Просто помни меня

Снова Галф остался дома один, так как Тарн должен работать, не смотря на все желание остаться с младшим, но это ничего, ведь теперь у парня нет поводов для беспокойства, поэтому остаться дома одному для него больше не проблема. Даже наоборот, после примирения с родителями у Галфа очень приподнятое настроение и огромное желание готовить, а стоит только старшему об этом услышать, так он сразу спешит помочь. В итоге парни даже не успевают толком что-то сделать, а пол кухни уже в полнейшем хаосе. Нет, младший, конечно, рад, что Тарн старается постичь искусство кулинарии, чтобы в случае чего не умереть от голода, но Галфу все же проще сделать все самому. И надо бы кстати поторопиться, а то времени до того, как «главный помощник по кухне» вернется домой осталось не так много. — «Так, надо только посолить. Куда Тарн поставил соль?» Обыскав кухню, Галф нашел нужную ему баночку на полке в верхнем ящике. Недолго думая, парень схватился за нее рукой, которой только что открывал бутылку с маслом. Не сложно догадаться, что как только дно банки перестало касаться полки она, выскользнув из чужой хватки, моментально полетела вниз прямо на голову младшему. Если бы не знакомые, покрытые выпирающими венами руки, то и сам Галф, и вся еда были бы обсыпаны солью. — Тарн?! Ты чего так рано? Парень задал последний вопрос скорее не для получения ответа, а чтобы скрыть свое смущение. Просто он совершенно не услышал шагов старшего поэтому, когда тот внезапно появился Галф немного подпрыгнул от неожиданности и, судя по улыбке, Тарн точно это заметил. — Разобрался с работой быстрее чем планировалось, а ты что, не рад меня видеть? С этими словами старший так наигранно надул губки, что Галф закатил глаза больше обычного, но улыбку сдержать все равно не смог. — И тебя еще называют взрослым человеком, а сам совсем как ребенок. Отдай соль, мне надо закончить. — Может я? Или ты мне даже такую мелочь не доверишь? Тарн все продолжал строить из себя обиженного ребенка, которого словно отругали за бардак в комнате, тем самым заставляя младшего улыбаться еще шире, ведь он так соскучился по этой теплой и искренней улыбке. — Неа, я уже все посолил… Сказав это, Галф ловко выхватил баночку с солью и начал посыпать ею еду так, чтобы ее можно было есть. Ну, на самом деле Тарн не особо и против, хотя бы потому что до этого момента он мог обнимать младшего только одной рукой из-за того, что в другой была банка, а теперь и вторая рука смогла лечь на чужую талию. — Эй, если ты меня не отпустишь мы не сможем сесть за стол. — Да-да, просто дай мне еще немного постоять вот так. Путь это и прозвучало как просьбы, но на деле же у Галфа нет права на отказ, потому что его ни за что так легко не отпустят, поэтому он даже не стал сопротивляться, а просто поддался этой нежности. Ну а Тарн почувствовав, что тело в его руках расслабилось лишь улыбнулся после чего зарылся носом в пахнущие шоколадным шампунем волосы. — Вкусно пахнет… — Конечно же. Я за плитой два часа простоял, а такая еда не может пахнуть плохо. — А я и не про еду. И снова Тарн сказал то, из-за чего этот ребенок покраснел до самых ушей. — Снова ты меня дразнишь. За такое поведение будешь наказан. Несколько ловких движении и Галф оказывается свободен от крепких объятий старшего. — Никаких объятий следующие три дня. Сказав это, парень демонстративно фыркнул и, взяв тарелки, направился к столу. А Тарн в этот момент просто не смог сдержать смешок, потому что ему прекрасно известно, что как только их ужин закончится и они окажутся на диване, этот ребенок первый начнет ластиться к нему. Иногда из-за вот таких выходок старшему так хочется сказать, что Галф выглядит невероятно мило, когда грозит тем, что сам же не может выполнить, но тогда есть возможность что Тарна задушат во сне, чтобы скрыть этот «страшный факт», поэтому он просто молча берет оставшиеся тарелки с едой и идет вслед за младшим продолжая улавливать в воздухе легкую нотку шоколада. *** Шел четвертый день с разговора с родителями. Тарн правда старался, очень старался сохранить ту идиллию, что наконец воцарилась в его доме… в их доме… Он так хотел, чтобы Галф продолжал беззаботно улыбаться, хотел, чтобы он как можно дольше был счастлив, но ирония в том, что если продолжить игнорировать главную проблему, то счастье младшего не продлиться долго. Парень не может всю жизнь провести в стенах этой квартиры, ведь однажды ему обязательно захочется съездить домой к родителям или завести новые знакомства, а может ему захочется поведать мир… но все это там, за входной дверью, которую Галф так боится пересечь. Поэтому с трудом подавив свое желание огородить младшего от любых переживаний, Тарн подошел к дивану, на котором сидел парень и произнес самые страшные для них обоих слова. — Галф, пойдем гулять? Секунда молчания… Вторая… Третья… И наконец на его вопрос ответили так как он вообще не ожидал. — Да, конечно. Позволь я только переоденусь. Новость о выходе из дома младший принял на удивление спокойно — просто улыбнувшись, пошел в спальню одеваться. И такое поведение беспокоит Тарна гораздо больше, чем если бы Галф начал категорически отказываться от этой затеи… — Я готов, можем идти. Это поведение… Эта реакция… У Тарна плохое предчувствие, но отсутствие у Галфа страха перед выходом на улицу не является весомой причиной чтобы все отменить, поэтому старший не стал ничего предпринимать решив, что лучше решать проблемы по мере их поступления. Главное эти проблемы не проморгать… — Да, идем… *** Ужасная неделя. Просто отвратительная неделя! Тарн, конечно, понимал, что надеяться на то, что все будет если уж не хорошо, то хотя бы сносно — глупо, но он и подумать не мог, что парни мало того, что совершенно не продвинуться в попытках излечить страх Галфа, так еще и сделают куда хуже, чем было до этого. И именно, потому что он не просчитал все возможные варианты Тарну сейчас приходится звонить в скорую, держа на руках младшего потерявшего сознание еще до того, как парни успели покинуть квартиру. — Галф, очнись! Галф! Алло, нужна скорая, тут человеку плохо! — … — Нет, все было хорошо, а потом ему внезапно стало плохо! — … — Да, хорошо, прошу, приезжайте скорее! Тарн еле смог сдержать слезы понимая что они сейчас не помогут, но сдержать панику для него было невозможной задачей. За те десять минут, что ехали медики старший чуть не сошел с ума стараясь разбудить парня, но тот совершенно не реагировал. В голову начали лезть очень тревожные мысли, которые смог остановить только долгожданный звонок в дверь — скорая здесь. Тарн не отпускал родную руку на протяжении всей поездки до больницы, не отходил далеко во время осмотра и даже когда рассказывал о том, что случилось доктору, парень отказывался покидать палату. Ему казалось, что стоит только отвернуться и Галф просто испарится. Именно с этим страхом он до позднего вечера просидел рядом с койкой, на которой лежит его самый дорогой, с очень бледным лицом человек. Тарну уже сообщили что опасности для жизни нет, но он не верил продолжая прижимать чужую, слегка прохладную руку к губам при этом старательно пытаясь понять, где он просчитался. Почему все закончилось именно так? Когда неделю назад парни попытались выйти на улицу и все закончилось так же, как и в самую первую их попытку, Тарн решил, что торопиться не стоит и самым лучшим выбором будет выводить Галфа с интервалами в два дня, чтобы потом у того было время на отдых. И вроде план не плохой, но на второй раз младшему стало плохо еще до того, как они покинули лифт. В тот день Тарн не решился на новую попытку познать внешний мир, поэтому все оставшееся время он просто баловал ослабевшего ребенка вкусняшками и разными фильмами. И вот еще через два дня, когда снова пришло время бороться с фобией Тарну казалось что все должно быть хорошо, но произошло это… Перед самым выходом Галфа сначала внезапно скрючило так, словно его пырнули ножом в живот, после чего парня стошнило прямо на пороге их квартиры. Пока Тарн пытался понять, что происходит и как-то помочь, тело младшего упало на пол — он потерял сознание… Теперь сидя в больничной палате и смотря на бледное лицо Галфа, Тарн начинает винить себя. Настоял. Заставил. Идиот! — Прости малыш. Я не должен был тебя заставлять. Надо было оставить все так, как есть еще после самого первого провала с пробежкой. Тогда мы бы сейчас были дома… Это я во всем виноват… С этими словами Тарн прислонил чужую руку к своему лбу и закрыв глаза начал прислушиваться к чужому, ровному дыханию, которое через несколько секунд переросло в рванные всхлипы. Услышав это старший моментально распахнул глаза, переводя взгляд в сторону лица Галфа. Он все еще лежал на подушке притворяясь спящим, но слезы, шедшие из его глаз, предательски его сдавали. — Галф! Ты как? Что-то болит? Позвать врача? Тарн задавал вопрос за вопросом, на каждый из которых младший только и делал, что отрицательно мотал головой. — Если ничего не болит тогда почему ты плачешь? Ты, наверное, испугался? С последним вопросом старший уже потянулся к чужой голове, чтобы успокаивающе ее погладить, но Галф снова замотал головой давая понять, что догадка Тарна не верна. — Тогда что такое? Скажи мне малыш… Парень не хочет говорить, хотя прекрасно знает, что надо. Старший все равно узнает, и уж лучше от него, но ему так стыдно признаваться, что в попытке оттянуть этот момент Галф притягивает тело Тарна ближе и, обнимая его, утыкается носом в живот. — Галф, не пугай меня, скажи в чем дело. Чем дольше не было ответа, тем сильнее начинал волноваться старший, но даже когда с ним наконец начали говорить беспокойство меньше не стало. — Прости… Галф произнес это так тихо и неуверенно, что если бы не больничная тишина, то Тарн вообще не смог бы его расслышать. — За что ты извиняешься? Старший пробовал выяснить это еще несколько раз, но парень, который сейчас больше чем обычно похож на ребенка, только сильнее зарылся лицом в рубашку на уровне живота старшего. — Может я смогу дать вам ответ. Внезапный голос из-за спины заставил Тарна развернуться так резко, что Галф чуть не упал со своей койки. Это был тот самый врач, который проводил осмотр, и судя по его лицу у младшего проблемы…