В сердце леса

      Юнги, оказывается, и в правду болел. Всего лишь обычного сквозняка хватило, чтобы юношу продуло, и он подхватил простуду, когда ночью сидел на окне и снова сочинял.       Мин был слабым здоровьем, и это было следствием одного случая, когда в лет семь он зимой провалился под лёд на реке. Честно говоря, когда он в тот раз заболел очень серьёзно, была даже проблема с лёгкими, и даже стоял вопрос: а выживет ли мальчик вообще? Но чудом он, всё же, выздоровел, но с тех пор болел слишком часто.       К счастью или сожалению, Чонгук не знал этой истории. Он надеялся на то, что небольшой подарок порадует мальчика и придаст ему сил или, может быть, даже вдохновения? Хотя неважно что будет за этим следовать, просто хотелось сделать Юнги что-то приятное.       Мин пропустил тот момент, когда на его подоконнике появился подарочек. Но заметил мешочек он тогда, когда собирал в кучку все испорченные листы. Сегодня, наверное, был самый худший день болезни, у него болела голова и ничего не получалось. Но появление гостинца заставило Юна изумиться. — Что это..? — он подошёл к окошку и развязал тугой узелок на мешочке, ахнув. — Неужели..? — он посмотрел в окошко, на виднеющиеся вдалеке верхушки лесных деревьев, — Друг-нимф решил порадовать? Но... откуда ты знаешь, что я болею, ведь тут всё что нужно для лечения?        Чонгук бы не стал выдавать Тэхёна, сказал бы что-то в стиле: "Я просто почувствовал". Но, к сожалению, Юнги он не слышал, находясь в Кедо, который не хотел хранителя дальше своей территории пускать. Оставалось только надеяться на то, что Юнги поправиться, а встреча всё-таки состоится. — Ты... заботишься обо мне, — Юнги усмехнулся сипловато тоже, а в душе у него даже потеплело, когда он осматривал все мелочи, что были в гостинце, — спасибо, Чонгук, — подросток завернул всё обратно в ткань и убрал под кровать. С этим он разберётся.       Тут бы Чонгук тоже стал действовать. Не выдержал бы того, что подросток не начал лечения сразу, но того, в какой-то степени, можно было понять, ведь у него ещё были дела, которые требовали внимания, ведь там ещё и сестрёнка есть, которая к тому же тосковала по родителям, и её приходилось успокаивать. Нимф бы счёл это милым, когда увидел, но ему не позволено.       Юнги обязательно попробует все средства, чтобы выздороветь скорее, но не сейчас. В данный момент ему нужно было уложить спать Йеджи, которая плакала и капризничала, скучая по маме, а это ох какое нелёгкое дело, учитывая ещё и то, что петь колыбельные Мин и так не особо умел, а сейчас, с его скрипучим голосом, это выходило ещё хуже некуда.       Наверное, все жители деревни, видя старания Юнги и настроение Йеджи, хотели, чтобы родители вернулись из города быстрее. Парень делал большое дело, и это заслуживало настоящих похвал. Его родители должны были вернуться через несколько дней, потому оставалось немного до встречи Суён и малышки, а также, может быть, Чонгука и подростка.       На самом деле, так и будет. Проходит немного времени, и родители семьи Мин наконец возвращаются домой с образцами новых лекарств для изучения. Радости маленькой девочки не было предела. Ну а Юнги мог хотя бы спокойно отдохнуть, увы не без нагоняя от мамы за то, что он простудился, и "вот до чего тебя доводят эти твои посиделки". Но ещё через пару дней юноша почти оправился от болезни, благодаря щедрости лесного нимфа, и теперь готов был даже пойти к тому в гости и поблагодарить уже лично. <center\>*</center>       После переданной посылки прошло четыре дня. Чонгук не слышал никаких новостей, касающихся Юнги, только Тэхён дал ему понять, что тот мешочек увидел и забрал, так как его на подоконнике не было. Оставалось надеяться, что темноволосый не оставил все дары так же, как отвар боярышника, убрав куда-то в карман. Может, именно сегодня состоится встреча? Было бы просто замечательно, ведь лесной нимф хотел общения с парнем, так как желал подарить ему хороших эмоций при беседах.       Постаравшись потеплее одеться, точнее просто замотав вокруг старый шарф, Мин вышел на улицу. Ему разрешили погулять недолго, всё-таки он ещё не до конца поправился, но парень сразу поспешил по дороге к лесу Кедо, потому что помнил, что обещал Чонгуку вернуться, а его уже больше недели как не было в зелёной обители. Юноша неспешно шёл по дорожке, обнимая себя за плечи и смотря вперёд только. Он надеялся, что сегодня нового знакомого увидит и скажет ему спасибо.       Чонгук, когда наступал день, всегда был в лесу. Либо на полянах, либо около реки, общаясь с русалками или просто наблюдая за водной гладью. Но сейчас лесной нимф был поближе к выходу, в какой-то степени наблюдая за Хекэдо издалека. Деревня была в нескольких метрах, потому где-то можно было даже рассмотреть силуэты людей.       Когда путь в лес был преодолён Юнги, нимф сразц его заметил, а вот Мин его – нет. Однако, это не удивительно, так как Чон сидел у дерева, скрытый зелёной листвой. — Эй, Юнги? — усмехнулся он, приподнимаясь. — Ты пришёл ко мне, да? — Оу... Чонгук? — подросток развернулся и увидел Гука, улыбнувшись и говоря всё это ещё хрипловатым голосом. — Привет! Мм, давно не виделись. — Ты всё-таки болеешь? — потягивается нимф и направляется к Юнги поближе, ещё и шарф подмечая. — Как подхватил простуду-то, м? — Я сидел ночью на окне, полураздетый, — проводя по земле ногой и отводя взгляд, отвечает Юнги, усмехнувшись. — Но сейчас я почти поправился. В основном благодаря тебе, — он поднял голову и внимательно осмотрел лесного жителя, — как ты умудрился доставить мне столько всего? Да ещё чтобы никто не заметил? — Балда, ей богу! — покачал головой Чонгук, щёлкнув парня по носу. — У меня есть свои секреты, которые я раскрыть не могу, но я рад, что всё, что я собрал, тебе помогло в какой-то степени. — Ну, а я что, виноват, что меня вдохновение из постели выдернуло и на свежий воздух понесло? — возмутился Юн, потерев кончик носа, — Ты же, вроде, тоже творческая личность, разве не понимаешь меня? — Понимаю, конечно, Юнги, но всё-таки за своим здоровьем тоже нужно следить, — хмурится Чонгук, но потом его выражение лица становится мягче, пока он указывает на глушь леса. — Пойдём гулять, а ты расскажешь мне о своих стихотворениях, идёт? Может, прогреемся у костра. — У костра? Ты же должен быть, вроде, против них, нет? — усмехнулся подросток, — Ии.. что я могу рассказать тебе о своих стихотворениях? Уже вроде бы... ты всё знаешь. — Костры безопасны для Кедо, когда ими пользуются осторожно и в нужных местах, следя, — пожимает плечами хранитель. — А когда их разжигают необдуманно, естественно, могут нанести вред. — Ну ладно... ты лучше знаешь, — отвечает Юнги, следуя за нимфом дальше в лес, — тогда всё хорошо. — А твои стихи... Мне интересно, в каком стиле ты пишешь, на какие темы, — улыбнулся Чонгук, посматривая на темноволосого. — Раз ты не даёшь мне их почитать, то я хочу знать это. — Честно говоря, мне легче дать их тебе прочитать, чем объяснять всё это, — отзывается Мин, краснея, — но, правда... я смущаюсь. — Ты ведь хочешь найти поддержку, м? Я могу быть не только музой, но и верным фанатом, — хихикнул Чонгук, заправив прядку волос за эльфийское ушико. — Так что можешь смело нести стихи в следующий раз. — Я.. ох, хорошо, — закивал паренёк, поправляя свою рубашку, чтобы та не свисала, как обычно, — Тогда.. потом я буду со своими записями, а сегодня просто посидим? — Да, думаю, так. Раз ты болеешь и мой гость, я должен сделать всё, чтобы тебе было комфортно, — щёлкнул пальцами Чон, и ветви деревьев раздвинулись, открывая вид на новую полянку.       Юнги улыбнулся, носом зарываясь в свой шарфик: — Спасибо, Чонгук, ты хороший друг. Я рад, что с тобой встретился. — В первую встречу я так не думал, — усмехнулся нимф, приняв эти слова за комплимент. — Но мне приятно, что ты так считаешь сейчас. Ты тоже хороший друг и человек, улыбнулся он, доводя парня до поляны нужной. — Желаешь чего-нибудь? Думаю, найти что-то смогу.       Мин только мотает головой: — Нет, спасибо, у меня с аппетитом ещё туговато, поэтому я ничего не хочу. Не заморачивайся, ладно? — Хорошо, Юнги. Но если что – всегда можешь сказать, — улыбнулся старший, присаживаясь на мягкую траву, что была нагрета солнцем. — Тогда садись рядышком... Кстати, когда тебя накрывает вдохновение, ты можешь придумывать стихотворения на ходу?       Юн кивнул, тоже размещаясь на земле и опять одёргивая рубашку, чтобы она не висела: — Ну да, могу, иногда так получается. А что? — Просто интересно. Хочется узнать тебя поближе, — жмёт плечами нимф, поджигая заготовку для костра, опять же, с помощью волшебства. — Если ты, конечно, не против. — Почему я должен быть против? — свёл брови младший. — В это же нет ничего такого, верно? — Не знаю, почему. Вдруг тебе этого не хочется, — усмехнулся Гук, без труда ероша волосы Юнги. — Плохого в этом ничего нет, верно. — А ты... тактильный? — смотрит на него юноша из под прядок, что лезут на лоб, — Извини за вопрос, просто.. так кажется. — Можно и так сказать, — посмеивается старший и убирает прядки тёмные наверх, чтобы не мешали. — Я могу и обнять, и сделать что-то такое. Мне это нравится, если честно, приятные ощущения. — Это мило.. значит, если у меня будет неудачный день, я могу знать, что кто-то меня точно обнимет, если будет нужно, — Юнги тихо усмехнулся. — Да! Конечно! — ещё радостнее улыбнулся Гук, даже услышав громкий треск костра. Наверное, сквозь него тоже передаётся радость. — Я буду поддерживать тебя, когда тебе будет плохо или грустно. Или когда ты просто захочешь пообниматься с кем-нибудь. Можем начать прямо сейчас, тем более тебе нужно быть в тепле. — Ой, ну.. можно, — Юнги немного развернулся и осторожно потянул к нимфу руки, немного, всё же, неуверенно, — прямо.. просто вот так обнять тебя и всё? — Если ты боишься, что руки пройдут сквозь меня, – этого не будет, — рассмеялся старший и покачал головой, обхватывая запястья Юнги, чтобы потянуть его на себя, обнимая за плечи; с Тэхёном они обнимаются всегда, когда встречаются, может и с парнем такая традиция появится.       Мин выдохнул, смотря в зелёные глаза, чуть приполнчв голову: — Ты.. теплый такой, как грелка... — Сомнительный комплимент, — рассмеялся нимф, смотря на Юнги в ответ. — Но раз это приносит пользу, то мне приятно. Даже и не скажешь, что я мифическое божество, да? — Да, как будто совсем обычный. Только глаза и... уши не такие, — разглядывает его паренёк, — но... это делает тебя особеннее. — Обычная для хранителя внешность, — улыбнулся Чон, рассматривая лицо подростка и слегка на нём зависая, детали подмечая. — Но было бы не так чарующе... Ты прав. — Эм... — Юнги понял, что они уж слишком близко лицом к лицу находятся, поэтому немного отодвинулся, но полностью Гука не отпустил. — Значит.. ты постоянно живёшь в лесу, да? — Да, и покидать его, к сожалению, не могу. Нельзя, так как всегда нужно быть наготове. Хотя есть особые дни, когда я могу это сделать. Для этого к том уже существуют некоторые заклинания, которые освобождают нимфа на какое-то время. Но в этот период никто не контролирует Кедо, и... это не есть хорошо, — пожал плечами Чонгук, поглаживая незаметно спину и плечи младшего. — Хм.. ясно, — размышляет над его словами темноволосый, — а.. в чём в целом заключаются твои обязанности? — Обязанности? Я защищаю Кедо, охраняю его и контролирую, чтобы люди, в свою очередь, контролировали себя, когда им требуются дрова. Если же меня не слушают или не воспринимают всерьёз, я использую силу, дабы проучить обидчиков.       Всё-таки полностью отстраняясь от нимфа, Юн усмехнулся: — Значит, ты лесной герой. Думаю, лес благодарен тебе за это. Хотел бы я тоже быть героем для кого-то. — Мне кажется, ты уже герой, — пожимает плечами Чон, стушевавшись немного из-за отстранённости младшего; он ведь знает историю, которую поведал ему Тэхён. — Может быть, в будущем ты станешь героем литературного ключа, который будет вдохновлять людей. — Никому поэты не нужны, — выдохнул Мин, отвернувшись, — вот закончу я несколько классов и родители отправят меня в город обучаться медицинскому делу... может хоть тогда буду приносить пользу.       Чонгук рассматривает профиль младшего, качает головой и подсаживается ближе, опять же обнимая сзади. — Пожалуйста, Юнги... Ты передовой человек, слышишь? Конечно такие люди не воспринимаются в обществе, но нельзя сдаваться! Я уверен, что время поменяется, унесёт с собой противные мнения людей, внеся новые ценности, новую литературу, которую будут любить люди. Просто верь в это, хорошо? Пиши для себя сейчас... Для меня, — улыбнулся он. — Набирайся опыта, чтобы потом покорить многих. — Спасибо, — Юнги слабо улыбнулся и накрыл чужие руки своими, вновь в душе тепло почувствовав. — Наверное.. ты второй, кто поддерживает меня из всех моих знакомых. — Просто помни, что у тебя есть поддержка. Неважно, обширный ли это круг людей, которые это делают, главное, что они делают это искреннее, но ты и сам должен поддерживать в себе искру, хорошо? — слегка сжимает хрупкие плечики старший. — Спасибо тебе, — произносит тихо подросток, прикрывая глаза и чувствуя тепло и от нимфа, и от костра, от чего его полностью уютом домашним укутывает, который он и у себя дома-то почти никогда не ощущал. — Не за что, собственно, я просто стараюсь поддержать тебя, а то ты через чур самокритично оцениваешь себя, — усмехнулся Чон, вздохнув. То ли Юнги был ещё юным, то ли у него аура была такая, но старший не хотел отстраняться от того, не хотел подозревать в чём-то и тому подобное. Он только травинку сорвал и провёл по носу темноволосого, щекотя.       Мин зажмурился и чихнул: — Ай, Чонгук, что ты делаешь? — он открывает свои глаза, запрокидывает голову и какой раз за сегодня пристально в глаза зелёные смотрит. — Абсолютно ничего, — улыбнулся тому в ответ Гук, похлопав глазами. — Всего лишь нехитрый приём вызвать смех. Кстати, будь здоров, Юнги, — хихикнул он. — Спасибо, — улыбнулся Юн и казался сейчас, наверное, самым милым на свете парнем в данный момент. — Мой голос не напрягает тебя? — Нет, всё в порядке. Ты болеешь, так что не переживай из-за этого, — провёл по лбу нимф ладонью, в надежде не обнаружить у Юнги температуру. — Он стал низкий и хриплым, но... В этом тоже есть своя красота. — Может. Только моя сестра пугалась и начинала сильнее плакать, когда я пытался спеть ей, поэтому приходилось успокаивать её молча. — У меня есть несколько вопросов. Ты... пытался петь? — Чонгук захихикал. — У тебя есть сестра? И... Сколько ей лет? — греет в своих руках подростка он, действительно умиляясь с того, что парень старался пением успокоить девочку. — Да, у меня есть сестра, её зовут Йеджи и ей восемь. И да, я пытался петь, потому что мамины колыбельные на неё усыпительно действуют. Но это было ошибкой. — Восемь лет? — вскинул бровью Чонгук, улыбнувшись. — Она ведь ещё малышка, а ты тут с таким голосом вздумал петь, — посмеялся он следом, но по-доброму. — Но твои старания поистине ценны, я уверен. — Она кинула в меня куклой, так что я ещё и ранен, хах, — добавляет Мин, облизывая губы. — Так что это было очень рискованным делом.       Нимф рассмеялся и покачал головой, погладив по голове Юнги: — Мне правда жаль, но ты настоящий герой! Выдержал всё стойко! — смеётся он всё ещё. — Думаю, раз ты здесь, то твои родители уже вернулись, и сегодня ей будет петь мама. — Да, ты прав. Моя сестрёнка избавится от мучений и ночных кошмаров после моих выступлений. Пение – это не моё вовсе... Но зато у тебя получается очень хорошо. Может... споёшь что-то для меня? — Хм... Почему бы и нет? — улыбается старший, хотя в душе испытывает лёгкое смущение и смятение, потому что даже не знает, что именно спеть.       Правда, через несколько секунд поляну леса нарушает тихий, но нарастающий голос Чонгука, который вспомнил самую первую композицию, которую исполнял только для себя; она была несложной, несла в себе спокойствие и даже какую-то романтику, которую могли бы почувствовать люди, находящиеся в особенных отношениях.       Юнги глаза закрыл вновь, вслушиваясь в переливающийся голос Гука и наслаждаясь моментом, ощущая тёплые руки и погружаясь в полнейшее спокойствие. Эти мгновения были действительно особенными, потому что.. Юнги чувствовал себя счастливым, забывая о проблемах.       Кедо будто стал светиться, когда Чонгук запел. Скорее всего, это было из-за солнца, проникающего сквозь кроны зелёные. Но также магия создавалась из-за голоса нимфа и деревьев, что в такт качались, шелестя и создавая мелодию. Когда пение Гука приносит кому-то удовольствие, он счастлив, потому что чувствует, как отдаёт кому-то светлую частичку, наполненную положительными эмоциями. — Мне хорошо с тобой, — почти шёпотом говорит Юнги, полной грудью воздух набирая. Он действительно хорошо себя чувствовал, так ещё и в голове возникали некоторые строчки для стихотворений будущих. — Я рад, — проговорил Гук после законченной песни, облизывая слегка пересохшие губы.       Кажется, это атмосфера романтики и ему ударила в голову, потому что на подростка он сейчас смотрел по-другому: тот казался таким хрупким и беззащитным, так ещё и огромная рубашка слезала с плеча, делая Юнги меньше. Такой образ, кажется, отпечатается в памяти Гука, как и лёгкий, невинный и непринуждённый чмок, что последовал в губы после. Говорить о настоящем поцелуе не приходится, ведь Чонгук никогда до этого не доходил. — Это.. ты что сделал? — глаза юноши, лежащего головой почти на коленях нимфа, открылись, а зрачки были расширены, пока он потянулся рукой к своим губам, касаясь их подушечками пальцев. — Поцеловал? Извини... Это как-то само собой получилось, — сглотнул нимф и отвёл взгляд, чувствуя себя не хранителем леса, а маленьким мальчиком. — Смотрел на тебя, и захотелось так сделать. — Но.. но так же нельзя, — Юнги стал хмурится и дышыть часто, но пока ещё не поднимался, — такое... действие неправильное. — Я понимаю, но... Разве можно сопротивляться, когда тянет? Ты ведь понимаешь меня... Даже взять твой пример с ночным написанием стихов, — облизывается Гук, рассматривая парня. — Я.. да, но.. Чонгук, я бы понял это, если бы.. кто-то из на был.. девушкой, а.. так ведь нет. — Ну извини, — пожимает плечами Чонгук, отводя взгляд. — Я правда приношу искренние извинения за это. Просто, тогда, забудь, если тебе это принесло сильный дискомфорт, — улыбнулся нимф, стараясь выглядеть естественно. — Нет, м... дискомфорта нет, я даже не знаю, как назвать это, просто.. не по себе немного, потому что.. мне говорили о том, что нельзя так делать. — Значит, ты связался с плохим нимфом, которого потянуло на странную авантюру, — спокойно, без эмоций проговорил блондин, поднимая взгляд на ясное небо.       Юнги поднялся и перевернулся, опираясь одной рукой о ногу светловолосого, а другой потянулся к его прекрасному лицу, взяв нимфа за подбородок и опустив его голову, в глаза его посмотрев: — Эй.. ты расстроен? — Да нет... Тебе говорили вполне правильно, — приподнимает бровь Гук, нефритовыми глазами смотря в тёмные. — Просто мне так захотелось, и всё на этом, правда. Просто песня романтическая. — То есть... тебе не понравится, если я сделаю так ещё раз? — уточняет Мин, сглатывая. — С чего вдруг ты должен так делать? — удивляется Чон, всё-таки испытывая лёгкие грустные эмоции. — Потому что.. — он немного замялся, — тоже попробовать хочу пойти на странную авантюру. Мне не впервой идти наперекор родительским словам, — проговаривает Юнги, на губы чужие смотря. — Можно?       Чонгук гулко выдыхает, сглатывает и кивает, смотря на Юнги, что был ещё подростком. Он легко тянет тонкое запястье на себя и держит то в течение какого-то времени, ожидая действий.       Юноша вздрагивает и приближается к лицу нимфа. Ему страшно немного, но зная, что у Чонгука такое сделать получилось непринуждённо, он уверял себя в том, что и он сможет. Пара секунд проходит, пока Мин несмело сокращает расстояние между ними, но вот свои губы касаются чужих и это очень странное ощущение.       Гук как-то машинально вытягивает губы и, получается так, что после поцелуя Юнги следует ответный чмок со стороны старшего. Это очень непривычно, забавно и неуклюже, что нимф тихо смеяться начинает, отстранившись. — Ты... Понимаешь, что я... Старше тебя на очень много лет? — облизывается он, заглушая смех и всё ещё держа руку Мина. — А... сколько тебе лет? Выглядишь ты... может чуть старше меня, — смущается Юн, снова трогая свои губы, — Да и... какая разница, какой возраст.. — хмурится подросток. — По человеческим меркам мне двадцать два года, Юнги, — вздохнул Чонгук и покачал головой. — Мы с тобой не только нарушаем стереотипы, но и моральные принципы граждан Цансе, — усмехнулся Гук. — Ого... — Мин поёжился и немного отодвинулся от старшего, поджимая губы. — Но меня всё равно большинство считают неправильным. Так и что с того в этих годах? Тем более... это просто поцелуй под.. под впечатлением. — Может быть, так и есть, — кивает Чонгук и опускает голову; наверное, сейчас он допустил ошибку, поддавшись порыву от головокружительной песни, которая создала между парнями не то настроение. — В любом случае, за пределы Кедо это всё не выйдет. Никто не узнает, что здесь было. — Да, и то правда, — чуть сжимает пальцы на руках Юнги. — Но знаешь, я рад, что.. что мой первый поцелуй прошёл так, я не чувствовал дискомфорта или чего-то плохого... я.. хотел сделать это с одной девчонкой из моего класса, но... не жалею, что всё вышло вот таким образом. — А что ж с девчонкой из класса не вышло? — усмехнулся Чонгук, больше как-то на Юнги не смотря из-за смущения. — Она сказала, что я не в её вкусе, — посмеялся младший, — вот привереда. Но меня это как-то не расстроило особо. — Зато теперь, когда у тебя всё удачно прошло, ты не будешь бояться, когда найдётся девочка, во вкусе которой ты будешь, — похлопал по плечу младшего нимф, улыбнувшись. — Не желаешь чая? — Чай? Наверное, у тебя он какой-нибудь особенный, на травах. Можно было бы и попробовать, если тебе не сложно. — Все чаи, которые у меня есть, на травах, либо ягодные. Чего именно желаешь? Может, есть любимый вкус? — интересуется Чон, аккуратно убирая ладонь младшего, что была на его ноге до сих пор. — А можно смешать? Чтобы и травы были и ягоды? А вдруг вкусно получится, ты не пробовал? — Конечно. Ты даже сможешь поэкспериментировать, когда я принесу нужные мешочки, — улыбнулся тепло Гук. — Или пойдёшь со мной? Здесь до лачужки совсем недалеко, что ты будешь один сидеть, м? — А пошли! — воскликнул Юнги и на ноги поднялся, отряхиваясь, перевязывая шарф и поправляя рубашку, да штаны подтягивая, — Ты прав. Только, правда, учти, что со мной придётся идти медленно. — Думаешь? — улыбнулся Чонгук. Ему хватает буквально мига, чтобы подросток оказался на его сильной спине, минуя возгласы удивлённые. — Ты такой худой... — комментирует он, не чувствуя практически веса, лишь косточки выпирающие, держа крепко Юнги. — Ты чего? Я... я бы сам шёл спокойно, Чонгук, — тихонько возмущается темноволосый, но нимфа обнимает за шею. — А насчёт веса... да, худой к сожалению, но я просто не ем часто. — Тебе ещё идти домой, а там я помочь тебе не смогу, поэтому принимай помощь сейчас, — хмыкнул нимф, потихоньку идя в сторону своего бедного домика. — Как у вас с урожаем в Хекэдо? — В этом году он довольно неплох, — рассуждает Юнги, — по крайней мере после оплаты продуктовых налогов королю у нас ещё есть, чем питаться, поэтому не жалуемся особо, — отвечает он. — Я просто, во-первых, из-за простуды аппетит потерял, да и в целом кушаю редко. — А потом сдует тебя в соседнее королевство, — усмехнулся блондин, ловко огибая ветви с парнем на спине, чтобы тот не поцарапался. — Но если ты чувствуешь себя хорошо, то беспокоиться не следует. — Всё нормально, не переживай, — он улыбнулся, запустив одну руку в волосы чужие и начиная прядки перебирать, надеясь, что нимф не против.       Чонгук усмехнулся в ответ, прикрыв глаза: — Как же я могу переживать,— было приятно от пальчиков младшего в волосах, из-за чего он выдыхал расслабленно, продолжая путь. — Ну ты же считаешь, что меня сдует, — посмеялся темноволосый, смотря по сторонам и продолжая трогать мягкие прядки, — и я говорю, что не надо так дума-а-ать. — Хорошо-о-о, — нараспев произнёс парень. — Нравятся виды? Немного темно, конечно, но завораживает, да? Я, например, с каждым разом подмечая, что лес Кедо очень красив. — Да, он прекрасен, — кивает Мин, ещё и носом в макушку чужую уткнувшись. Он не считал, что как-то неправильно делает (даже удивительно), поэтому спокойно ворошил волосы старшего кончиком носа.       Такое поведение подростка Чонгука, на самом деле, даже успокоило. Юнги, видимо, не чувствовал смущения, неправильности, о которой говорил, когда всё случилось, на поляне. Да и все действия, совершаемые им, были приятными, потому Гук даже не пытался встревать, лишь улыбаясь незаметно для друга.       Через какое-то время избушка, скажем так, нимфа была настигнута, пока тот аккуратно опустил Юнги на землю, но повёл за собой, открывая небольшую дверь. — Значит, здесь ты живёшь, — стал оглядываться младший, похрамывая потихоньку к домику. — Тебе не одиноко? — Может быть, иногда бывает. Зверушки леса не дают мне скучать, но иногда всё-таки закрадывается чувство одиночества, — заводит старший Юнги внутрь, держа ладонь на его спине. — Если хочешь я буду к тебе каждый день приходить, — бормочет Юн, улыбаясь, — надеюсь, что не надоем. — Хэй, что за разговоры, — улыбнулся Гук, получив прилив сил от слов младшего. — Мне хочется, но в первую очередь думай о своих возможностях, хорошо? — Да-да, но всё же... ты будешь не против моей компании? Я буду приходить и отдавать тебе свои стихи, а может и... писать при тебе даже. — Конечно я не против твоей компании, — улыбнулся Гук, доставая из шкафчика небольшого маленькие мешочки с сушеными ягодами и травами, беря их все, чтобы младший мог создать то, что нужно – идеальный чай. — Вот и отлично, Гук-ки, — Мин сказал и его щёки порозовело немного. — Я же... могу называть тебя так? — Обычно меня называют Чонгук-и, но ты можешь сократить и до такого формата, — кивнул Гук и подмигнул младшему, бросая ему мешочки с заваркой.       Мин словил эти мешочки, рассмеявшись, и благодаря нимфа: — Хорошо, я запомню. А сейчас, думаю, идти нужно, ведь мы оставили костёр, как бы чего не вышло. — Запомнил дорогу? — поинтересовался Чонгук, беря ещё парочку необходимых предметов, чтобы чай можно было из чего-то пить. — Вперёд, Юн-и, — усмехнулся он, указав ладонью на дверь. — Да, я запомнил, идём! — ответил Юн, держа крепко мешочки и к выходу направляясь, — Вкусный чай будет! — Ты будешь идти? — сзади слышится от Чонгука, что посматривал на парня, в любой момент готовясь тому помочь. — А ты снова хочешь понести меня? — интересуется Мин, оборачиваясь и ярко улыбнувшись белоснежной сахарной улыбкой. — Ах... Да, Юн-и, хочу, — облизнулся Чонгук, не в силах противостоять такой улыбке милой. — Давай-ка, залезай, дружок. — Спасибо, Гук-ки, — Юн взъерошил свои волосы и остановился, ожидая нимфа. А, когда тот оказался рядом, подросток забрался снова к нему на спину и, перехватив мешочки, обнял его и... чмокнул в макушку. — Всё хорошо? — выдохнул гулко нимф, крепко держа парнишку; было неожиданно, что божество даже вздрогнуло, но пошло на поляну обратно, стараясь сделать так, чтобы Юнги не ударился головой о косяк. — Да, всё в порядке, а что насчёт тебя? — вновь к нему ластясь и играя с волосами, спрашивает Мин, —Мм..? — Ты... Стал немного другим в поведении, — тихо проговорил Гук, подтянув подростка. — Но я не говорю, что мне это не нравится. Ты стал более... Тактильным, как я, — рассмеялся он. — Ну.. просто хочу быть таким, как ты, чтобы было комфортнее, — поясняет Мин. — Всё нормально? — Да, всё отлично, — кивает нимф и щекотит едва бедро Мина, выводя на нужную полянку, раздвигая ветви. — Готов делать чай вместе со мной? — Конечно готов, ты ещё спрашиваешь. Заодно запишу четыре строчки, что на ум пришли. И ты узнаешь, как у меня выходит. — Пришло вдохновение, Юн-и? — улыбнулся Гук, опять-таки спуская аккуратно младшего на землю, дабы тот присел около костра, который продолжал трещать. — Ты же взял, в чём чай делать, да? — Юнги смотрит на старшего и замечает небольшой котелок, удовлетворённо кивая, — отлично, Гук-ки. Думаю, самый вкусный чай получится у нас. — Пока можешь выбрать, что тебе хочется попробовать, — взъерошил чужие волосы Чонгук, улыбнувшись парню и поправив его съезжающую рубаху. — А я пока наберу воды, идёт? — Да, конечно, — Юнги кивнул и ответственно приступил к выбору ингредиентов: он решил взять сушёную клюкву, жёлтенькие цветочки, похожие на зверобой, и розовые – на душицу. Мин знал сам, что такой чай хорошо борется с инфекцией, и ему как раз подойдёт.       Пока Юнги разбирался с чаем, нимф отправился к реке неподалёку, заодно приветствуя фей и русалок, которые были там. Мифические существа, разузнав про чай, хотели было отправиться вместе с Гуком на поляну, но, к счастью, ему удалось вернуться одному, ставя на костёр котелок и приобнимая Юнги, когда сел на траву.       Гук не замечал, но за ними двумя ещё с начала встречи следила любопытная феечка Тиен. Ох, уж она точно Чонгуку все претензии выскажет, но это потом, а пока парочка спокойно сидела возле костра, над которым уже покачивался котелок, где уже плавали ягодки и цветы. — Когда вода закипит, нужно будет подождать около пяти минут, — оповещает Чонгук, водя ладонью по плечу Юнги, что сейчас было закрыто от обзора. — У тебя больше ничего не болит? Я могу ведь ещё с чем-нибудь помочь. — Нет, Чонгук, всё в порядке, — мотает головой темноволосый, — улыбнувшись, — всё хорошо, тебе беспокоиться не стоит. Ты и так мне очень помог, ведь те травы, что ты мне передал, очень хорошо помогли от кашля, а всё остальное уже почти в норме. — Я старался выбрать самое действенное, — улыбнулся Чонгук и наклонился к подростку, задержавшись, но после чмокнув того в темную макушку. — Хочешь сам разливать чай? — Хочу, — кивнул Юнги, — но только, когда его с огня снимем, нужно, чтобы немного остыл, а то обожжём свои язычки.       Нимф усмехнулся, потому что для него фраза звучала странновато, но тем менее младший был прав, потому он кивнул и слегка ускорил процесс горения огня, чтобы чай готовился быстрее.       С помощью ветра, который любезно помог в охлаждении, чай был готов к использованию, пока блондин вручил подростку деревянный черпак, отдавая ему контроль. — Даже черпачок есть, здорово, — с неподдельной радостью сказал Юн и взял одну из кружечек, наливая в неё насыщенного оранжевого цвета горячую жидкость. — Ууу, пахнет-то как. Я уже очень хочу попробовать!       Чонгук, наблюдая за Юнги, лишь посмеивался, держа свою ладонь на его спине. Это было похоже на уже сотую встречу, которая была тихой и спокойной, умиротворённой, что Чонгуку нравилось, несмотря на то, что многим это могло показаться скучным. — Вот, держи, только осторожно, — Мин передаёт посуду нимфу аккуратно и иногда дует на поверхность напитка, от которого шёл парок. — Испробуем? — Давай, Юн-и, посмотрим, что ты выбрал, — улыбнулся Чонгук и подмигнул младшему, облизнувшись. Выбор гостя был очень приятным и вкусным, целебным и полезным, потому нимф был доволен, даже очень, погладив подростка по голове. — Ты сделал отличный вариант! Нравится самому, м? — Да, очень! Пусть клюква и кислая, но от цветов есть и некая сладость, и горчинка, в общем... многообразие вкусов! — восхищённо говорит Мин, грея руки о ёмкость. — Сегодня отличный день. — Наконец, отдохнул после главенствования в доме? — усмехнулся Гук, посматривая на Юнги, который, действительно, было видно, был доволен, что приносило немаловажное удовольствие и чувство теплоты. — Да, и не говори. Целую неделю быть одному с плаксивой сестрой, так ещё и умудриться заболеть, — юноша покачал головой, — это было нечто. Но сейчас всё в порядке, в большей степени благодаря тебе. — Не забудь строчки записать, — усмехнулся блондин. — На самом деле, я рад, что ты серьёзно смог расслабиться. Ты, несомненно, заслуживаешь этого, так как проделал большую работу и, конечно же, вытерпел плач сестрёнки. — Спасибо, Гук-ки, но смотри не перехвали меня, — усмехнулся Юнги и, поставив кружечку на землю, вытащил из кармана немного помятые листки, пузырёк чернил, а из-за уха пёрышко. — Что ж, наверное, я готов творить. — Удачи тебе, Юн-и, — слегка отодвинулся Чонгук, но остался рядом, следя за ладонью младшего, что держала перо. Выглядело красиво, но, наверное, будет ещё прекраснее, когда на пергаменте начнёт выявляется текст, а точнее – будущее стихотворение. — Спасибо, Чонгук, — Юнги наклонил голову и даже уложил её на плечо чужое, начиная выводить буквы. Что ж, нимфа теперь, по сути, можно считать музой.       Чонгук и Юнги выглядели сейчас, как парочка. Очень молодая, где один из партнёров был ну уж очень юным. Тем не менее блондин поддерживал младшего, оперевшись рукой о траву со спины Мина, дабы тот держался уверенно, не боясь упасть или получить дискомфорт. Ещё между ними была тишина, но ни разу не нагнетающая, а просто спокойная, пока Гук следил за строчками, их читая и понимая, что у парня есть талант.       Юный поэт улыбнулся довольно юный поэт, приподнимая голову и переводя взгляд на лицо нимфа: — Пока писал, сочинил ещё две. Прочитать хочешь, или.. ты уже это сделал? — Я следил, и мне очень нравится, слышишь? Пока ты писал, я действительно получил удовольствие от прочтения, и мне бы хотелось увидеть ещё твои стихотворения, — ярко улыбнулся Чонгук. — Ты обещаешь, что принесёшь их мне? — Я... обещаю, — бледные щёки младшего залились румянцем, когда он одобрение услышал. — Мм... Чонгук... будешь моей музой? — Музой? — и старший смущается, опуская взгляд на строчки. Он несколько раз пробегается по ним глазами, пальцем тычет в землю, а потом кивает. — Заманчиво, Юн-и, и конечно же я согласен стать ею для тебя, — ведёт он ладонью по щеке Мина, теребя за щёчку худую. — Спасибо большое, — кивнул Юнги, потянулся и вдруг чмокнул щёку блондина, — думаю, с твоей помощью мои стихи будут становится только лучше. — Если ты будешь оставлять такие награды на моих щеках, то я ещё тысячу раз согласен, — улыбнулся Чонгук; кажется, он становится, как говорят в народе, педофилом. — Хорошо, — ярко улыбнулся Юнги и, потряся немного листок, чтобы чернила подсохли, сложил тот обратно в карман и вновь кружку взял в руки. — Мне не сложно. — Это будет делать меня счастливее, — признаётся нимф и поглаживает макушку парня. — Когда мы допьем чай, мне нужно будет сделать обход, Юн-и. Когда ещё ты сможешь прийти? — Мм.. я пока не знаю, но постараюсь в ближайшие два-три дня придти к тебе, хорошо? Это будет довольно скоро, — Юни опустил взгляд в кружку, облизывая губы и кивая. — Надеюсь, скоро и это стихотворение, что ты начал, будет дописано, — тепло улыбнулся нимф и провёл ладонью по тёмным волосам юноши, слегка вплетая пальцы в них, пока во второй ладони была кружечка, в который был ароматный чай. — А ещё верю в то, что, навестив меня, ты сильнее не подхватишь простуду. — Почему я должен ещё сильнее заболеть, если мы пили чай, что помогает бороться с инфекцией, — посмеялся Мин, — но спасибо, что ты беспокоишься об этом, и не стал ругать меня, как мама.       Блондин тоже посмеялся в ответ и кивнул в знак понимания, продолжая пить свежий чай; он придавал сил и, кажется, даже заставлял хотеть вершить новые дела.       Но, к сожалению, всё хорошее к концу подходит: и чай, и такое проведение времени, ведь нимфу нужно отправляться на обход. — Значит.. уже расходимся, да?       Гук улыбнулся с лёгкой грустью в глазах, ставя кружечку перед собой на землю: — Не надолго. Не успеешь глазом моргнуть, как мы уже будем вместе, может быть, снова пить чай, — хихикнул он. — Не расстроился? — Нет, что ты, — мотает головой Юн, хотя, честно говоря, ещё бы посидел вот так с нимфом. — Я знаю, что у тебя есть дела, поэтому.. не смею задерживать. — Хорошо, — Чон кивает и подростка осматривает, погладив того по ноге. — Просто прощаемся и... Всё? — Ну... Да, а как иначе? — Юнги мнётся немного, раздумывая, а потом вдруг поворачивается к Чонгуку и коротко его в губы чмокает, смущаясь сразу. — Всё.. пока, — он поднимается тихонько, разворачивается и уже прочь идёт, стараясь не оглядываться. А то тогда точно до вечера в лесу останется. — До встречи, Юн-и, — облизнулся нимф, наблюдая за юнцом со стороны и улыбаясь: несомненно, ему нравилось это.       Юнги по дорожке шёл, закрыв личико красноватое. Ох, у него сейчас бушевали внутри разные чувства. Но.. никто же не узнает о том, что здесь было между ними, верно? Как сказал сам Чонгук, ничего за пределы леса Кедо не выйдет, значит так и будет.       Подросток остановился ненадолго, сделал глубокий вдох и, опустив руки, двинулся дальше. Да, так и будет, и нет причин сомневаться в словах нимфа. Никто ничего не будет знать кроме них двоих.       Блондин, в свою очередь, когда Юнги скрылся, стал осматривать полянку, на которой был. И каково было его удивление, когда на дереве он увидел Тиен, что, видимо, была тут уже давно. — Подсматриваешь, м? — хмыкнул он. — Да нет, просто наблюдаю, — поболтала она ножками в воздухе, недовольно осмотрев друга, а потом спустилась к нему, зависая воздухе. — Ну что, сам объяснять будешь, или мне задавать наводящие вопросы? — Что я должен тебе объяснять, Тиен-а? — вскинул бровью Чонгук, уложив руки на груди. — Мне нужно отчитываться? — Ты поцеловался с мальчиком. Во-первых! С мальчиком. Во-вторых с человеком! — возмущается фея. — А в-третьих ты его ещё и старше на много лет. Ты думаешь, ты мне ничего не должен объяснять? Ах да, а ещё вы второй раз в жизни видитесь. У меня много вопросов к тебе, Чонгук! — Что с того? Конечно, это странно, что поцелуй действительно был с мальчиком, но! я не смог это предотвратить, но ты так говоришь, будто я сделал что-то ужасное! — Что с того? Ты не понимаешь, что привязываешься к человеку? — ручки в бока уперев, повышает голос Тиен. — А вдруг ты, я не знаю, в него влюбишься? Ты не понимаешь, что люди стареют, и не живут долго? Ты хочешь, чтобы тебе потом было больно? — Он ещё подросток, чтобы ты говорила о возрасте людей! — скалится нимф, поднимая ветер, что создавался из-за покачивающихся ветвей. — И вообще, это моя жизнь и мой выбор, мои поступки, понимаешь?       Маленькую девчушку чуть не снесло таким потоком воздуха, но она удержалась, стараясь поправить разметавшиеся волосы: — Ты не понимаешь, о чём говоришь, Чонгук, — продолжает она. — Не жалуйся мне потом, когда этот мальчишка приведёт в лес кучу людей, и наше место жительства уничтожат. И не плачь, если вдруг он умрёт от какой-нибудь, казалось бы, не страшной болезни, потому что не существует лекарств, что могут её вылечить. — Замолчи, поняла? Ты не имеешь права судить меня или делать поспешные выводы, — хмыкает блондин, останавливает всё и, обернувшись, в другую сторону от феи направляется, обращаясь в духа, чтобы перемещаться по лесу было быстрее. — Не хочешь ко мне прислушаться? Ладно! Только потом не говори "Тиен же меня предупреждала, она мне всё сказала". И вообще, раз ты такой умный, оставайся один! — она показала нимфу язык и улетела восвояси. Кажется, Чонгук лишился и подружки и помощницы.       Чонгуку, в свою очередь, такое совершенно не понравилось. Это был не совет подружки, а самые настоящие предъявления, которые выражали либо ревность, либо враждебность. Разве нимфу приятно это слышать? О смерти или предательстве. Нет, конечно нет, потому чем быстрее начать обход, тем быстрее он закончится.       Мин же уже добрался до дома, не знающий ничего о том, что сейчас настроение Чонгука донельзя упало. Он, оказавшись в своей комнате, в ящик прячет лист с новыми записями, сделанными в лесу, и на кровать падает, улыбнувшись.       Чонгук старался диалогу с Тиен не придавать значения. Её, в какой-то степени можно понять, ведь каждое мифическое существо, живущее в лесу, да и обычные звери боятся, что их место жительство когда-то исчезнет, а раз Гук нимф, то он обязан хранить Кедо как зеницу ока. Но разве Юнги может предать, людей с топорами или факелами привести? Вероятность болезни, наверное, чуть больше, ведь он и хромает, и болеет в середине лета, простудившись под сквозняком. Но блондин старается не думать об этом, просто перемещается по лесу, иногда приветствуя жителей, которые отвечают ему с радостью.       Сегодня вечером и Тэ хотел заглянуть в лес, чтобы повидаться со своим другом, так как они уже достаточное время не виделись. Может, разговор с кицунэ сможет привести нимфа в чувство и поможет успокоиться.       Скорее всего, так и будет. Малыш кицунэ хоть и юный, но поддержку окажет хорошую, несмотря на то, что нимф целовался с его другом. Может быть, Тэхён этого и не узнает даже, пока Чонгук будет просто ссылаться на плохое настроение, испорченное в течение дня.       Серая лисичка появляется на полянке, где сегодня днём сидели Юнги с Чонгуком. Он принюхивается, чувствуя запах давно затухшего костра и выпитого травяного чая. Зверёк уселся и задумался, водя хвостиками по сторонам. Может, он подождёт нимфа здесь, а может его поищет.       А может блондин сам настигнет лисёнка через какое-то время. Он, проведя полный обзор, успел наругать парочку лесных жителей, которые находились в опасных для них местах, после возвращаясь на поляну, где сидел его маленький друг. — Восстанавливаешь силы, Тэхён-а? — улыбнулся Гук первый раз за эти несколько часов. — Привет. — Привет, Чонгук-и, — здоровается кицунэ, взмахнув хвостом и наклонив набок голову. — Я знаю, что Юнги сегодня был в лесу. Похоже, вы сегодня были здесь, чую запах чая. Что за отвар? — Клюква, зверобой и душица, — усмехнулся Чонгук, сев рядом с Тэхёном и тыкнув подушечкой пальца в носик маленький. — Юнги сам выбирал, пока я ходил за водой. Я был очень рад, что он пришёл вновь навестить меня. Лисёнок жмурится довольно: — Ему, благодаря твоему гостинцу, стало заметно лучше. Меня потом угостишь таким чаем? Как посидели? — Конечно угощу. А посидели... М, довольно неплохо, — Чонгук прикусил губы, пока не решаясь раскрывать всю информацию, боясь за реакцию Тэхёна. — Поговорили, он набрался сил, чтобы творить. Даже при мне написал несколько строчек. — О, значит, ты видел его стихи, — кивает несколько раз зверёк. — И как они тебе? Хочу знать мнение ещё кого-то кроме меня. — Если честно, мне понравилось. Создаётся впечатление, что Юнги использует какой-то передовой, собственно созданный стиль, — улыбнулся блондин, вздохнув восторженно, вспоминая строчки на листе. — Я, правда, видел только один, вот этот новый, но Юнги обещал, что принесёт мне ещё. — Раз обещал, значит принесёт, — слышен тихий смешок, а лисёнок ближе подбирается к нимфу. — А вообще как тебя дружить с Юнги? Я знаю, он иногда суровый, но всё же хороший очень. — Суровый? — вскинул бровью Чонгук и усмехнулся, принимаясь одаривать лаской кицунэ. — Я ещё не видел его таким, потому могу сказать, что он довольно мил. А ещё вещи, которые он носит, делают его таким хрупким и маленьким, что кажется, будто он как фигурка фарфоровая. Мне кажется, когда с ним рядом кто-то, кто создаёт уют, суровость пропадает. — Да, наверное. Но дома у него уютом и не пахнет, — вздыхает лис, залазя на коленки Чонгука. — Просто... В школе есть некоторые, кто уж совсем нелестно о нём отзывается из-за стихов. Юнги даже иногда в драки влезал из-за них, — рассказывает Тэ, — так что... он довольно разным бывает. — Потому-то он в себя так мало верит, — вздыхает старший и поглаживает спинку лисёнку, опуская взгляд. Теперь понятно, почему творческая самооценка Юнги так низка. — Несмотря на драки, его натура довольно хрупка, а восприятие слов пошатывается, — качает головой Гук, слегка жалея, что отпустил Юнги так скоро.       Лис лизнул руку блондина и будто улыбнулся, — Хэй, думаю, благодаря нашей поддержке он станет верить в себя. Мы же его друзья, верно? — Конечно, Тэхён-и. Правда, он не знает, что мы друзья тоже, — засмеялся нимф, погладив голову лиса. — Но это не мешает нам поддерживать его в полной мере. — В этом же нет ничего такого. Просто.. понимаешь, не хочу, чтобы кто-то ещё кроме родителей и тебя, да лесных жителей знал о моей природе. А если Мин узнает, что мы дружим, то догадаться может. — Не переживай, я всё понимаю. Ты обезопасил себя, и это очень хорошо. Кстати, раз мы виделись с Юнги, вы не виделись с Чимином больше, м? — Мм.. с того раза, как я водил его в пещеру, больше нет, — вздрагивает лисичка. — Я рассказывал, нет? — Нет, кажется, нет, Тэхён-и. Но когда он танцевал, я уже был на поляне, — улыбнулся Чонгук. — Что за пещера? Должно быть, со светлячками, да? Она невероятная. Тэхён усмехнулся: — Да! Именно туда я его и повёл. Честно говоря, Чимин такой неуклюжий, столько раз падал. Но танцует он очень красиво, я бы не смог так. — Зато ты можешь грациозно прыгать в виде лисички. У каждого свои таланты, — хихикнул блондин, почёсывая за ушком кицунэ. — Что делал в Хекэдо? — Помогал дяде Хану, что за лошадями смотрит, с сеном, — просто отвечает Тэ, — вот и всё собственно. Ну, ещё час в школе провёл. Ничего интересного, Гук. — А что ты думаешь о любви? Прекрасное чувство, да? — издалека интересуется Гук, гладит зверька и на него посматривает, почёсывая шерстку. — Насчёт любви? — переспрашивает Тэхён. — Думаю, это замечательное чувство, — лисёнок словно улыбнулся. — Только я пока не могу сказать ничего особенного, потому что чувствую только любовь родителей, но ничего больше пока. — Я просто хотел, чтобы ты подтвердил. Надеюсь, когда-нибудь мы оба её испытываем в полной мере. Хотя, я создан ведь для того, чтобы охранять Кедо, — усмехнулся нимф, вздохнув. — Но это же не значит, что ты не можешь кого-то любить, — отзывается Тэ. — Всё имеют право любить и быть любимым. — Думаешь? Наверное, так оно и есть, лисёнок, — снова вздыхает Чонгук и прижимает к себе Тэхёна с улыбкой. — Просто в первую очередь, сейчас, стоит Кедо, — "хотя я не уверен".       Зверёк любопытный взгляд поднимает на лицо нимфа: — Хэй, а почему ты спрашиваешь меня, Чонгук? Что-то не так? — Да нет. Просто строчки у Юнги были немного романтичными, вот я и спросил, — покачал головой блондин и хихикнул, надавив подушечкой пальца на носик чужой. — Ты читал всё, что он писал? — Нет, не всё, но большинство, — отвечает лис, вновь глазки от такого действия закрывая. — Но я уверен, что даже то, что я не читал, прекрасно. У него очень хорошие стихи. — Ты прав, — выдохнув, блондин закивал головой, хотя ни одно стихотворение Юнги не читал, но он был уверен, что они прекрасны; а с сегодняшней встречи станут ещё лучше. — Сегодня долго сидеть не будем? Как-то холодно, — лисичка ёжится в руках Чонгука жмётся к нему сильнее, — наверное, завтра будет дождь. — Думаешь? Тогда... Передай Юнги, чтобы он оделся ещё теплее, хорошо? И сам постарайся! Постарайтесь до дождя быть дома, — сводит брови старший. — Хорошо, я передам. И сам обещаю, что буду самым тепло одетым человеком, — лисёнок будто хихикнул и с рук соскочил на землю. — Доброй ночи тебе, скоро увидимся! — Сладких снов, Тэхён-и, — помахал рукой младшему нимф с яркой улыбкой, ведь встреча, хоть и была короткой, прошла очень хорошо и стало легче после ссоры с Тиен.