Мирей

Крупные хлопья снега ложились на крышу деревянной и частично порушенной избы. Оставаться внутри казалось намного разумней, чем бродить снаружи. Жертва сама может пройти здесь в поисках своей добычи, людей всё равно осталось маловато. – Погибли ещё двое. До окончания игры остаётся девятнадцать человек, – равнодушный голос комментаторши пронзил тишину. На заледенелом полу сидела девушка. Она пыталась согреть свои руки дыханием, но ничего не выходило, за два часа ладони уже успели замёрзнуть. Сжимались они довольно медленно, это казалось ей огромной проблемой. На улице послышался хруст снега, это были замедляющие темп шаги. Девушка встала и посмотрела в единственное окно, через которое она залезла внутрь. Шум издавал мужчина, что двигался через лес. Он прятался за огромной курткой и брёл к избе. Первая мысль, что посетила голову охотницы: оружия не видно, вероятно оно маленькое. Вторая: под курткой может быть металлический доспех, что сократит шансы на молниеносную атаку. Все сомнения пришлось отбросить, медлить было нельзя. Уже через мгновение жертва лежала спиной на земле, заливая всё вокруг своей алой кровью. Девушка, что пару минут назад грела ладони, теперь возвышалась над поверженным, держа в руках свой острый клинок. Пара её чёрных локонов выбились из-под капюшона. Мужчина всё ещё был в сознании и завопил от боли с небольшой задержкой. Видимо он не сразу понял, что лишился ног. Крик привлёк бы внимание других, именно поэтому был прерван подошвой ботинка черноволосой. Он схватил ногу девушки, но сразу поплатился за это. Одна рука упала в снег, а другая на грудь мужчины. – Можешь не орать, ведь ты уже мёртв, – сказала охотница, дав своей жертве произнести последние слова. – Не убивай меня, стой, – очень быстро проговорил мужчина, у которого на глазах накатывались слёзы. – Ты добровольно подписал себе смертный приговор, когда пришёл сюда, – произнесла девушка, оглядываясь по сторонам и протирая клинок рукавами своей куртки. – Мне очень нужны деньги, я пришёл за ними, пожалуйста сохрани мне жизнь, хотя бы ради детей, – каждое слово он произносил всё тише и медленней. – Значит ты совсем не жалел своих детей, раз сюда сунулся. Избавился от всех своих проблем? Лучше бы с крыши сиганул. Разве можно помочь кому-то, когда ты не способен подумать о самом себе? Компенсации со смерти твоим детям, я думаю, вполне хватит, – она безжалостно разделалась со своей жертвой, моментально лишив её головы. – Погиб ещё один. До окончания остаётся восемнадцать человек, – равнодушно, как и обычно, сказала комментаторша, развеяв гробовую тишину.