Подлиза

Пролог – США, Сэр, а это правда, что Вы с Швейцарией планируете взять опеку над Германией после лечения? Ходят слухи, что у мальчика нашли двойственность личности, как Вы это прокомментируете? – Что ж, тот факт, что Вы зададите мне этот вопрос, был очевиден. Германия - трудный ребёнок и пережил очень много стресса. У мальчика, очевидно, синдром дефицита внимания. И да, у него раздвоение личности, но сейчас он проходит курс лечения. Теперь он сирота, кто если не мы, поставим его на путь сильной современной страны? Много времени прошло, с тех пор, как я нахожусь в психушке. Да, бывало так, что мне приходилось уходить на задний план и наблюдать, что он делает. Он там, в голове. Я, порой, даю ему управлять собой, но даже сам не понимаю, не осознаю этого. Это второй я. Он находится внутри меня и долгое время не подавал особых признаков своей жизни. Я считал свои резкие перепады настроения и забывчивость вполне естественными, а не признаками болезни. Не знаю каково имя этой личности, но я назвал его Рейх. В честь своего отца. Если я не Рейх, то пусть тогда будет он. Так легче. В последнее время ко мне часто приходят США и Швейцария. Они обычно спрашивают как моё самочувствие, общаются с доктором. Порой, приносят гостиницы, дарят подарки. Сегодня один из таких дней. США пришёл ко мне в комнату, а врач последовал за ним. – Как дела, Германия? Как ты? - спросил Америка, подходя немного ближе ко мне. Расстояние было полутора метра. Совсем близко подходить нельзя, ведь они думают, что я способен кому-то навредить. Но это далеко не так. Подумаешь, руку через перчатки до крови укусил. Что с того? Мне и Рейху не нравятся таблетки, нам уже надоело их глотать, привкус отвратный. Мой друг сказал, что он избавит нас от лекарств, но его методы пока не работают… – Всё хорошо, мне кажется, что я выздоравливаю. – Ох, чудно, ты же помнишь о нашем уговоре, верно? Что за уговор? Мне пообещали, что когда я выздоровлю, то я буду жить у Швейцарии, а США будет иногда приезжать к нам и брать к себе. Чем быстрее я приду в норму, тем быстрее уеду из этого ужасного места. – Да, помню. – Произнёс я, слегка улыбаясь. – Как твой... Как его та- – Рейх? Да, он в норме. Американец почему-то тяжело вздохнул от данного ответа. Начал шушукаться о чём-то с врачом. Не люблю, когда США так делает. Но совсем скоро, через минут 5, я услышал следующее: – Германия, дорогой мой мальчик, ты помнишь? Тебе нужно меньше разговаривать со своим другом. Я нейтрален к твоему «другу», но в нашем мире это считается, как минимум странным. – Разъяснил США, всё ещё держа на себе вежливую, но неискреннюю улыбку. – Да, я стараюсь. – Вот и хорошо. Пора принимать таблетки. Будь хорошим мальчиком, покажи мне, что ты уже спокойно даёшь врачам тебя лечить. Чёрт, опять таблетки. Каждая встреча к этому и сводится. Ко мне подошёл врач, а США с серьёзным лицом, через свои чёрные очки, начал наблюдать. – Открой ротик, Германия. – Чертила пытался говорить это ласковым голосом. Но США не знает, что в случае отказа он мог обматерить меня. Мне нечего было делать. Открыв рот, я проглотил такую горькую таблетку, от которой начинало подташнивать. Эти двое ушли, тяжело хлопнув железной дверью. Я остался наедине с Рейхом. – Ты и вправду хочешь забыть меня? – Неожиданно сказал он разочарованным голосом. – Нет, я просто, как и ты, хочу выбраться от сюда с помощью США и Швейцарии. У меня появился план. Давай, я просто буду при них игнорировать тебя. Сделаю вид, что «выздоравливаю», что даже и не знаю кто ты и не буду о тебе говорить. Что думаешь? – Мне показалось это хорошим выходом из ситуации. – Да, вполне неплохой вариант... Хорошо, но пообещай мне, что продолжишь дружить со мной, не будешь пытаться избегать и избавиться от меня. – Да, разумеется. Мы же лучшие друзья! Всё последующее время, я отыгрывал роль, что будто забыл о своём единственном друге. А ведь именно он повлиял на то, что я стал независим от своего брата, чьё тело уже давно пожирают черви в закопанной земле. Он это заслужил, не такой лидер должно быть у немецкого народа. Я - единственный ариец в своём роде. Отныне мы с Рейхом не будем плясать под дудку русских. СССР потерял ещё одну рабочую силу, мы думаем, что осталось ему недолго. Врачи начали верить мне, ведь из-за моего вранья их отчёты стали лучше. На данный момент я уже не в белой комнате, что состоит из «подушек», а в более стандартной. Это уже более-менее похоже на нормальное жильё. Ах, да! Смирительную рубашку с меня тоже сняли. Наконец-то чувствую свои руки и могу ими двигать. План работает, сейчас все только и трещат о том, что мне лучше. Я уверен, что сегодняшний поход США закончится тем, что меня выпишут. Я наконец-то заживу, как нормальная страна. Самое приятное - Швейцария будет моим учителем и не придётся тяготить себя походами в ненавистную школу. – Hey, Germany! Как ты себя чувствуешь, малыш? США вошёл ко мне, как обычно, вместе с врачом. Когда я начал «выздоравливать», все даже перестали держать дистанцию со мной. – Я? Прекрасно! Говорят, я выздоровел! Так ведь, доктор? – Ммм.. Можно сказать, что да. У Германии стало гораздо меньше ситуаций, когда его «друг», берёт над ним контроль. Соответственно, опасность обществу он несёт гораздо мень- – Yea-a-аh, – протянул, перебив Американец. Он устал слушать болтовню доктора, который стерпел такую грубость. – Прекрасная новость. Я же могу забрать ребёнка? – Да, но для начала надо его выписать. Я принесу документы. Теперь, я проживаю вместе с Швейцарией. Это прекрасная страна, которая помогала отцу в войне, снабжая солдат шоколадом и другим. На самом деле, я недолюбливаю США, т.к., прекрасно понимаю, что этот мерзкий тип хочет использовать меня для своих целей. Я уже нахожусь по определению в этом объединении, что называется «НАТО». Меня радует, что он направлен против СССР. После всех случившихся событий, я понял, что не хочу иметь с русскими ничего общего кроме нейтральных отношений. Ну точнее... МЫ решили. Мне ничего не известно о новой стране, которая придёт на смену СССР. Но я не должен допустить, того, чтобы она была сильнее меня. Пока я живу у Швейцарии, мне нередко приходилось замечать то, что к нему приходит Польша. Эта страна пострадала во времена войны, но сейчас у неё всё в норме. Шрам на лице стал следствием военных действий. Нам с Рейхом показалось, что даже этот изъян по-своему прекрасен. Когда он увидел со мной Польшу, то сказал, что эта страна обязательно должна быть под нашим контролем. Поляк же, как я понял, немного, но поехал кукухой после Второй мировой. Приходил к Швейцарии не просто так, а с целью лечения. Мой попечитель назначал ему лекарства, а также выслушивал жалобы. Когда этот бедняга встречался с моим взглядом, то становился более тихим. Как я понял, ему вообще неприятно моё присутствие, но это и не особо важно. Время шло. Прошло два года со времён смерти брата. Сегодня утром к нам вновь зашёл Поляк. Он, чуть ли не прыгая от загадочной радости, прошёл к нам. Швейцария позвал гостя за стол. Я спокойно попивал кофе без какой-либо закуски. – Ох, Швейцария, счастье какое! – Взвыл Поляк с восторгом, оказавшись на кухне. Он стоял перед нами. – Что же тебя так веселит, Польша? Восстановил очередную церковь? – Усмехнулся мой попечитель, продолжая пить кофе вместе со мной. – Не угадал, дорогой мой друг! СОВЕТСКАЯ ШАВКА СДОХЛА! Завизжал радостно дурачок со шрамом, а после, вдруг из-за спины появилась бутылка вина. Швейцария поперхнулся кофе, а я за ним после таких новостей. – Отпразднуем? – Как это понимать?… Что значит «сдох»?… – Спрашивал шоколадник, после того, как отошёл от кашля и поставил недопитую чашку на стол. – Ох, да, тут я, конечно, напортачил, правильнее сказать..РАЗВАЛИЛСЯ!