Long Away

      Брайан говорил с невероятным энтузиазмом. Он ходил взад-вперёд по небольшой кухне, не в силах усидеть на месте, словно выступал на сцене театра. От его привычной сутулости не осталось и следа, плечи были гордо расправлены, а глаза сияли как звёзды, названия которых Роджер никак не мог запомнить. Молодой гитарист не переставал улыбаться: в какой-то момент скромно и несмело, а в следующий уже ярко и воодушевлённо. Он жестикулировал больше обычного, и Роджер про себя отметил, что Брайан почему-то нервничает, хотя, по правде сказать, барабанщик понятия не имел о чём идёт речь. Роджер старался не упустить ни малейшего движения Брайана, механически отпивая из чашки, в которой уже давно закончился чай. Фредди и Джон слушали гораздо внимательнее Роджера: Джон кивал и улыбался своей привычной мягкой улыбкой, а Фредди даже задавал вопросы. Голос Мэя обволакивал Тейлора, как тёплое одеяло и мысли последнего всё дальше и дальше улетали в облака, но тут Брайан сказал кое-что, что заставило Роджера спуститься на землю. -…вы не волнуйтесь только, что из-за меня выйдет задержка с выходом альбома. Я до отлёта буду работать, как проклятый, мы обязательно запишем все гитарные соло, какие будут нужны. — Ну, проклинать никого не нужно, — улыбнулся Джон. — Мы нисколько не сомневаемся в твоей добросовестности. — Конечно! — закивал Фредди. — Тебе не помешает развеяться, дорогой, сменить обстановку ненадолго. Уверен, мы трое уже тебе до смерти надоели. — Разве что самую малость, — рассмеялся Брайан. Прежде чем Джон или Фредди успели что-то ответить, Роджер обнаружил, что может говорить: — До отлёта? Какого отлёта? Тишину, наступившую на кухне, нарушало только упрямо тиканье часов. Роджера оно страшно бесило. — Того, о котором мы говорили последние минут пятнадцать, — Брайан смотрел на Роджера, но больше не улыбался. — Я улетаю в Америку, Родж. Из моего колледжа выбрали лучших студентов. Мы летим на учебную практику по астрофизике в Вашингтон. Я всё это сказал уже раза три. Ты не… — от радостного воодушевления Брайана не осталось ни следа. — Я думал, ты рад за меня, — неуверенно произнёс он. — Ты улыбался… Роджер улыбался потому что смотрел на Брайана — одной этой причины было достаточно. Однако, он скорее согласился бы съесть весь свой набор барабанов, чем признался в своей сентиментальности. — Да, конечно, я рад за тебя, — в попытке найти нужные слова Роджер обратился за помощью к чашке чая, но наконец обнаружив, что она пуста, в отчаянии отодвинул её на другой конец стола. Если бы не моментальная реакция Джона, чашка упала бы, делая ситуацию ещё более неловкой. — Просто всё это так неожиданно. Ещё сегодня утром мы обсуждали, как будем праздновать, когда закончим записывать альбом, а сейчас ты говоришь, что улетаешь на другой конец света и… Лицо Брайана сделалось ещё на несколько оттенков печальнее, но Роджер поспешил добавить: — Я ни в коем случае ни в чём тебя не упрекаю! Мы все знаем, что ты трудолюбивый, как пчела, просто… — теперь уже и Тейлор яростно жестикулировал, пытаясь вернуть Мэю хорошее настроение. — Просто, жаль, что празднование придётся отложить. По правде говоря, это было последнее, что волновало Роджера, но не мог же он прямо сказать, что будет страшно скучать за Брайаном и думать о нём каждую минуту его отсутствия? Гитарист не выглядел убежденным, и Роджер решил сосредоточить его внимание на другом. — Лучший студент колледжа, говоришь? — подмигнул барабанщик. Брайан смутился на долю секунды, но тут же задал ответный вопрос: — Нас там будет десять человек. Слушай, Родж, ты уверен, что всё в порядке? Я не хочу создавать неприятности для группы и… Роджер так яростно замотал головой, что потемнело в глазах. — Нет, нет! Всё супер! У нас всё будет хорошо. Тебе и правда пора развеяться, отдохнуть от нас, завести новые знакомства, — мысль о новых людях, которые могут появиться в жизни Брайана вызывала неприятные кульбиты в животе Роджера, но он продолжал говорить. — Только с музыкантами не общайся, а то ещё переманят в свою группу — мы вряд ли найдём вторую такую классную гитару, как твоя Red Special. Наконец-то Брайан хмыкнул и улыбнулся, но Роджера волновал ещё один вопрос. Он не спросил: «Когда ты вернёшься?» Это прозвучало бы слишком несчастно. Вместо этого Роджер ограничился ненавязчивым: «Как долго, говоришь, будет длиться твоя практика?» — Две недели, — ответил Брайан, — и раз вы все не против, тогда мне, пожалуй, пора начинать собирать чемоданы. Самолёт уже в это воскресенье. «Две недели. Это воскресенье. Уже через три дня, » — эхом отозвалось в голове Роджера. Джон и Фредди наперебой вызвались помочь Брайану собираться. Певец и гитарист первыми покинули кухню, но Дикки задержался, чтобы поставить несчастную чашку Тейлора возле раковины. Роджер ощущал на себе пристальный взгляд басиста, но прежде чем тот успел спросить что-то, что могло бы скомпрометировать чувства голубоглазого ударника (например, «Ты в порядке?»), последний поспешил в комнату помочь Мэю. Естественно, с Роджером всё было в порядке.

***

Уже на следующий день Роджер вынужден был признать, что смириться с неотвратимым отъездом Брайана не так просто, как кажется. Всё началось с долгой, беспокойной и практически бессонной ночи. Роджер и не надеялся, что уснёт сразу же, получив такие шокирующие известия. Он планировал подумать-пострадать над этим с полчаса, ведь не хотел мешать Мэю спать (они делили комнату и, конечно же, это ситуации не помогало). Но в результате Брайан уснул почти сразу же, а вот Роджер ворочался туда-сюда в кровати где-то до пол пятого утра. Можно только представить, как выглядел наш бедный барабанщик за завтраком. Джону на ум пришли сравнения вроде «общипанная курица» и «облезлый дворовой кот». Роджер кивнул всем присутствующим на кухне, промямлив что-то похожее на «Д’рое 'тро», и тяжело плюхнулся на стул. Брайан возился у раковины, Джон сокрушенно покачал головой, а Фредди поставил перед Роджером тарелку с омлетом и похлопал по плечу. — Дорогуша, такое ощущение, будто на твоей голове случился небольшой взрыв. Сонный блондин кисло улыбнулся: — Не спалось. — Это всё Брай виноват, — отозвался Джон. Роджер покраснел, но прежде чем он успел ещё больше скомпрометировать себя, Дикки добавил: — Небось храпел всю ночь, да, Брайан? Меркьюри расхохотался на всю кухню, Брайан принялся отстаивать свою честь, и Тейлор смог выдохнуть спокойно. Удивительно, но остаток дня прошёл вполне обычно. На первый взгляд. Ребята позавтракали, поехали на студию и заканчивали работу над альбомом. Брайан, как и обещал, не отцеплялся от своей Red Special часами, и концу дня все гитарные партии для альбома были готовы. Фредди пребывал в «вокальном бешенстве» — так Роджер окрестил то состояние, когда певец настолько погружался в мир музыки, что порой не замечал ничего вокруг, совершая вопиющие телодвижения. Дикки несколько раз споткнулся о провода, то ли не успев избежать траектории Фредди, то ли слишком глубоко ушёл в свой «танцевальный транс». Роджер же с головой окунулся в так называемый «барабанный дурман», старательно отмахиваясь от мыслей о Брайане. Как вы, должно быть, заметили, у Роджера имелось особое название для каждого вида музыкальной деятельности своих друзей. Не то чтобы он произносил их вслух, но очень ими гордился. Кстати, состояние, в котором частенько пребывал Брайан во время репетиций и концертов, называлось не иначе как «гитарный оргазм». Вернувшись домой, друзья погрузились в обычную вечернюю рутину: кто-то сдувал с полок несуществующие пылинки (Дикки), кто-то абстрагировался от окружающего мира за книгой (Брайан), кто-то смотрел уже четвёртое за вечер ток-шоу, критикуя одежду людей на экране (Фредди), а кто-то ходил из угла в угол, по очереди донимая то первого, то второго, то третьего (Роджер). На первый взгляд и не скажешь, но все четверо пребывали в разных стадиях взволнованности. Меркьюри то и дело бросал взгляд на Брайана, который не переворачивал страницу последние минут пятнадцать. Джон же незаметно следил за Роджером и убедился, что с другом что-то не так, когда барабанщик насыпал в чай две полные ложки соли. В тот момент блондин как раз сокрушался от мысли о том, что за весь день высокий кудрявый астрофизик сказал ему от силы три предложения. Однако, подавившись солёным напитком, Роджер так сильно закашлялся, что тут же оказался в центре внимания заботливого гитариста. Равновесие во Вселенной было восстановлено.

***

Сперва суббота грозилась стать такой же обычно-тягучей, как пятница, но после полудня произошло кое-что из ряда вон выходящее. Роджер вызвался сходить в супермаркет за продуктами. Джон удивился, но тем не менее заботливо снабдил друга длинным списком. Возвращаясь домой, Тейлор думал, что в этот день не случится ничего интереснее макарон с кетчупом, однако стоило ему переступить порог квартиры и заглянуть на кухню, как он увидел любопытную картину. Фредди и Брайан стояли в самом центре кухни, окутанные светом низко висящей лампы. На лицах у обоих цвели мягкие, умиротворённые улыбки. А ещё они крепко обнимались. Джон одиноко сгорбился на своём стуле и почему-то хмурился, не зная куда деть глаза. Когда первый шок от увиденного прошёл, Роджер нашёлся с шуткой: — Ого, я и не знал, что вы двое настолько близки. Мне стоило купить шампанское, чтобы отпраздновать помолвку? Слегка дернувшись и покраснев, Брайан выпустил Фредди из объятий, а тот воодушевленно затараторил: — Роджер, дорогой, ты вернулся! Я тут прочитал в журнале одну очень интересную статью. Представляешь, учёные доказали, что каждому человеку для выживания нужно как минимум четыре объятия в день, для поддержки — восемь, а для здоровья — целых двенадцать! Это, цитирую, — Фредди поспешно взял в руки журнал, — «повышает стрессоустойчивость, снижает риск сердечных заболеваний, а также избавляет от депрессии и страхов.» Без объятий человек просто засыхает, увядает, как цветок! А бедняга Брайан на две недели улетает в Америку, это целых две недели без объятий! — возмущался певец. — Не будет же он лезть обниматься к водителям такси и продавцам в магазинах, он же не я. — А разве с ним не летят ещё девять его знакомых из университета? — поднял бровь Дикки. Фредди скривился: — С кем, думаешь, ему приятнее обниматься: с лучшими друзьями или с кучкой тошных зубрил? Конечно же, я не имел в виду тебя, Брайан, — поспешил добавить певец. — Думаю, у него особо выбора не будет, если он не захочет «увянуть, как цветок», — заметил Джон. — А если подумать, насколько часто мы все обнимаемся с кем либо, то, если верить тебе, просто чудо, что мы до сих пор способны функционировать. — Ой-ой, как остроумно, — парировал, закатив глаза и недовольно цокая, Фредди. — Очевидно же, что Брайан обнимается лучше всех — такой талант не должен пропадать зря! — Лучше всех? — на этот раз Дикки поднял уже две брови и повысил голос. Оставленные на обочине разговора, Брайан и Роджер устало переглянулись. Голодный взгляд гитариста остановился на пакете с едой, и ударник пошёл на крайние меры: — Я так понял, макароны в томатном соусе с сыром чеддер никто не будет? При слове «сыр» Дикки бросился выгружать продукты, а Фредди, слегка толкнув того локтем, поставил чайник на плиту. Ужин прошёл довольно мирно. Роджер с Брайаном обменивались короткими фразами вроде: «Макароны вкусно получились», «Да, я сегодня превзошёл сам себя». Фред и Джон же дулись друг на друга по не совсем понятным Роджеру причинам. Он надеялся, что что бы не происходило между этими двумя, они смогут поговорить об этом как взрослые люди за мытьем посуды. Роджер уже собирался засесть за телевизор, но тут из их комнаты выглянул Брайан. — Родж, не поможешь закрыть чемодан? Не обращая внимания на совершенно неприемлемое трепетание в груди, Роджер последовал за голосом. — Ещё сегодня утром этот чемодан отлично закрывался, — заметил он, глядя на тщетные усилия Брайана. — Да, — кряхтел гитарист, — но потом Дикки заставил меня взять ещё один тёплый свитер. Поднажми коленом вот здесь, а я попробую закрыть замок. Пять минут спустя битва с чемоданом была успешно закончена, и ребята сели перевести дух на кровать Брайана. Непрошенные мысли только и ждали подходящего момента и тут же заполонили разум Роджера. Свитер упакован, чемодан закрыт, молния цела, все документы готовы, а значит ничто не помешает Брайану завтра улететь в Америку на целых две недели. А может быть, там он встретит умную и симпатичную девушку, которая будет знать об астрофизике чуть больше, чем Роджер (то есть чуть больше, чем ничего), Мэй влюбится в неё с первого взгляда и решит, что возвращаться в холодный Лондон нет смысла, да и хороших музыкальных групп в Соединённых Штатах хватает, и Брайан с его талантом точно не пропадёт, и… Настоящий Брайан, который сидел рядом с Роджером на кровати, видимо пытался что-то ему сказать, но заметив, что барабанщик не реагирует, мягко положил ему руку на плечо. Все внутренности Роджера аж подпрыгнули от неожиданности. — Родж, что случилось? — Ничего не случилось, — провести Брайана деланным удивлением почти никогда не получалось, но Тейлор попробовал. Однако, наткнувшись на мягкий, но пристальный взгляд карих глаз, он понял, что можно было даже не пытаться. Брайан спросил «что случилось?», а не «что-то случилось?» — соответственно, он уже понял, что что-то да случилось и пробовать его в этом разубедить — пропащее дело. — Да так, ерунда всё это, глупости… — Не такая уж и ерунда, раз ты из-за этого переживаешь, — Брайан придвинулся чуть ближе и ободряюще сжал плечо Роджера. — Расскажи мне. Он решил сказать полуправду, не вдаваясь в подробности. Главное, не смотреть Брайану в глаза. — Это так странно, что ты уезжаешь. Просто… я не знаю, как объяснить, но… мы четверо прямо не разлей вода, всегда вместе: вместе живём, вместе выступаем, вместе смотрим фильмы по вечерам, вместе ходим по барам. Мы все такие разные, и иногда я удивляюсь, как мы до сих пор выносим друг друга. Порой нам нужен отдых друг от друга, и Фред прав, тебе стоит развеяться. Но всё-таки без тебя будет как-то непривычно и, к тому же… — хаотичное движение рук ударника выдавало сумятицу, творившуюся в его голове: он то нервно мял пальцами край рубашки, то выстукивал по коленям какой-то полузабытый ритм. Роджер уже сказал больше, чем намеревался, но невысказанной оставалась ещё одна назойливая мысль: — К тому же, ты никогда ещё не уезжал так надолго. Никто из нас не уезжал так надолго с тех пор, как мы живём вместе. К родственникам в гости на пару дней на Рождество или что-то в этом роде и всё. Знаю, это звучит как-то по-детски, а я уже давно не ребёнок, вообще-то… — Я тоже буду скучать по тебе, Родж. Тейлор понял, что можно было и не разглагольствовать так долго, а просто набраться смелости и сказать, что он будет скучать за Брайаном. Он всё же решился посмотреть ему в глаза. Брайан мягко улыбался, излучая тепло, и Роджер не мог не улыбнуться в ответ. Ему вспомнился момент, произошедший несколько месяцев назад, что был очень похож на этот: тихий разговор по душам, обмен улыбками и Роджер, понимающий, что до безумия любит Брайана. — Родж, — Мэй почему-то опустил глаза, — можно тебя обнять? Не хочу, чтобы ты «завял, как цветок» от печальных мыслей. Вышеупомянутые печальные мысли словно ветром сдуло. — Да, конечно, — Роджер, кажется, покраснел, как пятиклассница, но в следующую секунду ему уже было всё равно. Вязаный свитер кремового цвета, который носил Брайан, был очень мягким на ощупь, как и подозревал Роджер. От него почему-то пахло шоколадом и, Тейлор вынужден был признать, что этот магический запах теперь будет преследовать его до конца дней. Брайан мягко коснулся виском макушки Роджера и едва ощутимо провел ладонью по длинным светлым волосам. Барабанщик был очень рад, что они сидели, ведь не был уверен, что смог бы ровно устоять на ногах. Конечно же, они обнимались и раньше. Обнимались при встрече и прощаясь; когда одному было плохо, а другой был рядом; когда удавалось записать сложную часть новой песни с первого раза и после успешного концерта, когда адреналин бил ключом. Обнимались, обычно, недолго, пару секунд и шли жить дальше, не придавая особого значения мимолетному прикосновению. По крайней мере, Брайан не придавал (так казалось), а Роджер едва успевал насладиться моментом, как он прекращался. Сейчас же ощущения были совсем другими. Им никуда не надо было идти, некуда было спешить и для самих объятий не было особой причины. Они держали друг друга только потому, что им так хотелось, потому, что им было комфортно находиться рядом, и только так можно было сказать друг другу всё, что нужно, не произнося ни слова. Роджер, однако, решил, что что-то сказать всё же надо: — Верить или не верить словам Фредди, но теперь нам с тобой увядание точно не грозит. Брайан тихонько засмеялся: — Да… я этому очень рад. Никто из них и не подумал разорвать объятия. Они лишь окунулись друг в друга ещё сильнее. Фредди и Джон уже давно помирились и тоже сидели в обнимку на диване в гостиной, смотря телевизор. Время в маленькой квартире как будто остановилось.

***

— Документы для поездки за границу? Протяжный вздох. — Ты ещё спроси, взял ли я паспорт и деньги. — Так взял или нет? — Конечно, взял. Я уже раз пять проверял, и первое, и второе, и третье. — Карта Вашингтона? — Откуда мне взять карту Вашингтона в Лондоне? Куплю по приезде. — Если постараться, в Лондоне можно найти всё. Ну ладно. Что-нибудь перекусить в самолёте? — Дикки, ты же сам полчаса назад положил мне в рюкзак бутерброды и контейнер с овощами. — Надо было ещё что-то приготовить, почти десять часов полёта это немало… — В самолёте тоже можно купить еду, между прочим. — Не хочу даже думать, что они там продают во втором классе. Я думал, ты лучше заботишься о своём здоровье. — послышалось усталое фырканье. — Я что-то ещё хотел спросить… Брай, ты меня сбил. Тут в разговор решил вклиниться третий участник. — Брайан, ты, кажется, хотел взять тот синий блокнот, который Джон подарил тебе на Рождество. Несколько мгновений тишины. — Да, точно, Родж, он остался на тумбочке. Я мигом! Длинные ноги Брайана поспешили в комнату, а в следующий миг в прихожую вошёл Фредди. — Я уже вызвал такси. Дорогуши, у нас всё готово? — Да, Брай сейчас вернётся, и можно выходить, — подтвердил Роджер. Начало было многообещающим. Блокнот чудесным образом поместился в боковой карман чемодана. Дикки задал несколько последних вопросов и, кажется, успокоился. Даже ключ, по закону подлости, не застрял в замке. Зато когда ребята уже были на первом этаже, злополучный чемодан застрял в дверях лифта. Пусть даже его удалось высвободить через пару минут силой трёхэтажного мата Фредди, Роджеру почему-то вдруг стало не по себе. Не помог делу и холодный февральский дождь, который застал ребят на улице. Хотя он был и не сильным, но друзья успели немного промокнуть, пока ждали такси. — Я где-то читал, что дождь в дорогу — это хороший знак, — пытался поднять настроение Фредди, тряся мокрыми волосами в салоне такси. «Зато аварию хорошим знаком не назовёшь», — подумал Роджер, с замиранием сердца глядя, как лихо заносит машину на мокром асфальте. С горем пополам они доехали до аэропорта, по пути едва не сбив выскочившую на дорогу собаку. Дождь только усилился, и даже Фредди молчал, приобняв за плечи Джона, который забыл дома тёплую куртку. Брайан нервно барабанил пальцами по ручке чемодана, пытаясь найти свой рейс в длинном списке. Роджера же всё сильнее одолевало плохое предчувствие, и он даже надеялся, что рейс чудесным образом отменили. Конечно же, этого не случилось. Брайан двинулся дальше, но через несколько поворотов снова остановился и повернулся к остальным. Роджер не сразу понял, почему. — Вон там группа ребят из колледжа, с которыми я лечу, так что… — протянул гитарист, переминаясь с ноги на ногу. «Он и правда улетает», — осознал Роджер. «Вот прямо сейчас развернётся, уйдёт к своим друзьям-зубрилам и улетит за океан.» Наверное, какая-то часть разума Роджера тихонько надеялась, что всё это путешествие в Америку просто шутка Брайана. Что они все четверо собирали чемодан, добрались до аэропорта, а теперь просто поедут обратно домой смотреть скучные сериалы по телевизору и просто жить дальше. После вчерашнего вечера, проведённого, в основном, в объятиях Брайана, Роджер должен был по идее более по-взрослому относиться к ситуации, но непонятная тревога становилась лишь сильнее. Вернувшись к реальности, он обнаружил, что теперь Фредди достаёт Брайана с вопросами. — Зубную щётку не забыл? — Она в маленьком левом кармане под молнией. — А тот чудесный шампунь с шоколадным ароматом? «Так это был шампунь», — промелькнуло у Роджера в голове. — Он рядом со щёткой. Фредди мне правда пора. — Последний, но не менее важный пункт: презервативы, — подмигнул певец. — Боже, Фред, я вообще-то еду учиться! — покраснел Брайан. — Одно другому не мешает. Ну ладно, иди обниматься. Обнявшись с Фредди и Джоном, Брайан повернулся к Роджеру. Гитарист несмело улыбался, и в половину не так ярко, как вчера. Вновь окунувшись в потрясающий шоколадный аромат, Тейлор выдохнул еле слышное: — Береги себя. Брайан сжал его в объятиях чуть сильнее, будто тоже страшно боялся отпускать. В следующий момент Роджер почувствовал мягкое прикосновение тёплых губ ко лбу и замер. Мэй немного отстранился, но продолжал пристально смотреть Роджеру прямо в глаза, будто пытаясь что-то сказать без слов. В карих глазах Брайана Роджер пытался найти ответы на все свои незаданные вопросы, но эти две маленькие галактики стойко хранили свои тайны. Брайан вздохнул и, отпустив Роджера, решительно взялся за свой чемодан. Фредди и Джон, внимательно наблюдавшие за происходящим, встрепенулись. — Как только прилетишь и устроишься, обязательно позвони! — напомнил Дикки. — Да, мамочка, — послушно ответил Брайан. Джон закатил глаза, но улыбнулся. Когда Брайан уже отошёл на несколько шагов, Фредди прокричал вслед: — Не забудь привезти открытку со Статуей Свободы! — Статуя Свободы в Нью-Йорке, а я лечу в Вашингтон! — Что, по-твоему, в Вашингтоне не продают открытки со Статуей Свободы? Брайан помахал рукой и через секунду скрылся в толпе. Роджер ещё какое-то время пытался отыскать его кудрявую шевелюру, но без очков ничего не удавалось.