Сорняк и Роза

Чем ближе было второе задание, тем больше нервничала Рей. Если в прошлый раз ей оказалось известно об испытании хоть что-то, то теперь у неё не было никаких подсказок. Не считая металлической пластины, но её предназначение Рей так и не выяснила. Друзья, которым она её продемонстрировала, тоже в замешательстве разводили руками. Накануне Дня святого Валентина они с Финном и По устроились в креслах у камина в гриффиндорской гостиной. — А тебе про эту штуковину ничего не снилось? Как тогда, в первом туре? — спросил Финн, вертя пластину в руках. Рей, уже забывшая ту ложь во спасение, слегка порозовела и покачала головой. По тем временем скатал шарик из листа пергамента и кинул его в Талли Линтру, которая сидела поблизости и раскладывала пасьянс. — Чего тебе, Дэмерон? — отозвалась она, недовольная, что её оторвали от любимого занятия. — Слушай, Рей очень нужна твоя помощь. Что говорит твой третий глаз насчёт второго испытания в Турнире? — спросил её По. Талли на секунду задумалась. — Ничего не говорит, — после непродолжительной паузы ответила она. — Совсем-совсем ничего? — с явным разочарованием в голосе уточнил По. — Совсем, — отозвалась Талли. И важно добавила, поправив висящий на груди амулет: — Видения не приходят по заказу. По не сдержался и фыркнул на всю гостиную. — Просто ради интереса, а ты и на Т.Р.И.Т.О.Н.ах так будешь отвечать? — подкалывая однокурсницу, полюбопытствовал Финн и заговорил басом, с серьёзным видом обращаясь к сидящему рядом По. — «Мисс Линтра, что вы видите в своём хрустальном шаре?» — «Видения не приходят по заказу, профессор!» — охотно подыгрывая другу, пропищал в ответ тот, изображая голосом интонации Талли. Рей отвернулась, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. — «И правда! Господа, этот ответ достоин отметки «Превосхо…» Ай, Талли, больно же! Ты что, совсем шуток не понимаешь?.. * * * На следующее утро в Большом зале царило небывалое оживление. Ученики, взбудораженные грядущим походом в Хогсмид по случаю Дня святого Валентина, хихикали вдвое больше и вели себя втрое шумнее обычного. Рей заняла своё место за гриффиндорским столом и принялась намазывать гренку мармеладом. Сидящий рядом Финн спросил её: — Ты точно не хочешь пойти с нами? — Нет, — покачала головой Рей, в красках представив себе, как она сидит между двумя целующимися парочками друзей в кафе мадам Паддифут*, а летающие под потолком херувимы посыпают её голову конфетти в виде розовых сердечек. — Спасибо за предложение, но я лучше проведу вечер в библиотеке, поищу полезные заклинания… Всё-таки до второго испытания осталось чуть больше недели. Финн понимающе кивнул. В этот момент в Большой зал влетело множество сов, сбрасывая почту на болтающих учеников. К удивлению Рей, одна из сипух закружила над ней и кинула конверт, приземлившийся аккурат на тарелку с пудингом. — Кто это тебе пишет? — спросил уминающий запеканку По. Рей в замешательстве пожала плечами, беря письмо в руки. Стоило ей раскрыть конверт, как оно выскользнуло из её ладоней и, сложившись в подобие человеческого рта, громко запело приторным голосом:

Как вейла* ты прекрасна, Хоть мне ты неподвластна. Длиннее ног не видел в жизни я, Их выше только кольца квиддича. Веснушек россыпь на лице твоём Искристей, чем эффект Инсендио!* Глаза темней, чем цвет ночи, В них утонули две свечи. А мягкость губ твоих волшебна! Манит, как Акцио, неизбежно. Совсем истерзан я внутри, О, Рей, своё мне сердце подари!

В эти мгновения Рей готова была отдать все заработанные в первом задании баллы, лишь бы очутиться подальше от Большого зала. Ей казалось, что она сейчас сгорит со стыда. Не было никаких сомнений, что песню слышали все пришедшие на завтрак, но её друзья веселились громче всех. По, будучи уже не в силах хохотать, утирал слёзы, Финн на последних строчках сполз под стол, а Джессика похрюкивала от смеха на плече у Каре. — Рей, можно тебя на пару слов? — тронул её за плечо красный как рак Йоло. — Эээ, да, ладно, — Рей поднялась из-за стола под новые взрывы хохота. Кажется, подумалось ей, пора поставить точку. Когда они нашли пустой класс, Йоло покаянно признался: — Прости, это была моя валентинка. Я заказал её в одной лавке на Косой аллее*. Они обещали, что это будет нечто поистине волшебное, и я никак не ожидал… — он сделал неопределённый жест в сторону Большого зала, — этого кошмара. — Ничего страшного, — попыталась успокоить его Рей, но тут же решительно добавила следом: — Но, знаешь, я не думаю, что нам стоит… что у нас может… — она потерянно замолчала. Плечи Йоло поникли. — Я чувствовал, что у тебя есть кто-то другой, — грустно проговорил он. — Кто этот счастливчик? Я его знаю? — Никого у меня нет, — Рей решительно прогнала всплывший в голове образ. — Просто сейчас неподходящее время. Турнир, Т.Р.И.Т.О.Н.ы, тренировки по квиддичу… Ты ведь понимаешь, правда? — она попыталась ободряюще ему улыбнуться. — Друзья? Йоло вздохнул. — Разве у меня есть выбор?.. * * * Рей испытала невероятное облегчение, когда все наконец отправились в Хогсмид, потому что ей надоело слушать, как Финн и По в унисон поют: «Длиннее ног не видел в жизни я, их выше только кольца квиддича…» Она от всей души надеялась, что к следующему утру впечатления от праздника сотрут в памяти большинства ту позорную сцену. В библиотеке никого не было, и Рей, наслаждаясь долгожданной тишиной, принялась штудировать книгу за книгой в поисках полезных заклинаний. Она засиделась до позднего вечера, и лишь после объявления Маз Канаты о том, что библиотека вот-вот закроется, собралась обратно в гостиную Гриффиндора. Путь лежал мимо Зала трофеев*, и Рей с удивлением обнаружила, что внутри горел свет. Любопытство победило, и, заглянув внутрь, она увидела Бена Соло, который стоял около одной из витрин. Она хотела было незаметно уйти, как он произнёс, всё ещё стоя к ней спиной: — Опять шпионишь за мной. Рей, застигнутая врасплох, не сразу нашлась с ответом: — Я не шпионила. Шла мимо и увидела, что здесь кто-то есть. Только и всего. Соло пожал плечами. — Что ты вообще делаешь в замке? Лучше бы проводила время в Хогсмиде со своим парнем. Он ведь так старался, сочиняя этот шедевр! Наверное, потратил на это полночи и заодно остатки мозгов. Готов поспорить на галлеон, что лист пергамента весь промок от его слюней. У Рей на языке уже вертелось, что Йоло ей не парень, да и валентинку он сочинил не сам, но тут Соло наконец обернулся к ней. — Как там было? — он возвёл глаза к потолку, делая вид, что припоминает. —

Слетаю я с катушек От вида твоих веснушек.

Кажется, так, да? Впечатляет, правда. Светлая сила беззаветной любви во всём своём величии. Желание объяснять Соло что-либо мигом пропало, зато появилось не менее сильное желание как следует ему врезать. Но в конце концов Рей решила не вестись на эти провокации и глубоко вдохнула. — Приятно было поболтать. Хорошего вечера, — она развернулась, чтобы уйти, но Соло повелительно приказал: — Стой. Рей с раздражением обернулась, но когда она поймала взгляд Соло, это чувство быстро исчезло, сменившись лёгкой растерянностью. В его глазах, устремлённых на неё, было что-то такое… словно он боролся сам с собой. Наконец он добавил уже другим тоном, в котором как будто даже проскользнула нотка мольбы: — Подойди. Рей с неохотой приблизилась и, проследив за взглядом Соло, увидела перед собой наградную табличку, на которой было выведено:

Падме Наберри, за особые заслуги перед школой

Это имя ей ни о чём не говорило. Она перевела вопросительный взгляд на Бена. — Эту награду выдали моей бабушке в год, когда она заканчивала Хогвартс. В тот же год мой дед поступил сюда. Рей молчала, всё ещё не понимая, куда он клонит. Бен продолжил, невидящим взглядом уставившись на табличку: — В следующий раз они встретились, когда он был семикурсником, а её приняли на работу в Хогвартс, преподавать Нумерологию. Вопреки всему, они полюбили друг друга. Рей с изумлением на него посмотрела. — Но это ведь… — Запрещено? Да, определённо, их чувства были запретными, и, тем не менее, они расцвели бурным цветом. Они скрывали свои отношения и после того, как Энакин Скайуокер окончил Хогвартс. Даже тогда, когда она узнала, что ждёт ребёнка. Помолчав, Бен продолжил: — А потом у моего деда начались видения, что она умрёт при родах. Энакин так боялся за неё, что готов был пойти на всё, чтобы спасти её. В итоге это и толкнуло его на Тёмную сторону. Что ему было до гибели сотен тысяч людей, когда речь шла о спасении Падме?.. Так что это любовь привела его туда, — бесцветным голосом уронил Бен. — Не любовь, а страх! — порывисто возразила Рей. — Страха не было бы, будь он к ней равнодушен, — бесстрастно отозвался Соло. — Он просто запутался, — покачала головой Рей. — Ты и сам знаешь, Прорицания — ужасно ненадёжный предмет, и верить снам и видениям глупо — это всё равно, что представлять себе всю картину в целом по одному кусочку паззла. — Тем не менее, его видения сбылись. Падме действительно умерла. Она так сильно верила в него… Поэтому когда он разрушил эту веру, у неё ничего не осталось, — едва слышно ответил Бен. Он по-прежнему стоял у витрины с наградами, положив одну из ладоней на стекло. Было что-то такое в этом жесте… отчаянное, быть может, что Рей не смогла остановиться — её чувства сами облеклись в слова и вырвались на волю быстрее, чем она успела приказать себе замолчать. — Бен… — она увидела, как он вздрогнул, услышав своё имя в её устах. Рей невольно потянулась к его руке, но замерла на полпути, совершенно не уверенная в том, что ей стоило его касаться. — Кем бы ни был Энакин Скайуокер, он — это не ты. Нас определяют наши поступки, а не наша родословная. И общая с ним кровь не делает тебя Тёмным магом, она делает тебя сильным волшебником, и только. Всё остальное — только твой выбор. И только тебе решать, какой будет твоя судьба, — с горячей убеждённостью закончила она. Бен не пошевелился и ничего не сказал в ответ. Рей начала сомневаться, слушал ли он её вообще или задумался о чём-то своём, и стоит ли ей говорить дальше. Но тут она вспомнила, с каким завороженным лицом мальчик из Омута памяти внимал своему наставнику, и всё же упрямо продолжила: — Наследие Энакина Скайуокера — это смерти и разрушения. Разве это то, что ты хочешь оставить после себя? Какой смысл в Тёмной стороне? Да, она обещает безграничную власть и силу. Но в итоге приносит лишь боль, потери и страдания. Пальцы Бена, всё ещё касающиеся стекла, дрогнули, и он обернулся к ней. В его тёмных глазах отражались отблески пламени факелов, висящих на стенах, отчего казалось, будто в них пляшут огненно-красные всполохи. — И чем же лучше другая сторона? Любовь — это слабость. Глупость. Иллюзия. И моя бабушка умерла — из-за неё. Даже после этого ты снова скажешь, что это великая Светлая сила? Рей не знала, что ещё сказать, чтобы достучаться до него. В сердцах она воскликнула: — Лучше любовь, чем ненависть! И уже тише добавила: — Тем более, к самому себе. Бен дёрнулся, точно от пощёчины. — И откуда же такие выводы? — свистящим шёпотом спросил он. Смешавшись, Рей опустила взгляд. — Проявитель врагов. Я видела в нём твоё отражение, когда случайно попала в твой омут памяти, — призналась она, уставившись на его лакированные сапоги. Краем глаза она заметила, как его руки сжались в кулаки. А потом он склонился к ней, и эти руки потянулись к ней и сжали уже её предплечья с такой силой, что Рей поняла — он едва сдерживает эмоции. — Случайно? Я так не думаю. Ты как крыса-мусорщица, шныряешь то там, то здесь… Что тебе нужно? Какого дементора ты меня преследуешь? Игнорируя собственный страх и опасную смесь ярости и жара в его глазах, Рей подняла на него прямой и смелый взгляд: — Я тебя не преследую. И более того, у меня нет ни малейшего желания влезать в твою жизнь, Бен Соло, — тот недоверчиво хмыкнул, но она продолжала, не обратив на это внимания. — Но я вижу, что тебя что-то гнетёт. Я могу тебя выслушать. — С чего ты взяла, что мне есть что рассказать? — приподнимая брови, поинтересовался Соло. — Разве я не права? — спросила она, по-прежнему глядя ему прямо в глаза. В них что-то изменилось. Бурлящие эмоции и чувства постепенно потухли, и он убрал руки с её предплечий. — Ты ничего не поймёшь. Уходи, — бросил он, уже не глядя на неё. Но Рей было не так-то просто остановить. — Ты можешь хотя бы попробовать… — начала она, но Бен её перебил. — Я сказал — уходи! Не то я тебя прокляну, вот увидишь, — с угрозой в голосе сказал он. Рей разочарованно отступила, но предприняла последнюю попытку: — Я не верю, что ты на это способен, Бен. Проклясть меня. Ты не сделал бы этого. Соло обернулся к ней и смерил её долгим взглядом, от которого Рей на секунду забыла, как дышать. — Не вынуждай меня перечислять всё, что я мог бы с тобой сделать, — ответил он наконец. Даже ей стало понятно, что говорил он явно не о проклятиях. Рей против воли ощутила, как жалящий румянец заливает её щёки и покалывающим теплом растекается ниже. Она гулко сглотнула, будто загипнотизированная, не в силах отвести от него взгляд. Глаза Бена Соло потемнели, и он сделал шаг вперёд. На мгновение ей показалось, что сейчас он приведёт свои угрозы в действие, и от этой мысли её ноги стали ватными, а из головы пропали все мысли… Но вместо этого Бен прошёл мимо неё к выходу. Стук двери за спиной вывел Рей из транса. Спустя несколько минут она вернулась в гриффиндорскую гостиную, где её уже ждали друзья. Слушая разговоры и шутки, она чувствовала, как напряжение постепенно покидает её. Но взгляд, обжегший её в зале Трофеев, никак не исчезал из сознания.