Дурман

Боль чёрным густым дегтем разливалась по телу, парализуя. Она затмила все остальные чувства и мысли, невозможно было отвлечься. Хотелось выть, но на это не было сил. Будто на живую содрали кожу, хотя, возможно из-за глубоких ожогов так и было. Нельзя даже описать, где конкретно что чувствовалось, по всему телу были только боль и жжение. Он не мог даже вдохнуть, любая попытка вобрать в лёгкие воздух, снова отдавалась режущей болью. При таком раскладе, Вальтер вообще удивлялся, как он до сих пор жив. Хотя, это скорее всего ненадолго. И пусть. Меньше будет мучиться. Он с трудом приоткрыл глаза, не пытаясь сфокусировать взгляд на чём-то конкретном. Но один глаз совсем ничего не видел, и сколько бы он не старался, зрение не возвращалось. Собрав все силы, он чуть повернулся и увидел безжизненное чёрное тело буквально в полуметре от него. Крылья были безобразно раскиданы по полу, а на них до сих пор догорали остатки досок. Вальтер мысленно улыбнулся. У него получилось. Эта тварь больше не тронет никого из них. И не посмеет покушаться на жизнь Аленки. А это было самым главным. Ему сильно захотелось спать. Но маг и не сопротивлялся. Наоборот, с удовольствием уронил голову на доски, и с наслаждением чувствовал как погружается в мягкую, глубокую темноту. Она не пугала, а наоборот, манила своим спокойствием и умиротворенностью. Странно, но треск пламени на фоне чуть притих, и пламя перестало жечь всё тело. Но долго он не смог на этом сосредоточиться, всё больше проваливаясь в сон.

***

— Я дома! — парень как можно быстрее прошёл в сторону своей комнаты, отведя взгляд в пол, чтобы не смотреть по сторонам.  — Привет, Вольт! Ну что, как день прошёл? — его мама взглянула из-за косяка кухни, солнечно улыбаясь. Парень лишь молча ушёл в свою комнату. А что ей рассказать? Что он не смог выполнить даже самого простого задания по левитации и завалил проверочную? Или как в очередной раз отхватил от одноклассника, из-за тупой клеветы других. Но самое паршивое, что он даже ответить не может. Переодевшись в домашнее, он как можно незаметнее проскользнул в ванную. Прохладная вода освежала, приводила в чувства. На белоснежный поверхности раковины появились телесные пятна — смешавшийся с водой тональник, который он каждый день вытаскивает из маминой косметички. Конечно, она давно в курсе, но не упрекает его. Он поднял голову, взглянув в отражение. Вода ручейками стекала по лицу, открывая чёрный рисунок на щеке. Кто-то скажет: классно, красиво. Но для него — это клеймо. Вор, обманщик, неправильный. И попробуй объясни кому, что магию от рождения не выбирают. Люди, как стадо баранов, честное слово. Отношения с одноклассниками у него были весьма напряженными. Иногда доходило и до рукоприкладства, но по большей части это были лишь мелкие стычки. Не смертельно, но неприятно. Вальтер и сам по себе не был общительным, любил больше одиночество, чем общество, и даже не удивлялся полному отсутствию друзей. Плевать. Его это не заботило. Вся беда в его магии. В этом дрянном «даре», который с рождения портит ему жизнь. Люди шарахаются, считая, что маги-иллюзионисты, никто иной, как шарлатаны, обманом обкрадывающие людей. С учёбой тоже был напряг — он не мог буквально ничего. Даже самые простые упражнения давались только через пот и кровь, что уж говорить о сложных контрольных или проверочных. Да, по части теории он тянул на отличника, но хотя бы тройку за практику приходилось выгрызать зубами. А чтобы не расслабляться и дома, жизнь приподнесла ещё один «подарок». Когда ему было пять, отец погиб при пожаре. Прошло семь лет, и его мама нашла нового избранника. И в итоге, из родного ему города они переехали в какой-то провинциальный городок, который, как ему казалось, находился в самом темном и неизвестном уголке всего Сказочного мира. Отношения с отчимом сложились не самые радужные. Вальтер понимал, что он никогда не полюбит его, как родного, но рассчитывал хотя бы на нормальные взаимоотношения, как между уважающий друг друга людьми. Но этот человек возомнил себя «самым главным в семье, знающим, как воспитать нормального парня, без всяких «телячьих нежностей». И просто постоянно упрекал его за любые даже, казалось, совсем незначимые оплошности. Банально — оставил немытую кружку, не убрался в комнате, и всё, сразу получасовой промыв мозгов, с последующим ограничениями. Вроде бы, так в каждой семье, и все это не так уж и значимо, но когда это повторяется постоянно, по двадцать раз на дню, становиться тошно возвращаться домой. И только попробуй рассказать о своих проблемах в школе — опять начнётся длинная тирада о том, что ему уже четырнадцать, а он до сих ни на что не способен. И снова, даже тут, извечные упрёки о своём происхождении.  — Мать нормальная, отец нормальный, в кого ж ты такой… бракованный, — будто невзначай кинул отчим. «Бракованный». Кулаки невольно сжимаются от раздражения и злости. В такие моменты безумно хочется заехать чем-нибудь потяжелее. Но нельзя. В его жизни было всего три лучика света: мама, Сумрак и Веста. Мама его всегда поддерживала. Всегда заходила вечером в комнату, зная, что сын не спит, и заводила разговор. Пыталась чем-то рассмешить, даже самым нелепым. И действовало. Как бы не было плохо, на лице появлялась невольная улыбка. И они могли сидеть так час, два. Он может жаловаться ей на все и всех, даже на осточертевшего отчима, а она поймёт и поддержит, защитит. Согревает изнутри, давая мотивацию стараться дальше, чтобы всё исправить в лучшую сторону. А Веста и Сумрак, были его единственными и самыми верными друзьями. Кто ж знал, что тот волчонок, который сбежал от браконьеров, и замерзал в снегу на обочине, неоднократно отгонит надоевших одноклассников. А птенец сокола, невесть откуда взявшийся среди леса, станет его постоянным спутником. Они не были людьми. Они были в сотни, тысячи раз лучше. Лучшие друзья, словно семья. Но даже этой поддержки было мало. Хотелось иметь рядом такого человека, ровесника, с которым можно обсудить абсолютно всё, и дождаться поддержки. Но где такого взять? Почти все одноклассники были врагами, а если и нет — то всё общение сводится лишь к обсуждению школьных проблем, и всё. За пределами школ все расходились по домам, и все разговоры заканчивались.  — Вальтер! — грубый оклик отчима возвращает в реальность. Он резко выдыхает, и вытерев лицо полотенцем, ложит руку на дверью ручку. Угомонив огонь злобы, приоткрывает дверь. Когда-нибудь всё изменится.

***

Внезапная музыка заставляет вздрогнуть. По сравнению с его захолустьем, Сказочный город был несравнимо огромным и оживленным. Толпы народа шныряли по главной площади, пока Вальтер вглядывался в фигуры прохожих. Азра сказала, хранители Ключей здесь. Он узнает их по волшебной ауре, нужно лишь поймать взглядом. Всё-же силы, которые она дала, были незаменимы в поиске. Он с интересом глянул на большую сцену, стоящую на середине площади. Странные существа, похожие на летающих котиков, играли на волшебных инструментах, что-то подпевая на своём языке. Красивые световые лучи падали на сцену, выделяя артистов. Вокруг сцены собралась толпа разных сказочных, которые с таким же интересом, как у него, наблюдали за выступлением. Видно, эти существа тут популярны, раз их смотрят с таким обожанием.  — А я говорю — пошли! — настойчивый девичий голос, прозвучавший рядом, заставил отвлечься от просмотра выступления. Вальтер пробежался глазами по всему народу, тут собравшемуся, пока не наткнулся взглядом на группу подростков, которые пытались пробраться сквозь толпу.  — Рыжик, хорош. Уже домой надо, а не по ларькам лазить, — проворчал голубоглазый парень, наверное смотря на ту, кого он назвал «Рыжик». Саму девушку не было видно из-за толпы.  — Знаешь, Ален, трудно это признать, но я впервые в жизни согласна с Мороком, — прозвучал ещё один голос. — Пошли уже, а?  — Вот, видишь? Видишь? Это чудо, Колючка со мной согласна! Снег завтра пойдёт! — «Колючка» хлопнула парня ладонью по предплечью, одарив недовольным взглядом. Он лишь посмеялся.  — Ой, да вы все зануды! — снова воскликнул тот голос. — Пошли, Саш. Сквозь толпу показалась девчонка с огненными волосами, утаскивающая за собой кареглазого парня. Он не особо сопротивлялся, покорно идя следом за подругой. Вальтер чуть прошёл вперёд, почувствовав, что это те самые хранители. Но внутри зародились большие сомнения. Подростки — хранитель Ключей Стихий? Может это ошибка? Тем временем, парень с девушкой все приближались. Тут она остановилась, ища глазами тот самый ларёк. Вблизи ее внешность показалась ещё более необычной. Взгляд невольно зацепился за слегка растрепавшиеся ярко-огненные хвостики, небрежно собранные красными резинками. На приятном лице была ярко видна россыпь веснушек, которые просто неописуемо подходили к её образу. Живые и весёлые светло-карие глаза бегали по площади, с каким-то ребяческим предвкушение выискивая то, что ей было нужно. В них отражался яркий свет уходящего за горизонт солнца. В золотых лучах закатного солнца, она вся сила, словно огонь. «Огонёк». А ей подходило это прозвище. Кто-нибудь из друзей её точно так называет. Нет, всё-таки это точно те самые хранители. Может, сейчас самое время подойти и познакомиться? Она казалась довольно дружелюбной, но какое-то беспокойство словно толкало назад, не давая этого сделать. Внезапно его кто-то толкнул в бок, отчего маг пошатнулся.  — Что ты встал, как столб?! — недовольно рыкнул какой-то сказочный, продолжив свой путь. Он и сам не заметил, как засмотрелся. К тому времени рыжая незнакомка наконец поймала взглядом нужный ларёк, и схватив за рукав шатена, потащила его туда. Вальтер в замешательстве смотрел ей вслед, стараясь понять, из-за чего его так заклинило. Никогда такого не было.

***

— Вау… Это очень редкие способности. Я ещё не разу не встречала таких магов! Покажешь что-нибудь? — произнесла Алёна, с искренним интересом и восхищением в глазах.  — Конечно, Огонёк, — незамедлительно ответил Вальтер, подмигнув огненной, на что она смущённо улыбнулась и отвела взгляд. На его губах ответно появилась невольная улыбка. Она выглядит ещё милее, когда смущается. Когда это случилось? Он мысленно усмехнулся, когда столкнулся с растерянным и ревностным взглядом факира. Саша ещё пару секунд прожигал взглядом Вальтера, после чего злобно рыкнул и быстрыми шагами направился к двери, оглушительно ею хлопнув напоследок.  — А потом что было? — он чуть вздрогнул, когда Алёна коснулась тёплыми пальцами его руки, ожидая продолжения. Он охотно продолжил свой рассказ о жизни, который хоть и был выдуман, но помогал удерживать внимание рыжей. А ему именно это и было нужно. Он мог бы сочинить хоть тысячу таких историй, лишь бы подольше заинтересовать новоиспеченную подругу. В голове промелькнула мысль, что это лишнее. Что это сочинительство не обязательно. Он сделал то, что нужно, и может идти домой. Но эта мысль казалась такой глупой и ненужной, что он не воспринял её всерьёз. Вальтер хотел здесь остаться. Здесь, на мельнице, все было каким-то притягательным, уютным. Хотелось остаться тут жить. Тяжёлая тоска надавила сильнее, напоминая, что его нахождение здесь — лишь часть плана. Он не должен привязываться к этому месту, этим подросткам. Они — только средство для достижения его цели. Никто.  — … как-то так, — он замолчал, чувствуя, что не может больше продолжать, но не показал эмоций, натянув улыбку.  — Просто нереально! У меня слов нет! И ты сам, из такой дали сюда добрался! Удивительно, — Алёна с неподдельным восхищением улыбнулась. Это словно ударило под дых. Она доверяет. И верит ему. Как жаль, что эта доверчивость будет стоить ей жизни. *** — Чем угодно… кроме твоей жизни, — слова вылетили на эмоциях, и он лишь мельком смог уловить удивление на её лице. Дальше — лишь искаженная непониманием и злостью морда змеи, маячаящая среди пламени. Успел совсем немного полоснуть кинжалом по чешуйчатому боку перед тем, как она среагировала и набросились в ответ. Краем глаза он заметил, как Влад вытащил Аленку из огненного кольца. Облегчение накрыло с головой. Она будет жива.

***

Он что есть силы вцепился в разгоряченную от огня чешуйчатую шею, до боли в мышцах стараясь удержаться. Когда змея наконец перестала так неистово брыкаться, он смог поймать взгляд факира.  — Я никогда об этом не пожалею! — это, была, наверное, первая и последняя правда. Больше времени не было. Он выхватил из-за пояса кинжал, и сжал в руке чёрную рукоять. Острое лезвие плавно проскользнуло по незащищенному горлу, и в нос ударил металлический запах крови. По рукам потекла густая липкая кровь, и тело под ним затерялось в агонии. Она подалась назад, когда пол внизу просел, а верхние балки начали быстро проламываться. Вальтер все это видел. Всё это чувствовал. Но назад пути не было. Он виноват во всем этом, и это последний шанс исправить ошибки. Запомнилась только плотная пелена огня перед глазами. Красно-оранжевая пучина затянула на самое дно, подняться на поверхность с которого было нереально. Раскаленный воздух разъедал лёгкие, но боли почти не чувствовалось. Только пустота и мрачное разочарование — это было падение в темноту. Матовую, непроницаемую, как бесконечно глубокая пучина кого-то моря. Потому что то, ради чего он погиб, было изначально недостижимо. Глупо и наивно предполагал, что магия поможет изменить свою жизнь. Проблема была, как оказалось, вовсе и не в ней. Он мог бы жить как раньше, если бы не пытался достичь того, что было для него закрыто. Эта мысль доставляла убийственную боль. Как-будто раскрывались все старые раны, которые он пытался скрывать на протяжении всей короткой жизни. Все до единого режущие слух и сердце слова, события. Их оказалось так много, они нагромождались друг на друга, давили всей тяжестью. За что? У злодеев не бывает счастливых финалов. Темнота вокруг всё сгущалась, удушая, но лишь одни мысли крутилась в голове. «Может я бы ей понравился? Может она бы согласилась встречаться? Может…» Увы, ответы на эти вопросы он не узнает ни-ког-да.