под угрозу весь поход ради одного гнома. Даже если он родня. Фили посмотрел на дядю, потом на брата, и полез из лодки. Рука Торина ткнулась ему в живот. — Фили, не делай глупостей! Твое место в отряде. — Мое место рядом с братом, — в тон ему ответил наследный принц и откинул его руки от себя. — Ну зачем ты остался? Это ведь и твоя мечта тоже, — тихо спросил его брат когда он подошёл. — Я же обещал, всегда рядом, — просто ответил старший и сел подле него. Бофур проснулся, резко встал, ударился головой об стол, схватил со стола какой-то недопитый алкоголь, на ходу вливая его в себя в качестве отрезвителя. Двери ратуши распахнулись от его рук. Он прибежал на пристань когда хмурый взгляд Фили и ещё более хмурый — Кили провожали отходящую лодку. Бофур раздосадовано обернулся, хотел было смачно выругаться на кхуздуле, но тут увидел оставшихся гномов, и его лицо просияло. — Вы что, тоже опоздали?       Кили начал сползать с ящика, на который уселся, прямо в руки Фили. Гномы подхватили раненного под руки и побежали за бургомистром, что подходил к ратуше. Но люди эгоистичны и бесчестны, они не ответили на их просьбу о помощи, а стража в дополнение попинала их, прогоняя с площади.       Пришлось им идти к тому, кто сейчас меньше всего желал их видеть — лодочнику. — Нет, — сказал он, едва открыв дверь, — на сегодня хватит с меня гномов, — он потянул ручку на себя, но Бофур плечом задержал дверь. — Нет, нет, нет, прошу тебя, нам нужна помощь, — на лицах гномов Бард увидел страх, этого он никак не ожидал от крепких парней, что спорили, куролесили и кидались обвинениями всю дорогу, — Кили болен, — объяснил Бофур причину этого страха, отодвигаясь.       Взору лодочника предстала совсем плохая картина — гнома уже не держали ноги, он лежал на груди брата, вокруг его глаз залегли темно-красные тени, а волосы были мокрыми от пота и свисали на лицо, сам он был бледен, словно покойник. — Он очень болен.       Сердце Барда смягчилось, он пропустил гномов в дом, помог перенести Кили. Кили мучался жуткой болью, яд распространялся по телу все дальше. — Ты можешь что-нибудь сделать? — спросил Бофур Ойна. — Мне нужны лечебные травы, надо сбить его жар.       Бард притащил какие-то склянки и травы, стал их перечислять. — От них толку не будет. А королевского листа нет? — Нет. Это же сорняк. Мы им свиней кормим.       Бофур сложил два и два, и помчался к свинарнику. — Никуда не уходи, — напоследок сказал он Кили. Фили посмотрел на него, как на идиота, но было понятно, что гном просто очень волнуется, вот и несёт околесицу.       Фили вернул голову в исходное положение. Он обнимал брата за плечи, гладил по волосам и шептал всякие глупости, лишь бы тот хоть немного отвлёкся от боли. — Фили, — позвал его брат, — Фили! — повторил он и вцепился ему в плечи. — Я здесь, я здесь, мелкий, что такое? — Фили приблизился к брату ещё больше, хотя казалось, что ближе некуда. — Фили, — Кили понизил голос и чуть успокоился, — если мне суждено сейчас умереть… — Нет, не говори глупостей, тебе ещё долго жить, — прервал его Фили, но брат заткнул его. — Если мне суждено сейчас умереть, знай, что ближе тебя у меня никого нет. И я люблю тебя. Ты стольким жертвовал ради меня. — Ничем я не жертвовал. Ты — подарок судьбы, который я не заслужил, Кили, — старший зарылся лицом младшему в волосы, позволив себе минутную слабость, — Мы вылечим тебя, — твёрдо сказал он, подняв лицо.