- Метаем на желание...

Кровавая бойня. Завершена уже давно. Ветер в поле…

      Жители деревни синоби уже давно проснулись и вовсю занимались своими делами. Несмотря на мороз, дети в утепленных кимоно обучались технике ниндзюцу, на заснеженных полянах, взрослые в парах тренировались с деревянными мечами, а старики чистили пороги своих жилищ от выпавшего за ночь снега.       На небольшом холме поодаль от домов стояли синоби и кицунэ.       Снежинки кружили хороводы над землей, образуя белый слой снега. Небо заполонили непроглядные тучи.       Тренировки по подготовке Мэй к празднику весны проходили полным ходом. Такао учил юную гейшу магии, Чонган — варить целебные травы и яды разной сложности и категорий. По ее просьбе самообороной занимался с ней Кадзу.       Учил ее всем приемам крадущихся — тихой ходьбе и незаметном появлении. Врать так, что никто и не поймет. Пользоваться ниндзя-то, тэссэном, ножами. — Что мы будем делать сегодня? — сильнее закутывала руки в рукава одеяния девушка, пряча их от холодной стихии. — Проверять то, чему ты научилась. — Мужчина взял ее за ладони, выдохнул на них теплым воздухом. Стал растирать их, чтоб хоть чуть-чуть согреть.       А после в них показались аккуратные металлические звездочки. Пять он аккуратно вложил Мэй, а другие остались у него. — Ты же хорошо владеешь сюрикенами. — Метаем на желание. Попадешь во все мишени — должен буду желание. — Хитрая ухмылка расплылась на губах ниндзя. — А если не попаду? — тонкая бровь девушки поползла вверх. — То ты должна желание мне. — Подмигнул ей синоби и пошел на позицию.       Почти не глядя, он точно метнул все пять сюрикенов так, что каждый попал ровно в центр. — Твоя очередь, неведьма. — мужчина отошел назад и наблюдал за кицунэ заинтересованным взглядом.       Четыре сюрикена также поместились в центре мишеней рядом с прошлыми. На последнем рука бывшей майко предательски дернулась, и он полетел в голубую шляпу соломенного чучела, снося ее с макушки. — Ну, что ж. С тебя желание. — И каково оно? — абсолютно спокойно спросила Мэй. — Потом, красивая. Тебя Такао ждет. — Он указал головой в сторону деревни, а потом скрепя руки в замок пошли обратно…       Поверженный Привратник лежал и в ужасных агониях издавал истошное подобие криков.       А чуть дальше покоилось ослабшее, почти неживое тело синоби. Собственная кровь пропитала ткань черного боевого кимоно. Рана на животе не давала и шансов на выживание.       Кадзу уже не боролся с приближающейся смертью, а лишь с большим трудом делал последние вдохи. — Кадзу, пожалуйста… — захлебываясь в слезах, гейша сидела на коленях возле мужчины и положила руки на его скулы, — Не оставляй меня…       Остальные синоби клана стояли позади. Азуми еле сдерживала слезы, Сатоши и Хонг пытались поддержать ее, хотя сами были на грани. Холодный Такао смотрел пустым взглядом, но где-то в глубине проглядывалась печаль. — С тебя желание, пушистая. — На вздохе прохрипел Кадзу. — Какое? — Поцелуй меня.       Беспрекословно она поцеловала любимые губы. Наслаждалась им в последний раз. Соленые от слез гейши и слабодвижущиеся синоби.       Разорвав поцелуй, кицунэ прижала его ладонь к своей щеке, — Я люблю тебя, Кадзу. — И я тебя, Мэй. — рука ослабла, а глаза ниндзя закрылись навсегда…