Где она?

 — Эй, чего ты такая худая? Кожа да кости, тут не за что взяться, — крикнул один из солдат, хватая пробегающую мимо девочку за предплечье, а после перешел к кисти. Мужчина был омерзительно полноват. Изо рта ужасно тянуло перегаром в перемешку с табаком и гнилыми пломбами. Сильно сжав кисть, тот сделал вид, будто не видит знак другой нации. Его глазки-бусинки сузились и снова забегали по светлой коже ребёнка. Таким поступкам нет оправданий, мы все это знаем, однако мужчина был болен на голову, от того и хотел заниматься такими вещами. — Да оставь! — прикрикнул второй военный, схватив напарника за плечо. — Она элдийка, не видишь что ли? —Брук снял с плеча заряженное ружьё. Шатен был настолько худ, что его ключицы выпирали, а над пухлой верхней губой виднелись редкие чёрные усики. Лицо было усыпано угрями. — Я доложу капитану, что ты шныряешь здесь, —на этот раз Брук обратился к девочке, ради ее же блага. — Пошла вон отсюда… Кусок дерьмородья, —он направил оружие ей прямо в грудь, после чего снял с предохранителя. Хоть девчушка и не боялась смерти, но сердце ее ушло в пятки с ужасной скоростью. Многим кажется, что они не боятся смерти, пока не столкнутся с подобными ситуациями. — К… К-апитан дал разрешение воинам проходить тут, —еле слышно произнесла девушка. Брук в ту же секунду изменился в лице. Нахмурив брови, он сдвинул головной убор ближе ко лбу и, втянув длинным носом максимальное количество воздуха, медленно закрыл глаза. Михо поняла, что ей дают фору и, неожиданно вырвавшись, бросилась в сторону местных бараков, где находился ее дом. Она старалась как можно больше петлять по дороге, чтобы поднять пыль и не попасть под пули. — Глупая скотина! Брук, ты видел!? — прокричал толстяк, наигранно морщась и обтирая руку о своё обмундирование, пока подросток нёсся вперёд с небольшой сумкой фруктов. «Тоже мне! Считают себя лучше, а сами гнобят слабых. Это ведь нечестно, почему мы должны терпеть такое? Дали бы мне ружьё, тогда все бы посмотрели на то, как ваши бошки разлетаются! Поганые свиньи! Как будто вам не плевать, что делали или не делали наши предки...» — Блять…— беспомощно выпалила та, переходя на шаг. Только сейчас до Михо дошло, что несколькими минутами ранее её могли изнасиловать, а после кинуть труп под дверь родителям. Все тело покрылось мурашками, и девушку, ощутившую мерзость ситуации, передернуло. «Хорошо, что с Марселем разошлись... Ему бы тоже попало» ,— остановившись на пороге своего дома и немного отдышавшись, Маркус отряхнула свои зелёные запылившиеся шорты, а после медленно приоткрыла скрипучую дверь, как бы проверяя — нет ли кого-нибудь в доме и, «убедившись» в этом, вошла.       В прихожей было довольно темно. Девушка положила авоську на пол и принялась стягивать обувь, одной рукой держась за хлипкую обувную тумбочку. Раздался знакомый голос. — Почему ты не сказала, что идешь на рынок? Я бы помог. С каких пор ты стала пренебрегать мной? Подняв голову, девушка увидела блондина. Тот стоял, оперевшись о дверной проем, через арку которого можно было пройти на кухню. Его обычно ровные пряди волос сейчас были взъерошенны и самодельно зализаны водой. Мутновато-зелёные глаза с грустью пробежались по лицу подруги, как бы говоря о печали и некой обиде. — А ты не знаешь? — спросила та, наигранно улыбаясь. Михо стянула расшнурованный ботинок и, на ходу бросив его, ринулась к себе в комнату, не желая видеть гостя. Сильно хлопнув дверью, девушка затихла. — Эх… — выдохнул парниша, поднимая сумку с фруктами и убирая раскиданную обувь в полку. Занеся авоську на кухню, Йегер направился к подруге. «На этот раз в комнате не закроешься, твоя мать сняла замки», — подумал тот, тактично постучав три раза, и вошел в комнату. Хозяйка комнаты сидела на кровати и, скрестив руки и обиженно хмурясь, смотрела в окно. Солнце медленно садилось, даря свои лучи всему прекрасному и живому. На небе уже стали появляться золотистые разводы, когда Зик, выждав пару секунд, сказал: — Ну чего ты как маленькая обижаешься вечно. Даже Райнер заметил, — он присел рядом, пытаясь обнять ее за плечо, но курносая лишь отвернулась, не позволив этого сделать. — У вас совещание было? Что же решили? Твоя Пик, наверное, рекомендовала бросить меня и уйти к ней, да? Она ведь лучше меня, она никогда не обижается, всегда спокойная, чуткая, тихая. — Успокойся. Нет у меня никакой Пик, — процедил тот, разворачивая девушку лицом к себе. Её русые волосы, выгоревшие на солнце, отдавали чем-то рыжим. Маркус прижала подбородок к груди и молча зашмыгала носом. — Михо, ну хватит тебе, — Йегер коснулся её щёк, приподнял лицо. — Я постараюсь больше не делать так, но и твоё поведение довольно глупое, — он до неприличия долго всматривался в ее глаза, успев рассмотреть, как они переливаются на солнце, переходя от желтовато-зеленого к чисто зеленому, изумрудному. Это было восхитительно. Он знал Михо несколько лет, но до сих пор был пленён красотой ее взгляда, словно видел впервые. Последний луч, что попал прямиком в окно, нежно окрасил всю находящуюся в комнате мебель в оранжевые тона. — Хочешь сказать, что моя — ревность это глупость? — вновь вскипела девушка, одним рывком вскакивая с кровати на самую середину комнаты. Щеки пылали, покрываясь румянцем, а тело дрожало от гнева, который переполнял её и готов был выплеснуться наружу, если бы не: — Нет, — отозвался блондин вставая следом за Маркус, которая была ниже его на две головы и поэтому их «разборки» выглядели по детски-смешными. — Не надо переиначивать мои слова. Я просто сказал, что твоё поведение безрассудно, глупо. Назови как хочешь, суть не меняется. — А сам то? — Зик удивленно изогнул светлую бровь, попутно слушая обвинения, — М! ты же ни к кому меня не ревнуешь. Точно! За-бы-ла, — добавила зеленоглазая, тыча пальцем ему в грудь. Парень вскинул руки к потолку и сделал шаг назад в знак капитуляции. — Ревную, но я доверяю тебе, а вот ты… — Зика перебили. — Поэтому ты шёл за мной и Марселем? — Я хотел узнать, открыта ли библиотека. — В среду, да? Как же! А то ты не знаешь, что она работает только по четвергам. Зачем врешь!? — Послушай меня внимательно, — голос его понизился, становясь тихим, но при этом оставаясь четким и в меру грубым. — Я. Тебя. Люблю, — членораздельно произнёс он, взяв Маркус за руку, — А шёл за вами, потому что побоялся, что Марсель может навредить тебе, но как только убедился в обратном, то перестал, — девушку словно передернуло. Она ещё с секунду оцепенев стояла, а после сделала шаг к Зику, который тут же прижал её к себе. — А я тебя… — прошептала Михо, чувствуя на своей спине тепло рук.

***

— Черт, дождь всё идёт и идёт, — бурчал Райнер, подпирая рукой голову и изредка посматривая в окно, что было непроглядно, если не подойди вплотную. Его кровать находилась напротив створок, от того ему не стоило прилагать больших усилий, чтобы присмотреться. За этими самыми окнами и правда лило как из ведра, но никто кроме блондина почему-то этому значения не придавал. «Сейчас бы на улицу... Лечь на влажную траву в собственном садике, обнять жену. Что ещё нужно для счастливой жизни?» —подумал Райнер, устало прикрывая глаза. Спать хотелось, но уснуть он не мог. Парнишку словно что-то тревожило. — Ставлю свою завтрашнюю булочку на то, что нас отправят в какой-нибудь поход по этой слякоти, — Жан ухмыльнулся своим мыслям и, сказав это, поправил воротник. Почему же не спал Кирштейн? Дома парень привык ложиться поздно, а потом высыпаться до самого обеда, а может быть и глубокой ночи. Именно поэтому ранний отбой и ранний подъем давались ему совсем уж тяжело. — Идёт, — весело крикнул Конни, выбегая из туалета, и, ударив мокрой рукой по руке Кирштейна, запрыгнул на кровать, смешно поджимая замёрзшие ноги. Жан брезгливо поморщился, пытаясь припомнить какие болезни Спрингер мог принести из толчка, и, наконец надумав, суматошно вытер руку об штаны. Что-что, а казармы прогревались ужасно, если вообще прогревались. а это лето, как и первые пару дней осени, выдалось довольно теплым, прослеживалась нотка хороших, беззаботных деньков, что напоминали некоторым о детстве. На третий день холод стал пробирать парней, да и девушек, живших в казармах, до костей. Весь день приходилось носить по несколько рубашек, шарфов, и всячески утеплять ноги. (Прим. Автор: Даже представить не могу, что будет с ними зимой.) Большинство горных дорог, состоящих из щебня, размыло, а значит приехать в случае чего стало бы затруднительно.        За довольно хлипкой дверью кто-то пару раз тяжело топнул, стряхивая грязь с сапог. Молния мелькнула в окне, освещая насторожившееся лицо Брауна. Сомкнув брови, тот приложил указательный палец левой руки к верхней губе и закашлял прочищая горло. Ещё не спавшие парнишки уставились на выход. Достаточно просторное помещение было плохо освещено и ребятам приходилось сощуривать глаза, морщить лица и лбы, чтобы хоть как-то разглядеть тень топчущуюся на месте. Из кадетов многие спали, а те что остались бодрыми, либо страдали бессонницей, либо как Армин, встали попить воды.       Неожиданно для всех, дверь с грохотом открылась и в так называемую прихожую, вместе с дождем и завывающим ветром, вошёл низковатый человек. Он тут же закрыл за собой дверь, сильно хлопнув ей, то ли со злости, то ли от того, что дверь подхватил порыв ветра. Незнакомец снял зеленый капюшон, стряхивая остатки дождя с плаща, а после направился к группе, что сидела за самодельным столом. Хотя скорее не группа, а её остатки. Уставная форма прибывшего кадета ничем не отличалась от формы Жана или Райнера. — Здравствуйте, -сказал Армин и лишь по счастливой случайности не видя нашивок из-за тусклого света, отдал честь. Конни, лежащий на верхней полке двух-яростной кровати, притворился, что спит, чтобы ни с кем не здороваться и зажмурив один глаз, стал аккуратно наблюдать, стараясь не выдать себя.       Человек, пройдя в самый центр, остановился рассматривая номера кроватей. Его пепельно-рыжие волосы были достаточно короткими для «длинного каре до плеч». Курносый нос, острый подбородок, холодный и даже надменный взгляд. Миндалевидные блекло-зелёные глаза ещё раз скользнули по номеркам кроватей и остановились на ложе Бертрольда, что была прямо напротив. Мистер 190, что честно выиграл оставшуюся одиночную койку у ребят в Цу-Е-Фа пододвинул её к своей. Ни у кого не было вопросов по этому поводу, и даже Жан, который был частенько недоволен подобным самовольным поведением, спустил это с рук, ведь, как ему казалось, Бертольд с трудом помещался на одной кровати. Однако, на новом месте был как влитой. Незнакомец завёл ногу под койку и пнув пружинистую сетку на которой лежал матрас, разбудил Гувера, который сладко спал в позе паука, а вместе с тем, разозлил его дружка, Райнера, тут же вскочившего с прежнего места и быстрым шагом направившегося к обидчику. — Херли ты творишь?! -закричал тот. Проснувшийся брюнет непонимающи оглядел комнату и нехотя встал, все ещё пытаясь придти в себя ото сна. — У уродцев вроде вас не спрашивают что и как. Верно? -спросил хриплый, продрогший голос, откашливая мокроту. Кажется, ливень пришелся новому кадету не по вкусу. — За языком следи! -из-за стола встал Жан. Кирштейн не столько хотел защитить Бертольда, сколько хотел влезть в то, что даст ему выпустить пар, тем самым высвободив себя от угнетающих эмоций. — Сто одиннадцатая кровать моя. -процедил новоприбывший, снова раздирая горло кашлем. — Нам сказали, что эта койка лишняя. -буркнул Жан подходя ближе. «Щас я ему задам…»—подумал Кирштейн хрустя пальцами. — Райнер, вы чего? Поругаетесь из-за кровати? Бросьте! -Армин схватил Брауна за рукав рубашки и на секунду остановил. Мускулистый блондин как раз попал под свет фитильной лампы, и глаза новичка удивленно расширились, что-то явно припоминая. — Райнер? -спросил прибывший, передергиваясь от чьего-то прикосновения. Стоявший позади, только что вставший из-за шума Эрен, схватил новенького за плечо, пытаясь помочь ребятам. — А ты ещё кто? -Йегер не успел сделать ничего больше, как его руку перехватили и скрутив, заломили за спину, а потом со всей силы толкнули. Сонный парнишка по инерции пробежал вперёд и споткнувшись об свои же ноги, оказался на полу. Кривясь от боли тот попытался встать, а новобранец невозмутимо скинул портфель на свою часть кровати, словно конфликта и не было. Гувер потёр пятую точку, всё ещё ничего не понимая, в то время как Армин помогал встать Эрену.       Никому ранее неизвестный задира вышел на свет, и двум друзья всё стало понятно. Глаза Райнера расширились и одновременно забегали по лицу новоприбывшего. Его грубый вид на миг исчез, а во взгляде по неизвестным причинам мелькнула подавленность. Райнер не просто удивлен, он был ошарашен. — Это… ты? - с истеричным смехом спросил блондин, в один шаг добираясь до незнакомца и обхватив его руками, крепко сжал, поднимая вверх. Своеобразные обнимашки очень засмущали новобранца, его щеки налились румянцем, а крылья курносого носа задёргались. — Вы знакомы? -скривил лицо Эрен, держась за голову, которой он хорошо приложился. Завтра на этом месте обязательно образуется шишка, но сейчас Йегер думал далеко не об этом. — Да. -Браун с грохотом отпустил кадета. Тот немного шатаясь повернулся лицом к Бертольду. Брюнет остолбенел. — Как ты... -вытаращенного Гувера перебили.  — Всё потом. Сейчас вас ждёт инструктор. -ребята без расспросов начали брать одежду на выход, но новенький остановил их жестом руки и парой фраз. — Кровать освободите мне, потом пойдём. -словно приказал тот, отходя подальше. Всё произошло настолько быстро, что никто ничего не стал спрашивать. Все дружно взялись передвигать койки. Недоумевающий Жан тоже не остался в стороне и начал помогать, пока новенький направился к остальным. — Извини. -нехотя процедил тот подходя к Эрену почти вплотную. Йегер недовольно вздохнул, но под взглядом Арлерта, выдал: — Ничего… не стоило лезть мне. -он протянул руку в знак примирения. — Странно, что никто больше не проснулся. -прошептал Армин, тоже пожимая руку, знакомясь. — После таких тренировок будешь спать как убитый, -закончив перестановку Кирштейн вновь сел за стол, подпирая лицо рукой. — а вы что, друзья? -он обратился к двум ребятам, которые стали собираться, а сам отхлебнул из ещё горячей кружки, допивая чай. — Да, друзья детства… -Бертрольд замер, надевая плащ. В его голове промелькнуло парочку мыслей и он неумело улыбнулся им, а после обернулся к блондину, который с трудом натягивал сапоги, сидя на 104 кровати. — Эх, ещё бы она подстриглась нормально, а то с этой причёской похожа на парня, вот тогда было бы шикарно, конечно. -он с силой толкнул ногу в сапог. — Мне и так нравится. -отозвался новобранец, стоящий возле Эрена. — Ты что, баба?! -закричал Жан, давясь своим пойлом и тыча пальцем, а после вскакивая с места. — Не баба, а девушка. -поправил его Бертрольд. Но Кирштейнп это мало волновало. Он подбежал к кровати Конни и стал трясти спящего Спрингера. — Уже спишь!? — А? Чего? -лысик зажмурился, пытаясь убрать руку друга, которой ему тыкали прямо в глаза. «Я уснул пока притворялся?!» —подумал тот, потерев заспанные глаза. — Проснись, Конни! — Да я не сплю! Просто задумался... — Да кому ты лечишь? Вставай давай! — Че случилось то? -тот ели привстал, опираясь на локти. — Эрана побила девчонка! — Чего? -и так огромные глаза увеличились в два раза и бешено пробежали по комнате. Увидев нового человека, парниша тут же оживился и спрыгнул с койки. — Вот и я об этом! Побила девчонка! -добавил Жан, издевательски хихикая. — Где это видано, чтобы нашего борца с титанами уделала девка!? — Прекратите! -закричал Армин с трудом сдерживая друга от очередной драки. — Я не про это. -отмахнулся лысик. — Откуда у нас тут девушка то? -Конни уставился на Йегера. Жан вжал голову в шею и затормозил. — И то верно… а ты чего тут забыла? -пришел в себя Кирштейн, наконец одумавшись. — Все вопросы к инструктору. -совершенно спокойно отвечала та. По всей видимости незнакомка была готова к подобным ситуациям. «Была готова к этому. Умно.» — промелькнуло в голове Райнера. — Нужно завтра узнать… -пробубнил Армин уходя спать. Блондину не хотелось разбираться во всем этом, да и друга он бы больше не удержал. Эрен двинулся за ним, что-то шепча себе под нос. — Пошлите. -Райнер накинул капюшон, и открыв дверь вышел к ледяному ветру, Бертрольд с девушкой пошли за ним.       Пару раз обернувшись, проверяя не идёт ли за ними кто, они вошли в лес. Дождь больше напоминал крошечный град, но группа не отступала. Бертольд всю дорогу неестественно улыбался, приятно удивляясь встрече, Райнер же наоборот. Хмурые брови сомкнулись к переносице, а на скулах заиграли желваки. Он был обеспокоен. Где-то на середине дороги Браун встал как вкопанный, тем самым давая команду «стоп». Старая знакомая обошла его и оказалась напротив. Раздался громкий шлепок, но этот звук тут же смешался с лесом и сильным дождем. — Ребята, прекратите! -закричал брюнет, пытаясь подойти ближе, но попытка провалилась. От долго дождя лесные тропинки стали больше похожи на болотную местность, от чего ноги моментально разъехались в разные стороны, и тот упал. Неестественная ему улыбка сразу пропала. Грязные брызги разлетелись по кустам и тут же смешались с каплями дождя. Оперевшись на локти Гувер попытался встать, но лишь вновь упал.       Уже тогда, за считаные доли секунд, на щеке Райнера остался отпечаток её маленькой кисти. Притянув Брауна за шиворот настолько близко, настолько она только могла себе позволить, Михо ощутила его обжигающее дыхание. Их лбы соприкоснулись. — Ещё раз ты дотронешься до меня… -процедила та сквозь зубы. Браун лишь смерил подругу непонятным взглядом, который был смешан с некой насмешкой и превосходством. — я распишу о твоём «геройстве» в рапорте, уж поверь. Секунда и Маркус со злостью и отвращением отстранилась от блондина, словно Райнер был самым мерзким и последним человеком на земле. Наденно прикрыв глаза, Браун засопел, а после рассмеялся. — Да кто ты вообще такая, чтобы говорить что-то мне? -он затих. — Ха… Жалкая пешка… ты не воин... ты даже не наше подобие. — Ребята! -кричал вновь поднимающийся Гувер, но в это раз уже хватаясь за ветки. Все его штаны были в грязи, точно так же как и туловище. Его попытки подняться по слякоти выглядели смешно, а сам он выглядел нелепо. — Пешка? Я служу родине! — Врунья. -процедил Райнер. Он точно помнил всю значимость этого слова для Михо, поэтому и произнес. Чтобы задеть. Чтобы растоптать и унизить. Чтобы не допустить своего поражения. Чтобы победить. Ведь прибытие Михо на остров означало лишь одно. Провал операции? Нет… — Закрой свой грязный рот! Ты хоть понимаешь зачем меня изначально взяли?! -девушка толкнула его в массивную грудь. Райнер закипал. — Чтобы ты отсосала кому-нибудь и от тебя отвели подозрения? Ты ведь любишь это делать, да? -на одном дыхании выпалил блондин. — Чтобы твоя блядская жопа не предала нас! -Михо оттолкнула его от себя, словно обозначая невидимые границы. — Ты уже говорила с… -Бертольда вновь перебили. Казалось, что сейчас он был пустым местом, как и все вокруг. Райнер хотел было схватить Маркус за шиворот, но резкая боль в перемешку с запахом грязи, пронзила его нос, тем самым помешав. Парень закрыл лицо рукой и замолк. — Сам не лучше. -пришедшая Энни, поправила свой капюшон, который слетел после сильного удара ногой о лицо Райнера. Блондинка терпеть не могла, когда напарник позволял себе подобные выражения, но почти всегда находила повод заткнуть глупца иначе. «Это не в счёт.» —подумала Леонхарт поворачиваясь к незнакомке. Энни не сразу поняла кто перед ней, пару раз сощурила глаза даже не догадываясь зачем Райнер притащил в лес какую-то девчонку. Озарение пришло спустя минуту, когда яркая грозовая вспышка осветила лицо Маркус. Ежась от холода Михо поправила плащ съехавший на бок. В плечах он был ей великоват, но увы, её размера спустя неделю не нашлось. — Чего?… -только и смогла выдавить из себя не на шутку удивленная Энни. Она уже хотела было броситься к Михо и расплакаться, во всем сознаться, попроситься домой, но что-то не дало ей этого сделать. Странное предчувствие, которое Энни никогда раньше не испытывала, взяло вверх над ней. Блондинка смолчала. — Так ты расскажешь? -нетерпеливо спросил перепачкавшийся брюнет, сильно вжимаясь в ствол толстого дерева, что служило ему опорой. — А Марсель? -Михо глуповато улыбнулась, словно ребёнок ждущий сюрприза. И вот вот сюрприз появился бы, однако… — Марселя нет. — А где он?

Молчание. Тягостное. Нерушимое. Больное.

Она не могла понять почему ребята молчат. Зачем сказали, что его нет? Зачем они так говорят? И главное… «Где Марсель!?»—секундный страх словно поймал Маркус с поличным, тут же вынося приговор. Улыбка моментально спала с её лица, меняя эмоции одну за другой, пока к девушке приходило осознание. За секунду в голове Михо промелькнуло всё. Буквально всё, что было связанно с пареньком. Его добрые шуточки, наивные глаза, искренняя улыбка, полной души смех… Всё это, словно никогда и не принадлежало ему. Всё это кануло в небитые, оставляя привкус пепла на губах ещё помнящих его людей. — Титан... в первые дни нашей операции. -наконец выдавила из себя Энни. Казалось, одной ей хватило мужества, чтобы пусть и хрипло, однако достойно произнести это. Энни старалась говорить о смерти без сожаления, но до сих пор, когда блондинка вспоминала о друге, мурашки пробегали по телу, а подсознание выдавало ядовитый крик, наполненный мольбой и стонами. Они не смогли ему помочь. Они были виноваты. Все они. Все трое. Леонхарт в очередной раз передернуло от этих мыслей. Кончики пальцев неестественно ударило током, который прошелся по всему телу. У Маркус же сильно кольнуло меж ребер, но виду она не подала. Если и она станет такой как они… если и она потеряет всю надежду, то Зик… «Я больше не увижу его?» — Ты как? -спросил Бертрольд приводя блондинку в чувство, одним лишь касанием. — А… -Энни ещё с секунду помолчала. — всё нормально. Райнер? — Пустяки. -ответил Браун, на котором ни осталось ни единой царапины.

***

— Михо! -закричал паренёк бежавший по пыльной дороге. — Михо, стой! — Ась? -она обернулась и её длинные, распущенные волосы закружились в небольшом вихре. Марсель на мгновение остановился, любуясь красотой переливающихся прядей. — Ты чего, Сиель? — Что? А-а-а… Хотел вместе пойти. Так ведь веселее будет. -отдышавшись пролепетал тот, подходя всё поближе. — Ты за мной с самого дома бежал? — Нет… -он всё ещё тяжело дышал. — с «Коробок», но если ты не хочешь, я могу уйти. — Всё хорошо, пойдём. Так правда будет веселее. -парень застенчиво улыбнулся, и друзья двинулись вперёд, обходя прохожих. — Я хотела спросить тебя. -Михо похрустела пальцами. — Ммм? -задумчиво протянул Галлиард. — Почему Порко стал меня так ненавидеть? — Он не ненавидит тебя. -сероглазый покраснел. В такие моменты ему было тяжело говорить о поступках своего брата, потому что он сам не понимал до конца их смысл. — Думаешь? Тогда почему так плохо относится ко мне? — Из-за Зика… Порко говорит, что ты стала отдаляться от нас, предпочитая его компанию. Понимаешь? Ты ведь была самой обычной, очень простой... а теперь... Но это ведь не имеет значения? Мы не прекратим общаться из-за Порко? -Михо рассмеялась. — Конечно нет. Странно, правда? -выдала она, подтирая заслезившиеся глаза от смеха. — Хочешь как лучше, а получается как всегда.

***

— Михо. -Бертрольд помахал руками перед лицом подруги, пытаясь привести в чувство задумавшуюся девушку. Она не верила. Она правда не верила во всю эту чепуху, но и спросить не смогла. Совесть не позволила усомниться в словах Леонхарт. — Михо, -аккуратно затрясла её Энни, придерживая за плечо. — А? -девушка на мгновение впала в ступор. Всё это время она неподвижно смотрела в одну точку, проматывая в голове один из последних диалогов с Гальярдом. — Как ты оказалась тут? — Меня отправил капитан, я должна… -её перебили. — Мы не про это. Как ты попала за стены? -услышав всю историю, Райнер сплюнул в сторону. — Если тебе не передали никого титана, какой смысл тебя здесь? Или ты скрываешь что-то? — Хватит! -шикнул им Бертольд. — Я ничего не получала! — Да хват… — Закрылись. -Энни резко развернулась в сторону лагеря. — Я стараюсь не общаться с парнями тесно, однако парой фраз перекинуться можем, это не будет выглядеть подозрительно. Собираемся по возможности вечерами, в разное время. Если что-то произойдёт, каждый сам за себя. -Энни прошла вперёд, огибая ветки и колючие кусты. Михо развернулась к Бертрольду, что смотрел в след блондинке. Девушка на секунду задумалась, снова вспоминая Марселя, а после, чтобы не потерять основную мысль, невнятно спросила: — Так что вы узнали? Если узнали. — Из толкового почти ничего. Я дам тебе книгу с историей, перенеси важные части к себе в заметки, ладно? -ответил Гувер, вытирая ещё грязные руки об мокрую траву. — Энни правильно сказала, если мы будем ходить все вместе, то что-то заподозрят, в любом случае, нужно перегруппироваться пока выходим. — Часто появляться вместе тоже не стоит. -влез в разговор Райнер. — Энни собирает информацию, мы прикрываем её. А ты? Записываешь? — Типо того. По поводу разгрома стен. Я примерно представляю как мы можем это провернуть. И ещё, у меня есть знакомые, не знаю насколько они помогут, но всё же… если вы закончите кадетку, смогу замолвить словечко за вас. — Какие ещё знакомые? -насторожился Браун. — Потом расскажу. -Михо хотела развернуться в сторону из которой пришла, но ее остановили поймав за руку. — Ты расскажешь сейчас. -сквозь зубы процедил блондин. — Райнер, пусти меня... -Маркус не дожидаясь ответа выдернула руку. — Если в комнате вас спросят зачем командир вызывал, скажите, что давали отчёт о деревне. Мои документы давно передали, так что вопросов ко мне не должно быть. Если что, мои родители погибли при нападение, а я успела убежать. -та на секунду замолчала, смотря исключительно в землю. Девушка тщательно обдумывала, сказать или нет и наконец решившись, выдала: — Райнер.... Твоя мама ждёт тебя, постарайся не облажаться. -Михо развернулась и стала уходить, нагибаясь под ветками. Когда она была достаточно далёко, ребята пошли за ней.       Придя в казарму, они отметили, что все спали. На столе тихо потрескивая-догорала свеча. Кто-то невнятно говорил во сне, со скрипом переворачиваясь на другой бок, кто-то сопел. Маркус открыла портфель, вытаскивая оттуда некоторую одежду, а после отошла в душ, чтобы переодеться и искупаться. Мальчики тоже переоделись и улеглись в прохладные кровати, хотя Бертольду нужно было в душ. — Берт? -спросил Райнер свешивая руку с верхней койки. — Что? -шепотом ответил брюнет, поворачиваясь лицом к источнику звука. — Как думаешь, мама правда ждёт меня? — Как иначе? — И то верно, -Райнер повернулся, ложась на спину и скрестив руки под головой, посмотрел в потолок. «Интересно, как наши там?» -подумал он, ощущая небольшую усталость. Михо вышла из душа уже в пижаме и мокрыми волосами собранными в пучок. Повесив полотенец на кровать, та легла и повернулась к стенке. В душ незамедлительно проскочил Бертольд. «Наконец-то я здесь. Даже не верится. Ещё немного и мы сможем, Зик. Мы всё сможем.» -подумала девушка и немного погодя, уснула.