Что мне говорят твои глаза...

Никогда не думал, что когда-нибудь скажу это, но… Я не хочу жить дальше. Эти слова дались мне так просто, когда я очнулся от своего глубоко миража. Я совершенно не помнил, как стал титаном и сожрал Бертольда, но я сделал это в реальности и свидетелями тому были оставшиеся в живых разведчики. Наверное, теперь я в полной мере могу понять Эрена, то что он чувствует и как ощущает себя в теле гиганта. Ночью мне стали сниться странные сны, где я титан и жру людей. Однажды во сне мне явилось то, как я поглотил Бертольда. Беспощадно и болезненно разорвав его на части, словно тряпичную куклу. Пробудившись от кошмара, я застыл от ужаса и вглядывался в темноту, ждал появления из ниоткуда проклятого великана, а потом вдруг понял, что это был не просто чудовищный сон — это было МОЕ ВОСПОМИНАНИЕ. Я СТАЛ ТИТАНОМ. Мне кажется, что до сих пор я не осознавал этого в полной мере. Не верил. КАК… ГОСПОДИ, КАК?! Потом в голове стали всплывать слова Эрена о том, что он вспомнил… О титанах прародителях, о том, кто живёт за стенами и что происходит на самом деле в нашем мире. Он рассказал об этом мне, Микасе, Ханджи Зое и капралу Леви. Селене и остальным последние упомянутые попросили пока ничего не рассказывать. После того, как книги, найденные в подвале дома Эрена будут тщательно изучены, королева Хистория приняла решение рассказать правду всему человечеству, поведать истину, ничего не преукрашивая. Значит, все так погано? Все ещё хуже, чем мы представляли? Ведь получается, что наши враги не титаны. А ЛЮДИ. Мы просто сражались друг с другом. Просто люди разных сортов. Те, кто жили внутри стен Марии, Розы и Сины могли стать титанами, а все остальные нет. Вот в чем разница. Виды людей. Черт. Какая же хрень творится в нашем мире! Но на все это мне, честно сказать, было глубоко наплевать. Теперь. Почему? А вы попробуйте остановить Колоссального титана, пойти ему прямо в лоб, на сожжение! Не понимаю, как я на это согласился… Как решился… ТУ БОЛЬ ПРОСТО НЕВОЗМОЖНО ОПИСАТЬ. Я думал, что горю в самом настоящем аду. Нет. Даже хуже. Я думал, что мои клетки плавят где-то на просторах самого мироздания, просто растворяют в кислоте, в этом чертовом адском пару. Но я дурак. Шёл до конца. Терпел. Потому что в тот момент, когда мою кожу начало невыносимо жечь я хотел только одного… умереть. И никогда больше не видеть ничего. Просто умереть. Но боль продолжалась целую вечность, прежде чем я почувствовал пустоту, если ее вообще можно почувствовать. И хотя все мои друзья были безумно рады тому, что я выжил… Я — нет. Я не был этому рад. Я все ещё хотел умереть. Плевать на борьбу. Плевать на людей и весь мир! Да что, черт возьми, я могу изменить?! А даже если и могу, то плевать! Я НЕ ХОЧУ ЖИТЬ. БОЛЬ. БОЛЬ. БОЛЬ. Она словно въелась под кожу. Стоило мне закрыть глаза и я чувствовал её снова. Этот невыносимый жар. Обжигающий пар. Пожалуй, ни к кому и никогда прежде я не испытывал такой сильной ненависти, как теперь к Бертольду. Отторжение. Презрение. Отвращение. И хотя я сожрал его собственным титаническим ртом, я не мог усмирить в себе эту клокочущую ненависть, которая иногда превращалась в желание причинить такую же боль, какую причинили мне, другим. Врагам. Предателям. Но… больше всего мне хотелось заснуть навеки и никогда более не испытывать этот ужас. ТА БОЛЬ затуманила мне разум. Раз. Два. Три. Я должен успокоиться. Прошло две недели после возвращения Шиганшины. ПОСЛЕ ТОГО, КАК МЕНЯ СПАЛИЛИ ДО КОСТЕЙ. О, никто не представлял насколько невыносимо ощущать, как кожа плавится в горячем пару, как плоть сжигается, разъедается, клетки погибают, нервы неистово вопят, и какая-то немыслимая сила продолжает тебя заставлять держаться за несчастный трос, вогнанный в лицо Колоссального титана… Моё тело словно рвало на части и… я сходил с ума от боли. За гранью безумия. Эрен однажды уже спас меня и поплатился за это своей жизнью. Пожертвовал собой, как и я. Тогда он первый раз превратился в титана. И все же… В тот день ему откусили руку и ногу… И… Господи, Эрен? Как он до сих пор живёт, помня ту боль?! Не представляю, какого это, когда твою собственную часть тела откусили, но… я не могу вытерпеть даже свои воспоминания о том, как я горел… так как… как он все это выносит в себе?! Эрен всегда был для меня героем. Храбрым, не по годам мужественным, желающим сразить всех титанов. Да, иногда парень воспринимал все слишком близко к сердцу, но он просто был другим. Эрен был настоящим и живым, не таким, как все остальные. А я что… я всегда только лишь боялся. В разведке я научился многому… например, как сражаться с титанами и бороться со страхом. Но я не могу сейчас не думать о боли. О том, как невозможно было мне в тот самый момент, когда горячий пар сжигал все мое тело. Одно хорошо — теперь все считали меня тоже героем. Спасибо, на этом. Особенно мне нравилось это слышать от самого Эрена и Селены. Девушка старалась не напоминать мне о событиях того дня, словно знала, что я ненавижу саму мысль о том, что случилось, но однажды она все-таки сказала, что не знает поступка храбрее, чем тот, что совершил я. Меня это тронуло. Ее неподдельная признательность и восхищение было тем, что вызвало во мне первую улыбку с тех самых пор, как я умер и возродился. Селена меня уважала, как человека и как друга. Теперь девушка стала видеть во мне кого-то большего, чем просто старого Армина. Но боль, которую я помнил, будто до сих пор чувствовал, затмевала абсолютно все. Я был поломанным Армином, а не новым. Неисправным. И то, что я выжил, было ошибкой. Капитан Леви совершил эту ошибку. Он… Он ведь выбрал меня, а не Эрвина Смита! МЕНЯ, да какого черта?! Я правда не понимал Аккермана. Что ударило Леви в голову, что он так сглупил? Я? Да, вы шутите! Почему именно я?! Кто просил меня спасать?! Почему никто не подумал, какого мне будет в шкуре, точнее теле титана?! А про боль, что мне пришлось испытать, они что совершенно забыли?! Мне нужен был покой, а не жизнь! По словам Эрена и Микасы капрал Леви сам принял данное решение — оставил мне возможность жить, а не командующему Эрвину. Это повергло меня в настоящий шок и поначалу я не мог в это поверить, принять, осознать. Что? Почему? Как? Да, вы что, серьёзно? Я никогда не был импульсивным человеком, но тогда я был в ярости. Уже прошло две недели, а меня по-прежнему тошнит от собственного лица, я блюю каждое утро от своих воспоминаний о ТОЙ БОЛИ. Молюсь, чтобы это все поскорее закончилось. Хочу забыть. Всё забыть. Но… Кажется сегодня кое-кто намеренно пытался вернуть меня прошлого… Того Армина, который умел искренне улыбаться. Когда Селена заговорила со мной о мечте, в душе я почувствовал лишь холод, но ее слова меня привлекли, по крайней мере, моё внимание. — Эрен рассказал мне, что ты всегда мечтал увидеть море, пустыни, горы… Теперь я тоже этого очень хочу! Сейчас мы ведь по настоящему близки к тому, чтобы выйти за стены и пойти дальше, чем просто борьба с титанами! Только представь, сколько всего интересного может быть за стенами!.. Другие животные, растения, мир, он ведь огромен! Об этом написано в этой самой книге, уж не знаю, бывал ли автор когда-нибудь за стенами, но он описывает точно не здешние пейзажи, и говорит об этом так убедительно, что мне хочется в это верить… А представь, что если когда-нибудь мы сможем жить за пределами стен и никаких титанов не будет? Тогда я бы хотела жить у самого моря, если оно конечно есть… а ты? Вот бы его увидеть… Неужели оно и вправду такое огромное? — Селена говорила все это с таким искреннем интузиазмом, с большими, горящими от желания увидеть нечто необыкновенное, глазами, что мне на секунду, всего на одну секунду, захотелось туда, за стены, чтобы почувствовать свежий ветер и увидеть то, что никогда не видел. Я же правда мечтал об этом… Так что же теперь? Мечта осталась? Или сгорела ТОГДА вместе с моей кожей? Раньше я постоянно думал о свободе, о безграничном мире, как описывала книга, которую я прочел в детстве. Я помнил каждое слово из неё, где было описание природы, которую никогда не видел и не знал я. Но моя прежняя жажда к жизни… она исчезла. Боль убила её, не оставив даже малой крохи. Сейчас я не хотел ничего. Моя глубокая апатия была чем-то большим, чем просто плохим настроением. Видимо, я слабый. Я не такой КАК ЭРЕН. — Армин, Ханджи сказала, что совсем скоро мы выйдем за стены и пойдём туда, откуда пришли наши враги. Ты… этому рад? Мы сможем увидеть что-то новое, — Селена была для меня именно тем человеком, который всегда отвлекал меня от реальности. Девушка была яркой, а её эмоции такими заразительными, что я постоянно тянулся к ней с того самого дня, когда она заговорила со мной первый раз в библиотеке. До того момента я даже не мог предположить, что она захочет дружить со мной. Глупо, конечно, но в моих глазах Селена выглядела, как та самая девушка, которая всегда находится в центре внимания. Красивая, сильная, добрая, весёлая. Звучит действительно слишком клишированно, но это все потому, что она мне нравится. Я понял это с самого первого нашего разговора. Ее глубокие синие глаза, чёрные длинные волосы, красивое лицо и фигура, чарующая улыбка и ямочки на щеках, да все в ней… было таким идеальным. Но главное, конечно, не её внешность, на которую трудно было не обращать внимание. Она нравилась мне и как человек. Конечно, я знал её не так хорошо, как хотелось бы, но её прекрасный образ в моей голове было очень трудно разрушить. Однако сейчас… Даже моя симпатия меня не возрождала. Она не могла вернуть старого Армина, ослепленного мечтой. Был только подавленный новый я. К тому же, теперь ещё и титан. Мне казалось, что никто уже не сможет собрать меня по кусочкам. Ни Микаса, ни Селена, ни даже Эрен. — Даже не знаю, — девушка все замечала, я это знал. Она очень чутко чувствовала моё настроение, а последние две недели я был сам не свой. Селена это видела. — Армин, что не так? — вдруг спросила она без напускной бодрости и поджала губы, — я не могу больше делать вид, что все в порядке. Я правда старалась, но может уже нормально поговорим? Расскажи мне все, что тебя беспокоит… Знаете, когда вы вместе идёте на бой с титанами, который для вас может стать смертельным, это вас сближает. Человек, с которым вы сражались бок о бок уже не кажется для вас просто коллегой — он боевой товарищ, готовый подставить вам свое плечо, в случае необходимости. Селена была именно такой. Она всегда шла навстречу ко мне, хотела помочь. Заботилась обо мне. Первые несколько дней после битвы девушка правда почти не отходила от меня, спрашивала, как моё самочувствие, готовила мне травяные чаи с чабрецом, чтобы помочь уснуть (при этом я даже не упоминал, что меня мучают кошмары), старалась отвлечь. Я пытался делать вид, что со мной все нормально. Но внутри меня нечто изменилось после той битвы. Я не мог. Просто не мог скрыть того, что рвалось наружу, хотя очень старался. Как же страшно идти прямо на гиганта и заживо сгорать… Кажется, это мой предел. — Ничего, — какая же ложь, и Селена это понимает, я вижу это по её лицу, — просто, устал сегодня. — Я говорю не о сегодня. — Что ты хочешь услышать от меня? — вздыхаю я безнадежно, — как мне дерьмого после последнего сражения? Как себя чувствую после того, как заживо сгорел, а потом ещё и в придачу стал титаном? Как думаешь, что я ощущаю?! Думаешь, я правда хочу об этом говорить?! — почти кричу и вижу, как Селена испуганно закрывает глаза, жмурится, потом смотрит в книгу, и говорит, не поднимая на меня глаз. — Прости, Армин… Прости. Я просто не знаю, как тебе помочь и все… — виновато отвечает девушка, а я чувствую себя дебилом, сорвавшимся на неё. Идиот. Она ведь единственная, кто видит, что я изменился. Эрен и Микаса слишком рады тому, что я остался жив, чтобы заметить мой внутренний перелом. Это только пока. Скоро и они это поймут. — Это ты меня прости, — говорю я тихо, — можешь... просто почитать мне? — желаю спасти ситуацию и это все, что приходит мне на ум в этот момент. — Конечно, — Селена наконец поднимает на меня глаза и осторожно улыбается. Она берет в руки книгу, лежащую перед ней, и начинает читать вслух с новой главы. Я облокачиваюсь на спинку стула и начинаю слушать, концентрируя все свое внимание на ее голосе. Мне становится спокойно, словно я правда ещё живу, совсем как прежде. Мне нравится голос Селены. Не слишком звонкий, не громкий и не тихий, такой всегда приятно слушать. Хотя история меня уже не затягивает так, как раньше (эту историю мы начали читать вместе ещё до последней встречи с титанами), мне становится чуть-чуть легче. Грудную клетку не сдавливает гнев, появляется хрупкое спокойствие. Девушка читает красиво, не монотонно, но не перебарщивая с выражением, её речь затягивает меня по ту сторону страниц, где написанное существует наяву и я начинаю представлять все картины яркими и почти живыми. Мечта. Хочу увидеть море. Все ещё хочу. Эта мысль вдруг так ясно проскальзывает в моем сознании, что я открываю глаза. Смотрю на читающую Селену, слегка наклонившую голову вниз, её опущенные глаза, длинные чёрные, прямо кукольные ресницы, на ее ладонь, которая лежит прямо рядом с книгой, пальцы, держащие страницу, чтобы вскоре её перевернуть. Мне ведь никогда раньше не нравилась ни одна девочка. В детстве это мне было никак не интересно, а потом напали титаны и все покатилось по наклонной. Но сейчас Селена мне и правда нравилась. По-настоящему. Это было не похоже на дружеские чувства. Как-то слишком иначе. Хотелось взять девушку за руку, сплести наши пальцы вместе, улыбнуться ей и поцеловать в щеку. Слишком сопливо и банально? Но ведь раньше у меня никогда не было отношений… Как это все происходит? Могу ли я ей нравиться, как парень? Эта мысль застряла в моей голове на какое-то время, пока я рассматривал ничего не подозревающую девушку, а потом увидел за её спиной какое-то движение на фоне одного из книжных шкафов. Сначала думал, что показалось, а потом увидел в дальнем проходе удаляющуюся фигуру мужчины, который уж очень походил на капрала Леви. Его ведь не было в замке. Неужели, он вернулся?