Пока что ты любишь меня.

Джеймс не собирался поддаваться своим эмоциям, и, честно говоря, они с Сириусом не ссорились уже второй год, с тех пор как они поссорились из-за того, кто бросит взрывное заклинание на фейерверк, который устроили в Большом зале. Но без ночных разговоров, без того, чтобы Сириус забирался к нему в постель, когда Лунатику было слишком жарко, и не обменивался взглядами в классе… Это было гораздо сложнее. Джеймс и Сириус были почти взрослыми, и они должны были справиться с какой-то мелочью вроде этой. Но это было не так. Джеймс вонзил нож в свою яичницу, чувствуя себя угрюмым и раздраженным, демонстративно не глядя туда, где Сириус также с силой тыкал свой завтрак. Джеймс не хотел быть в таком настроении перед матчем по квиддичу. Оставалось ровно тридцать минут до того, как он должен был выйти на поле, его голова была в мыслях капитана команды, и он был готов побить Слизерин. Оглядываясь назад, у него был свой собственный набор проблем, учитывая, что Регулус был в команде, а теперь, когда они встречались — по крайней мере, по мнению студентов и профессоров, люди ещё пристальнее наблюдали. Намеренно. Он вздохнул и потянулся за чаем, когда услышал, как Питер издал какой-то сдавленный скрипучий звук. Джеймс взглянул вверх, и перед его взором внезапно появилась зеленая с серебром квиддичная мантия. Он моргнул, его рот открылся, чтобы что-то сказать, но слова замерли на его языке, когда мозолистая теплая рука упала на его щеку. — Э… Регулус пристально посмотрел на Сириуса, который старался не выглядеть так, будто наблюдает. Затем он наклонился и медленно и легко коснулся губами губ Джеймса. — Я не должен говорить тебе удачи сегодня, но… Удачи, Джеймс. — Э… — Джеймс быстро моргнул, будучи ошеломленным ухмылкой Регулуса, тем, как он двигался в мантии, и тем, как он расправлял плечи когда выходил. Двери холла захлопнулись, и Джеймс был вынужден вернуться в реальность. Он оглянулся и увидел, как Ремус и Питер ухмыляются ему, и его румянец так быстро залил лицо, что у него закружилась голова. — Заткнитесь. — Мы ничего не сказали, Сохатый, — Ремус усмехнулся. — Да уж. Но ты знаешь… Удачи, — улыбнулся Питер.

***

Джеймс бегал по кругу, почти неистово теребя волосы руками. Его затащил под трибуны Регулус Блэк, который выглядел не менее испуганным. — Они здесь. Как… Что… Почему? Почему они здесь? — протянув руку, он схватил Регса за мантию и встряхнул его. — Какого черта они здесь? — Это сделал твой глупый лучший друг, — выплюнул Регулус, отталкивая руку Джеймса. — Это его вина. И твоя по совместительству тоже. Он был бы порядочным и тихим слизеринцем, если бы не ты в поезде. — Это ложь, и мы оба это знаем. И, честно говоря, ты знаешь, что я хорошо к нему отношусь. Твои родители ужасные и… — Джеймс закатил глаза. — Разве мы не можем сделать это прямо сейчас? — взмолился Регулус, — Мы должны пойти сыграть хренов матч по квиддичу, а затем притвориться, что встречаемся перед родителями. Которые, наверное, уже пытаются устроить нашу свадьбу, — он вздохнул и потёр переносицу. — Почему я был проклят этой семьей? И ты? — Кто кому принадлежит, а? — угрюмо спросил Джеймс, пиная Регулуса по голени. — А ты мог бы быть намного хуже, Блэк. — Да уж. И ты был бы прикован ко мне цепью всю оставшуюся жизнь, не так ли? В супружеской постели? — Регулус поднял голову, изогнув бровь. Регулус явно имел в виду подъёб, но Джеймс нашел эту идею… Ну, довольно болезненной, ощущая в его пальцах рук и ног неприятное чувство, и он не мог ничего сделать, кроме как открыть и закрыть рот вместо ответа. Регулус закатил глаза, явно принимая отсутствие речи Джеймса за отвращение. — Именно так. Так что тебе лучше научиться убеждать моего брата в том, что все это реально, чтобы все в самом деле не дошло до свадьбы. — Ты бы зашел так далеко? — прохрипел Джеймс. — Рискни, — Регулус приподнял брови и скрестил руки над головой. У них не было времени, чтобы продолжать обсуждать это. Их вызывали на поле, Джеймсу пришлось вытащить голову из этой неразберихи и окунуться в матч. Было бы неправильно проигрывать перед всей школой — и его родителями — и родителями Блэка — все время притворяясь, что он нравится ему и встречается с ним. Притворяться. Он… Притворялся. Джеймс вздохнул, сердито посмотрел на свою команду, которая выглядела на грани бессилия, и крикнул им, чтобы они собрались. Он поправил очки, схватился за метлу и, когда раздался свисток, взлетел.

***

Гриффиндор был удачлив, и благодаря счастливой случайности и абсолютной решимости Джеймса они победили. Не говоря уже о том, что Слизерин работал со своим запасным вратарём, с которым все было в порядке. Регулус пропустил снитч на сантиметр, и весь стадион взорвался аплодисментами, когда гриффиндорцы сбили друг друга с ног и обнялись, а остальные члены их факультета штурмовали поле. Джеймс заметил, как Регулус, надувшись, уходил вместе с остальной командой, и мельком заметил невпечатленные лица Вальбурги и Ориона, которые вежливо хлопали в ладоши под рев Поттеров. Джеймс посмеялся над этим, и он даже подтолкнул Сириуса и кивнул своим родителям. Сириус, который все еще не был в восторге от Джеймса, всё равно сумел самодовольно усмехнуться, и даже хлопнул Джеймса по спине. Это было максимум, что он получил за остаток вечера. Обед был напряженным. Джеймсу, Регулусу, Сириусу, Поттерам и Блэкам был предложен частный обед от Дамблдора, и они сидели в подчеркнутой тишине, пока копались в своей еде. Домашние эльфы превзошли самих себя, предложив различные карри и несколько тажинов, наполненных кус-кусом, бараниной, курицей и овощами. Джеймс черпал на тарелке рис, алоу и сааг-панир, не обращая внимания на напряжение, но он взглянул на своего отца, который ухмылялся над кубком с тыквенным соком. — Хорошая игра, Джейми, — сказал Флимонт, нарушая тишину. Сириус подавился глотком своего напитка, а лицо Вальбурги стало ещё более кислым. — Спасибо, — сказал Джеймс и прочистил горло. — Это э… Было довольно близко. — Было неловко, — резко сказала Вальбурга, сузив глаза на Регулуса. — Честно говоря, деньги, которые мы вложили в твое обучение и команду… — Я не могу выиграть их всех, — тихо сказал Регулус. — Что ж, я ожидала большего. На самом деле неудивительно, хорошо, что мы не потрудились появиться раньше и стыдиться тебя ещё больше. С другой стороны, я полагаю, твоя голова… — она посмотрела на Джеймса с усмешкой. — В другом месте. — Что ж, — сказала Эффи с вежливой улыбкой, — Мы счастливы, если они счастливы. — Верно, — вздохнула Вальбурга. — Полагаю, могло быть и хуже. У нас Поттера считали любителем магглов, и мы не ожидали, что он обратит внимание на настоящего волшебника. Мы надеялись на лучшую партию для Регулуса, но, учитывая его состояние, это действительно лучшее, на что мы можем надеяться. Джеймс наблюдал, как потемнели щеки Регулуса, его брови нахмурились, плечи ссутулились, и он почувствовал, как его пальцы покалывает, ему не терпится дотянуться до палочки и проверить несколько новых проклятий, над которыми он и мальчики работали. Но, конечно, Джеймс знал, что это также провалится, как и Нюхлер в Гринготтсе, поэтому он выдохнул и вытянул ногу под столом, пока она не обвилась вокруг лодыжки Регулуса. Регулус вздрогнул, но взглянул на Джеймса и благодарно кивнул. — Можешь отложить свои томные ласки на потом? — рявкнула Вальбурга. — Достаточно того, что я ем… В окружении этого запаха полукровок. Но я еще должна смотреть, как вы двое лапаете друг друга? — Я потерял аппетит. Можете меня извинить? — выпалил Сириус. — Нет, — отрезала Вальбурга. — Мне есть о чём поговорить с вами. Слышала, ты общаешься с маглорожденными, и, клянусь, ты не мог опуститься ниже, но вот мы здесь. Джеймс видел, как ощетинились его родители, как его отец переводил дыхание, чтобы что-то сказать. Он молча молил глазами, чтобы они отпустили его. Для Сириуса и Регулуса было бы только хуже, если бы они устроили сцену. Оно съедало его изнутри, но вот оно. — Вы видели, что Сириус получил высшие оценки в прошлом семестре? — сказал Джеймс. — И в чарах, и в трансфигурации. — Мм, — сказала Вальбурга. — Мы были очень горды, — вмешался Флимонт.  — Действительно очень гордимся. Его ждёт светлое будущее. Они оба это знают. Джеймс наблюдал, как довольные румянцы отражают друг друга на лицах братьев, и это продолжалось до тех пор, пока Вальбурга не рассмеялась. — Да. Мы посмотрим. Не так ли? Наверное, я рада, что кто-то в мире верит в этих двоих, потому что они определенно не заслужили этого. Настроение упало, и все, что Джеймс мог сделать, это прижать ногу к полу и подвинуться немного ближе к Сириусу, чтобы напомнить им обоим, что бы ни говорила их мать, это не то, во что верил остальной мир.

***

Джеймс выскользнул из-под плаща, взглянул на карту, которую держал в руках, прежде чем сунуть ее в карман, и выскользнул через двери конюшни. Фестралы и другие существа, о которых заботился Хагрид, либо спали, либо паслись, и единственным, кто дышал, кроме Джеймса, — был маленький комок, завернутый в мантию, свернувшийся клубочком у высокого окна. — Ты хочешь поговорить об этом? — Джеймс вскарабкался на массивный подоконник и подполз, пока его колено не уперлось в колено Регулуса. — Учитывая, что я пришел сюда, чтобы быть подальше от людей, — отрезал Регулус, затем вздохнул и пожал плечами, убирая капюшон с лица. Он выглядел усталым, с напряженным лицом, рот вытянулся в прямую линию. — Сегодня было просто смешно. Я не… Я не знаю, почему я вообще подумал, что это хорошая идея. — Ну, я не могу притворяться, будто знаю, почему ты выпалил, что мы с тобой встречаемся. Или почему ты хотел расстроить своих родителей, когда никогда раньше… — Потому что у меня никогда этого не было, — выпалил Регулус. — Сириус сбежал! — Ну… Он вернулся, — сказал Джеймс и закрыл глаза от болезненных воспоминаний о том, как Сириус собирает свои вещи и возвращается в дом, который, как он знал, раздавит его. Но он также понимал, зачем тот это сделал. Причина сидела рядом с ним, и он не думал, что Регулус догадывается об этом. — Он вернулся, потому что он храбрее меня, — признал Регулус после минуты молчания. Джеймс удивленно моргнул. — Он… Он немного разозлился в ту ночь, когда наши родители наконец выпустили его из комнаты, и… Он сказал мне. Это было глупо. Не знаю, почему Сириус так беспокоился обо мне. Я бы справился с этим. — Вот почему все это произошло? — спросил Джеймс. Он заколебался, но потом протянул руку. Он всегда был тактильным человеком, и его беспокоило то, что ему не позволяли утешать подобным образом, даже если они с Регулусом не совсем друзья. И даже если размышления об этом вызывали у него странные ощущения. Регулус смотрел на него с минуту, затем вздохнул и позволил своей ладони скользнуть по ладони Джеймса. Он не оказал никакого сопротивления, когда Джеймс прижал его к себе и крепко обнял. Регулус проворчал, но позволил своему лицу прижаться к груди Джеймса. — Это то, с чем ты заставляешь Сириуса мириться? — проворчал он. Джеймс засмеялся, проведя рукой по волосам Регулуса. — Да. Знаешь, это ужасная пытка. Утешение и любовь, — слова замерли на его языке, и он почувствовал, как Регулус напрягся, но все равно не отстранился. — В любом случае, я… Мне жаль, что твои родители — отстой. — Мой отец не так уж плох. Или… Я думаю, он такой. Думаю, никто не знает, было бы ему лучше или хуже без моей карги-матери, всегда говорившей за них двоих. Однажды я спросил Андромеду, какими были мать и отец, — Регулус испустил дрожащий вздох, его глаза слегка закрылись. — Что она сказала? — мягко спросил Джеймс, все еще поглаживая Регулуса по волосам и спине. — Она не знала. Их брак был устроен с детства, и они поженились до её рождения, — он выдохнул, слегка дрожа, и пожал плечами. — Была часть меня, которая думала, что если я заставлю их гордиться — может быть, достаточно для нас обоих, меня и Сириуса — они… Станут лучше? Как будто они просто ждали, что один из нас оправдает их ожидания. Но… Каждый раз, когда я думаю, что смог, они просто… Накапливают еще больше ожиданий. — Постоянная цель, — пробормотал Джеймс. Он прижал Регулуса ближе к себе. — Да уж. Постоянная цель. Я думаю, что… Вот почему я прислал тебе сову. Я понял, что провел всю свою жизнь, живя по постоянной цели, и никогда не доберусь до нее. Для меня было слишком поздно быть похожим на Сириуса. Я уже в Слизерине, уже хорош, мои оценки отличные, я лучший ловец. Так что я сделал единственное, что мог придумать… — Начал притворно трахаться с предателем крови, — сказал Джеймс. Регулус напрягся, затем поднял голову и посмотрел на Джеймса с такой искренностью, которую Джеймс впервые видел на его лице. — Ты знаешь, я… Я вообще-то так не думаю, верно? Что ты… Что кто-либо предатель крови, — он облизнул губы, затем наклонился и сказал, — Знаешь, у нас в семье есть сквибы. Не то, чтобы ты когда-нибудь знал. Их записи были стерты. Но я слышал, как мать и отец говорили о кузине, которая живет в Америке, занимаясь чем-то вроде… Маггловских занятий. Может, пение? Не знаю, но это звучало так, как будто они были счастливы, и я был совсем маленьким, когда услышал это, но это как бы… Заставило меня задуматься, — он сделал паузу, а затем сказал. — И мне очень нравится Эванс. Она красивая и умная. — Она занята, ты знаешь, — Джеймс усмехнулся. Регулус порозовел и толкнул Джеймса в плечо. — Я не… Я не люблю её, — он заколебался, затем выдохнул и сказал. — Мне не нравятся девушки. Джеймс подтолкнул его назад, улыбаясь, когда он свесил ноги с выступа. — Я вроде как понял это. Ты выбрал меня для своей маленькой шутки, — он посмотрел вниз и понял, что их руки все еще переплетены, и сжал руку Регулуса. — Между прочим, я рад, что ты выбрал меня. И на заметку: если ты хочешь уйти, тебе так же рады у меня, как когда-либо были Сириусу. Ты не останешься один. — Даже если она лишит меня наследства? — спросил Регулус тихим голосом. Джеймс коснулся подбородка, снова подняв взгляд. — Я богат. Типа… Безумно богат. Достаточно для того, чтобы несколько человек унаследовало небольшое состояние. Думаю, я справлюсь. И кроме того, ты достаточно умен, чем бы ты ни хотел заниматься после школы — у тебя это отлично получится, — Джеймс помолчал, затем отпустил Регула и с трудом поднялся. — И я имел в виду это. Ты никогда не будешь одинок. Только, если ты не захочешь этого. — И даже когда захочу, — заметил Регулус. Джеймс засмеялся и спрыгнул с подоконника, потянувшись за мантией и картой, чтобы проверить, свободен ли берег. — Я тоже так считаю. Но я пойду, оставлю тебя наедине с твоими мыслями. Ты просто… Дай мне знать, что тебе захочется сделать. Наступила тишина, и незадолго до того, как Джеймс подошёл к двери, он услышал, как Регулус крикнул: — Я не думаю, что Сириус нам до конца верит. Думаю, нам лучше немного прибавить темп. Джеймс ухмыльнулся, помахал и повернулся, прежде чем Регулус заметил открытое желание на его лице.