Сделка с пламенным

      У Лив перехватило дыхание сразу, как только она сделала шаг из искрящегося малинового портала в глубокий снег зимней Норвегии. Злой ветер пробирал до костей. Последние остатки тепла моментально улетучились, оставив дрожь напополам со страхом. Пахло солью. Было слышно, как прибой разбивает тяжёлые тёмные волны об острые скалы. Замёрзшие капли-крошки оседали на лице, царапали кожу.       — Мидгард…       Фьорд был пустынен, но валькирию не покидало чувство тревоги. Вины. Смущения. Она слишком давно не была в Мидгарде. Теперь некогда родной мир казался ей чуждым, суровым, плоским. Здесь не было знакомого магического поветрия. Волшебства в воздухе. Хотелось поскорее вернуться, но сделать это она могла только вместе с тем, за кем пришла.       — Где же ты?       Лив обернулась на портал — он ярко мерцал в буране, привлекая лишнее внимание. Нужно закончить с делами поскорее — Сагр вряд ли будет счастлив поддерживать его дольше необходимого. И что хуже — нельзя, чтобы заманчивую дыру в мирозданье заметили случайные люди.       — Локи! Не мог найти убежище поуютнее?       Никто не ответил. Вопрос, заданный для храбрости, потонул в завываниях ветра и грохоте волн. Пункт назначения — пещера — близко. Лив, стуча зубами от холода и нервов, пригляделась к путеводному камню. Круглая галька, исписанная мелкими золотыми рунами, вибрировала, указывая правильный путь. Метель мешала рассмотреть получше, но Лив видела чёрный проход в отвесной горе впереди. Демон должен был быть там. Пламенный монстр.       Лив непроизвольно сглотнула. Некоторое время назад Всеотец натравил на Локи серьёзных противников. Духов. Они были опаснее и мудрее, чем те угрюмые слуги, с которыми приходилось считаться обычно. Трудное испытание. Ловушка. Лив была далеко на учениях с небесным отрядом воительниц, и ничем не могла помочь. Никто не мог. Как рассказывали потом любящие сплетни молодые охотники, Локи удалось отбиться только через освобождение своей настоящей силы. Он выжил. Он победил. Но так и не сумел прийти в себя. Вернуться обратно. Личности трикстера — понятие субъективное. А Локи всегда считался многоликим божеством.       Валькирия зажгла длинный факел и сделала первый нетвёрдый шаг во тьму. В пещере было тихо. Не менее холодно, чем снаружи, но сюда не проникал ветер. Было слышно, как журчит вода в горячем роднике неподалёку, от неё поднимался ароматный хвойный пар. Лив пошла дальше, осматриваясь, стараясь выхватить из обстановки детали для обратного пути. Гладкие гранитные стены без трещин были словно сотворены самой природой. Письмена на них, рисунки сражений, диковинных зверей наводили на странные фантазии. Лив было боязно до дурноты, до головокружения. Но она упрямо шагала. Попутно пытаясь убедить саму себя, что не время для сомнений. Она вызвалась добровольно.       — Локи! — Лив позвала, едва превышая уровень шёпота, но имя грохотом отразилось от стен, разлетелось по коридору заунывным эхом.       При одной мысли о нём перехватывало дыхание. И Лив не могла вычленить, что же она чувствует больше. Тревогу и неопределённость? Привязанность и нежность? Лив не знала. Локи, наверное, тоже. Вопрос о природе их отношений поднимался не раз, но никогда ни к чему не приводил. К тому же, было ещё кое-что. Они пара, но ни разу не делили постель. Было хорошо и так. Не до этого. Тем более, что у Локи всегда в запасе приличное количество гениальных идей для «поразвлечься», а валькирия частенько бросалась в омут с головой, участвуя в его приключениях. Воспоминания о покраске берёзы, как одной из первых подобных забав, придали сил. Было стыдно, но весело. И так почти всегда.       Лив остановилась возле странной пентаграммы, изящной и забористой. Пытаясь немного прийти в себя, она облокотилась на стену, стёрла пот со лба, медленно выдохнула. Моменты прошлого, беспокойство о будущем. Это место странно влияло на психику. Призрачные голоса стали громче. Предостережения-воспоминания. Слова других.       — «Плут опасен!»       — «Он уничтожит тебя и не заметит.»       — «Его никто не волнует, кроме себя.»       — «От него одни беды…»       Или воображение разыгралось, или символы действительно одобряли её терзания. Питались неприятными эмоциями. Теми, что ноют под ложечкой, застревают в горле, давят слёзы, мешают спать по ночам. Нельзя отрицать истину. Изменённого Локи возвращали и раньше, но всегда это обходилось дорогой ценой. Лив предложила свою кандидатуру добровольно. В глубине души она надеялась, что сможет пробудить его легче, чем другие. Малой кровью. Но в любом случае страдать придётся ей, и божеств этот расклад устроил полностью.       Руки дрожали, стучали зубы. А ведь тут уже совсем не холодно. Лив сжала кулаки до белёсых костяшек. Нужно двигаться дальше. Коридоры бесконечно тянулись в глубину, зачаровывали письменами, гипнотизировали поворотами. У валькирии таяли силы с каждым пройденным зигзагом. Она уже не могла удивляться, когда увидела горящие факелы по стенам. Их кто-то зажёг. И почему-то в душе чувствовалось, что для неё. Хрустел огонь. Становилось теплее. Пахло чем-то сладким, пряным, тягучим. Как настоянный на травах и алкоголе сироп. Впитавший солнечный август и застывший студёный февраль. Лечащий и душу, и тело. Поворачивая за очередной уступ, Лив задумалась, есть ли здесь кто вообще. Кроме неё, растревоженных чувств и фантазий на грани реальности.       — Здесь есть я.       Кто-то рассмеялся. Мягко и заразительно. Эхо прокатилось по коридорам, повторившись стократ. Потом неизвестный оценивающе хмыкнул и протянул:       — На тебе слишком много одежды, золотце. Оставь её.       Тон сохранял кошачью грацию, но также было ясно, что выбора валькирии никто не давал. Жарко. Душно. Взгляд упал на длинную деревянную лавку, что взялась будто бы из ниоткуда. Коридор расширился. Впереди виднелась просторная зала. Щелкнула застёжка в виде кленового листа, и тяжёлый плащ упал вниз. Лив лениво сбросила на лавку остальную одежду, не церемонясь с тем, чтобы снять её правильно. Это казалось глупым, ненужным. С последней деталью стало легче дышать. Валькирия сделала глубокий вдох — словно медовое тепло разошлось по её телу. Она потянулась, привстав на носочки, и выдохнула. Магия. Без сомнений. Кто-то тянул её в залу, мягко подчинял своей воле. И Лив не могла, да и не хотела сопротивляться его напору.       — Иди же. Я не люблю ждать, — голос повторился. Незнакомый, низкий и властный. В то же время за ним следовало неестественное эхо. Металлическое, потустороннее.       Лив понимала, кто это может быть. Она достигла цели. Но что же дальше?       — Локи… Прошу тебя, пойдём домой.       Демон был там. В центре залы, он сидел на камне, похожем на алтарь, и беззаботно играл на лютне. Рука с длинными чёрными когтями перебирала струны, но валькирия не слышала ни одной ноты. Демон напевал себе под нос. Никто не слышал музыку, кроме него. Такая вот эгоистичная способность. Ему под стать. Заприметив валькирию, он подмигнул ей, не прерывая своего занятия. Собственная нагота смущала, но Лив не могла оторваться. Из одежды на демоне была только набедренная повязка из красной струящейся ткани. Живой лавой горели письмена и узоры на бледном теле. Золотистые бусины мерцали, вплетённые в распущенные огненно-рыжие волосы. Перетягивали внимание длинные винтовые рога, так же обитые золотом. Тёмно-красные, острые. А в такт пению бился в танце о камень самый настоящий хвост. Украшенный браслетами, с рыжей пушистой кисточкой на конце. Демон знал, что его изучают. Ему нравилось внимание к своей персоне. Но когда Лив посмотрела ему прямо в лицо, её словно ошпарили кипятком. Знакомые, хитрые глаза стали жёстче. Задорные искорки обернулись бушующим пожаром. Манера изменилась. Больше не кошачья. Львиная.       — Да, я Локи. Но ты ведь не меня ожидала увидеть, верно? — он ухмыльнулся и отбросил лютню. Инструмент исчез в блестящей дымке, не успев упасть на пол и разбиться. — Нас много, но всё же, мы одно целое. Локи — так они говорят — хорошее имя. Мне нравится. Всем нам.       Демон соскользнул с камня и растворился в внезапной чёрной мгле. Тут же материализовался — прямо перед Лив. Настолько близко, что она видела, как расширились вертикальные зрачки. Чувствовала его дыхание. Жар в пещере нарастал, и он был его эпицентром.       — Примешь ли ты нашу маленькую тайну, золотце? Таким ты представляла своего любимого? — демон усмехнулся, облизав губы. Язык у него был длинный, с зазубринами по краям. В тоне не было насмешки, только любопытство. Странное, тревожное. — Ладно, ладно. То, зачем ты здесь… Знаешь, мне ведь приносят дары. Таков обычай. Ты пришла добровольно, к тому же, мы испытываем к тебе некоторую слабость… Я пойду на уступки, в дань уважения к нашему общему другу. Смерти мне не интересны. Не в этот раз. Но я хочу желание. От тебя. Что скажешь?       Лив кивнула, не успев толком подумать. Да и не в том она была состоянии. Думать? Нет, всё было неправильно. Тоска по Локи-знакомому казалась острее и тягостнее вместе с тем, как росло невидимое желание к его изменённой, потусторонней форме. Она готова пройти до конца.       — Соглашаешься, не спросив, что нужно? Смело. Смело и опрометчиво. Мне это нравится.       Демон снова испарился, но только, чтобы возникнуть за спиной.       — Сейчас я хочу только одно, — Лив чувствовала, как крепкие руки обнимают её сзади, притягивают к обжигающему в прямом смысле торсу. — Тебя.       Не так Лив представляла себе их первую ночь. Пальцы, губы. Умелые, притягательные, но — чужие. Она согласна. Ради Локи, своего Локи. Задорного и смешного. Жестокого с другими, острого на язык, но с ней всегда нежного. Демоническая сторона бога коварства возьмёт её первой, но она справится. Часть его всё ещё там, Лив чувствовала. В памяти всплыли слова демона об их тайной природе. Да, она готова принять.       Демон ощутил перемену в ней. Решимость. И, что было странно и ново — любовь. Пусть к другому, но он почти не верил в её существование, а тут — бывшая смертная. Настоящая, искренняя. Влюблённая. Мидгард и его многочисленные жители. Всегда умели удивлять.       — Не переживай. Фактически, это никаким образом не измена, золотце.       Мог ли он слышать мысли? Разом потухли все фонари, и свет в сердце горы погас. Демонический Локи снова смеялся, не планируя прятать терпкую горечь в голосе. Он был тронут. Жертва пришла добровольно. Ради него. Ради них. Такого он ещё не помнил за все века их существования. Или забыл?       Лив не успевала следить за дыханием, когда её куда-то тянули, увлекая вглубь пещеры. Кромешная мгла вокруг сгустилась настолько, что стало трудно осознавать себя отдельной личностью. Зрение стало полностью бесполезным, зато обострились все иные чувства. И Лив ничего не оставалось, как сконцентрироваться на них. Стараться не поддаваться ни растущей панике, ни неуклонной похоти. Она закрыла глаза в попытке абстрагироваться. Чужие ладони сновали по её телу свободно и по-хозяйски. Мелькнула мысль, что, не оставь она одежду, пришлось бы потом собирать одни ошмётки. Впрочем, часть сознания сомневалась, исполнит ли демон свою часть сделки и уйдёт ли валькирия из его логова на своих ногах в принципе.       Наигравшись, демон вдруг толкнул валькирию вперёд. Лив вскрикнула, боясь падения, но вместо этого упёрлась в мягкую ткань. Она рискнула посмотреть. Несколько тусклых огненных светлячков теперь витали вокруг. Этого было достаточно, чтобы разглядеть импровизированное ложе — мягкое покрывало на том же каменном алтаре, что она видела раньше. Удобно. Довольно милосердно, как для демона.       Лив села, обхватив себя руками. Она дрожала от чувства взгляда на себе, но никого не могла разглядеть сама. Когда острые когти коснулись её спины и медленно поползли вниз, Лив не выдержала и болезненно вздохнула. Рот тут же плотно накрыла вторая рука. Оставив неглубокие царапины, демон довольно поцеловал её между лопаток и надавил, заставляя лечь на живот. Ткань смягчила контакт, но грудь всё равно отозвалась дискомфортом. Когда за оба бедра больно схватили, Лив уже смогла закусить покрывало и молчать. А потом до неё дошло, что она ощущает больше рук, чем должно быть у нормального Локи. Три. Четыре. Пять. Шесть. Демон не был ласков, но и грубым показаться не хотел. Дополнительные — как казалось — ладони гладили и нежно касались чувствительных мест, давая время привыкнуть, принять, впустить в себя. Лив искусала язык до крови, не позволяя себе открыто признать, насколько действенны старания пламенного расположить её к себе. На душе всё ещё скребли кошки. Горький комок обиды и вины.       Запретный жар подступал всё ближе. Лив уже не сопротивлялась ни физически, ни разумом, когда демон, наконец, вошёл в неё. Она тихо стонала, выгибалась под его толчками. В какой-то момент опора ушла из-под тела, и Лив поняла, что они парят в воздухе. Боясь упасть, она крепко обхватила демона ногами, что сделало их ещё ближе, чем это казалось возможным. Запустила пальцы в огненные волосы, освещенные светлячками. Отодвинула мысли на другой план. Растворилась в небытие, что окружало и это гору в забытом месте Мидгарда, и нелепую безумную ситуацию, в которую она угодила.       За равнодушием к будущему пришло и удовольствие.       Лив всё ещё думала о настоящем — её настоящем — Локи, и эта идея придавала сил. Даже тогда, когда держалась за рога для равновесия. Когда её шутливо щекотал хвост, отвлекая и заставляя нервно хихикать. Она представляла, что перед ней тот, кого она выбрала. Сама. По собственной воле. И что скоро он придёт в себя. Возможно, пропустит пару шуточек по поводу их положения. И всё будет хорошо.       Демон больше не делал больно, или это валькирия привыкла к лёгким укусам, царапинам и хватке. Неизвестно, сколько времени прошло. Лив иногда спала. Иногда ела. Даже купалась в горячем источнике прямо в зале. Но всё оканчивалось неизменно — в объятиях пламенного и его неутомимых поцелуях. Раз за разом.       Лив и не думала о побеге. По крайней мере, Локи был в безопасности.       — Что, так сильно любишь нас? — резко и совершенно неожиданно демон вдруг отстранился. Валькирия только проснулась и совсем не ожидала, что с ней, теплой и готовой, вдруг заведут беседу. Она посмотрела на демона. Но светлячки улетели. Она не могла разглядеть выражение его глаз. — Хорошо. Я верну нужного тебе «меня» в моё тело обратно.       Демон усмехнулся. Почти не веря в происходящее, Лив увидела, что сидит на краю каменного алтаря в полном одеянии, застёгнутом на все положенные пуговицы. В котором пришла сюда незнамо сколько ночей назад. Демон кивнул, прочитав её мысли, и продолжил:       — Но если тебе когда-нибудь будет что-то или кто-то угрожать, не бойся, зови меня. Не забывай, тот же Локи, что когда-то красил с тобой берёзу… С той же легкостью может окрасить мир кровью твоих врагов. Или сжечь их дотла. Как пожелаешь. Я поощряю бурную фантазию.       У Лив закружилась голова, и она ухватилась за виски, пытаясь унять дурноту. Огненная пелена. Поцелуй. Забвение. И прощальное напутствие:       — Не скучай.       Трава вперемешку с дикими цветами во владениях Сагра была мягкой подстилкой, вполне подходящей для пикника или сна. В воздухе пахло свежестью, росой, деревьями и влажной землёй. Лив открыла глаза. Она медленно обернулась, рассматривая опушку. Именно тут был портал, через который её переместили в Мидгард. Теперь это просто круглая выжженная дыра в зелёной траве. Хозяин угодий был тут же. Недовольный, но только для вида. Со сложенными на груди руками и плохо скрываемым облегчением во взгляде:       — Смотрю, у тебя получилось. А другие уже думали отправляться следом. Говорили, что выручать надо теперь вас обоих. Семь дней прошло.       — Получилось, — прошептала Лив с улыбкой, наблюдая, как её Локи беззастенчиво протягивается, и недоумённо осматривает округу. У него в волосах застряло несколько жухлых травинок. Выглядел он совершенно очаровательно. Или Лив настолько по нему скучала.       — Так, что тут у нас? — он казался совершенно сбитым с толку. — Был какой-то праздник? Я перепил? О. Золотце! Судя по твоему виду, пили мы вместе. Сагр, сколько мы спали? Голова раскалывается.       — Лив спасла тебя, дурачьё, — Сагр махнул рукой и отвернулся, собираясь уходить. Портал был закрыт, и можно было приступать к повседневным делам без страха, что на порог заявится очередная порция смертных. — Будь благодарен. И дай ей отдохнуть!       Лив откинулась обратно на лесную подстилку, радуясь звукам птиц. Судя по всему, было раннее утро. Из памяти постепенно стирались беспокоящие моменты, осталось только тепло и странная, переполняющая любовь. А ещё она так устала.       — Это правда? — спросил Локи тихо, когда Сагр окончательно скрылся за деревьями, и на миг в его глазах промелькнула редкая серьёзность. — Спасибо.       Лив хотела ответить, что не верит своим ушам. Неужели, это слова благодарности, да от самого «великого и ужасного» Локи? Но не успела — он поцеловал её в лоб и резко поднял вверх. Это уже было неловко и весело. Похоже на него. Похмыкав, прикидывая направление, Локи ожидаемо отправился по следам Сагра. Тот уж точно приведёт к обитаемым местам.       — Я не в одном глазу, а тебе вот не помешало бы ещё прикорнуть. Нужно научить тебя пить, иначе на пирах в Вальхалле точно не продержишься. Напомни мне. Кстати, как думаешь, Сагр же не выгонит из дома двух уставших и совершенно порядочных путников?       Лив усмехнулась. Им везло — Сагр, похоже, сегодня был в духе. Может, надеялся поскорее от них отделаться.       Позже, уложив её на постель в домике для незваных гостей, Локи сам лёг рядом на одеяло и принялся в красках описывать забавную белиберду, что приключалась с ним в прошлом. Что-то о тех местах, где ему приходилось неожиданно пробуждаться и ничего не помнить. Само собой, всегда всё заканчивалось хорошо и героически для самого Локи. Он ни разу не повторялся и не сбавлял темп. Рассказывать он любил.       Веки тяжелели, и Лив погрузилась в сладкий сон без сновидений. Сделка с пламенным стоила свеч. Они снова вместе. И никому в ближайшем будущем это не нарушить, даже им самим.