Hamamelis

Я поднимаюсь над землей. Ведь мне так хорошо с тобой. ( Баста - Я поднимаюсь над землёй)

Оливия ничего не сказала Аро про записку. Умолчала в полиции, не проронила ни слова при разговоре с Карлайлом по телефону. Делала вид, что в порядке, и всё же последняя просьба той девушки её тревожила. Судя по надписи на конверте, её мама работала в психиатрической больнице медсестрой. Попасть туда будет несложно, Оливия скажет, что идёт к Люку. Если повезёт, не придётся даже шататься из отделения в отделение. — Я устала, — охрипшим голосом сказала Оливия, — очень устала. Надо было сделать всё по-другому. Повалить её на пол, дождаться спасателей. Господи, это же я виновата. У меня был шанс спасти человеку жизнь, а я… чёрт. Она проходила стадию принятия, поэтому говорила ровно и спокойно, без слёз и истерик. Её слова были наполнены горечью, виной, но не страхом, как пару часов назад. — Ты ни в чём не виновата, — произнёс в ответ Аро, перебирая светлые пряди Лив пальцами, — она сама желала смерти. Подумай, есть ли смысл спасать того, кто в спасении не нуждается? — Такое чувство, будто у тебя начисто отсутсвует эмпатия. Хотя на первый взгляд, так и не скажешь, — вздохнула Оливия, — зачем ты подошёл ко мне в аэропорту? Почему оказался рядом, когда на меня напали? Зачем это… всё тебе нужно? Все эти проблемы? Однажды Льюис все равно начала бы задаваться этими вопросами, и однажды на них пришлось бы отвечать, Аро это прекрасно понимал. — Мне интересно послушать, что ты об этом думаешь, дорогая. Она замолкла на минуту, переводя взгляд от одной звезды к другой. Несмотря на эмоциональное выгорание, у неё хватило сил тщательно обдумать свои слова. Оливия боялась показаться глупой и наивной девочкой, которой хочется верить в сказки. — Скажи честно, — глубоко вздохнула, даже закрыла глаза, — ты секретный агент? Какая-нибудь итальянская мафия, вербующая американскую молодёжь в свои подпольные ряды? Аро рассмеялся. Сначала тихо, потом громче. Оливия поняла, что сморозила, и начала смеяться в ответ. Только вот повод для смеха у обоих был разным. Вампир смеялся, потому что предположение Лив было через чур близко к истине. Итальянская мафия, значит… — Знаешь, мне очень интересно узнать, кто же я, по-твоему, в этой иерархической системе секретной мафии? Оливия задумалась ещё на пару секунд. Она осторожно откинула голову назад, на плечо Аро и тепло улыбнулась. Они сидели на скамейке в безлюдном парке рядом с полицейским участком. — Ставлю пять баксов, что какая-нибудь шишка. Зачастую Лив била в цель своими предположениями о его личности. И чувствовала при этом страх. Еле заметный, глубоко в подсознании, потому что тогда понимала, с кем имеет дело. Поэтому и перекрывала догадки шутками. — Эй, ты ничего не ответил, — рассмеялась девушка, наблюдая за улыбкой Аро, — я права, да? — Дорогая Оливия, разве могу я, как опытный секретный агент, расскрыть тебе все наши тайны? Думаю, будет справедливо, если я пока что оставлю их при себе. «Пока что», потому что есть совершенно бессмысленное обещание, которое Аро дал Карлайлу — обратить Оливию только после её рождественского отпуска. Этакий компромисс, способный оставить и без того напряжённые отношения между Калленами и Вольтури на прежнем уровне. Лив кивнула и подняла голову обратно. Вокруг — парк, лабиринты из дорожек, шелест древьев. Ни людей, ни камер видеонаблюдения. Прекрасное место для маньяков и убийц, вот только Оливии страшно не было. Она откуда-то знала, что находится под защитой (пусть эта самая защита в какой-то степени и была угрозой, которой стоило опасаться). Может, именно поэтому и полезла сегодня по перекладинам колеса обозрения в другую кабинку. Быть может, именно поэтому настолько неаккуратно? — Я не хочу идти домой, — тихо проговорила Оливия, — ловить на себе обеспокоенные взгляды родственников. Я понимаю, они волнуются. Но всё равно… не хочу. «Мне с тобой гораздо комфортнее, чем с теми, кого принято называть семьёй, — хотела добавить она, — потому что я, кажется, действительно влюбляюсь в тебя». — Не пойми меня неправильно, милая Оливия, но я с удовольствием приму тебя у себя. — Нет-нет, это уже слишком, я в порядке, видишь, — девушка резко встала, чтобы показать, что она в норме и ничего ей не нужно, но тут же упала обратно, — чёрт. — Ты правда так думаешь? — Скептически спросил Аро. — Честно говоря, нет, — Оливия еле удержалась, чтобы не зевнуть. Такое чувство, будто она целый день разгружала вагоны.

***

Где-то за чертой пустынного парка раздавались сирены полиции, пьяные выкрики, лай собак, скрежет шин одиноких автомобилей. В траве стрекотали кузнечики. Ветер порывом сбросил чёлку на лицо Оливии. Прохлада коснулась кожи, девушка поёжилась во сне. Аро провёл пальцами по лбу, убирая русые пряди на макушку. Подумать только, Оливия уснула. Человек, не первый год страдающий бессонницей, преспокойно уснул на коленях ужасного хищника. Как безответственно. Она боролась со своим подсознательным страхам каждый раз, когда видела Аро. Ещё в ту первую встречу, в аэропорту, когда почувствовала неладное, уверила себя, что всё в порядке. И уверяла по сей день. Глупая маленькая девочка. Вдох. Чуть более резкий, чем предыдущие. Оливия прижалась сильнее, руки её мелко задрожали от холода. Аро забыл о такой способности человеческого организма, как «мёрзнуть». Но и дать девушке простыть он тоже был не намерен. Сердце забилось трепещущей птичкой. Затем, стоило укутаться сильнее, вновь успокоилось и на губах остался призрачный след улыбки. Оливия потёрлась кончиком носа о чёрное пальто. Кровь прилила к её щекам, на белой коже появился лёгкий румянец. В горле пересохло и полоснуло привычным огнём. Аро сглотнул выделившийся яд. Обычный румянец вызвал настолько яркую реакцию… В какой-то мере, Аро действительно хотел её убить. Один порыв ветра в злосчастном аэропорту — и Оливия не спала бы сейчас у него на коленях. Не подрагивала бы от ветра, не куталась бы в пальто. Что мешает сейчас наклониться ближе, бережно убрать светлые волосы, нежно поцеловать чуть заметную венку на шее, сосчитать удары пульса губами и… Оливия улыбнулась. Аро легко провёл носом по шее ниже, до ключицы. Вдохнул сладкий аромат, что исходил от кожи. Руки непроизвольно сжали хрупкое тело сильнее, чтобы не упустить жертву, если та попытается ускользнуть. Пустынный парк, ночь — идеальнее расклада и не придумаешь. Оливия тихо посмеялась. Не проснулась, не зажмурилась. Единственное, что вызвало беспокойство — пряди чужих волос, которые щекотали лицо и шею. Забавно. Оливия вздрогнула от раската грома. Аро нехотя отстранился. Нельзя, чтобы она провела на скамейке в парке всю ночь. Да ещё и попала под дождь.