Одержимы

Как только голова Дамиано коснулась близлежащей подушки, моментально пропало желание делать что либо. Чувство вековой усталости накрыло резко и быстро. Но не смотря на это, парень притянул к себе Викторию, обхватив одной рукой за талию. Даже факт того, что кончила та гораздо раньше, дыхание всё равно отказывалось восстанавливаться. Сердце колотилось в бешеном ритме, не давая ногам расслабиться. Безумно нежная идиллия двух подростков — мировое зрелище. — Я тоже тебя люблю. — голос Виктории больше походил на хрип, но это было не важно. Тёплые слова, которые в своё время нужны каждому человеку, звучали особенно. Есть повод прослезиться, но Дамиано выбрал классическое «поцеловать». Когда они займутся этим ещё раз, не известно никому, однако оба будут ждать того самого, как день рождения. — Тебе понравилось? — парень пристроил свою голову на плече Де Анжелис, заглядывая в глаза. Но на удивление — с её стороны не было ни капли смущения. — Очень. — сколько бы комплексов она в себе не вынашивала, именно с ним, Вик раскрылась. Под его взором ляжки уже не казались такими жирными, а грудь слишком маленькой. Дами стал тем самым, для кого хотелось встать на полчаса раньше, чтобы лишний раз вымыть голову. Со спокойной душой Дамиано поплыл в улыбке, поворачивая лицо на щёку. Медленно погружаюсь в сладкий полудрём, он почти физически ощутил всё то облегчение. Не зря, получается, месяц назад чувствовал себя дураком. Где-то под ребром Давид почувствовал небольшой толчок. В первые секунды, это воспринялось как очередная выходка самовнушения. Потом до разума долетело, что пихают его вполне себе наяву. — Аморе, я бы с радостью так пролежала до самого понедельника, только примерно под нами, этажом ниже, находится мой отец. Не хочу стать участницей сцены «Нас застукали». — вместе со словами, Виктория начала вставать с кровати. Всё же нечто смогло проскочить в её голове, заставляя поддаться неловкости ситуации. Ведь не смотря на то, как сильно вы близки с человеком, так или иначе не очень удобно абсолютно голой поднимать с пола собственное нижнее бельё. Дамиано не оставалось ничего, кроме как покорно повторить за девушкой. Тридцать минут назад, быть особенно тихими им не удалось, поэтому оба знали, что их могли слышать. Уж лучше бы в таком случае застукали, чем молча додумывать. Зато пополнение в копилку жизненных выходок обеспеченно. Ни Дам, ни Вик не хотели расходиться, пусть и до завтра. Ответственный шаг, на который они сегодня пошли, влёк за собой именно такой побочный эффект. И даже донельзя дерзкой и самоуверенной Виктории хотелось повиснуть на своём напарнике. — Слушай, Вик... Я что хотел сказать, вам нужно помириться. — кареглазый поставил свой подбородок на русую макушку, пока она возвращала исходный вид, глядя в зеркало. — С кем? — на деле, Де Анжелис сразу поняла, о ком пойдёт речь, но всей душой рассчитывала, что эта тема сможет не подниматься. — Элиза. — он вздохнул. — У вас идеальная дружба. Да она же твой женский соулмейт! Я не поверю и не позволю разрушиться такой, из-за мимолётной глупости. — Дамиано сам не узнавал себя. Тот мальчишка, который вертел всю этику и плевал на чьи-то чувства остался где-то далеко в прошлом. Это определённо хорошо, но в итоге, если вспомнить былое, то он сам себе противоречит. Год назад, когда он во всё горло орал о том, что людям нельзя давать второй шанс, теперь уверяет в обратном. Возможно, будь это не история с Элизой и Викторией, Давид бы говорил по-прежнему, или хотя бы трижды подумал. Однако да, по его мнению, Винсе целиком и полностью нужно простить и отпустить произошедшее. Девушка опустила руки по швам. Она и так прекрасно это понимала. Подруги не виделись полдня, а ей казалось, что разлука длится вот уже неделю. В последние дни, Лиз действительно отдалилась, но никто не придал тому значения. От маленькой невнимательности, страдают все. Едва что-то наладилось и в её жизни началось что-то вроде отношений, как всё снова пошло боком. — Ей сейчас ещё хуже, чем тебе. — Дамиано пытался аргументировать так, чтобы в итоге это не перетекло в иной вопрос или проблему. Пусковой механизм сработал, сердце победило. — Хорошо, я поговорю с ней. — парень почувствовал себя голубем мира. Но извинение, не значит примирение. Понять бы ещё, кто должен извиняться... — Я верю в твои возможности. — он наклонился и поцеловал её в шею, вызывая румянец. И опять Виктория поддаётся уговорам и требованиям Дамиано. Таких упрямых, как она, нужно поискать. Но появляется какой-то баскетболист, с широкими плечами и сексуальнейшими скулами, как вся стойкость тает, прямо как мороженое, если его оставить в тепле. Это самое тепло, прекрасно знало, как влияет на неё. Он этим пользовался, хотя в её же сторону. Каждый раз, применяя своё обаяние к Вик, Давид переворачивал всё настолько, что в итоге всем было хорошо. После долгих объятий, пришло время выходить за пределы комнаты. Решение идти вместе принято для того, чтобы в случае чего, стыдно было обоим. Подростоки спустились вниз по лестнице не размыкая рук, в главе с девушкой. В коридоре пусто. Теперь спокойно можно проводить гостя, но по-прежнему соблюдать тишину и лишний раз не попасться Алессандро на глаза. — Прям как в фильме. — глухо хохотнул Дамиано, натягивая кроссовок. Тут же пришло осознание местонахождения его куртки. — Вик... — он похлопал себя по плечам, оглядываясь вокруг. Блондинка в принципе догадалась, что подразумевается под этим. Путь в ванную, где стоит сушилка для одежды, лежит через гостиную, а там, предположительно, находится её отец. В итоге остаться незаметными невозможно. Что же, придётся положиться на старческую глухоту. Аккуратно открыв двери, Де Анжелис сделала маленький шаг и тут же выдохнула. Мужчина мирно спал. Видимо фильм выдался довольно интересным. Убедившись в крепкости его сна, Виктория сняла тапочки и на цыпочках прошла через всю комнату. Зайдя в уборную, вещь сразу была обнаружена и изъята. Благодаря идентичной технике, девушка вернулась к своему, теперь уже парню. Сразу же, как она оказалась в проходной, то залилась немым смехом, протягивая куртку Дами дрожащими руками. — Походу папу укачало из-за нас. — действительно походило на правду, но естественно оба надеялись, что на самом деле это не так.

***

Полежав некоторое время на спине, в полной тишине, Виктория пыталась выбрать подходящий вариант, для примирения с Лиз. Сейчас вряд-ли получится забить на всё, купить пару шоколадок и прийти к ней домой. Во-первых, если в её семье развод, то сейчас им точно не до подружек дочери. Во-вторых, возобновился дождь, поэтому к переживаниям добавилась надежда на благополучный возврат Дамиано. Как раз таки его сообщение о том, что он дома и едва успел до прийти до ливня, вернуло Де Анжелис в реальность, побуждая к делу. Из всего списка вариантов, пришлось выбрать самый обычный звонок. А что говорить — разберётся по факту. Элиза всегда затягивала с ответом, так что седьмой гудок не стал чем-то новым. Когда на другом конце послышалось вполне бодрое и жизнерадостное «алло», с сердца Вик упал огромный камень. — Лиз, привет... — она немного помедлила, но в целом поздоровалась уверено. — Слушай... Ты как? — девушка уже было начала, но моментально перевела тему, заходя с далека. — Ви, пожалуйста... — немного испуганно и волнительно перебила подруга. — Прости меня, прошу! Мы не общались несколько часов, но я уже начала сходить с ума. Ты нужна мне, не как опора, а как полноценный человек! — Винсе говорила быстро и чётко, боясь, что её перебьют и заткнут. Однако своими словами она сама перебила и заткнула и без того потерянную Викторию. Морально ощутив неуверенное дно, она смогла понять, от чего толкаться. — Блять, мы даже думаем идентично. — протянула Де Анжелис, начиная хохотать. — Представь, что я дала тебе подзатыльник. — для такой масштабной ссоры, примирение получилось через чур банальным. Зато каким. — Боже, я тебя люблю. Следующие десять минут подруги переодически прерывали общий ржач фразами, вроде «член», для того, чтобы продлить момент. В очередной раз, обе убедились — их просто разняли в роддоме, вместе с Томасом, так как иначе все возможные схожести объяснить невозможно. Наконец, полностью расслабившись, Вик всё таки убедилась в добротности собственных намерений и посвятить Элизу в подробности их с Дамиано отношений. — Мерида, ты сейчас умрёшь. — назвать её именно так пришлось потому что, всё по идее началось с легендарной вечеринки на Хэллоуин. А незабываемый образ Мериды в исполнении Винсе выплыл как-то сам по себе. — Вобщем... Ты помнишь Дамиано? — Он признался тебе в любви и вы поцеловались?! — на одном заинтересованном вздохе ответила та и попала почти в яблочко. — Хуже. — молчание. Три, два, один... — Да ладно! — прокричала Лиз с особой силой, что пришлось отодвинуть телефон подальше от уха. — А я говорила! Ещё тогда... Ну, в пролёте! Господи, как же я счастлива! — Виктория покраснела, понимая, что подписывается под каждым её сказанным словом. До этого они воспринимались как девчачие выдумки. — Что же, мои поздравления, сеньорита Давид. — поставленным голосом добавила Элиза. — Да иди ты! — пробубнела Вик. А ведь звучит неплохо...