Красивая ложь.

Браксон была сыта по горло выходками двух кассетников, которых она сама и освободила. Она жалела об этом каждую секунду, каждую минуту своей жизни, с каждым своим вздохом и гневным взглядом на неугомонных десептиконов. Лучше бы они остались там, в этом отсеке, и как два позабытых бруска сливочного масла лежали в этой морозилке, примерзнув к полке. Мод вновь работала за своим компьютером, периодически поглядывая на Рамбла и Френзи. Саундвейв ушел помогать Шоквейву и Карлин, оставив своих помощников. Френзи прочищал дуло своей пушки, крепко стиснув зубы, оставляя на своем лице недовольное, слегка сморщенное выражение, всем своим видом показывая крайнее неодобрение к помощнице их босса. Резко повернув голову, Френзи встретился с взглядом девочки, пока Мод в который раз стреляла на них глазами. Их взгляды встретились. — чё вылупилась, белковая? — своим необычайно высоким голосом возмущённо спросил маленький бот, почти выплюнув эту фразу. — а что, нельзя? — так же высокомерно ответила вопросом на вопрос Браксон, пусть и чувствуя укол страха в своём сердечке. Она попыталась вновь погрузиться в работу, не замечая, как кассетники переглянулись между собой, начав переговариваться. Вновь что-то задумали... Кажется, для этих ребят наказание Саундвейва было недостаточным, чтобы отказывать себе в удовольствии повеселиться. — эй, букашка! — выпалил Рамбл, подскочив к девчонке. Мод вздрогнула, как взъерошенный опоссум взглянула на кассетника, сжав в руках компьютерную мышку. — чего тебе?.. — сглотнула Браксон, стараясь сохранять спокойное выражение лица, но ее голос предательски дрогнул. Она в лёгкой панике оглядела отсек, в надежде, что Саундвейв вернулся. Не увидев знакомый силуэт, она вернулась к Рамблу, который явно что-то задумав, решил провернуть свой изощрённый план. — мы хотим показать тебе кое-что. Думаю, тебе понравится, — кассетник хихикнул, а брат за его спиной ухмыльнулся, закончив прочищать дуло своей пушки. — а я что-то совсем не хочу никуда с вами идти, — нахмурилась Браксон, — я работаю, отвалите от меня… Мод попыталась вернуться к своему компьютеру, но глазами старалась не выпускать из виду двух кассет. Но ей было не суждено остаться на своем месте надолго. — а мы разве спрашивали тебя? — послышался более писклявый голос красного кассетника. После этого вопроса Браксон наконец поняла, что они задумали. Девочка тут же вскочила с места, но не удержавшись свалилась обратно, забыв про костыли. Она отложила ноутбук, схватив палки и начав вставать на свои ноги. — а ну не смейте! Я никуда с вами не пойду! Вам заняться нечем?! — завопила девочка, надеясь, что Саундвейв услышит ее громкие восклицания и вернётся для ее спасения. Не успев поспешно ретироваться, Мод Браксон оказалась схвачена синей кассетой, что ехидно смеясь, перекатывала ее в руке, словно игрушку. — а вот это тебе не понадобится, — подошёл Френзи к своему брату и забрал у девушки ее костыли, небрежно отложив их на терминал. Мод с широко раскрытыми глазами переглядывалась то на Рамбла, то на Френзи, а после завопила: — помогите! Саундвейв! Саундвейв! — из-за всех сил начала верещать девчонка. Опасения ее были оправданы, кассетники уже причиняли ей физический вред до этого. Нога и так уже почти срослась, но вторую сломанную конечность она не вывезет. — кто это пищит? — с насмешкой спросил Рамбл, пока Френзи громко засмеялся, убирая свою пушку за спину, размявшись. — не верещи, мы всего-то кое-что тебе покажем! – Двое кассетников не могли унять свой дьявольский смех, пока белковое вновь не могло ничего сделать против их силы. На помощь никто не пришел, Саундвейв на тот момент выполнял миссию по спасению ученого из- под завала. Два миникона переглянулись, трансформировались в танки и выехали из рубки связиста, отправившись прямиком к самой нижней и забытой всяким существом части крейсера. На самом деле кассетники не были уверены, что именно там находится то место, которое они так искали, потому они часто останавливались, разворачивались, сворачивали в другие коридоры и переговаривались между собой, конечно умалчивая об этом «волшебном» месте. Маленькую беззащитную Мод, которую уже в который раз смели таскать как жалкую тряпичную куклу, Френзи не долго размышляя запихал себе в грудной отсек, так как на танке ее было бы не удержать. Браксон только и оставалось, что глухо кричать из тесного «кармана» кассетника, надеясь на мизерный шанс получить помощь, да ныть от возобновившейся боли в ноге. Она сжалась, обняв свои колени, периодически подпрыгивая из-за дерганий танка из стороны в сторону. Отвратительное чувство вновь поселилось в ее маленьком сердце. Ее храброе выступление в рубке связиста закончилось местью кассетников и оказалось лишь бесполезным актом мнимой смелости. Мод боялась десептиконов, этих страшных мини-кассет, этой инопланетной формы жизни в целом. Они сделаны из металла, их эндоскелет обрамляют тяжелые, бронебойные пласты инопланетной материи, эти существа способны раздавить, расплющить, раскрошить маленькую девочку за секунду. От первобытного страха невозможно избавиться, как бы Мод Браксон не старалась его пересилить. Она может быть сколько угодно умней кассетников, но силой она никогда не сможет их превзойти и ничего противопоставить. Мод могла только ждать, как над ней вновь начнут издеваться, молча терпеть унижения или даже физическую боль и ждать… Саундвейва. Ей всегда приходится ждать Саундвейва. Только он может помочь ей, но он не приходит. Необъяснимое чувство злости вновь охватило девочку, мешаясь с горечью обиды. Обиды на саму себя. Почему она такая слабая и бесполезная, раз ей постоянно нужна помощь Саундвейва? Она даже перестала чувствовать к нему хоть какую-то долю обожания. Кассетники смыли это чувство волной боли и без эмоциональности самого связиста. Кажется ему… Все равно на нее? - приехали, мелкая! - воскликнул Рамбл, а Мод отвлеклась от своих мыслей, вновь затравленно оглядывая кромешную тьму душного отсека танка. Здесь пахло железом и чем-то слишком химическим. Возможно, именно так пахнет энергон внутри трансформера. Интересно, он не токсичен для людей? Маленькая девчонка даже понять ничего не успела, как она буквально вылетела из танка, пока кассетник трансформировался. К сожалению, он не удосужился поймать ее в полете, потому Браксон больно приземлилась на свою пятую точку со страдальческим стоном. — агх… К-куда вы меня привели? Что это?.. — тихо, неуверенно спросила Мод, оглядев отсек, а после взглянув и на кассетников, что мирно стояли возле нее. Место это плохо освещалось, было завалено каким-то пластами металла, обломками механизмов, в некоторых местах что-то искрилось, а в конце этой гигантской комнаты прямоугольной формы находилось такое же огромное отверстие, точно глотка какого-то страшного зверя. Яркая тьма сгущалась в ее глубинах, а если точнее: большой мусоросжигатель. Они на мусорном полигоне, причем масштабы его были действительно впечатляющими для человека. - вы зачем меня сюда-… — не успела Мод договорить, завороженно осматривая местность, как услышала громкий щелчок позади себя. Кассетников уже не было. Френзи, вприпрыжку идя рядом с Рамблом показательно театрально отряхнул ладони, проговорив: - мусор вынесли! Послышался задорный смех, что все убавлялся и убавлялся, пока не стал еле слышным шепотом в голове у Браксон. «Вынесли мусор». Такое отношение к белковым на этом корабле. Жалкие ничтожества, что-то ненужное, неправильное, неисправное, ошибки вселенной, которые не должны существовать. Они виноваты в своей слабости и никчемности. И Мод тоже виновна, только сейчас она это поняла. Слова о помощи застряли у нее в горле, пока она вновь вернулась к бесшумному осмотру помещения, в котором оказалась. Она не может нормально ходить, только опираясь о стенку или ползком. Еще более унизительного сценария сложно придумать. Ей остается только ждать, пока кассетники наиграются и заберут ее. А может это сделает Саундвейв, хотя она сомневалась, что он отправится за несчастной белковой через весь корабль дабы попросту забрать ее. Придется перетерпеть душный и тесный мини-отсек в одном из кассетников. Сказать было нечего, плакать сил не было, кричать тоже. Все ее мысли были забиты не самыми жизнерадостными сценариями, которые уготовила ей жизнь. Могла бы она стать счастливой? Как бы выглядело счастье для девочки? Наверное страшно, когда не знаешь, что может сделать тебя счастливым? Хлопья более не приносили радости, задания и мелкие задачи стали черствой частью ее существования, хотя раньше они вызывали у Мод неподдельный интерес. Она несет одни беды по своей глупости, она не умеет жить эту жизнь, оценивать поведение людей, предугадывать их дальнейшие действия. Она позволяет… Чему-то нехорошему манипулировать ею. Она освободила кассетников. Почему? Задание десептиконов не включало в себя освобождение этих двух бестий, но она посчитала, что это будет бонусом, который она преподнесет Лорду и ее опекуну Саундвейву, что за это ее похвалят, скажут, какая она хорошая и умная девочка, словно ребенка. И Мод не подумала, что… У них война и… Кассетники не покинут базу своих врагов так просто. - я глупая… Тупая, тупая! — Мод била себя кулаками по голове, стиснув зубы и сдерживая свои рвущиеся эмоции глубоко внутри, чтобы вновь не расплакаться. Если бы Браксон воспользовалась своим мозгом, а не переполнявшими ее чувствами к Саундвейву, она бы не поставила под угрозу своих друзей и ни в чем не повинных автоботов. А они невинные? Они были так добры к ней. Пока десептиконы отвергали даже намек на существование бесполезной белковой, издевались над ней. Что Нокаут, что Старскрим или кассетники, в них не было ни доли добра или сострадания к ней. А Саундвейв… Он был лишь наблюдателем. Он спасал ее и спасет сейчас, потому что он самый верный член команды десептиконов, левая рука Лорда Мегатрона и беспрекословно следует его приказу быть опекуном для девочки. Девушка дрожала, ее грудная клетка дергалась от надвигающейся истерики и икоты, сопутствующей ей. Запах едкий, почти отвратительный, пробивающий ее ноздри и нечто в горле. Мод сглотнула, а этот ужасный запах словно отпечатался в слюне и ощущался во вкусе. Что это? Браксон огляделась, попыталась отползти от этого, но не могла понять, откуда этот смрад исходит. Господи, как же мерзко… Это еще более унизительнее, чем ей казалось ранее. Та оборачивалась то вправо, то влево, и в левой стороне, казалось, запах ощущался ярче, чем в противоположной. Мод совсем не хотелось узнавать, что за источник у этого зловония, потому начала стараться отползать подальше от запаха, цепляясь за листы металла, электронного и железного мусора. Это оказалось сложнее, чем она себе представляла, а подступавшая истерика и паника совсем не помогала Браксон, лишь усугубляя ее и так незавидное положение. Она не знала, когда именно ее заберут обратно и заберут ли вообще в течении нескольких часов, ибо Мод была уверена, что наедине с такой гниющей компанией ей не выжить больше двух часов. Девочка схватилась за выступ тонкого пласта и застыла, понимая, что задняя часть ее тела начала медленно подниматься… Вернее это металлический лист под ней приподнялся, так как находился совсем на краю небольшого холмика, чего Мод не заметила. Ее великие планы по маневрированию с грохотом обвалились, прямо, как и она сама вместе с металлом, что с шумом и ее визгом упал прямиком к подножию мусорного холма. Мод лежала неподвижно примерно минуту, пока не почувствовала нечто странно липкое на ее спине… Руке и ноге. Она лежала на боку, лицом к тому злосчастному листу. Сглотнув, Мод взглянула под себя, приподнявшись. Что-то красное… Почти черное, загустевшее и местами засохшее. Руки затряслись, горло с судорожным наступающим страхом вновь прочистилось, а глаза расширились, в панике забегали по луже. Браксон резко обернулась, как это делают зараженные бешенством гиперактивные собаки, а с горла сорвался крик. Это было громко, слишком громко, наполненно ярким ужасом и переполнявшим ее страхом. Мод никогда не видела… Трупы. Ей доводилось наблюдать их только в фильмах, в которых фонтаном льется кровь из обрубленных пеньков, на которых ранее стояли головы, где демон в старой церковке прибивал своим острым хвостом тело священника к святому полу. Это не страшно, когда знаешь, что это всего лишь фильм. Это животный ужас, когда ты сам видишь нечто, отдаленно похожее на человека, но больше не являющееся им в полной мере. Крики не прекращались, как и судорожные попытки отползти от этого зрелища как можно дальше, но девочка из раза в раз поскальзывалась на луже крови, все больше пачкая свою одежду, руки и ноги. - о господи! Нет… Нет! — та сорвалась на рыдания, когда узнала в отдаленно похожем на человека существе свою лучшую подругу. Карлин после ее смерти оставили только веснушки, бегающие по всему ее оголенному телу, да нос, уникальность которого состояла в его большом размере. Пышных волос цвета осени ей не оставили, как и половины головы. Не оставили ее почивший в мозге ум, срезав под корень для неизвестных Мод целей. Не оставили небесных глаз, что некогда могли узреть в Браксон любой намек на голод и утащить в их общий домик для готовки. В этом теле ничего не было. Из-за отсутствия органов и ребер живот вместе с грудной клеткой осели до самого позвоночника, руки вместе с ногами начали постепенно коченеть, воображая из себя самые жуткие каменные формы. Это все одна гребанная ложь. Белковое может только скулить, беспрерывно рыдать, задыхаясь от своих слез, кашляя и икая. Согнувшись к полу, девочка не смогла выдержать рвотные позывы, пока она смотрела на тело. Лицезрение этого ужаса вперемешку с тошнотворным запахом дало свои плоды. Мод вырвало прямо в лужу крови. Откашливаясь, она неестественно тряслась, забилась в воображаемый уголок, не в силах не смотреть на растерзанное тело. Но вскоре, она резко опустила взгляд, смотря в пол под своими ногами, поскуливая и завывая, словно напуганный щенок. Это была не естественная смерть Карлин — так решила Мод. Ее посчитали ненужной, либо не выдержали ее свободолюбивого нрава. От нее избавились, как от скота. И это были десептиконы, которым она верила. - прости меня… — прошептала девочка, вновь задохнувшись от слез и прикрыв рот, - прости, прости… Как мантру она повторяла извинения, сильнее ненавидя себя и тех, кто сотворил такое с ее подругой. - это все неправильно, так не должно быть… Так не должно быть. Мод не отреагировала на резкий свет, появившиеся на мусорном полигоне, на тихие шаги, что стремительно приближались к девочке и остановились прямо позади нее. Саундвейв, как и всегда, молча осматривал место, где сидела девочка, свернувшись в маленький клубочек, прижав к себе колени и неотрывно глядя на тело своей почившей подруги. Связист… Не ожидал, что ему откроется подобная картина. Он не знал, что Шоквейв решит разобрать свою ассистентку на органы, не уследил момент, когда тело шлепнулось на мусорке, превратившись в еще большее месиво, его не было рядом, когда его подопечную вновь схватили кассетники и решили так «подшутить» над Браксон. Их шутки всегда были смешными для них, и трагедией для других. Его белковая находилась в состоянии едва ли лучше, чем само тело. Саундвейв не спешил брать на руки Браксон, впервые зацепившись за мысль, что ее не стоит резко пугать. Она явно… В шоке. Как на войне ты видишь первого убитого. Саундвейв на своем веку видел множество смертей, но ему хватило понимания осознать, что для Мод это болезненный первый раз. Связист присел к девочке на корточки, чего ранее никогда не делал, ибо не считал нужным. Он пытался вглядеться в лицо девушки, но оно было закрыто черными спутанными волосами, не заплетенными в мальвинку. Протянув тонкий палец к девочке, он аккуратно тыкнул в нее, пока Мод, как и ожидал Саундвейв, чуть не подпрыгнула от страха и неожиданности, резко уставившись на Бархана. Красное лицо, опухшие глаза, слезы, что уже словно сами собой вытекали из глаз, забитый нос, так что Браксон постоянно коротко шмыгала и дышала через рот, местами откашливаясь. Рукав ее кроваво-ванильного кардигана был пропитан соленой жидкостью, а кровь с одежды даже пропечаталась на ее щеках и носе. Зрелище неприятное, жалкое… Ей снова больно. Только теперь эта боль не может стать мимолетной, а станет словно яд — густой и терпкой засядет в сердце девочки. Мод не стала спрашивать, за что Карлин убили. Саундвейв ей не ответит, неразумному белковому. Все, что она сказала: - пожалуйста, помоги мне… И связист помог, протянув свою руку к девушке, словно аккуратнее, чем в прошлые разы усадив ее себе на манипулятор, пока Мод ухватилась за один из его пальцев. Но сильно ухватиться так и не получилось, силы стремительно покидали ребенка, словно вытекали вместе с ее горькими слезами. Браксон больше не поможет десептиконам. Даже Саундвейв не дождется от нее верности. Она осталась одна на этом крейсере, что сплошь кишит существами, способными ей навредить. Значит она навредит им так, что они никогда не забудут. С этими мыслями, истощенная и уставшая Мод безразлично наблюдала, как ее выносят из этого страшного места. Больше ее ничего не гложило. Страх уступил место пустоте, а сердце преисполнено липкой жаждой мести.