Стены смотрят.

      Отабек был рядом с Юрой круглые сутки, как и обещал. Временами, с ним было сложно: приходилось заставлять Юрия есть, пить таблетки, возвращать его к реальности, когда случались приступы; но зато так им двоим было гораздо лучше. Шизофрения Плисецкого медленно отступала…       С самого начала и до текущего момента между ними были отношения куда ближе и крепче, чем у обычных друзей, но Юрий сказал Отабеку сразу: «Послушай, есть вещи из-за которых ты можешь не рассчитывать на всякую там романтическую хрень. Я согласен, но тебе со мной будет тяжко.» И он понял. И не бросил. Да, с Юрой и в самом деле оказалось тяжело, но вопреки всему на свете, Алтын хранил свою любовь. Он не был тем, кто готов отступить перед первой же преградой. И, очевидно, не отступит уже никогда.       Благодаря Отабеку и его поддержке, Плисецкий начал возвращаться к нормальной жизни. С каждым днём он всё больше походил на самого себя. На того Юрия Плисецкого, которого знали все. На того, с кем Отабек решил дружить…

***

— Ты чего? — Алтын уже начал было засыпать, как вдруг почувствовал на себе руки Юрия. Он лежал сзади и крепко обнимал Отабека, иногда водя руками по телу Алтына. — Да так, просто. Скучно, уснуть не могу… — Поэтому, решил, что надо бы подомогаться до любимого? — в шутку сказал Отабек. — А что, хорошая идея. И не успел казах не то, что слово сказать — сообразить, что вообще происходит — ловкие руки Юрия залезли под резинку трусов Отабека. Смущение, удивление, смятение… Желание. Не передать словами тот фейверк, который вспыхнул у Отабека в голове. — Ты… О Боже… — сердце Отабека забилось чаще, щёки окрасил румянец. Он тяжело дышал, пытаясь прийти в себя. — Тебе не нравится? — Не то, чтобы, но… Это было слишком неожиданно. — он перевернулся на другой бок, лицом к Плисецкому и поцеловал того в губы. — Прошу, хотя бы предупреждай меня об этом в следующий раз. — Я же говорил, всякой романтичной фигни от меня не жди. — Плисецкий быстро запрыгнул прям на Отабека, подстроив свои бедра туда, где был пах казаха. Алтын держал Юрия за талию. Он и мечтать не смел о том, что видел сейчас перед глазами: практически голое тело любимого человека сидит на нём. Свет луны и уличных фонарей падает так, что все его изгибы обрамлены красивой тенью. — Скажи мне честно, это… Сон? Юрий в ответ на это больно ущипнул Алтына за руку. И на недовольное мычание ответил: — Как видишь, нет. «Я не могу в это поверить…» — подумал Отабек, когда следом за этим Юрий нагнулся, поцеловал его в губы и даже немного поелозил бёдрами по уже вставшему члену Отабека. — У меня никогда такого не было, но… Пускай, это произойдёт с тобой. Я действительно этого хочу. — сказал Плисецкий. Алтын взял на себя активную позицию. Перевернулся так, что Юрий сразу же оказался под ним. Поцелуй, ещё один. В ушко, в шею. В слегка выпирающие ключицы Юры. Рука на его члене, громкий вдох. Плисецкий, кажется, слегка дрожит. — Ты точно в этом уверен? — Да. На пол полетели трусы, сначала с Юрия, затем с Отабека. — Слушай, у нас нет ничего для этого… — Плевать. Решили обойтись без презерватива. В конце концов, Юрий девственник, а Отабек постоянно проходит медосмотры. Вместо смазки — слюни. Отабек аккуратно растягивал Плисецкого пальцами. — Больно? — Продолжай. — Юрий сожмурился, схватил подушку рукой. Губы его дрожали. Отабек нежно его поцеловал. Когда в ходу был уже третий палец Отабека, Юрий уверенно сказал: — Давай. Эта фраза, засевшая в их головах и душах, как нечто общее, нечто совершенно особенное, заставила Отабека улыбнуться. И он в очередной раз не мог поверить в то, что видит перед собой любимого, теперь уже, полностью голого, тихо постанывающего от ритмичных движений Алтына. И когда тот наконец позволил в себе войти на всю длину, Юрий неожиданно застонал, чуть приподнялся и ухватил Отабека за плечи. Алтын понял, что Юра как-то странно сжался «там». — Всё-таки больно? — спросил он, хотя так хотелось застонать в ответ. Признаться честно, ему это понравилось. — Нет… Х-хорошо. — Юрий продолжал дрожать и держался за плечи Алтына, однако по голосу всё сразу стало ясно. — Это твоя простата. — констатировал казах. И когда Юрий немного расслабился, Алтын продолжил двигаться. Теперь он уже точно не боялся за то, что сделает любимому больно. — Юра, — немного замедлившись, Отабек спросил — куда мне кончать? — Куда хочешь, Бек — Плисецкий лежал под Отабеком в полном экстазе. Алтын в очередной раз усмехнулся. — До чего же я тебя люблю — он поцеловал Юрия в губы, сделал ещё несколько толчков и когда Плисецкий наконец кончил, он вытащил свой член и позволил себе сделать то же самое на его живот. Когда всё слегка успокоилось, Юрий улыбнулся и спросил: — А чего ж не внутрь? — Сам сказал: куда хочешь. Теперь не жалуйся. Алтын принёс Юрию салфетки, помог оттереться. Оба решили, что в душ пойдут уже утром. А пока — они оба мирно уснули в обнимку.