Blur the Edges

Если прошлой ночью было недостаточно времени, чтобы ускользнуть раньше нужного, то следующее утро было именно тем шансом, в котором нуждался Чонгук. Мужчина задёрнул жалюзи до того, как уснул, и Чонгук был рад тому, что убрался к чёрту из этой квартиры пораньше. Он нечасто бывал дома с мужчинами, но иногда, когда он не зарабатывал так много на концерте, и нуждался в том, чтобы чувствовать себя менее одиноким после того, как поработал своей задницей и не увидел почти никаких положительных отзывов, Гук бродил по клубу или бару, пока не обнаруживал, что какой-нибудь мужчина слишком долго смотрит в его сторону. Это заставляло его почувствовать себя желанным, нужным и лучшим, хотя бы ненадолго. Мужчина, с которым он пошел домой, накануне вечером, был старше, примерно, на двадцать лет и, после полуночи, он отвел его в квартиру, осторожно проскользнув мимо охранника. «Ничего нового», – подумал Чонгук. Наконец, войдя в квартиру, мужчина, не теряя времени, неуклюже раздевал Чонгука на полпути и бормотал отвратительные фразы на ухо молодому человеку. Чонгук думает, что, если бы, не был пьян, то он бы даже не возбудился, но юноша отчаянно нуждался в какой-либо близости, в любом внимании, после того дерьмового шоу, которое было этим вечером. Он знал, что талантлив и имеет потенциал, но выступления в таком баре приводили только к техническим проблемам — свисту из толпы, когда его микрофон отказывал, и скандированиям, чтобы женщина поднялась на сцену и начала петь. Он почувствовал, как мужчина пытается расстегнуть ремень, и сжалился над ним, заняв свое место и раздеваясь до конца. Он позволил отвести себя в спальню – белую и холодную, без рисунков на стенах, что, по мнению Чонгука, было большим позором. Такое красивое место осталось без присмотра. Мужчина хотел, чтобы его грубо трахнули, хватая за волосы, что Чонгук не особо любил. Но он решил, что зашёл слишком далеко, чтобы возвращаться. Втрахивая его в матрас, юноша слышал, как мужчина бормочет новые намёки и фразы, о которых он не хотел бы знать. Старшему это сильно нравилось, и он хотел бы быть ещё и отшлёпанным, но Чонгук решил притвориться тупым и проигнорировать просьбу, только сильнее вцепившись ему в бёдра. После того, как мужчина быстро кончил, всего несколько минут назад, Чон довёл себя до оргазма, отчаянно ища его в своей руке и представляя, что секс длился дольше, и он был счастлив с кем-то… кем угодно. Он представлял настоящую близость и общее внимание. Кончив в презерватив, Чонгук выбросил его в мусор и рухнул на кровать, вычёркивая из своей головы все неловкие моменты сегодняшней ночи, прежде чем закрыть глаза.

***

— Чонгук-а, ты снова опаздываешь с арендной платой? Может, пора поискать соседа по комнате. Чонгук изо всех сил пытался надеть джинсы, перед своим зеркалом в полный рост, прыгая в них и поправляя свои чёрные, как смоль, волосы, балансируя с телефоном между щекой и плечом. — Я в курсе, хён. Каждый месяц я опаздываю на неделю. Он услышал, как Юнги схватил ключи и вышел из дома. — Ты знаешь, я бы снял с тобой комнату, если бы мог, но моей маме нужна моя помощь. Чонгук вздохнул и потянулся за своей выцветшей футболкой и худи. — Хён, я понимаю тебя, и не хочу чтобы у тебя появилась вина за это, ты ведь не можешь оставить её. Юнги хмыкнул в знак признательности, и Чонгук теперь слышал шум машин снаружи. — Ты знаешь Тэхёна, бармена, с которым я работаю? Чонгук изо всех сил пытался натянуть рубашку через голову, услышав, как Юнги чертыхнулся, когда поставил телефон на динамик, оставив его на тумбочке. — Ага, тот с красивой задницей, о которой ты постоянно болтаешь? — Чонгук ухмыльнулся и приложил телефон к уху, наконец натянув рубашку и толстовку. Он поправил очки, чёрная оправа подчеркнула его наряд – тёмно-синее худи и серые джинсы. Волосы Гука снова коротко подстрижены и красиво уложены, дабы показать своё серьёзное отношение к универу. Не дай бог, он явится в университет с длинными волосами. Чонгук скрывал свои татуировки под одеждой – рукав на правой руке и дракон на левом бедре. Рукав имел большое значение для него, но дракон был пьяной ошибкой два года назад. Парню стоило бы признать, что это действительно хорошо выглядело и нравилось его секс-партнерам, но он всегда возмущался на Юнги, который позволил ему пройти через это. — Я только однажды упомянул его задницу, Гук-а. Чонгук засмеялся, потянувшись за рюкзаком. — Ты имеешь в виду, что упомянул о ней несколько раз за одну ночь. — Точно. Чонгук выключил свет и запер за собой дверь. Он быстро прошёл мимо дома своего хозяина, надеясь избежать его этим утром, снова опаздывая с арендной платой. Парень попрощался с Юнги и сел на автобус, направляясь в университет. Чонгук был очень ответственным. Его друзья и семья говорили ему об этом много раз, но, в последнее время, у парня начали появляться проблемы, и задержка арендной платы, вероятно, была самой большой из них, наряду с тем, что у него появилась проблема с возможностью проводить приличные выступления в барах и клубах. Такая последовательность никоим образом не нравилась Чонгуку. Самый продолжительный срок его работы в баре – шесть недель, и как только он подумал, что ему могут предложить солидное место, владелец сказал, что они должны отдать это место кому-то другому. Что касается выступлений – Чонгук был феноменом. Он был талантливым певцом и гитаристом, поднимал на ноги толпы людей, но, в последнее время, это было не то, что искали работодатели. Одного его было недостаточно. В тот день, когда Чонгук учился в университетской библиотеке, он снова обдумывал всё это, и, закрыв книгу по истории, принялся составлять список своих счетов. Почему он хотел мучить себя мыслями об аренде, еде и электричестве — не известно. Позднее он понял, что любит причинять себе вред таким образом. В библиотеке, естественно, было тихо. Он оторвал взгляд от своего беспорядочного блокнота и огляделся по сторонам. Стены здесь были высокими, два этажа библиотеки были уставлены полками с книгами – в основном, научно-популярными. Один из библиотекарей остановился возле его стола и прошептал своему коллеге о ком-то, по имени «Чимин». Чонгук почувствовал себя неловко, когда они стояли рядом и обсуждали нового сотрудника друг с другом. Из разговора он понял, что те завидовали новенькому, ведь его наняли "главным библиотекарем", будучи таким молодым и менее профессиональным, чем они. Гук как можно глубже погрузился в книгу и внимательно читал о европейских делах, чтобы отвлечься от того, что говорили сотрудники. Вот тогда он услышал его голос. — Хм, выглядит интересно. Он оторвался от книги, поправив свои очки. Перед ним стоял мужчина, на несколько дюймов ниже него, в белой рубашке, заправленной в тёмно-синие узкие джинсы, с соответствующими подтяжками. У Чонгука было два варианта: он мог смотреть и пускать слюни, или делать все возможное, чтобы ответить на комментарий. Слава богу, он выбрал последнее. — Ха-, не совсем, – он прочистил горло и изо всех сил улыбнулся, но почувствовал, насколько это неловко выглядело, ощущая, как напряглись его губы. Мужчина наклонился и положил ладони на деревянный стол, достаточно далеко от лица Чонгука, чтобы он не был шокирован тем, насколько тот чертовски красив. Мужчина прошептал ему, глядя на женщин позади Чонгука. — Они просто расстроены, что не могут командовать мной, но им повезло, что я добрый человек, иначе, я мог бы прямо сейчас заставить их стирать пыль с полок. — Ты... Вы тот человек, о котором они говорили? Чимин усмехнулся и зачесал свои светлые волосы назад. — К сожалению, да. Чонгук не сделал ничего, чтобы остановить себя. — Вы библиотекарь? У Чимина были глаза, которые, как представлял Чонгук, могли соблазнить буквально любого, с кем он вступал в контакт, но в нем также была мягкость, которую он не мог точно определить. Говоря простым языком, этот мужчина был абсолютно нереальным. Чимин сел напротив Чонгука, и его коллеги оглянулись, чтобы поймать его взгляд, после которого, застенчиво улыбнувшись, они вернулись к работе. — Да, я. Часто сюда заходишь? – Чимин скрестил руки на груди и сладко улыбнулся. Чонгук кивнул. — Ну да, я студент, так что… Чимин хмыкнул, глядя на Чонгука, который писал что-то в блокноте, не желая так долго поддерживать зрительный контакт. Он отвёл глаза и снова посмотрел на младшего. —Такое чувство, что я видел тебя где-то раньше. Гук засмущался. Если бы он видел Чимина раньше, то точно бы не забыл. Чон пожал плечами на комментарий. — Может быть, вы спутали меня с кем-то другим? Чимину потребовалось мгновение, прежде чем снова прошептать: — Ты поёшь, не так ли? Чонгук быстро кивнул. Никто никогда не узнавал его за пределами сцены, и это заставляло его сердце биться чаще. — Ты действительно хорош. Я видел тебя, несколько месяцев назад, со своим парнем, в центре города. Сердце Чонгука пропустило удар, но, по крайней мере, он узнал об этом ещё в самом начале разговора. —Меня ещё никогда не узнавали. Спасибо, что уведомили меня. Чимин улыбнулся и снова встал. — М-м, конечно. Ну, в любом случае, – меня зовут Чимин. Приятно познакомиться…? — О, Чонгук. Меня зовут Чонгук. Чимин подошел к Чонгуку ближе, чем раньше, но всё же оставался немного поодаль от него. — Приятно познакомиться, Чонгук-ши. Надеюсь, мы сможем когда-нибудь попасть на ещё один ваш концерт. Чонгук почувствовал, как его щёки загорелись, но ему было плевать. Мысль о том, что кто-то считает его незабываемым, сделала его день, а тот факт, что этот кто-то выглядел как Чимин, сделал его чертовски лучше. — Приятно познакомиться, и я на это надеюсь. Сказав это, Чимин в последний раз улыбнулся и пошёл обратно в свой уголок библиотеки. Чонгук не мог не смотреть на него слишком долго, оценивая его тело и то, как двигались его бедра.

***

Чонгуку не было стыдно – нет, было. Ему было противно от себя. После встречи с Чимином, в тот же день, он изо всех сил старался выбросить этого человека из головы, но, похоже, ничего не вышло. Привлекательные мужчины каждый день причиняли Чонгуку боль – но Чимин был выше этого, он был просто ошеломляющим, и его понесло. Мысль о том, что кто-то другой прикоснется к Чимину, злила его. Он хотел быть тем самым человеком. Он знал, что влечение было чисто физическим, и через какое-то время он больше не увидит Чимина, поэтому эти мысли, ломавшие ему голову, ничего не значили. Он потянулся за смазкой в комоде и налил её на член, чтобы облегчить скольжение руки. Ему не терпелось кончить, это был такой долгий день, и он учился до тех пор, пока не почувствовал, что голова вот-вот лопнет. Сегодня вечером тоже не было концерта, и, возможно, это было облегчением для него, но в глубине души, под его истощением, он хотел бы выступить и жалел, что не делает этого. Он всегда так делал. Особенность Чонгука в том, что ему не нужно было вообразить кого-либо или что-либо, чтобы кончить. Конечно, он любил доставлять удовольствие партнерам и получать удовольствие от них, но когда он был один, он просто гнался за оргазмом до конца. Ему нужно было кончить и потом спать часами, избегая мыслей о завтрашнем дне и оплате арендной платы за этот месяц, которая уже была запоздалой. Он не был несчастен, но, как и большинство людей, чувствовал себя неудовлетворённым - эмоционально, физически (по большей части) и его образ заставлял людей думать, что он холоден, но, в целом, он был застенчивым и сдержанным, если к нему не подходили сначала. Кроме Юнги, у него действительно не было никого. Ну и родители ещё. Он чувствовал себя как дома только в тот момент, когда был на сцене или рядом с Юнги на диване, смотря фильмы и поедая слишком много острого рамена. Чон был простым человеком, ему не нужно было многого, чтобы быть счастливым, но в те дни, когда он стоял в душе и смотрел вниз на все свои постоянные решения, принимаемые его телом, он думал, что, возможно, под всем этим он чертовски сложен. Чонгук любил какое-то время мучить себя – он научился кончать, не притрагиваясь к себе, и это безмерно возбуждало его – наблюдать, как собственный член дергается сам по себе, когда его пальцы впивались в простыни после того, как он дразнил себя ими в течение нескольких минут. Гук овладел самоконтролем и любил соблазнять этим своих любовников на одну ночь. Одно из немногих мест, где он чувствовал себя уверенно, помимо сцены, была кровать. Он знал, что делает, и был настроен на то, что люди хотели от него, всего через несколько секунд после первого поцелуя или шепота ему на ухо. Один взгляд на него - и ты никогда не узнаешь, но Чонгук слишком хорошо знал, что люди воспринимают его неправильно, будь то татуированный плохой мальчик, один со своей гитарой, или же книжный червь, замаскированный огромной толстовкой с капюшоном, в углу библиотеки. Он взглянул на них и надел свою маску, которая подходила именно им, и сделал это очень хорошо. Чонгук бросил боксеры в корзину и вымылся перед тем, как натянуть спортивные штаны и снять рубашку. Было рано, но он был готов спать все десять часов. Парень нырнул под одеяло, но прежде, чем он успел устроиться, послышался громкий стук в дверь. Он вскрикнул от голоса Юнги. — Чонгук-а, открой дверь! — он быстро подошёл, открыв дверь Юнги и большому мужчине рядом с ним. Парень покраснел, скрестив руки на голой груди и встретился глазами с Юнги. — Какого черта, хён? — Юнги, не колеблясь, протянул к нему неоновую оранжевую бумагу. Он развернул её и прочитал написанное, не поняв первые три слова – линии расплылись, но он смог расшифровать, что это было. Юнги вошёл внутрь, и Чонгук посмотрел на мужчину, стоявшего напротив него, что не решался войти без разрешения. У него были мягкие каштановые волосы и добрые глаза. Он слабо улыбнулся Чонгуку, с жалостью в глазах. Тот жестом пригласил его войти, и они неловко засмеялись, когда столкнулись друг с другом. Гук положил письмо на кухонный стол, и, закрыв дверь, побежал через комнату к своему комоду, чтобы надеть рубашку. Юнги и другой мужчина неуклюже стояли возле комнаты, оглядываясь по сторонам, чтобы смотреть на что угодно, кроме него. Когда Чонгук оделся, Юнги заговорил. — Гук-а, это Тэхён – мой коллега, о котором я упоминал ранее. Мы ехали, чтобы выпить, и хотели зайти посмотреть, свободен ли ты, и увидели это на двери, мне очень жаль. Чонгук сглотнул и потянулся за очками на тумбочке. В открытой квартире-студии не было места для уединения, а пространство между его спальней, «гостиной» и кухней было ограничено. — Ах, хён, это не твоя вина, – он снова нашел глаза Тэхёна — Приятно познакомиться, Тэхён-ши. Я Чонгук, друг Юнги-хёна, но я уверен, что он уже успел сказать тебе это, — он нервно усмехнулся и снова подошёл к листовке, на этот раз внимательно прочитав её. Он хотел бы сказать, что не был удивлен, но это было так, учитывая то, как спокойно его домовладелец вел себя последние несколько месяцев. Уведомление давало ему две недели, и эта мысль привела бы его в панику, если бы он был один. — Извини, мы можем уйти, Чонгук-а, или же я могу чем-нибудь помочь? Ты ведь знаешь, что всегда можешь остаться со мной и моей мамой, пока ищешь другое место. Не думай, что это означает, что тебе не повезло. Чонгук поднял голову и бросил бумагу, дабы надеть куртку, висящую на вешалке, и отправиться в ванную, чтобы переодеться в джинсы. Когда он вышел, то взял свой бумажник и встал перед двумя мужчинами. — Я угощу вас напитками, ребята.

***

Тэхён был вежливым и работал барменом, там же, где Юнги диджеем. Как это выяснил Чонгук, Тэхён почти не разговаривает, если его не просят, как Чонгук. Но когда кто-спрашивает об этом, то его разговоры заставляют интересоваться каждым словом. Чонгук мог понять безумное влечение Юнги к Тэхёну – он был ошеломляюще красив, но Чонгук довольно скоро узнал, что тот встречается с каким-то ботаником. Странный расклад, но Чону нравилось слушать историю о том, как эти двое встретились – это было всем, что могло отвлечь его от новостей из прошлого. Парень Тэхёна, Намджун, собирался встретиться с ними, а Юнги и Чонгук остались одни, пока Тэхён ушёл, чтобы позвонить. — Гук-а, ты здесь? Сегодня ты не промолвил почти ни слова, – Чонгук отхлебнул пива и поправил очки. — Да, мне очень жаль. Просто удивился, вот и всё. Я знаю, что опоздал, но просто не ожидал такого. Когда я вернусь, то начну искать места. Я не смогу вернуть свой залог, поэтому мне придется потратить свои сбережения, если я не найду соседей по комнате. Но эта мысль чертовски страшна. Чонгук вздрогнул и сделал ещё один глоток горького напитка. Юнги хрустнул костяшками пальцев и прикусил губу, старательно размышляя. — Я не позволю тебе разбираться с этим в одиночку. Я помогу тебе, чем смогу. И соседи по комнате, возможно, не самое худшее – это определенно поможет тебе с арендой, а разделение между несколькими людьми принесёт тебе пользу, Чонгук. Самостоятельно оплачивать аренду каждый месяц в городе? Это практически невозможно, а на твоём месте – вообще дерьмово, без обид. Чон согласно кивнул и фыркнул. — Не спорю. Гук поднял глаза, и увидел Тэхёна, идущего к ним вместе с, как он предположил, Намджуном. Тот был ростом с, примерно, Чонгука – может быть, немного выше. У него были светлые волосы, разделённые на пробор сбоку. Его фигура была шире, чем у его парня, что шёл с ним рядом. Он мягко улыбнулся Чонгуку, когда встретился с ним глазами. Юноша улыбнулся в ответ, найдя в себе силы не быть обломком для остальных только потому, что получил дерьмовые новости. Все они поприветствовали друг друга и Юнги сел рядом с Чонгуком, позволяя паре сесть напротив них. Юнги заказал каждому выпивку, и Чонгук изо всех сил старался получить кайф, держась за алкоголь крепче, чем остальные. Намджун был очень приветлив к Тэхёну. Они подходили друг к другу и улыбались при каждой возможности, игриво подталкивая друг друга, когда кто-то делал хитрый комментарий или шутил. Намджун был более откровенен, чем Тэхён - он был готов поддержать разговор. Чонгук точно знал одно: они были добросердечными людьми, и он с облегчением провел ночь рядом со своим лучшим другом и двумя мужчинами напротив него. Намджун и Юнги начали разговор об изменении климата, в то время как Тэхён задавал Чонгуку основные вопросы о себе. —Пение? Это восхитительно. Ты часто поёшь? Чонгук улыбнулся, и этот вопрос по-настоящему порадовал его . — Да, насколько я могу. Хотел бы я заниматься этим весь день. — Видимо, это для тебя очень важно, Чонгук-ши. Я действительно надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь воплотить в реальность. — Если бы меня не выселили, это могло облегчить мою жизнь, и я мог бы сосредоточиться на пении, не беспокоясь о том, чтобы найти место для жительства менее чем за две недели. Услышав слово «выселение» Юнги и Намджун прервали разговор. — Чонгук-ши, мне так жаль это слышать, – слова Намджуна заставили его грустно улыбнуться. — Спасибо, Намджун-ши, я в порядке. Просто не знаю, с чего начать. Намджуну потребовалось несколько секунд, чтобы отреагировать на слова младшего, из-за количества соджу, которое он решил выпить, но когда его осенило, выражение его лица резко изменилось. —Дерьмо, у меня есть отличная идея, – Чонгук был удивлен выбором слов и подавился пивом, ударив кулаком в грудь, чтобы прочистить горло. — Э… извините. Я был немного взволнован, – Тэхён рассмеялся над своим парнем и тот вздохнул, прежде чем начать говорить. — Я не хочу вмешиваться в твои дела, но я недавно переехал из общей квартиры - трое из нас жили вместе несколько лет, а мы с Тэхеном начали жить вместе около двух недель назад, так что они ищут сожителя. Это действительно хорошее место, и один из моих предыдущих соседей по комнате - Хосок - только что ушел на работу на полставки, так что им нужно найти кого-нибудь, с кем можно разделить расходы, – Тэхён не сводил глаз с Намджуна; пока он говорил, тот молча соглашался, что это может быть неплохой идеей, Чонгук мог видеть это по тому, как он следил за ним. — Это в Тондэмуне. Я могу написать Хосоку, чтобы узнать, встретятся ли он и его парень с тобой, если тебе интересно. Первым побуждением Чонгука было отказаться, осмотреться по сторонам, сделать это для себя, но один взгляд на Юнги сказал ему, что ему нужно хотя бы попробовать. Чон не был обычным человеком, который был бы готов жить вместе с двумя незнакомыми мужчинами - но у него было не так много вариантов, и поэтому последнее, что Гук хотел сделать - это вторгнуться в жизнь Юнги и его матери. —Это было бы здорово, Намджун-ши. Я был бы очень признателен.

***

До сих пор Чонгуку не приходило в голову, насколько это было страшно. Намджун был рядом с ним, он привез его сюда из своей старой квартиры, чтобы встретить их, и до сих пор он был слишком мил и любезен. Чонгук вообще не знал этих людей. Он почти не знал Намджуна. На тот момент он был едва знаком, но он доверял Юнги. Юнги знал Тэхёна и Тэхён был связан с Намджуном. Он позволил этой мысли осесть в своей голове. В итоге он поселился там: это было лучше, чем ничего. Это было намного лучше, чем случайная онлайн-охота, чтобы найти следующих доступных людей, желающих позволить ему переехать и вторгнуться в их пространство менее чем за две недели. Он убеждал себя: это лучше, чем разбираться со своей ерундой в одиночку. Намджун позвонил в дверь, и Чонгук услышал приближающиеся шаги. Сегодня он оделся небрежно, но не слишком. Он хотел произвести хорошее впечатление, поэтому спрятал свои татуировки, снял серьги и изо всех сил старался надеть черную водолазку с длинными рукавами, заправленную в джинсы. Его мысли пробегали со скоростью миллион миль в минуту с сомнениями. Худшее, что могло случиться - это то, что эти люди могли невзлюбить его и отказаться впускать При таком раскладе событий Чонгук был бы заперт у Юнги с его матерью, что мешало бы им. Нет, он предпочел бы быть бездомным, чем беспокоить своего лучшего друга. Конечно, он хотел, чтобы Юнги обратился к нему в нужде, но он не чувствовал того же, когда дело касалось его проблем. Дверь открылась, и его встретил мужчина - предположительно, Хосок. Он слащаво улыбнулся Чонгуку и потянулся, чтобы быстро обнять Намджуна. — Чонгук-а, я просто собираюсь выполнить несколько поручений и через час вернусь за тобой,– сказал Намджун, и Хосок вежливо поклонился младшему. — Привет, Чонгук-ши. Рад встрече. Ты можешь войти. Слева от тебя есть запасные домашние тапочки. Намджун снова улыбнулся, и Чонгук улыбнулся в ответ, безмолвно поблагодарив того за поездку. Но его слова были потеряны за нервным выражением лица. Он смотрел, как Намджун свернул за угол и спустился по лестнице, по которой они ранее поднялись. Чонгук снова обратил внимание на своего хозяина, улыбаясь изо всех сил. — Привет, Хосок-ши. Спасибо, что встретились со мной так быстро. Черные волосы Хосока были короткими, как у Чонгука, но с подрезкой. Его глаза были нежными, тёмно-карими и спокойными; челюсть была острой, и Хосок был очень красив, но в то же время мужественным, в зависимости от угла, под которым смотреть. Губы не были пухлыми, но и не тонкими - их форма была уникальной, красивой. Чонгук снял ботинки и заменил их дополнительной парой синих домашних тапочек. Когда он повернулся, чтобы осмотреть квартиру, то посмотрел на неё с приятным удивлением. Квартира была размером в три его. Бежевые стены были украшены различными видами современного искусства, растения были поставлены перед двумя широкими подоконниками в гостиной, мебель была серого цвета, а кухня - бежевого, как и в гостиной. Это было чем-то похоже на квартиру из дорамы. Хосок усмехнулся, привлекая к себе внимание Чонгука. Он действительно сладко смеялся. — Нам очень повезло. Этот комплекс принадлежит моим тёте и дяде, поэтому я купил его немного дешевле. Время от времени, я помогаю им с рекламой. — Нам? – Чонгуку было любопытно, был ли парень здесь. — Если ты не возражаешь, я спрошу: сколько тебе лет, Чонгук-ши? Чонгук проследовал за Хосоком в столовую и сел напротив него за стол из красного дерева. — В сентябре мне исполнилось 23 года. — А, тогда я твой хён. Мне 26, а Чимину 25. Чимин. Он позволил себе задуматься над этой мыслью на секунду, но сжал кулак в безмолвной мольбе. В городе жили тысячи и тысячи людей, это имя ничего не значило. Он отпустил это еще до того, как это началось. — Пожалуйста, зови меня хёном. Не нужно ничего формального. Чонгук кивнул и положил руки себе на колени, ужасно нервничая. Ему нужно это, ему нужно, чтобы это работало. У него было ровно двенадцать дней до того, как он должен был покинуть свою квартиру, и парень сомневался, что кто-то захочет помочь ему за такое короткое время. Каким бы застенчивым он ни был, ему нужно было встретиться с Хосоком и улыбнуться, выразить благодарность и, самое главное, эмоции. Ему нужно было показать Юнги, что он может сделать это самостоятельно. — Итак, Намджун-а сказал мне, что твое жилье становится слишком дорогим само по себе? Его сердце ёкнуло. –Что-то подобное. — Да, ну, я имею в виду… нет. Я хочу быть честным с вами, и это может изменить ваше мнение обо мне, хен, но я задерживал аренду в последние несколько месяцев - я платил, но каждый раз опаздывал на неделю или около того, но это было потому, что я был сам по себе и пытался взять на себя больше, чем могу сделать. Взгляд Хосока не дрогнул, его глаза остановились на нем. Чонгук ждал «спасибо, что пришел, но мы не можем рисковать». Именно тогда он услышал, как открылась дверь в одной из спален слева от него. Если бы Чонгук мог заплатить демону, чтобы тот забрал его душу прямо сейчас, он бы это сделал. Он с радостью предлагал это и прямо сейчас превращался в ничто. Он вышел из комнаты так же, как раньше на неделе ушел от Чонгука в библиотеке. — Детка, я только что разговаривал с Чонгуком. Он друг Намджуна и Тэхёна, по поводу которого они звонили нам вчера. Ему интересна комната. Сердце Чонгука остановилось при этих словах. У него все еще был шанс, но хотел ли он этого сейчас, зная, кто здесь живет? Чимин скрестил руки на своей огромной белой футболке и джинсах и улыбнулся с такой же целеустремленностью, как когда он перегнулся через стол Чонгука в библиотеке. Может, Чонгук ошибался насчет него, а может, его взгляд ничего не значил. Чимин мог быть полон добрых намерений, но что-то в нем заставляло его дрожать. Хосок, с другой стороны, был милым, он казался сдержанным, как Чонгук - слишком спокойным и собранным. Чимин выдвинул стул, ближе к Чонгуку, чем к Хосоку, и улыбнулся ему шире. — Приятно видеть тебя снова. Какое совпадение! Глаза Хосока наполнились любопытством и замешательством. —Хоби-я, мы видели, как он пел в центре города несколько месяцев назад, ты не помнишь? Хосок покачал головой, снова глядя на Чонгука с извиняющимся взглядом. — Я такой забывчивый, прости, Чонгук-а. Чонгук покачал головой, отмахиваясь от извинений. — Не беспокойся, хён. Я все еще ценю вас обоих. — Ты тоже можешь звать меня хёном, Чонгук-а. Никаких формальностей, раз уж ты переезжаешь к нам, – Чимин провел на столе круги в нескольких дюймах от младшего. Чонгук схватился за собственное бедро под столом и взглянул на Хосока. Он был так же удивлен. — Чимини, я еще ни о чем с ним не говорил, – Хосок мог только закатить глаза и улыбнуться, глупая ухмылка расплылась по его лицу. — Ой, простите. Думаю, я забежал вперёд. Я принесу нам воды, пока вы оба разговариваете, – он встал и нежно поцеловал Хосока в лоб, смеясь в ответ. Чонгук почувствовал укол ревности глубоко внутри себя, но еще не понимал, почему. Он подумал, что ему просто одиноко. Хосок покраснел и улыбнулся своему парню. Может быть, Чимин был не так уж и плох. — Чонгук-а, у тебя есть аллергия или что-нибудь подобное? Вопрос к тому, кто определенно переезжал. Он не торопился со временем. — Нет. — Арендная плата должна быть уплачена до первого числа месяца, – он подвинул бумагу так, чтобы Чонгук увидел. Сумма была меньше той, что он раньше платил у себя дома, и это было определенно разумно. — Это прекрасно, хён. — Хорошо, отлично. Подпиши здесь, чтобы согласиться с условиями аренды, и все готово. Ты выглядишь очень хорошим человеком, и Намджун замолвил слово. Нам нужна помощь, поэтому у меня нет возражений. Чимин-и, как насчет тебя? Хосок откинулся на спинку стула и встретился глазами со своим парнем, они блестели в естественном свете. — У меня нет возражений. Хосок перевёл взгляд обратно на Чонгука и улыбнулся. — Тогда всё решено. Добро пожаловать в субботу. Чон потянулся к ручке Хосока и подписал свои документы. Остальное время Чонгук проводил, слушая, как Хосок и Чимин рассказывают о том, как они познакомились, о своей работе и о том, чем им нравится заниматься в свободное время. Он изо всех сил пытался избегать отвечать на вопросы, но позволил им ответить на несколько из них. Хосок и Чимин познакомились в баре три года назад. Чимин был с Намджуном и Тэхёном - Хосок был со своим лучшим другом Сокджином. Тэхён подтолкнул Чимина подойти к Хосоку после того, как тот упомянул, что считает его симпатичным за своим столом. Они поговорили сами по себе, а затем обменялись номерами. Это была история не для веков, но она была полезной и милой. Чимин в основном говорил, пока Хосок слушал, смеясь тут и там, добавляя детали, которые Чимин упустил. Хосок был на полставки журналистом в местной газете. Чонгук пропустил название компании, слишком долго глядя на то, как шевелился рот Хосока, когда он говорил. Он смахнул это на слишком большую усталость, не более того. Чонгук напомнил себе, что нужно быть осторожным и не рассказывать сначала о работе Чимина, предполагая, что Хосок не знал об их первой встрече, но Чимин взял бразды правления после того, как Хосок рассказал, как его недавно перевели в университетскую библиотеку и заняли место главы. — Как библиотекарь, я придерживаюсь стандарта информации. Речь идет о том, чтобы помочь людям найти то, что они ищут, независимо от оттенка или формы. Чтобы научить их становиться независимыми в своих исследованиях. Это намного больше, чем просто сидеть в углу и читать. — Распространённое заблуждение. Чимин улыбнулся, встретившись глазами с Чонгуком. —Совершенно верно, Чонгук-а. Его начали расспрашивать о пении, но он рассказал о нём просто - ему это нравилось, и он был увлечен этим. Прежде чем парни успели спросить его о подробностях, Гук услышал стук, и вскоре Намджун прибыл, и он был свободен.

***

Чонгук закрыл за собой дверь квартиры и, не колеблясь, быстро снял джинсы и толстовку и отбросил их в сторону, чтобы разобраться с ними утром. Был полдень - совсем не поздно, ему хотелось бездельничать и смотреть фильмы вместо того, чтобы работать продуктивно. Ему следовало собрать вещи, но у него в запасе было еще три дня, прежде чем он должен был начать доставлять свои вещи на квартиру к Хосоку и Чимину - ну, теперь и его. Намджун сказал ему, что он и Тэхён придут на помощь, и был благодарен за это предложение. Когда Чонгук собрался положить телефон на тумбочку, он вдруг зажужжал в его руке, уведомляя о сообщении. Оно пришло с нового номера, не сохраненного в его контактах.

Неизвестный: Привет, Чонгук-а! Это Хосок. Просто хотел дать тебе свой номер, если тебе что-нибудь понадобится :)

Привет, хён! Спасибо, я сохранил.

Хосок хён: Как ты думаешь, какое время для тебя в субботу будет более удобным?

Я могу начать раньше, если так будет проще. Давай в 10 или около того?

Хосок-хён: идеально ^^

Чонгук положил телефон и вместо того, чтобы лечь в кровать, как он изначально хотел, он подошел к дивану, где стояла его гитара, и сел, чтобы сыграть несколько аккордов. Он никогда не мог шуметь в комплексе: его соседи были придурками, а домовладелец - еще хуже. Дело не в том, что он был громким человеком или когда-либо суетился, он просто знал, что лучше не проверять их, и не очень любил большинство людей с самого начала, особенно пожилых женщин, стучащих в его дверь в девять часов из-за шума. Он напевал мелодию, которую сочинил, и постукивал ногой по ковру. Холодный инструмент прижался к его обнаженным бедрам, но Гук не обращал внимания и в конце концов запел. Как бы он ни был рад отдыхать, больше всего на свете Чонгук хотел быть на сцене. Один звонок из бара - и он вылетит через пять минут с гитарой через плечо и улыбкой на лице. Было трудно найти слова, когда их не поют. Он мало говорил, но тексты песен давались ему легко. Чонгук пел еще какое-то время, любя то, как он нашел свое призвание в музыке: он находил себя в каждой сыгранной ноте. Все, что ему было нужно - это один шанс доказать, что его стоит держать рядом, он будет работать усерднее и проявлять больше самоотверженности, изучит новые способы выступать с легкостью и изяществом, даст людям то, ради чего они могут оставаться.

***

В пятницу вечером Чонгук полностью упаковал вещи. В пятницу вечером, его не было дома, он пел в баре в Тондэмуне во всех местах. Он поймал автобус и решил пойти на открытый микрофон. Заработка не было, но чаевые разрешались добровольно, и, возможно, он их получит, если повезет. Чонгук решил надеть чёрную кожаную куртку, тёмно-синие джинсы и черные ботинки. Место было красивее, чем некоторые из клубов и баров, в которых он выступал, и он хотел произвести достойное впечатление. Когда он вошел, то заметил на доске надпись: «Нужен певец среда-воскресенье. Если интересно, спросите Джисон за подробностями». Чонгук почувствовал мурашки по коже на руках и, насколько мог, проигнорировал это чувство, не забегая слишком далеко вперед. Открытый микрофон рекламировался в Интернете на форуме, за которым он следил, и он был открыт для публики. Заведение было переполнено - в основном люди его возраста. Стены были тёмно-серыми, а сцена была освещена осветительными приборами в качестве украшений позади стула посередине за микрофоном. Бар был больше по размеру, чем большинство, в которых Чонгук выступал раньше, и это чувство заставило его руки дрожать, когда он нашел регистрационный стол и записал свое имя. Он будет выступать 12-м. Первый начнется через двадцать минут. —Джисон-онни! Он услышал, как зовут её сзади, и не мог не обернуться, зная, что это имя человека было на вывеске впереди. Она была среднего роста, с темными волосами, ниже его, и она мило улыбалась своему коллеге, пока они разговаривали. У него было время, прежде чем он должен был быть за кулисами. Достаточно времени, чтобы подойти к ней. Он подавил чувство комка в горле и остановился рядом, ожидая, пока две женщины закончат разговор. Когда одна повернулась и ушла, Джисон посмотрела ему прямо в глаза. Она искала самый короткий момент, а затем просто отвернулась, избегая его. —К чёрту. — Прошу прощения! Она остановилась в нескольких футах перед ним и повернулась, чтобы снова встретиться с ним взглядом. — Я могу вам помочь? Чонгук поправил очки и положил гитару себе на плечи. — Меня интересовала должность - работа певцом. — Ты милый, но мне нужно сначала услышать твой голос, чтобы решить. — Я выступаю сегодня вечером для открытого микрофона. Вы работаете над этим? Она скрестила руки и поджала губы. Чонгук проигнорировал тревожное чувство в животе, желая, чтобы оно поскорее исчезло. Единственное, чего он бы не сделал, так это так быстро сдаться. Одна нога перед другой. — Да, как тебя зовут? — Чон Чонгук. Она кивнула, выражение ее лица нисколько не изменилось. — Хорошо, Чон Чонгук, удачи. Парень улыбнулся ей, немного напугав своим дружелюбным и очаровательным взглядом, но она быстро пробралась за сцену, вероятно, готовясь к ночи и делая все возможное, чтобы уйти от всех, но в основном от него. Чонгук просидел все одиннадцать актов перед своим выступлением, постоянно ерзая на стуле. Он никогда не нервничал, но сегодня всё было по-другому. У него появился шанс занять постоянную певческую должность. Одиннадцать выступлений были потрясающими, и каждое было лучше предыдущего, уникальным по-своему. Он последовал за сотрудником за кулисами, чтобы подготовиться, так как выступавший перед ним в настоящее время поет, играя на пианино слева от сцены. Он стоял за красной лентой, распаковывая гитару и настраивая ее, чтобы убедиться, что она на нужной тональности. — Ты нервничаешь? - спросил молодой человек. Он был примерно его возраста, ниже ростом, его волосы окрашены в неоново-зеленый цвет. —Ненавижу этот вопрос, - он закусил губу и убрал волосы набок. — Да, всегда. Мужчина засмеялся рядом с ним, и когда одиннадцатый акт закончил её песню, что-то от BoA, Чонгук знал это, она застенчиво улыбнулась ему и прошла мимо. Диктор вышел с противоположной стороны и после нескольких комедийных шуток услышал свое имя и песню по своему выбору - «Cold Love» от CNBLUE. Он вышел и вежливо помахал одной рукой перед тем как сесть на холодный стул перед микрофоном - к счастью, расположенным идеально. Приветствие. — Привет, меня зовут Чонгук. Эта песня изначально была написана для фортепиано в качестве основного инструмента, но я плохо играю на нём, поэтому надеюсь, что вам она всё равно понравится. Толпа засмеялась в ответ на его комментарий. Чонгук глубоко вздохнул. Он мог видеть Джисон в толпе, которая прислонилась к стойке. Это был его шанс. Наиграв несколько первых аккордов, он начал петь. Он любил эту песню и знал ее так хорошо, знал, как сделать её самой лучшей в своем исполнении. Он научился стабилизировать свой вокал, даже когда попадались более высокие ноты. Он смотрел сквозь толпу на часы на стене - они были неоново-синими и розовыми, неприятными. Но Чонгук все равно предпочел смотреть на яркие цвета, чем встречаться с чьим-либо взглядом. Он сделал мысленную заметку: улыбаться всем и везде, выражать страсть на лице, чтобы не выглядеть холодным и отстраненным. Ему нужно было угождать публике, если он хотел эту работу. Именно тогда он взглянул на потолок над собой, играя ноты припева, повышая голос и вытянув ногу перед собой, демонстрируя ботинки, чтобы аудитория знала, что он предан этому образу жизни. Когда песня закончилась, он положил ладонь на гитару и посмотрел на аплодирующую толпу. Все встали со своих мест, и когда у него хватило духу, он взглянул в сторону Джисон, но она исчезла. Он не позволял этому беспокоить его более чем мгновение, потому что в первую очередь ему нужно было вести себя профессионально и кланяться толпе, и он так и сделал. Сердце Чонгука забилось жизнью и напомнило ему - «это твое место». Ему нужно было найти ее. Аплодисменты, наконец, стали утихать. Когда он ушел со сцены, его большие карие глаза искали ее за очками. Он поднял футляр для гитары и осторожно положил инструмент на место, перекинув ремешок чехла через плечо. Когда он встал, наклонившись, он услышал позади себя голос. — Перед тем, как начать здесь работать, Вы должны пройти тест на наркотики. Мы не терпим исполнителей в состоянии алкогольного опьянения. Вы должны приходить на 5 минут раньше в каждую смену, готовые устроить представление. Вы можете выбрать песни, если они оригиналы, но сначала запустить их со мной. Вы начнете в эту среду - будете выступать с 21:00 до 23:00 со среды по воскресенье. Мы будем платить Вам базовую зарплату, но каждую ночь перед вашим выступлением будет объявление, что толпа может дать чаевые, если захочет. Чонгук сразу же обернулся, не в силах скрыть улыбку, которая расплылась по его лицу и осветила его щеки. Он начал часто кланяться, бесконечно благодарный. — Я не подведу Вас, обещаю. Большое Вам спасибо за это. Он знал, что ему нужно найти подработку на неполный рабочий день, если он хочет позволить себе арендную плату, и это была та самая поддержка, в которой он нуждался. Он сделал бы что угодно, если бы это означало, что он мог бы регулярно выступать и заниматься любимым делом. Он бы работал до мозга костей, если бы это означало, что он мог войти сюда и петь для публики. Джисон впервые улыбнулась за сегодня, и скрестила руки на груди. — Я верю в тебя, Чон Чонгук. Ты выглядишь порядочным человеком, не доказывай, что я ошибаюсь. — Обещаю. Я сделаю всё, что в моих силах. Большое спасибо Вам за эту возможность. Она отмахнулась от благодарности, и Чонгук последовал за ней в офис, забрав документы о проверке на наркотики и адрес ближайшей поликлиники, чтобы он мог приехать в понедельник утром. Клиника отправила ей результаты на электронную почту, но он уже знал, что чист. Он пил кое-где, но не более того. Через десять минут он вышел из офиса Джисон с улыбкой на лице и легкостью на сердце. Квартира: сделано. Петь на концерте: сделано. Это было началом. Первое, что он сделал, - написал Юнги.

ХЁН !!!! Я ПОЛУЧИЛ ПОЛНУЮ РАБОТУ В ДОНГДАЕМУНЕ !!

Юнги-хён : чёрт возьми ?? Поздравляю, я так горжусь тобой, малыш !!!

Спасибо за помощь, хён 😭

Юнги-хён: не могу дождаться твоего выступления, Гук-а. в какие дни и какое время ?? Он сообщил Юнги адрес и свое расписание. Они обсуждали некоторые детали, но в основном пересылали мемы друг другу, клавиатура ломалась от волнения. Возвращаясь домой на автобусе, он не мог перестать улыбаться в окно. Знакомые здания и незнакомцы проносились мимо в размытом виде, а сливающиеся воедино разноцветные огни напомнили Чонгуку о его настроении прямо сейчас - ярком и оптимистичном. Для него не было ничего необычного в том, чтобы быть счастливым. Он часто чувствовал себя счастливым, когда играл на гитаре или бездельничал на кушетке Юнги, дразня старика. (все в хорошем настроении.) Но для него все же было непривычно чувствовать себя настолько счастливым и беззаботным. Для него было определенно необычно скакать по тротуару, как это сделал бы ребенок до подросткового возраста, впервые поцеловав свою любовь. Когда Чонгук открыл дверь своей квартиры и вошел внутрь, его встретила почти пустая комната. Его спальня, кухня и небольшая гостиная были объединены в одно целое. Он собрал все свои вещи перед отъездом в Тондэмун, и, хотя было странно готовиться ко сну в пустой квартире, в его сердце не было пусто, ведь он знал, что ему есть чего ждать. Когда он натянул одеяло на себя и смотрел, как вращается потолочный вентилятор, он считал, что ему повезло хотя бы на мгновение. Когда он закрыл глаза, Чонгук увидел улыбающегося ему человека с губами в форме сердца и ухмыляющегося светловолосого мужчину рядом, скрестившего руки перед грудью, прежде чем сон успел его настигнуть. Светловолосый мужчина отодвинулся от другого и подобрался ближе к Чонгуку, пока тот не сел у него на коленях, его пальцы нашли его затылок и наклонились ближе, чтобы шепнуть ему в ухо. —Добро пожаловать домой, Гук-а. Чонгук застонал и правой рукой накинул подушку на голову, спрятав под ней лицо от стыда, и всю оставшуюся ночь ему больше ничего не снилось.

***

— Это все, Чонгук-ши?, – Намджун переспросил. Чонгук в последний раз оглянулся на то, что когда-то было его квартирой, и кивнул, оставив ключ на кухонной стойке и захлопнув за собой дверь. Он последовал за двумя мужчинами перед ним, и их пальцы переплелись. — Спасибо вам обоим за помощь. Я просто не могу поверить, что мы сделали все это менее чем за час. Тэхён улыбнулся. Когда они вошли в лифт, Намджун нажал кнопку вестибюля. — Это действительно не проблема, Чонгук-а. В любом случае нам обоим нечего было делать. Намджун ухмыльнулся своему парню, а затем Чонгуку, — Тэхён прав. У меня выходные, а он не работает допоздна, поэтому обычно мы смотрим фильмы на диване или спим, к тому же ты переезжаешь к моим близким друзьям и кажешься хорошим парнем. Самое меньшее, что мы могли сделать - это помочь. Кроме того, Тэхён-а одержим тобой, так что я считаю, что это время сближения. Чонгук с любопытством приподнял брови, а лицо Тэхёна стало красным, как помидор. — Хён! Намджун засмеялся и закусил нижнюю губу, выглядя слишком виновато. Двери лифта открылись, и Намджун направился к своей машине. Он заговорил, идя впереди двух молодых людей. — Я был тупым ослом, извините. Чонгук-ши, Тэхён-а восхищается тобой и хотел бы узнать тебя получше. Думаю, слово «одержимый» было немного лишним. Тэхён догнал своего парня и хлопнул его по широкому плечу. — Немного? Намджун поймал взгляд Тэхёна, и что-то изменилось менее чем за несколько секунд, любое напряжение или сарказм в воздухе исчезли, и они снова улыбались друг другу, будто вокруг них никого не было. Чонгук никогда не испытывал ничего подобного. Это заставило его вздрогнуть, прежде чем он сел в машину Намджуна за пассажирским сиденьем Тэхёна. Поездка до его новой общей квартиры заняла немногим больше получаса, и это время было потрачено на то, чтобы двое мужчин перед ним недолго обсуждали, кто лучше поёт. Разговор парней заставил Чонгука фыркнуть в тот момент, когда Тэхён сказал Намджуну, что он звучит как «дикая птица». Он никогда не был из тех людей, которые хотели бы иметь более одного близкого друга, но двое других мужчин в машине убеждали его в обратном. Может быть, наличие ещё нескольких друзей не повредит ему. В глазах Тэхёна, который безжалостно дразнил Намджуна, по-прежнему была только любовь и восхищение своим парнем. Намджун в ответ улыбался каждому лукавому комментарию и смущался всё сильнее. Когда они наконец вышли за пределы комплекса, приехав примерно на двадцать минут раньше, Чонгук слышал, как Тэхён сказал Намджуну, что он должен написать им, на что Наму ответил: «Хосок-а всегда рано дома, он по-любому будет ждать нас». Чонгук надеялся, что старший прав. Он поднял коробку, когда Джун открыл его, и посмотрел на то, что он мог схватить первым. — Красивые татуировки. Я никогда раньше не замечал, – Он поднял глаза и увидел, что рубашка с длинным рукавом поднялась немного выше его запястья, обнажив чёрно-белые цветы. Комплимент застал его врасплох, потому что Чонгук всегда скрывал свои татуировки от новых людей. — Спасибо, хён, – улыбнувшись Тэхёну, он потянулся за коробкой с этикетками, книгами и отступил, чтобы Намджун мог взять другую, как и Тэхён. Им нужно будет сделать еще одно возвращение, и это будет для его матраса и еще одной маленькой коробки с вещами. Он был благодарен за помощь, тем более что погода была влажной. Все трое поднялись на лифте на четвертый этаж, и, если не считать случайных изменений в движении, чтобы держать ящики в руках, было тихо. Двери открылись, и Намджун жестом пригласил Чонгука и Тэхёна зайти первыми. Младший пошёл впереди, вспомнив номер на двери - 77. Он почувствовал, что двое других находятся позади него, и только мгновение поколебался, прежде чем трижды постучать. Именно тогда все они услышали глухой удар, грохот и бормотание того, кто находился в квартире. — Одну минуту! Чонгук услышал позади себя тихий смех Тэхёна. —Говорил же, что нам нужно написать. Намджун закатил глаза. —Как будто нас никогда не ловили... Вот когда замок щёлкнул, дверь широко распахнулась перед тяжело дышащим Хосоком. — Ребята, вы пришли немного рановато! Чонгук вздохнул при виде растрёпанного вида старшего. Его волосы были в беспорядке, губы распухли, а рубашка смятой, как и его штаны. Чонгук украдкой взглянул на старшего и мельком заметил, насколько он был напряжён. Когда он посмотрел мимо широко раскрытых глаз и покрасневших щёк Хосока, то заметил, что Чимин сидит на диване, скрестив ноги, и выглядит так же невинно, как всегда.Он был в чёрных джинсовых шортах и голубой майке. Чонгуку хотелось кричать. Слава богу, вмешался Намджун. — Извини, Хосок-а. Я подумал, что все будет хорошо. Я должен был написать. Хосок улыбнулся и покачал головой. —Пожалуйста, всё в порядке. Пойдём, я покажу вам спальню Чонгука. Чонгук последовал за Хосоком, как будто он был мамочкой, и проигнорировал взгляд в сторону Чимина. Дело не в том, что Чон был плохим человеком - он был чертовски порядочным человеком, и никогда не столкнулся бы с парами без всяких оснований. Но это не значило, что Пак Чимин выглядел в этих шортах, будто его личный грех из ада. Гук надеялся, что со временем - и когда он узнает обоих своих соседей по комнате, - эти чувства исчезнут. Он не проснется в один прекрасный день и не подумает, что Чимин привлекателен, но таинственные и новые чувства отпадут, когда они станут друзьями. И ближайшем будущем Чонгук надеялся, что он будет чувствовать себя намного комфортнее и будет любить себя рядом с ним. Чон остановился, чтобы поставить коробку на стол в своей новой комнате, а затем повернулся, чтобы осмотреться. Первой вещью, что он заметил, была собственная ебучая ванная, о которой он мог кричать. Во-вторых, каркас его темно-синего матраса был королевских размеров. В-третьих, он заметил простор комнаты и большие окна. Чонгук был невероятно взволнован. Намджун и Тэхён вышли из комнаты и сказали Чонгуку, что позаботятся обо всем остальном. Он попытался возразить - но те отказались, посоветовав ему расслабиться; парень наконец сдался. Хосок стоял рядом. — Все в порядке, Чонгук-а? Тот радостно кивнул: — Более, чем в порядке. Это потрясающе, хён. Спасибо, что приняли меня за такое короткое время. Хосок протянул руку, и положил на талию Чонгука, нежно потерев пальцами ткань его рубашки. — Конечно, спасибо, что рассматривал нас как вариант. — Хоби-я такой нежный. Чонгук чуть ли не подпрыгнул от голоса, наконец взглянув вверх, мимо Хосока. Чимин имел в виду тот момент, когда Хосок положил руку на талию младшего. — Чонгук-а, извини, – Хосок отдёрнул руку и положил её на одну из рук Чимина. — Нет, всё в порядке, хён. Мой лучший друг и я иногда оказываемся на диване, чтобы согреться, и часами лежим вместе, мне это не чуждо. В тот момент Чонгук сообразил, что из-за ответа могло показаться, что он вполне доволен физическим контактом с ним, но всё же Гук не хотел пересекать черту - в конце концов, эти двое встречались. Он только имел в виду, что рука Хосока на его талии не оскорбляла его - на самом деле, он чувствовал себя более желанным. Чимин засмеялся и отстранился от Хосока, поправляя майку. —Хён любит обниматься, – Хосок снова покраснел и уже хотел было что-то сказать, но Чимин вмешался. — Чонгук-а, пожалуйста, будь как дома, и если тебе что-нибудь понадобится, не стесняйся спрашивать у нас. Чонгук кивнул и снова поблагодарил их. Прежде чем трое из них успели усилить напряжение в комнате, они услышали Намджуна и Тэхёна в гостиной, шаркая вокруг. Хосок извинился, чтобы пойти на помощь. Чонгук сделал то же самое, но не мог двинуться с места. — Может показаться, что это не так, но Хосок-хён не самый застенчивый из нас двоих, – Чимин покраснел и снова улыбнулся. Чонгук наконец почувствовал облегчение впервые с тех пор, как встретил Чимина. Он не был так напуган. — Ну, наверное, это я самый застенчивый из нас троих. Это моя специальность, хён. Чимин постучал пальцами по столу рядом с ними и хмыкнул в знак признательности. — Трое из нас. Хм, мне это нравится. Прежде чем Чонгук смог решить упасть в обморок или пойти в ванную, он увидел, как его матрац выносят через дверь, и Тэхён ругает Намджуна за то, что тот чуть не споткнулся. А потом он услышал один из самых прекрасных звуков во всем грёбаном мире - смех Чон Хосока.

***

Прошла неделя с тех пор, как он переехал в квартиру. На этой неделе Чонгук начал свой концерт и подал заявку на несколько разных вакансий, чтобы работать по дням, свободным от учебы. Только когда он ел китайскую еду на вынос с Чимином и Хосоком перед своей сменой в субботу, Хосоку открылось небольшое прозрение. — Чонгук-а, чёрт. Поверить не могу, что не упоминал об этом раньше. Чонгук повернулся к паре на другом конце дивана, Чимин стоял перед старшим, который в данный момент говорил. — Ага, хён? Хосок сиял от волнения. — Мой дядя искал кого-нибудь, кто управлял бы прачечной комплекса. Это по несколько дней в неделю. Вы будете наблюдать за этим, раздавать сдачу, когда это необходимо, и в основном отвечать на звонки. Хочешь, чтобы я сказал ему, что ты заинтересован? Ничего страшного, если нет. Чонгук откусил последний кусок лапши и кивнул. — Спасибо, хён. Это было бы круто. — Хорошо, я позвоню ему утром. — Я очень ценю это. — Конечно, по крайней мере, так я могу помочь тебе и ему. Кто знает, кого бы он нанял, – Хосок закатил глаза и чмокнул Чимина в щеку, сигнализируя о том, что младший захихикал. Чонгук смотрел на них несколько секунд, зная, что он в безопасности, в то время как Хосок шептал что-то Чимину на ухо. Они его не поймают. Ему нужно было потрахаться. Он начал тосковать по этим двум мужчинам, которых он едва знал, и молился всем, кто, черт возьми, слушал, что единственная причина, по которой его сердце болело, когда они смеялись, заключалась в том, что он нуждался в близости с кем-то еще, и это не имело никакого отношения к тому факту, что он хотел быть среди них прямо сейчас.

***

Он пошёл домой с кем-то из толпы после своего выступления в воскресенье вечером. Он не флиртовал с ним в баре, ведь оставался профессионалом, но писал ему весь вчерашний день, чтобы немного узнать о новом знакомом, это значило - убедиться, что он порядочный человек, и что произойдёт безопасная встреча. Когда он трахался с Чонгуком на диване, он шептал ему на ухо о том, насколько красив его певческий голос. Ему было плевать на это. Он просто хотел кончить, и, к сожалению, этот чувак был охрененным. Не могло остаться без внимания то, как он наслаждался. Чонгук протянул руку между ними и погнался за своим оргазмом сразу после того, как другой мужчина кончил. Он не остался на ночь. Он не поцеловал его на прощание и дал понять, что это было разовое событие. Мужчина не возражал. Он встал и пошел принять душ, оставив Чонгуку влажные салфетки и улыбнувшись напоследок.

***

— Чонгук-а, сколько тебе было лет, когда ты впервые поцеловался? Чимин задал ему вопрос, и нетерпеливая невинность застыла на его языке. Хосок и Чимин обсуждали свои первые разы, а Чонгук бренчал на своей гитаре в конце дивана. Разговор не был частным, но все равно он чувствовал себя неловко. В конце концов, он прожил с ними почти три недели, и если парни хотели побыть одни, то они были бы более чем счастливы остаться одни в своей комнате. Кроме того, они упоминали ранее, что им нравится слушать, как он играет, и предпочитают, чтобы он делал это рядом с ними, если все в порядке. И по какой-то причине так и было. Ему нравилось находиться рядом с ними. Он остановил пальцы и уперся ладонями в дерево своего инструмента. Ему также стало достаточно комфортно, чтобы быть с ними в футболках, поэтому сейчас он был в белой футболке с v-образным вырезом, которая обнажала руки. В первый раз, когда он вышел сразу после рассвета в майке, думая, что никто не проснется, Чимин был в восторге от искусства на его коже. Он не трогал, но смотрел достаточно долго, чтобы лицо Чонгука вспыхнуло. — Ты краснеешь, Гук-и?, – И это был первый раз, когда Чимин использовал это прозвище в отношении него. Он вырвался из своих воспоминаний и подобрал к себе колени. — Думаю, мне было пятнадцать? Я поцеловал своего учителя английского языка. Хосок сел и уставился на него. — Расскажи. Чимин улыбнулся, ведя себя так, будто нисколько не удивился. Он заставил Чонгука вздрогнуть - это было не в первый раз. — Я знаю, это звучит ужасно. Думаю, это было так, но он был таким умным и добрым. Он делал меня счастливым. Он никогда не выходил из строя, и я неправильно понял ситуацию. Он просматривал статью со мной, и улыбнулся мне, я почувствовал запах его одеколона, и да - я поцеловал его, а он немедленно отреагировал и попросил меня остановиться, прочитал мне лекцию о нашей разнице в возрасте. Я умолял его никому не рассказывать, и он не рассказал. Думаю, он слишком нервничал, когда я попросил его подойти ко мне. Чонгук поднял глаза - они оба смотрели на него, и он не мог понять эмоции на их лицах. Это заставило парня нервничать. — Я сказал что-то не так? Мне жаль- — Самое забавное, что я когда-либо слышал - это твой рассказ, Чонгук-а, - слова сорвались с губ Хосока, и Чимин противно рассмеялся, услышав их. Чонгук последовал его примеру. Когда они успокоились, Чонгук поставил гитару на подставку поблизости и повернулся обратно. —Что насчет тебя, Хосок-хён? Хосока застали врасплох, когда он поймал Чимина зубами за ухо. Он был отвратительно (и восхитительно) ласковым, но Чонгук не возражал. Он был счастлив за них, ведь они стали его друзьями. — Моя скучная. Мой лучший друг, Сокджин, и я были пьяны в старшей школе и поцеловались, бросив вызов. Чимин вздохнул и откинулся назад, чтобы встретиться взглядом с Хосоком. — Нам нужно пригласить Сокджина на встречу с Чонгуком в ближайшее время, детка. Чонгук не привык слышать ласковые прозвища, они держались в секрете, как он предполагал, но услышав их, ему захотелось сжать кулак и закричать в подушку. Он не мог объяснить почему. — Да, конечно. Я напишу ему и посмотрю, свободен ли он во вторник вечером. Чимин повернулся и посмотрел на младшего, — Это было бы нормально для тебя, Гук-а? Чонгук кивнул, зная, что он будет свободен от своей дневной и ночной работы. Он закусил губу и глубоко вздохнул, прежде чем спросить, слишком любопытно, чтобы сдерживаться. Он снова сел на другой конец дивана. — А что насчет тебя, Чимин-хён? Чимин невинно посмотрел на него. — Что насчет меня, Чонгук-а? Он действительно заставит меня сказать это. — Твой первый поцелуй. Чимин колебался лишь мгновение, прежде чем ответить. — Это был Хосок-хён, – Чонгук подумал, что это шутка, и почувствовал себя достаточно комфортно, чтобы ехидно пошутить, пока не увидел, как взгляд Чимина в смущении упал ему на колени. Чонгук меньше всего ожидал такой реакции. Он подумал, что Чимин вернётся с чем-то необычным и спонтанным, но, кстати, Хосок улыбнулся своему парню и взял его за руку - возможно, это было просто так. То, что было у этих двоих, было действительно особенным, и Чонгук начинал обращать на это все больше и больше внимания. Хосок оторвал взгляд от своего парня, чтобы взглянуть на самого младшего из троих. — Чонгук-а, не возражаешь, если мы с Чимином приедем сегодня вечером посмотреть твоё выступление? Чонгуку нужно было начать готовиться к работе примерно через час. Хоть он и ожидал, что они спросят это в какой-то момент, он не был готов к сегодняшнему вечеру, но и не мог сказать «нет». Он не нервничал из-за своих шоу - до сих пор. По какой-то неизвестной причине он хотел доказать им, что он потрясающий. — Да, конечно. Мне бы это понравилось, и вы оба можете встретиться с моим лучшим другом. Он тоже будет там сегодня вечером. — Юнги, верно? Было бы здорово. Мне жаль, что мы еще этого не сделали. Чимин кивнул и встал. — Я был бы очень рад встрече с ним, я собираюсь подготовиться. И мы можем отвезти тебя, Чонгук-а, так что тебе не придется ехать на автобусе? Прежде чем Чонгук смог ответить, Хосок что-то прошептал Чимину на ухо, и младший улыбнулся. — Забудь это - мы звоним в убер. Кто-то хочет выпить. Хосок усмехнулся, следуя за Чимином в их комнату. — Как будто тебе тоже не нравится эта идея. — О, ещё как. Чонгук слушал их смех, пока дверь не закрылась за ними.

***

Вечер прошел очень хорошо, и Чонгук исполнил каверы на песни Toy, одной из его любимых исполнителей. Его соседи по комнате и Юнги сидели вместе и хорошо проводили время, насколько он мог сказать. Хосок даже несколько раз рассмешил Юнги, и Чонгук пытался удержать эти моменты, потому что единственным человеком, который мог заставить его так сильно смеяться, обычно был Чонгук или его мама. Вид беззаботного Юнги заставил его почувствовать себя целостным. Он проводил так много времени, заботясь о своей маме и ее здоровье, что иногда забывал следить за собственным. Когда Чонгук вернулся из своей раздевалки, его встретили драматическими аплодисментами друзей, что заставило парня почувствовать себя до смешного смущённым. — Прекрати, хён, пожалуйста, – Юнги поцеловал его в щёку и похлопал по спине. — Ни за что, Чонгук. Это было чертовски красиво. Юнги был трезв, в то время как Хосок определенно немного перебрал, стоя рядом со слегка пьяным Чимином. — Я вызову тебе убер, хорошо, Чонгук-а?, - спросил Чимин. — Конечно. Чимин прижал Хосока к себе, одной рукой обнял его, а другой был занят планированием поездки. Хосок положил голову на плечо Чимину, и момент был бы прекрасен, если бы не отрыжка старшего. Юнги засмеялся и повернулся к лучшему другу. — Они действительно милые, Чонгук-а. Я рад, что дела идут хорошо. Хосока быстро разнесло, но, в любом случае, я могу сказать, что он действительно порядочный парень, и Чимин тоже. Было довольно сложно получить одобрение Юнги. — Я действительно горжусь тобой, понимаешь? Ты всегда был трудолюбивым, но все эти быстрые перемены не могли быть легкими для тебя. Я так рад, что ты занимаешься там любимым делом, – Он указал на пустую сцену и усмехнулся, глядя на младшего. — Спасибо, хён. — Обращайся, мелкий.

***

Обратный путь в их квартиру был, так сказать, групповым. Хосок сидел посередине, одна его нога лежала на коленях Чимина, а рука лежала на Чонгуке. Чимин обильно извинялся, но Чонгук совсем не беспокоился. Ночь прошла так хорошо, и близкие к нему люди пришли и выразили своё счастье за него. Чего же еще он мог пожелать? После того, как Чонгук и Чимин помогли Хосоку добраться до их квартиры, усадили пьяного друга на диван и вместе рассмеялись над его надутым лицом. — Эй, я здесь, хён. Мне плевать, дерьмово я выгляжу или нет, никаких глупых игр. Чимин потянулся, чтобы снять ботинки Хосока, и Чонгук неловко поднялся, гадая, что же ему делать. — Эй, Чонгук-а… детка, выпей, пожалуйста? Неужели я действительно должен быть таким одиноким и пьяным? Чонгук почувствовал, как в его груди поднялся жар, когда понял, что «детка» было адресовано ему, а не Чимину. Хосок протянул руку и провел руками по волосам Чимина, что, должно быть, заставило Чимина отстраниться. — Я бы выпил еще немного, но я не могу говорить за Чонгука. — Ничего, не повредит. У вас есть водка? Чимин поднял глаза, и пальцы Хосока замерли в его волосах. —Да, много.

***

Час спустя, и они все хихикали на полу в гостиной. Чонгук ни в коем случае не был легковесом, но он мог быть пьяным долгое время. Он сидел рядом с Чимином, не слишком далеко, но достаточно близко. Хосок стоял перед ними, прислонившись к кушетке - в этот момент до смешного очаровательный. Чонгук заметил позднее время на часах, но не чувствовал усталости. — Чонгук-а, ты действительно что-то крутое, понимаешь? Пьяный Чонгук был очень, очень кокетливым, но сдерживал себя по уважительным причинам. — Правда, хён? – Он хлопнул ресницами в ответ Хосоку, но что-то в глубине души подсказало ему, чтобы он держал своё дерьмо при себе - ведь он сидел рядом с парнем старшего. — Сделаете ли вы мне одолжение, если я попрошу вежливо? Глаза Хосока потемнели, и они наполнились тем, чего Чонгук никогда раньше не видел в его взгляде. Чонгук не мог не задуматься о том, каким великолепным был Хосок. — Да, что угодно. — Конечно, хён. Что это? Он проследил за взглядом Хосока взад и вперёд, от него к Чимину, и увидел в них желание. Когда он наконец взглянул на Чимина, его щёки покраснели от смущения, а дыхание затруднилось и потяжелело. Происходит что-то, о чём он не подозревает? Хосок, наконец, перестал оглядываться и остановил свой взгляд на Чонгуке. — Поцелуй от меня Чимина? Он хотел, чтобы ты это сделал с тех пор, как ты вошёл в дверь нашей квартиры почти месяц назад.