Шёлковый Диамант

— Нет, мой дорогой, найти кинжал будет сложнее, — услышал Итан приятный женский голос. — Аглая… — уже догадался он, поворачивая голову на звук. Перед ним стояла она: всё такая же подтянутая, с копной убранных медных волос под кокетливой шляпкой, с сияющими глазами, с теми самыми ямочками на щеках, что так нравились обоим её мужьям, в модном платье. — Ты тут всё выяснил, — сказала женщина. — Идём! — она протянула ухоженную руку. — Тебе пора к сыну! Итана уже не пугали попадающиеся мумии с книгами в ссохшихся руках, не озадачивали многочисленные лестницы, не страшили подвывания, он даже не удивился мелькающим призракам в глубине коридоров. Аглая уверенно плыла среди тайн Химмельдорфской библиотеки, ведя за собой мужа, как компас указывает дорогу. Наконец, когда вдруг Итан почувствовал свежий воздух, а вдалеке забрезжил солнечный свет, женщина остановилась, ласково взглянула на молодого мужчину и невесомо провела по тёмным волосам: — Иди! Мне дальше нельзя, — и растворилась в полумрачной влажности. Солнце слишком ярко стрельнуло своими лучами в лицо. Итан зажмурился и вдохнул полной грудью. — Как же хорошо оказаться тут! — довольно произнёс он. — Конечно, хорошо! — отозвался весёлый голос. Перед ним стояла, опершись на свой пневмобиль, Сабин О’Келли. — А ты что тут делаешь? — удивился Итан. — Ты же сказал, что недолго, — ответила девушка. Но почему-то показалась Итану гораздо старше, чем когда она привезла его сюда. — И ты все эти несколько дней была тут? — спросил он, опираясь на свои ощущения. — Несколько дней? — рассмеялась Сабин. — Ты там торчал около десяти лет! — Что? — Да, молодой человек, — подтвердил подошедший Хранитель Дриент. — По тому, как светились окна в библиотеке, я понимал, что ты ещё жив, — сказал он. — И надеялся… — На что? Я ничего не понимаю! — воскликнул Итан, всё ещё не веря, что провёл в зловещем месте целых десять лет. — Главное, ты нашёл, что искал, — подмигнула ему Сабин. Затем обратилась к Хранителю: — Теперь можно, дедушка? Дедушка? Итан совсем запутался. Он дрожал, его мутило. Хотелось оказаться в своём доме. Проснуться в своей постели и посмеяться над сном, который напугает кого угодно! — Теперь можно, — кивнул старик. Сабин исчезла в недрах своей машины, а появившись, протянула Итану сверток. В куске ткани Ричардсон обнаружил тот самый кинжал, о котором прочитал в прошлую ночь. Да и в прошлую ли? — Давай отвезу тебя в Видурбург! — скомандовала девушка, открывая заднюю дверцу. — Тебе многое надо решить! По пути она поведала историю, что её дедушка, Хранитель Дриант, — потомок того самого капитана, который вёз Люсинду Гару́. Как он добрался до дома, Итан плохо помнил. Словно в приглушённые были голоса прислуги, радовавшейся возвращению хозяина поместья. — Дэнни? Где Дэнни? — спросил Итан, ища глазами мальчика и понимая, что его сын стал юношей. — Ах, господин Ричардсон, — вздохнул дворецкий. — Не так давно молодого хозяина словно подменили… — Потом расскажешь! — шикнула на него экономка. — Сейчас господину Итану надо отдохнуть! Чай, десять лет пропадал незнамо где! Словно в полусне, позволил отвести себя в свою спальню, а потом спал почти двое суток. И наконец спустился в столовую, где прислуга и поведала ему нерадостные новости. Дэниэл Ричардсон, собиравшийся после школы в военную академию, как и планировали родители, вдруг решил, что хочет служить на дирижабле юнгой. А вскоре сбежал из дома. У Итана перехватило дыхание. Он прикрыл глаза, словно его кто-то душил. — Если этот мерзавец снова решил испортить мою жизнь… — Ричардсон сжал кулаки. Как полоумный, Итан схватил свёрток с кинжалом и помчался к порт. Он чувствовал, что «Чёрный Ангел» там… Когда его взору предстал чёрный с золотом дирижабль, Ричардсон вскрикнул от ужаса, но решительно вскочил в гондолу. И первый, на кого он наткнулся, был совсем юный темноволосый парнишка, надраивающий палубу. — Дэнни… — этого мальчика Итан узнал даже спустя годы. Парень вскинул голову, посмотрел на него глазами Нолана, поправил чёлку с волнистыми, как у Аглаи, волосами. — Отец? — сквозь зубы ответил парнишка. — Мог бы и дальше путешествовать! А мне от тебя ничего не надо! Я теперь служу на дирижабле. — Дэнни, сынок! — Итан тряс парня за плечи. — Ты хоть понимаешь, к кому ты попал? — Капитан Гару́ очень добр ко мне, — ответил тот, вырвавшись из рук отца. — И в отличие от тебя, он меня любит! — Любит? Да этот подлец не может любить! У него нет души! — в отчаянии кричал Итан. — Он же убил твоих родителей… — А ты меня просто бросил, — равнодушно ответил парень. — Знаешь, каково это, когда отца и мать убили, а второй отец просто сбежал? А капитан меня по-настоящему любит! — Ох, Дэнни, — помотал головой Ричардсон, не зная, что сказать. — Ты уверен, что капитан действительно тебя любит? И пока парень соображал, Итан схватил его за руку и потащил в каюту Шёлкового Диаманта. Там было жарко. И не только потому, что вовсю горел газовый обогреватель. В постели было совсем горячо. Рыжий механик стонал, как настоящая блядь. В его развратную дырку вдалбливались молодой старпом и плечистый судовой врач. Парни наслаждались горячим мокрым анусом товарища, целовались и гладили отверстия друг друга, проникали туда смоченными в масле пальцами. С другой стороны канонир засаживал себя в рот механика, рыжий наслаждался тем, как оттяжно его трахают трое. Его собственный член покачивался, с головки срывались капли влаги, но механик так и не прикоснулся к себе, потому что знал, что канонир, как всегда, кончит быстро, а потом отсосёт ему. Капитан с удовольствием смотрел на всё это, трахая рядом юнгу. Темноволосый парень лежал на спине и принимал в себя крупный член капитана, который наслаждался узкой дыркой и стонами парнишки. Шёлковый Диамант натягивал юнгу на себя, вцепившись в его бёдра, царапал соски, иногда целуя закушенные губы. И отпускал пошлые комментарии по поводу троицы, трахающейся рядом. — Это ты называешь «по-настоящему любит»?! — воскликнул Итан, указывая сыну на оргию. Мальчишка покраснел и потупил глаза. — О! Моё сладкое яблочко вернулось! — с радостной злобой заявил Шёлковый Диамант. — А я скучал, мальчик! Иди ко мне! — Ты — подлец и мерзавец, который похищает тела и лишает людей любимых! — крикнул Итан. Он был готов на всё, лишь бы свершить правосудие. — Так, пошли вон! — капитан выгнал парней из своей постели. — Все вон! — сверкнул он бесстыжими глазами. — А ты, яблочко, — обратился он к Итану, — останься и расскажи, как мы с тобой пошалим, — и скабрезно ухмыльнулся. — Детка, попроси всех покинуть это кошмарное место, — шепнул Итан совсем расстроенному Дэнни. — А потом разлей по палубе керосин и подожги. — Но… — попытался возразить парень. — Это единственный способ уничтожить чудовище! — Ричардсон вытолкал сына за дверь вслед за недоумевающей командой «Чёрного Ангела», впопыхах одевающейся, и с треском захлопнул дверь. — Теперь я готов пошалить, — сквозь зубы заявил он капитану. — В последний раз в твоей чёрной жизни, — рука сжимала рукоятку кинжала, спрятанного под камзолом. — Так давай повеселимся, сладкое яблочко! — Сколько же насмешливого бесстыдства было в этой похожей на оскал улыбке! Сколь ненавистно было это лицо с шёлковой повязкой! Итан опустился на колени перед Шёлковым Диамантом и провёл рукой по напрягшемуся члену. — Что ты задумал, моё яблочко? — закусил губу капитан, отдаваясь ласкам Итана. Молодой мужчина лишь криво усмехнулся. — Избавляю мир от такого мерзавца, как ты, капитан Гару́. — Он ещё раз провёл по возбуждённому крупному члену и вобрал в рот. — Вот так? — усмехнулся Шёлковый Диамант, сверкая глазами в прорезях повязки. — Пока ты только делаешь хорошо мне, мальчик. Продолжай! Итан всегда сосал классно. Не надо было говорить, что делать. Капитан только выдохнул, видя, как Ричардсон работает ртом. Тот заскользил губами по наливающемуся стволу, заглатывая так глубоко, что светлые волосы в паху Шёлкового Диаманта защекотали ноздри. Тот тихонько втянул воздух сквозь зубы, словно боялся обозначить, как ему нравится чувствовать горячий язык Итана на яйцах. Ричардсон собрал всю волю в кулак, жёстко и яростно отсасывал член любовника, вылизывал блестящую от слюны головку, дразнил языком уретру и уздечку, крепко сжимал умелыми руками яйца. Позволял толкаться так глубоко в своё горло, что порой капитану казалось, любовник задохнётся. Но всё равно толкался. Шёлковый Диамант вплёл пальцы в густые тёмные волосы парня, и тот поплыл. Задвигал стройными бёдрами, чуть расставил согнутые в коленях ноги, словно сам подставлялся под член. — Жаль, не могу раздвоиться, — выдохнул пират. — Отымел бы тебя и в рот, и в дырку. Ричардсон на миг выпустил изо рта готовый выстрелить ствол, глядя, как он пошло шлёпнулся о живот. — Тебе дай волю, ты бы сам себя трахнул, извращенец, — заявил он, похабно стирая с губ обильную слюну. — Зачем? — Капитан довольно грубо схватил любовника за подбородок и обжёг ледяным взглядом. — У меня есть ты, — и впился в губы, чуть припухшие от минета. Итан подался вперёд, к этим жалящим поцелуям, жадно ловил скупые покусывания. Выгнулся и застонал. — Продолжай! — Шёлковый Диамант, схватив Ричардсона за волосы на затылке, вновь насадил его ртом на свой член. Брюнет своенравно дёрнулся, но продолжил. А затем оторвался от блестящей от слюны плоти и заявил: — Ты знал, что я приду. Капитан лишь скривил губы в улыбке, пригвоздил любовника льдом взгляда. — Разумеется, знал! Тебя же не оторвать было от нашего дорогого Лео, — он кольнул губы Итана холодным поцелуем. — А теперь я — часть Лео. Раздевайся! — хрипло приказал капитан. — Как скажешь, — выдохнул Итан, преодолевая ненависть к Шёлковому Диаманту, но и дико желая его. Слёзы застилали глаза, словно он был с Лео… — Иди сюда! — Капитан ухватил Итана за затылок, притянул к себе. Посадил к себе на колени, потёрся стояком об его стояк. — А ты так и не изменился за эти годы, мерзавец! — прошипел Итан, одновременно ненавидя Персиваля Гару́ и наслаждаясь прикосновениями Лео. — Ну конечно, сладкий, — капитан скользнул пальцами по вздымающейся груди Ричардсона, ухватил его за основание члена. Провёл по всей длине, заставив того шумно втянуть воздух сквозь зубы. — А ты стал старше, опытнее… Затем бросил Итана животом на подушки. Шлёпнул по ягодице. Ричардсон выгнулся и хмыкнул. — Сейчас я тебе напомню, как нам было хорошо, — капитан раздвинул половинки зада и надавил на сжатый анус. Чуть толкнулся внутрь и закусил губу. Слишком сухо, слишком узко, слишком горячо. — Что-то ты не очень рад, — он вжал молодого мужчину лицом в подушку. Небрежно плеснув в расселину между ягодиц масла из стоящего на столе флакона, провёл рукой, размазывая ароматную смазку, и погрузил в анус палец, затем второй. — Вспомни, как нам было сладко! Мне, тебе и нашему мальчику Лео, — Шёлковый Диамант трахал сжимающего зубы Итана четырьмя пальцами, прикусывал покрывшийся потом загривок, мазал языком по крепкой шее. — Если бы ты знал, что скоро всё закончится… — прошипел Ричардсон, кривя губы в подобии ухмылки. — Или думаешь, что я не наслажусь твоими слезами? Чёрными слезами… — Это же часть ритуала, — капитан резко схватил Итана за горло, подтянул к себе, поцеловал под челюстью и резко развернул к себе лицом. — Знаю, тебе известно, что я ищу мальчишек без метки убийцы и переселяюсь в их тела, — сказал он, нагло развернув к себе лицо Ричардсона, впился в его губы и надавил на поясницу. Снова вставил четыре смоченных в масле пальца в его дырку, покрутил ими и, убедившись, что любовник готов, размазал смазку по члену, стал входить в него. Крупная головка раздвинула колечко мышц, Итан застонал сквозь зубы и выгнулся от первой боли. — Ничего. Сейчас вспомнишь, как было сладко подо мной, — осадил его Шёлковый Диамант, надавливая одной рукой на спину между лопаток, другой — вцепившись в ягодицу. — Ещё попросишь добавки, — он стал проталкиваться дальше. — Пошевели задницей, дырка! — бросил капитан любовнику. — Я не могу войти в тебя нормально, — он шлёпнул Итана по заднице. Стонущий Ричардсон исполнил приказ, поведя бёдрами из стороны в сторону, чтобы Шёлковому Диаманту было удобнее. — Ты слишком большой, самодовольный придурок, — прошипел он, сжимая стенками ануса настырный член, яростно вбивающийся в него и доставляющий болезненное удовольствие. Итан шипел, втягивал воздух сквозь зубы и млел оттого, как брал его Гару́… Нет, то был Лео… Войдя по самые яйца, капитан покинул горячую дырку, полюбовался красным отверстием и снова засадил себя. — Тебя тоже надо приласкать, — сказал он. Не дожидаясь ответа, задвигал бёдрами, вдалбливая Ричардсона в жалобно скрипящую постель. Ухватил за тёмные волосы на затылке, отвесил звонкий шлепок и стал оттяжно трахать извивающегося под ним молодого мужчину. Итан уже не шипел, он стонал и выгибался, кричал в голос. Дико хотел подрочить себе, но каждый раз, когда тянул руку к члену, уже сочащегося смазкой, Шёлковый Диамант перехватывал руку. В конце концов, он просто завёл обе руки Итана ему за спину, прижал ладонями к копчику и продолжил трахать. От наполненности ануса любовником и невыносимого желания получить разрядку Итан дёргался под ним, как пламя в светильнике, утробно рычал и подмахивал снизу. — Как же ты любишь подставлять задницу! Какой же ты выблядок, — заявил капитан, чувствуя, что его вот-вот накроет оргазмом. Уже стало покалывать на кончиках пальцев, яйца, шлёпающие о задницу Ричардсона, поджались, ноги сводило. Он ухватился за истекающий смазкой член Итана и начал яростно надрачивать. — А сам? — уже почти скулил Итан, толкаясь в руку капитана и усердно двигаясь назад, насаживаясь на член, пока Шёлковый Диамант не зарычал и не кончил глубоко внутрь тела любовника. — Так я буду жить вечно. В отличие от тебя, — рвано дыша, ответил капитан, провёл рукой в сперме Итана по его же спине и, выравнивая дыхание, позволил любовнику вылизать себя досуха. Затем толкнул Ричардсона на спину, развёл в стороны стройные ноги любовника и смотрел, как из сжимающегося и подрагивающего колечка мышц тонкой нитью вытекает его собственная сперма. — Я увижу твои чёрные слёзы! — решительно заявил Итан, резво вскочив и оседлав Шёлкового Диаманта. — Я уже их вижу, — он собрал языком несколько обсидиановых капель над шёлком повязки капитана. — И доведу дело до конца! Капитан только хмыкнул и бессовестно скинул с себя парня, одарив его поцелуем: колким, скупым… Улёгся на спину и обжёг Итана холодным взглядом: — Посмотрим! А пока продолжи, мальчик! У тебя это так хорошо получается, сладкое яблочко. Итан с показной покорностью опустился на колени и сразу заглотил весь член целиком. Шёлковый Диамант откинул голову назад, запустил пальцы в шелковистые волосы парня. За дверью послышались возня, шум, и тут же на пороге каюты появился Дэнни Ричардсон. Парнишка замер в изумлении, когда перед ним возникла эта сцена: тот, кто клялся в любви, а потом бесстыже трахал свою команду, в полном блаженстве сидит, развалившись, на стуле, а перед ним на коленях стоит его, Дэнни, отец, поджарое тело которого всё ещё выглядело великолепно, и с явным наслаждением отсасывает у капитана. Больше всего парня взбесило, что оба мужчины так и не предприняли никаких попыток прекратить этот разврат и не стали оправдываться. — Персиваль?! Что это такое? — обиженно взвизгнул Дэнни, краснея от гнева. — Отец?! Ты-то как мог?.. — Твой папаша — мой старинный знакомый, — бросил Шёлковый Диамант, удерживая голову Итана в своём паху. — Мы с ним так славно резвились много лет назад! Смотри, как работает ртом. Тебе есть чему поучиться у родителя, моё сладкое яблочко! — Детка, сделай это! — выкрикнул Итан, чуть хватив воздуха пересохшими губами. — Спаси свою душу! Капитан отвесил Ричардсону пощёчину. Какой-то миг Дэнни стоял, глядя в полные мольбы глаза отца, затем сорвался с места и выбежал на палубу. По тому, как Шёлковый Диамант схватился за солнечное сплетение, Итан всё понял: Дэнни, обуреваемый больше ревностью, нежели благоразумными отцовскими наставлениями, всё-таки решился. Ричардсон уловил запах керосина, услышал чирканье спички и почувствовал жар шипящего дерева. Он ловко вскочил на ноги, нашёл в своей одежде кинжал и одним точным ударом поразил капитана Гару́ в самое сердце. Хватаясь за рукоятку оружия, пират дико завыл. Из его глаз ещё обильнее потекли чёрные слёзы. Он вспыхнул и начал медленно оседать на пол, словно плавился в черноте своих слёз и горячей плазме, что поднималась от досок пола ему навстречу, обнимала и будто высасывала саму жизнь. Итан быстро оделся, выскочил на полыхающую палубу, каким-то чудом перепрыгнул через борт тающего пиратского дирижабля. Оказался около всё ещё ошарашенного Дэнни. — Прости, сын, — сказал ему отец. — Но я должен был это сделать. — Наверное, — согласился парень, глядя, как сгорает «Чёрный Ангел». — Надеюсь, ты всё поймёшь, — Итан осторожно коснулся руки Дэнни. — Может быть, — бесцветно ответил тот. — Мне надо столько рассказать тебе… Кроха Ди, — устало улыбнулся Итан. — Так попробуй, Большой Ит, — парнишка впервые с их встречи попытался улыбнуться. — Можешь начинать прямо сейчас. А лучше, когда вернёмся домой… Итан впервые за долгое время был счастлив. Ему надо было многое поведать сыну. Снова нужно было завоевать его доверие. Вновь научиться жить нормально. Он тепло обнял Дэнни, и они пошли прочь от полыхающего дирижабля, пробираясь через толпы зевак, пожарные расчёты и кареты лекарей. Они шли домой. Отец и сын, которым было всё равно, что на месте сгоревшего дирижабля впоследствии нашли кучу драгоценных камней. Говорят, это было единственное настоящее в подделке Шёлковом Диаманте…