Уйти в море

      Она стояла и смотрела куда-то вдаль. Ветер развевал ее длинные золотистые волосы. Белое платье, в которое она одета, делало ее яркой и в тоже время совсем незаметной. Девушка была одна. Долгое время она просто стояла на одном месте, даже не двигалась. Заметив ее чисто случайно, я не смог отвести взгляд.       Уходя в море, я четко понимал, что там не будет девушек. Меня это, в отличии от многих других моряков, не пугало. Я относился к этому, как к чему-то само собой разумеющемуся. Отсутствие девушке для меня было примерно на одном уровне с отсутствием кинотеатров. Вроде иногда хочется, но можно и обойтись.       Начать стоит с того, что я никогда не был влюблен. Я не знал, что это за чувство, когда не можешь думать ни о чем, кроме какой-то девушки. Пока это случалось со всеми вокруг, мне порой хотелось покрутить пальцем у виска. Это же такая нелепость, взять и перечеркнуть все, что тебе было когда-либо интересно, ради какого-то одного человека. Я не понимал, как мои одноклассники, которые еще пару лет назад прыгали по гаражам и курили за школой, вдруг начали спускать деньги на цветы для девочек, которые совсем недавно считали всех мальчиков придурками. Нет, я понимал по какому принципу работает любовь — химическая реакция в мозгу, но на себе я этого никогда не испытывал. Мне казалось, что я странный и я пытался что-то с этим сделать. Думал, что если все вдруг начали влюбляться и заводить отношения, то и мне надо. Однако, как бы я не пытался, не мог заставиться себя влюбиться в кого-либо. Наверное, это, в принципе, невозможно.       То, что я никогда не влюблялся, не значит, что у меня не было близости с женщинами. Если мой разум чем-то и отличался от разума большинства, то гормоны работали точно так же. Мне хотелось заниматься сексом, пусть низменные инстинкты никогда и не брали надо мной полный контроль. Я не позволял этому случиться. Сама мысль о том, что мужчина может опуститься до того, что в его голове ничего не останется, кроме мыслей о совокуплении, казалась мне неприятной. Пусть мы и произошли от обезьян, быть обезьяной мне не хотелось.       Мой первый раз случился, когда мне было девятнадцать. Он мог бы произойти и раньше, если бы я целенаправленно к нему шел. Однако я не шел, у меня были другие приоритеты, образование например. И вообще, мне кажется, общество слишком много внимания уделяет чужой личной жизни. Какое кому дело до того, кто и во сколько теряет девственность? Дело, к сожалению, есть, поэтому, заимев контакт с девушкой я был рад, что избавился от этого позорного клейма, которое мало чем мешало.       Это случилось как-то само-собой. Когда я учился в академии, познакомился с одной девушкой на год младше меня. Точнее, это она со мной познакомилась. Во мне ее привлекало лишь то, что я будущий моряк. Она же во мне никаких симпатий не вызывала, но я решил, что тянуть больше нельзя. Мы начали встречаться. Ни общение, ни секс с ней не приносили мне особого удовольствия. Если это и были те самые прославленные отношения, то я в них разочаровался. Мы расстались через месяц.       Потом были другие девушки, но и с ними ситуация повторялась. Секс мог быть хорошим, но, в остальном, отношения не давали мне ничего и лишь забирали время. Все девушки, с которыми я встречался были словно из другого мира, я не знал, о чем с ними разговаривать. Пусть я и старался расширять свой кругозор, больший процент моих знаний сводился к морской профессии. Девушкам было неинтересно про это слушать, мне же было неинтересно обсуждать моду и статьи из желтой прессы об отношениях каких-то знаменитостей. Возможно, мне просто не встретилась девушка, с которой я смог бы найти общий язык. Как бы там не было, в какой-то момент я просто перестал заводить отношения и ограничился случайными связями на один раз.       Конечно, я планировал завести семью в будущем, но не думал об этом пока.       Находясь на судне, я нормально обходился без женщин. Это давало мне определенное преимущество над другими членами команды. Во-первых, я почти не заморачивался по этому поводу, во-вторых, я никогда не стремился выйти в город во время стоянки, чтобы пойти к проституткам. Что касается проституток, то многие ошибочно полагают, что они являются неотъемлемой частью жизни моряка. Это не так. Пусть проститутки и имеют место быть, сейчас все совсем не так, как в восемнадцатом веке, и термин «портовая шлюха» уже давно больше не актуален. Лично я никогда не пользовался услугами падших женщин, по большей части потому, что боялся стать обладателем каких-либо венерических заболеваний. И еще потому, что у меня, повторюсь, не было острой необходимости в этом.       Если подвести итог, то можно с уверенностью сказать, что я прекрасно обходился без женщин и, при этом, не испытывал каких-либо неудобств. Я не искал встречи с женщинами, но та девушка в белом, она привлекла мое внимание. Я почувствовал, нет, не желание, ничего подобного, я испытал интерес по отношению к этой незнакомке в белом. Она стояла там одна, я даже не видел ее лица, но мне захотелось узнать, кто она и почему она здесь. Это было так непохоже на меня.       Девушка повернула голову. Она посмотрела прямо на меня. Я подумал о том, что она красивая, но попроси меня кто-нибудь описать ее, я не смог бы этого сделать. Черты лица девушки совсем мне не запомнились, хотя с тех пор, как я ее впервые увидел, ее образ всегда был со мной. Я просто знал, что это она и мне этого хватало.       Я так и стоял на месте. Не думал, что будет уместно подойти и заговорить. Вдруг она ждала кого-то, тогда я просто попал бы в неловкую ситуацию. Но она сама подошла ко мне и заговорила.       Не могу точно сказать, на каком языке мы разговаривали. Скорее всего, это был английский, но я не знаю наверняка. С первых секунд знакомства с ней мне было легко, я не подбирал слова, что обычно делал, несмотря на хорошее знание английского.       — Привет, — сказала девушка, когда остановилась менее чем в метре от меня.       Я поздоровался в ответ. Она улыбнулась и поправила белые юбки своего платья, спускающиеся чуть ниже колен. Рост девушки был выше обычного, но в ее движениях читалась такая плавность и легкость, будто законы гравитации на действовали на нее. Я подумал о том, что она похожа на ангела. Вообще я в них не верил, но если бы ангелы существовали, то, наверное, выглядели бы как она.       — Меня зову Элизабет, — представилась она.       Я назвал ей свое имя. Элизабет — это имя подошло бы ангелу. Впрочем, демону тоже. На кого больше похожа эта девушка я до сих пор сказать не могу, но кем бы она не была, увидев ее однажды, я больше не смог о ней забыть.       Пусть я совсем не могу описать ее лицо, я хорошо помню улыбку. Элизабет почти все время улыбалась, но кода она переставала это делать, ее лицо тут же становилось печальным.       — Ты бы хотел остаться со мной? — спросила она.       — Что? — не понял я.       — Остаться со мной, навсегда. Хочешь?       — Мы едва знакомы, — усмехнулся я.       Ситуация казалась настолько абсурдной, что в ее реальность слабо верилось. Я бы понял подобный вопрос, будь девушка пьяна, однако, ничто в ней не выдавало подобного состояния. Я бы мог понять, то, что я испытал, услышав ее вопрос, будь я пьян. Во мне вспыхнуло давно забытое чувство родом из детства. Нечто подобное я ощущал, когда после школы ездил на набережную и смотрел на морскую синеву, простирающуюся до горизонта. Тогда мне казалось, что море зовет меня. Сейчас же я вновь услышал этот зов. Гладя на Элизабет, я будто смотрел не на человека, а на мгновение, которое так легко упустить. Стоит отвлечься лишь на миг и уже не вернуть. Она рождала во мне желание обладать ею, но это было совсем не то желание, что мужчина испытывает к женщине. Нечто совсем иное, возвышенное. Что-то настолько же прекрасное, как море и настолько же загадочное.       Мы с Элизабет познакомились у Сиднейского оперного театра, но, вспоминая нашу встречу, я почему-то представляю другое окружение. Будто мы были под водой. Ее платье и волосы двигались так, словно их развевал не ветер, а волны. Возможно, именно поэтому я и не запомнил ее черты лица — потому что смотрел сквозь толщу воды.       — Тогда давай познакомимся, — предложила Элизабет в ответ на мое возражение.       Я рассказал ей, кто я и откуда, чем занимаюсь. Она внимательно слушала, изредка кивая головой. Элизабет, наверное, была первым человеком, который ничего не спросил, узнав, что я моряк. Обычно люди спрашивали про шторм или про то, в каких странах я бывал. Она же просто выслушала мой рассказ.       — А что ты? Ты отсюда? Чем ты занимаешься? — спросил я.       — Я это я, — пожала плечами Элизабет. — Сейчас я здесь, просто стою, как видишь.       — Я не об этом, чем ты занимаешься по жизни?       — Разве это важно? — спросила Элизабет так, будто мой вопрос был глупым. — Я могу заниматься всем, чем тебе хочется. Можешь думать, что я работаю в дельфинарии или снимаюсь в фильмах для взрослых.       — А где ты живешь?       — Нигде, я путешествую. Могу быть там, где ты захочешь.       Казалась ли мне Элизабет странной? Определенно да. Она говорила непонятные вещи, но почему-то мне нравилось слушать ее. Из уст любого другого человека эти слова звучали бы как бред, но она произносила их так, словно они — самое логичное и очевидное, что только можно сказать. Элизабет завораживала меня так, как когда-то это делало море. Не думаю, что это была влюбленность с первого взгляда, однако, других слов описать то чувство у меня нет.       Потом произошло нечто неожиданное. Элизабет поцеловала меня. Впрочем, я тогда не счел поцелуй чем-то неправильным и ответил на него. Ее губы были на вкус как морская соль.       — Ты хочешь пойти ко мне? — спросила Элизабет.       Я согласился.       Не помню сколько мы шли и куда, помню лишь, как оказался в маленькой квартире. Там все было белым: стены, пол, потолок, мебель. Последней почти не имелось, лишь два стула и кровать. Эта квартира чем-то напоминала туман в море, во время которого, находясь на мостике, не видишь носа судна.       Элизабет вновь накрыла мои губы своими. Дальше я запомнил лишь то, как спустил с ее острого плеча шлейку платья.       Позже мы лежали на кровати рядом и Элизабет спросила:       — Ты точно не хочешь остаться со мной навсегда?       — У меня работа, и мы все еще едва знакомы.       — Я могу ждать тебя, я могу быть там, куда следует твой корабль, — сказала Элизабет.       Я ничего не ответил.       — Что главное в твоей жизни? — вдруг спросила она.       — Море, я мечтал о нем всю жизнь.       — Разве твоя мечта не сбылась?       — Сбылась и я счастлив.       — Точно? — Элизабет улыбнулась. — Нельзя жить одной лишь мечтой, особенно той, которая уже сбылась. Когда это происходит, человек отправляется за следующей, либо теряет все. И тогда жизнь превращается в ожидание, не важно чего, важен сам процесс — ты ждешь. Разве я не права?       — Не понимаю, о чем ты.       — Я тоже, — она рассмеялась. — Просто сказала, что в голову пришло. Я часто так делаю, например сейчас. Ты хочешь, чтобы я стала твоей новой мечтой?       Я покачал головой и, число случайно, обратил внимание на часы. Я должен был быть на судне два часа назад!       — Извини, мне пора, — сказал я, встал с кровати и оделся.       — Постарайся не совершать ошибок, моряк. Никогда не жди, и следуй за мечтой, — сказала Элизабет.       — Спасибо за все. До свидания.       — До встречи, — улыбнулась она.