Больше

Тодороки чувствует горячее дыхание на своих губах и едва заметно вздрагивает. Бакуго едко ухмыляется, проводя кончиком носа по чужой щеке. Он чувствует, как парень перед ним плавится, чувствует, как тот снова готов отдать всего себя в руки блондина. Кацуки чувствует, что Шото снова не выдержит его напора и сдастся. Тодороки отдастся в плен грубых рук, потрескавшихся и обветренных губ, мозолистых пальцев и мускулистой спины. Снова, снова и снова. — Иди сюда, — шепчет Кацуки, и его тихий хриплый голос заставляет Тодороки снова вздрогнуть, — ты слишком чувствительный, Шо-чан, не думаешь? Шото бросает недовольный взгляд на Бакуго, но тот быстро притягивает разноволосого к себе, цепляясь пальцами за острый подбородок. Чужой язык быстро завладевает ртом Шото, вылизывая, можно сказать, уже давно изученную территорию. Бакуго ловит гортанный стон Тодороки и довольно ухмыляется, чувствуя свое превосходство. Бакуго заставляет Шото подняться и сесть к нему на колени, пока блондин медленно расстегивает пуговицы на чужой рубашке. Стоит шелковой ткани медленно спасть по широким плечам, Тодороки покрывается мурашками и начинает ерзать на чужих коленях. Бакуго быстро отрывается от чужих горьких губ, запрокидывая голову назад. Приятный узел начал стягиваться ниже живота, заставляя массивные бедра слегка поддаться вперед. Шото опрокидывает Кацуки на кровать, сразу же притрагиваясь губами к шее блондина. Солоноватый привкус оседает на языке, и парень млеет. Он легонько цепляется зубами за фарфоровую кожу, прикусывает и сразу же зализывает. Кацуки инстинктивно запрокидывает голову, открывая партнеру больше пространства, пока сам держится за чужие бедра. Тодороки холодными пальцами введет по прессу Бакуго, отчерчивая каждый кубик. Царапает слегка кожу короткими ногтями, а после вновь целует в шею. Только он приближается ближе к ключицам, как замечет преграду в виде черной старой футболки. Бакуго старается проявить сейчас хоть какую-то инициативу, поэтому отстраняется от парня и снимает с себя футболку. Тодороки приглушенно выдыхает. Он каждый раз задыхается от вида тела Кацуки, даже сейчас в полной темноте, когда видны лишь очертания. — Может уже перестанешь пускать на меня слюни? — Бакуго нажимает на бедро Шото, вынуждая сесть обратно, — Хотя… — Придурок… — хрипит Тодороки и в отместку начинает ерзать на блондине. Кацуки вдыхает сквозь зубы. Ему уже чертовски надоело ждать, когда же Шото сделает и возьмет то, что он хочет. Кацуки переворачивает гетерохрома на спину, а после нависает над ним. Лунный свет пробивается сквозь тюль и освещает румяное лицо парня снизу. Бакуго не может контролировать странный порыв поцеловать Тодороки, что не сдерживает его. Влажные губы Шото кажутся такими идеальными, что у Кацуки дыхание запирает на какое-то мгновенье. Пальцы Шото лезут под ширинку домашних треников и боксеров. Вставший член сочится смазкой, а холодная рука настолько крепко сжимается у основания, что у Бакуго звездочки под веком из-за такого контраста температур. Бедра Бакуго слегка поддаются вперед, но встречают лишь ткань боксеров. Он раздасованно стонет, на что Тодороки приспускает штаны парня, оставляя того только в нижнем белье. Тодороки сам пытается снять с себя упругие джинсы и сразу же отбрасывает их в сторону, принимая прежнее положение. Сначала Тодороки медленно двигается, чувствуя как Кацуки старается доставить себе еще больше удовольствия. Ему безумно хотелось попробовать столь необычную практику, но каждый раз Бакуго брал его, не давая даже подумать. Но сегодня Тодороки не просто сдается в плен, а придумывает стратегию по захвату царя. — Твою мать, Шото, — хрипит Бакуго, когда разноволосый вновь проезжается по промежности, — Я сейчас кончу, придурок… Прекрати. — Еще скажи, что тебе это не нравится? — хитрый прищур Тодороки заставляет Бакуго вновь подбросить бедра, — Я давно хочу побыть сверху и оседлать тебя. Считай, что это наказание за все те случаи, когда ты жестко обломал меня, Кацуки. Бакуго выгибается в спине, издавая гортанный рык. Следующим шагом блондин переворачивает Тодороки на спину, вновь нависая над ним. Сконфуженное лицо Тодороки приятно веселит Бакуго, но он лишь целует парня в шею, одной рукой сжимая худой бок, а другой проводя по члену через ткань боксеров. Тодороки прогинается в спине, стонет имя партнера, делая толчок в руку. Бакуго долго просить не нужно, особенно Шото. — Надеюсь, ты не успел отойти от вчерашней ночи, — шепчет Бакуго в красное ухо, сразу же после облизывая мочку уха и ушную раковину. Шото ничего не отвечает, лишь пытается вдохнуть больше воздуха, когда чувствует руки Кацуки, стягивающие с него нижнее белье. Все его мысли улетели в стратосферу, оставляя Шото наедине с этим сексуальным маньяком в лице Кацуки. Он просто позволяет блондину подчинить себя, даже после, казалось бы, успешного нападения. Ему просто хочется задохнуться в этих прикосновениях, немного грубых, зачастую весьма нежных, в этих поцелуях, где всю инициативу всегда забирает себе Кацуки. Хотелось просто задохнуться в самом Бакуго и никогда даже не дышать чем-то другим. Шото не успевает заметить, как чувствует твердую холодную головку у входа. Бакуго входит медленно, зацеловывая все участки кожи Тодороки, которые были в его зоне досягаемости. Медленный темп Бакуго, который безумно беспокоился за счет Шото, выводит второго из себя. Он начинает ерзать на кровати, подминать под себя простыни, старается насадиться как можно глубже, но Кацуки упрямо ведет свою линию. — Прошу, — полные слез глаза устремляются прямо на Бакуго, — я хочу быстрее, хочу глубже, хочу… тебя, Кацуки… А-ах… Пожалуйста… Резкий поцелуй, полный страсти и безудержной любви. Бакуго начинает двигать бедрами быстрее, выбивая из Тодороки больше стонов, больше криков, больше своего имени, больше, больше и больше. Ему чертовски мало этого, он хочет больше. Резкий толчок, и Шото изливается на их животы. Бакуго делает пару рваных толчков, стараясь не упустить любое движение Тодороки, будь то обычным немым стоном из-за попадания по простате или то, как Тодороки тянется к члену, чтобы доставить себе больше удовольствия. Они оба были в этом слишком эгоистичны. — Ты потрясный, ах, — легкая судорога хватает Бакуго в свои лапы, — Ты слишком потрясный, Шо-чан. — Не уходи, — Тодороки сцепляет руки за спиной Бакуго, когда тот уже собирается вытащить из него свой член, — Пожалуйста. Бакуго тихо прыскает, а после падает на Шото, обнимая его за талию.