Пока что ты любишь меня.

— …Как бы я ни ценил твои старания, — сказал Регулус с очень слабой интонацией в голосе, разрезая кусок курицы на своей тарелке. — Боюсь, ты не сможешь устроить мне свадьбу. Я кое с кем встречаюсь. Сириус взглянул на него через стол, приподняв бровь — в каком-то смысле почти дерзко, как будто говоря: «О, младший братец? Настал твой момент бунтовать?» Это имело смысл, поскольку Сириус злился на Регулуса, который не делал ничего такого, что могло бы расстроить его родителей. Регулус утверждал, что в этом не было необходимости, но Сириус, как обычно, был безжалостен, пока Регулус не схватил его за переднюю часть мантии и сказал: «Вот сам увидишь!» Сириус, конечно, не считал утверждение Регулуса о том, что он встречается с капризным чистокровным слизеринцем бунтарским. На какую бы пташку он ни претендовал, вероятно, она уже была в списке его родителей. — Мы… впервые слышим об этом, — сказала Вальбурга. Она косо посмотрела на Сириуса, как будто ее старший подговорил Регулуса к этому… Что в некотором смысле он и сделал. — Кто она? Регулус моргнул, немного по-совиному и притворно невинно, от чего Сириуса чуть не стошнило. — Да, Регс, — сладко добавил Сириус, складывая руки под подбородком. — Кто она? — Что ж, — сказал Регулус медленно и немного лукаво, с легкой ухмылкой, играющей на его губах. — Ты его знаешь. Воцарилась многозначительное тишина и едва слышное покашливание Ориона. — А мы? — в конце концов Вальбурге удалось прервать молчание. Её челюсть была напряжена, но Сириус знал — она пыталась успокоить себя тем фактом, что дети не ушли из-за стола, и, по крайней мере, ее мальчик был слизеринцем, так что, скорее всего, это был кто-то, кого они могли бы вытерпеть. — Джеймс Поттер, — невозмутимо ответил Регулус. Если бы только Сириус выбрал другой момент, чтобы сделать глоток из своего кубка. Тыквенный сок брызнул на тончайшую скатерть его матери, окрашивая ее тусклым оранжевым цветом. Регулус и глазом не моргнул. И без того бледное лицо Вальбурги стало еще бледнее и даже немного позеленело, когда она сглотнула, ее взгляд метнулся к Ориону, который прикрывал полуулыбку краем кубка. Ему потребовалось время, чтобы собраться с мыслями, пока Сириус разевал рот, как рыба, а Вальбурга ждала, когда товарищи Сириуса выскочат из стен и закричат: «Первоапрельская шутка!». — Сердцу не прикажешь, — Регулус тяжело вздохнул. Сириус моргнул. Вальбурга издала странный звук, похожий на предсмертный крик козла. — Ну, — сказал Орион после долгой тишины, — по крайней мере, он чистокровный?

***

В коридоре Сириус остановился, прислушиваясь к причитаниям матери, а потом схватил Регулуса за шиворот и затащил в свою комнату. Он подавил желание стереть мелкую ухмылку с лица Регулуса, прежде чем прижать его к стене, ткнув пальцем ему в нос. — Во что ты играешь? — Нет, — пожал плечами Регулус. — Я ни во что не играю. Они спросили, я им ответил. — Вы с Джеймсом не встречаетесь. — Кто сказал? — невинно моргнул Регулус. — Джеймс, например! — Сириус взвыл, отступая от брата. — Он потеряет рассудок, как только услышит об этой чуши. Я клянусь Мерлином, что он проклянет тебя отныне и до конца света, если он… — Разве? — спросил Регулус. Его голос был тихим. Таким тихим, таким чертовски уверенным, что Сириус действительно остановился в своем разглагольствовании. Глядя на выражение лица Регулуса, Сириус забрался на свою кровать и полез в сундук за зеркалом. Несколько книг и джемперов Лунатика разлетелись в разные стороны, пока он не выглянул с торжествующим возгласом «Ага!», держа зеркало в руке. Он постучал по нему. — Сохатый, — Сириус ждал, шагая по полу, пока не появилось лицо Джеймса. — Бродяга? — Ты никогда не поверишь, Сохатый, — сказал Сириус, взмахнув рукой. — Ты никогда не поверишь, что мой брат сказал моим родителям сегодня за ужином. — Ага. Честно признался, что мы встречаемся, не так ли? — Джеймс моргнул. — Ты. Он. Я. — он сглотнул. — Что? — Сириус застыл, словно его ударили «petrificus totalus» — не считая тряски в руках, он был неподвижен. Улыбка Джеймса была мягкой и такой искренней, что Сириус начал паниковать, когда он сказал: — Конечно, он не хотел никому рассказывать. Поскольку это, вероятно, расстроило бы вас, но… — Сохатый, — сказал Сириус едва ли громче шепота. Он прочистил горло и попытался снова, — Сохатый. Ты… Ты говоришь… — его голос дрогнул, он поднял глаза и увидел Регулуса, наблюдающего осторожными прищуренными глазами. — Ты хочешь сказать, что Лили ушла к Марлин, и ты решил… Ты решил встречаться с Регулусом? — Сердцу не прикажешь, Бродяга, — сказал Джеймс. Взгляд Сириуса упал на брата, который согласно пожал плечами. — Ты врёшь. Вы… Вы оба лжёте. Ты ссышь мне в уши, а я не… Я не потерплю этого. Я не буду стоять здесь и слушать этот вздор, этот… Этот полный и абсолютный… этот… — Бродяга, — тихо сказал Джеймс. Сириус моргнул, глядя на друга, потом на брата, и оборвал разговор. Зеркало погасло, и он бросил его на кровать. — Я узнаю правду, — прошипел он. Регулус пожал плечами. — Ты и так ее знаешь. Я буду здесь, когда ты будешь готов это принять.

***

Сириус больше не разговаривал с Джеймсом до конца каникул. Он не отвечал в зеркало и даже не смотрел через стол на Регулуса, который сидел каждый обед с ухмылкой на лице. Последние дни Сириус прятался возле комнаты Регулуса, пытаясь перехватить сов, отправляющих письма Джеймсу, но он был настолько травмирован любовно-голубиным мусором, который ему удалось поймать, что решил, что оно того не стоит. Джеймс был решительным шутником, и было ясно, что Регулус унаследовал некоторые из достойных генов от Сириуса. Он должен быть умнее, чтобы раскусить их. Сириус сумел увернуться от своих родителей и брата на платформе и пробиться сквозь толпу, пока не обнаружил Ремуса, разговаривающего с Питером и его родителями возле багажного отделения. Сириус опустил голову, подошел к Лунатику сзади и схватил его за руку. — Рад видеть тебя, Хвост! У нас с Луни есть дела! — Сириус, черт возьми… — пробормотал Ремус, когда тот затащил его в поезд, в пустое купе и запер дверь. — Что ты делаешь? Я же сказал тебе, что мы не займемся этим… — Это не для секса, Лунатик, — сказал Сириус, затем остановился и сузил глаза. — Хотя… Честно говоря, я чувствую, что мы упускаем прекрасную возможность… — Сириус, — сказал Ремус, скрестив руки на груди. Его карие глаза были сужены, а рот плотно сжат. — Что, черт возьми, происходит? — Регулус сказал, что встречается с Джеймсом, — Сириус встретился глазами с Ремусом, который смотрел в ответ, и когда уголки его губ начали подергиваться, Сириус вскинул руки. — Я не шучу, Ремус! Регулус сказал моим родителям за ужином, — выплюнул он, — А потом, когда я попытался поймать его на лжи… Джеймс… Джеймс согласился с ним! Улыбка Ремуса исчезла. — Он? Ты же знаешь, что он наверняка врет? — Да, я знаю это, — причитал Сириус. — Это не к делу, Ремус. Он… Лжет мне. О том, что встречается с моим братом. Регулус, — сказал он, хватая себя за голову. — Это буквально худшее, что когда-либо случалось, возможно, во всем мире. Ремус фыркнул, положив руку Сириусу на спину, усаживая его на сиденье. — Бродяга. Я думаю, что были вещи и похуже, чем отношения младшего брата с лучшим другом. — когда Сириус резко вскинул голову, чтобы взглянуть на него, Ремус ткнул Сириуса в нос. — Но я все еще думаю, что он врет тебе. — Я знаю, что он лжет. Он просто пытается отомстить мне… За что-то. — Что ты сделал? — нахмурился Ремус. — Ничего! — Сириус немедленно запротестовал, — Я имею в виду… Ничего, о чем я могу знать. Я люблю Джеймса больше всего на свете, кроме тебя, Луни. И если… Черт возьми, если он хочет встречаться с Регсом… — он вздрогнул. — Но это… Это должно быть пересечение черты, верно? Он не использует Регса, чтобы забыть Лили. — Я не думаю, что Джеймс был… Был влюблён в Лили, — заметил Ремус. — Во всяком случае, не совсем. Я думаю, он был зациклен на ней, понимаешь? Он даже не был так расстроен, когда она начала встречаться с Марлин. — Ты поможешь мне их раскусить? — Сириус потрепал нижнюю губу зубами. — Да, Бродяга. — вздохнул Ремус. В этот момент поезд пошатнулся и двинулся вперед. Сириус знал, что они должны найти своих товарищей, продолжить поездку — возможно, купить немного сладостей, может быть, попытаться забраться на крышу и увернуться от ведьмы на тележке… Как обычно. Но руки Ремуса крепко обняли его, мягкие и успокаивающие. И он чувствовал себя таким хрупким. Он повернул лицо, уткнувшись носом в шею Ремуса, и услышал, как его парень мягко усмехнулся. — Я не шучу по поводу того, что в поезде нельзя заниматься сексом, Бродяга. — Я знаю, — надулся Сириус. — Но ты ничего не сказал о поцелуях, а мне нужен поцелуй, Луни. Ремус рассмеялся, но взял Сириуса за подбородок и прижал их губы друг к другу. На какое-то время Сириусу удалось забыть о проблеме, которая была его лучшим другом и младшим братом.

***

Джеймс обнаружил, что сидеть возле слизеринской части поезда, мягко говоря, неудобно. Но их купе было пустым, кроме него и Регулуса, и Регулус наложил на окна хитроумное заклинание, чтобы скрыть вид. — Если ты беспокоишься о том, что это займет слишком много времени, — сказал Регулус, махнув рукой, — просто скажи им всем, что мы целовались. Джеймс закатил глаза, но протянул руку. Регулус минуту смотрел с ужасом на лице, пока не понял, о чем просил Джеймс. Покопавшись в карманах, он достал пригоршню сиклей и галеонов. — Не знаю, для чего тебе нужны деньги. Я видел хранилище вашей семьи. Оно рядом с нашим, — усмехнулся он. — Ну да, это для благого дела, — сказал Джеймс, кладя монету в карман. — Так ли это? — Регулус приподнял бровь. — Это тоже секрет, — сказал ему Джеймс. Так это и было. Он даже не сказал об этом остальным, и не собирался этого делать, пока не получит все необходимое. Он пытался придумать способ, как все это уладить, когда Регулус послал сову, и это была слишком хорошая возможность, чтобы упустить ее. Что такого было в том, чтобы держать Регулуса за руку перед Сириусом и заставлять его корчиться? Не то чтобы Джеймс раньше не встречался с мальчиками, и Регулус не выглядел ужасно. Особенно, когда он носился по полю на своей метле за снитчем и… Джеймс встряхнулся, прежде чем все стало… Неловким. Он прочистил горло. — Хорошо. Хочешь пойти посидеть с нами? — Ну, — медленно произнес Регулус, — ты всегда можешь посидеть со мной и моими соседями по факультету? — Я не собираюсь сидеть со слизеринцами. Снейп в том купе, — Джеймс скривился. Регулус вздохнул, явно не собираясь спорить. — Ты же не думаешь, что я на самом деле открою себя всем этим проклятиям только потому, что ты не хочешь чувствовать запах этого сального мерзавца? Джеймс фыркнул и подошел к Регулусу. Он увидел яркий румянец на его щеках и задумался, действительно ли у Регулуса когда-нибудь был настоящий парень или девушка. Не время спрашивать, но он мог использовать это в своих интересах. — Мои друзья не причинят тебе вреда, — сказал он, понизив голос. — И если ты действительно хочешь доказать это… — Я не хочу, чтобы об этом узнала вся чертова школа, — отрезал Регулус немного хриплым голосом. — Так скажи им, что у тебя дела с братом. У нас будет немного сладостей, поиграем в снэп, потом ты можешь свалить обратно к своим друзьям, и мы закончим. — В любом случае, как долго мы будем это терпеть? — Регулус закусил губу. Джеймс сделал шаг назад и пожал плечами. — Твои правила, приятель. Заплати мне, и я стану лучшим парнем в мире. — Я эм… — Регулус покраснел еще больше. — Или мы можем просто сказать ему правду сейчас. — Я не позволю ему добиться этого триумфа. Мы не будем ему ничего рассказывать, пока он не поверит, что мы вместе. Честно поверит в это. — Нахмурившись, Регулус покачал головой. — Ты ведь знаешь, какой он упрямый? — возразил Джеймс. — Вот почему я выбрал тебя. Ты еще более упрям, чем он, — Регулус фыркнул. Джеймс запрокинул голову и рассмеялся, и Регулус, казалось, был поражен этим, как будто, возможно, он ожидал, что Джеймс ударит его или проклянет. — Я полагаю, это правда, да? Что ж… Думаю, мы попробуем, не так ли? — Я думаю, мы сможем, — Регулус заколебался, затем шагнул вперед и сцепил их руки вместе. Джеймс едва сдержал дыхание, когда теплая ладонь прижалась к его ладони. Руки Регулуса были чуть меньше и почти идеально помещались в его собственные. «Лучше, чем когда-либо было у Лили» — сказал предательский голос в глубине его сознания. Он сразу велел ему отвалить. — Значит, мы идем туда вот так? — спросил он, помахивая рукой Регулуса. — Нет, — отрезал Регулус. — Это только… Я хотел увидеть, как это будет ощущаться. Мог ли я… Стоять, прикасаясь к тебе, вот и все. — Хорошо, — сказал Джеймс. — В любом случае, я хочу, чтобы только твои товарищи были одурачены. Я бы предпочел, чтобы весь факультет Слизерина не думал, что я трахаю короля Гриффиндора за гобеленами. — Регулус закатил глаза и отдернул руку. — Так меня зовут на вашем факультете? Король Гриффиндора? — Джеймс счастливо усмехнулся. — Боже мой, — простонал Регулус. — Ты… Абсурден. В любом случае, можем мы с этим покончить? Я уже сожалею о каждом сделанном мной выборе, который привел меня сюда сегодня. Джеймс хихикнул, затем приоткрыл дверь купе и отошел в сторону. — После тебя, моя любовь. — Я ненавижу тебя, — Регулус впился в того взглядом. — Да, но пока что ты любишь меня, — Джеймс подмигнул, следуя за ним по коридору.