Ценители

Киришима лежал на больничной койке и смотрел на Бакуго. Парень сидел на подоконнике и до сих пор не мог понять до конца, что произошло. Мозг снова и снова выдавал те обрывки воспоминаний перед тем как парниша погрузился во тьму. «Спаси нас» застряло у него в голове и не давало покоя. Кацуки до конца винил себя во всем, что не смог сделать для нее. Ямада наконец-то показалась спустя год, а он трусливо поджал хвост и просто не смог пошевелиться. — Ты не виноват. — пытался утешить блондина Эйджиро, пытаясь хоть немного повернуться на бок. Его ожоги смогла устранить Исцеляющая девочка, но, даже так, отголоски боли остались вместе с неприятными ощущениями на коже, будто бы при каждом движении тело шпиговали иголками. Если бы не укрепления Киришимы, то он вместе с Бакуго превратились в обугленную кашу, а так рыжий смог защитить себя и друга от переломов, но это не успокаивало до конца. Почему-то парниша начал часто думать об Ямаде и Бакуго. Ему очень жаль их и он считает, что такой поворот событий весьма несправедлив для их сердец. Он не мог смотреть на то, как его лучший друг мучается и катается на этих чертовых эмоциональных качелях. Перед миссией он очень обрадовался, что наконец-то их компания воссоединится, но чтоб Рен самостоятельно атаковала от лица злодеев — напрочь перевернуло и изменило все. Что с ней происходит? — Я пойду на тренировку. — холодно сказал Кацуки, пожав руку друга перед уходом. Бакуго шел по разбитой аллее плавно отдаляясь от еле уцелевшего госпиталя. Ноги вели его в неизвестном направлении и таким образом он дошел до места, где ранее были их общежития. Знакомое левое крыло парней и неизведанное правое женское крыло. Стекла на панорамных окнах первого этажа еще уцелели, но все, что выше были выбиты и кое-где не было даже стен. В общем, здание было в ужасном состоянии, но это не мешало парню зайти туда из любопытства. Он перепрыгнул дыру в лестнице, ведущей на второй этаж и прошел по широкому светлому коридору вперед. На месте одной из комнат не было ничего, кроме пола: ни мебели, ни стен. Пройдя дальше, парень обнаружил табличку на двери «Уравити» — комната круглоликой, за ней Яойорозу, Асуи и так до одного заветного помещения. Табличка «Ямада» висела на одном гвоздике и криво свисала вниз, дверь была приоткрыта и дул слабый ветерок. Толкнув рукой помеху, Бакуго вошел внутрь, вдыхая полной грудью. В комнате пахло пылью и в воздухе витал запах пороха, гари и других веществ, характерных для бойни. Кроме них на секунду он ощутил запах парфюма бывшей хозяйки помещения и повернулся к столу, что стоял в углу. Над ним висела магнитная доска с парочкой чертежей и рисунков, которые держались на магнитах-смайликах. На самом столе стояла лампа, под толстым слоем пыли Кацуки разглядел какие-то записи в открытой тетради. Сдув противную грязь, блондин обнаружил какие-то наброски стиха или песни: Считай себя самым счастливым на свете. сидишь сиди через прокси, паленые акки — Тебя не узнает никто в интернете. Понимаешь, что хватит ебучих противных страданий, Закрывши последнюю вкладку. Утро, кухня, обеденный стол — Что же ты не дописала?.. — задумался блондин и сел на кровать, перечитывая текст. Резкий холодный порыв ветра заставил мурашки пробежать по всему тело. Хотя сейчас лето, странно. Шуршание со стороны балкона заставили повернуться и встать с кровати. К сожалению или к счастью, это были всего лишь шторы, которые уже были в затяжках, выгоревшие на солнце, грязные. Кацуки закрыл глаза и снова сделал глубокий вдох, дабы успокоиться и привести мысли в порядок. Открыв глаза, он краем глаза уловил исчезающую фигуру за перилами балкона. Парень рванул следом и его ослепило солнце. Как только зрение стабилизировалось, он оглянулся, но ничего и никого не увидел. Возможно, это просто игра его воображения или это была просто складка на шторах. Но как бы парень себя не успокаивал этими предположениями, мозг напрочь не принимал этого факта и надеялся на другое: это она приходила, хотела помощи, но он спугнул ее. — Какой же бред… — вздохнул и улыбнулся Бакуго, опуская голову. — Зачем ты напала на нас? Что произошло? Рен… Киришима вышел прогуляться. Он наконец-то уговорил врача выписать его и теперь он снова в строю. Руки еще ныли слабой болью, но это ничто, по сравнению с тем, что чувствовало его сердце, да и не только его: весь А-класс очень переживал за то, что случилось на той миссии и кто именно там появился, а они ничего не сделали. Киришима сжал кулаки и посмотрел в небо. В лазури, которая постепенно становилась более оранжевой от заката, плыли облака разных размеров и самой причудливой формы. Из города доносились взрывы и стрельба. — Только держись… — прошептал парень. Сам того не заметив, он дошел до мемориала, посвященному Всемогущему. Именно тут его захоронили — на месте, где ранее был памятник для него при жизни. Находится это все прямо у входа в академию. Подойдя ближе, можно было разглядеть среди цветов табличку с красиво выгравированными фамилией, именем и геройским прозвищем. Ниже отдельны выбиты годы жизни. Со всех сторон все было завалено цветами и венками. вокруг на лавочках, рядом и на самой могиле сидели люди и оплакивали героя. Их грусть на лице, слезы больно обжигающие щеки невольно заставляют и самому всплакнуть. Киришима подошел ближе и встал у самой могилы. Присев на одно колено, парень протянул руку и коснулся букв на могиле: — Всемогущий. Вы были нашим учителем. За все время мы многому у вас научились, но сейчас мы разбиты. Как вы всегда могли смотреть вперед с улыбкой? Помогите UA, гражданам, своим студентам, дайте сил… Что нам делать? Ямада… она нуждается в нас. Бакуго нуждается в ней. Помогите. Внезапно Киришиму осенило. Он широко распахнул глаза, удивленно посмотрел на табличку, на свои руки и на небо. Он словно жаленный рванул в общежитие, сталкивая и задевая людей на пути. Эйджиро понял, что не сможет дальше смотреть на умирающих друзей и Бакуго. Пусть блондин и не дает вида, что ему тяжело или переживает, это очень видно и просто так ничего не делать нельзя. Раньше если бы Эйджиро предпринял что-то, то Исцеляющая девочка его не выпустила из палаты, как истинная злобная медсестра. В голове роилась туча мыслей и строились планы побега из лазарета, Киришима даже думал бежать через окно или усыпить своего врача. Даже если он и сбежал бы, то что ему делать потом? Он твердо решил идти в штаб и настаивать на спасении Ямады и Старателя. Правда после похорон Всемогущего, когда все утратили всякую надежду, когда все вокруг просто пытаются защититься от Лиги Злодеев, вряд ли они согласятся, но Киришима решил твердо и давно, что вернет Рен ради друзей, ради нее самой, даже если ему в одиночку придется идти на своих двух. Даже если он будет снова ранен или не будет сил, он встанет в боевую стойку ради всех. Эти мысли придавали ему уверенности и уже через несколько дней Киришима восстановил большую часть своего тела и состояние позволяло ему сражаться на поле боя. Он вернулся в строй и начал ходить на тренировки и полигон. О своей идее парень никому не рассказывал и планировал действовать самостоятельно, дабы не вмешивать своих друзей и учителя, но кто говорил, что они сами не смогут что-либо заподозрить? — Что-то ты слишком часто стал пропадать в свободное от тренировок время. Ты даже на ужин не приходишь и возвращаешься откуда-то вечно уставший. Неужели ты стал больше работать из-за учителя Айзавы? — вопрошала Момо, перегородив выход из общежития. — Киришима, это не нормально. — поддержал девушку Каминари, встав уже за спиной рыжего. — Мы все волнуемся за тебя и Бакуго. Вы сами не свои после встречи с Лигой. Эйджиро уже хотел отмахнуться от их догадок и вопросов, как в холл вошел Бакуго, что сердито смотрел на друга, скрестив руки на груди. Его красные глаза были налиты злостью и отчаянием, тяжелые шаги в сторону Киришимы заставляли начать волноваться всех вокруг. — Только попробуй спиздеть… — угрожающе прошипел он, притянув друга за воротник мастерки. — Думаешь, я не узнаю такое поведение? Ты пытаешься найти Рен самостоятельно. Я ведь и сам так делал! Не смей оставлять нас в стороне, дерьмоволосый! Никто не смел останавливать Кацуки и казалось бы сейчас случится драка, но Бакуго отпустил Киришиму и решительно направился к машине, что стояла напротив общежития. Усевшись за руль, он всем видом давал понять, что участвует в этом безрассудном плане и не намерен отступать, когда Ямада лично попросила его о помощи. Денки и Момо тоже поддержали Эйджиро и сели вместе с ним в машину. — Значит, дезертиры? — внезапно раздался голос мужчины. Со стороны водительского места в окно заглядывал сонный и ничего не понимающий Айзава, который буквально сверлил молодых людей взглядом. Всех сидящих охватил страх и они уже думали, что ничего не выйдет, как появившийся Тодороки начал свою речь: — Я не могу позволить вам остановить их. Мы все друзья Ямады, он мне сестра и ее спасение очень важно для нас как духовно, так и физически. Она единственная, что может нам сказать о местоположении Энджи Тодороки. Если вы хотите остановить нас, то я вынужден вам противостоять. — С вами один геморрой… — вздохнул Айзава и вернулся восвояси.