Как приручить Зверя

Принцессе было холодно. Не то, чтобы это было удивительно, с учётом близкого расположения Фууги к горам, но одеяло у нее плотное, теплое, как раз для ночёвки на холодной сырой земле, однако по тому, как дрожало девичье тельце, было понятно, что даже оно не спасает. Оно и понятно, ведь помимо этого самого одеяла на принцессе, судя по всему, ничего нет. Йона мёрзла. А Хак, кажется, забыл, как дышать, когда понял, в чем дело. У Йоны, он уверен, кожа нежная, словно бархат, на затылке, прямо у линии роста огненной копны волос две маленькие родинки. Со спины она казалась удивительно прекрасной и утонченной, лишь уродливый шрам между лопатками упрямо мозолил глаза самим фактом своего существования. У Хака много поводов для самобичевания, но эта отметина так кричит всем своим видом: "Это твоя вина! Не уберёг! Не защитил!". Эти мысли донимали его постоянно, однако наверно впервые за очень и очень долгое время рассуждения о собственной слабости улетучились из его головы во мгновение ока, сменяясь одним единственным вопросом: какого черта? Принцесса никогда не спала одна, за очень редким исключением. Она знала, что спустя какое-то время в палатку войдёт кто-то из её спутников, чаще всего Юн или сам Хак, и несмотря на это она легла спать в подобном виде. Хак любил и ценил юного лекаря, однако мысль о том, что принцесса могла так просто обнажиться пред ним, вызывала просто отвратительные чувства. Запоздало приходят воспоминания о том, что Юн сам сказал, что будет спать с драконами, ибо они все ещё не до конца оправились от ран и за ними нужен уход. Выходит принцесса знала, что охранять её ночью будет он. Она решила его проверить? Наказать за что-то? Или на столько не воспринимает его, как мужчину, что не стесняется творить подобное? С момента его признания прошло не так много времени и такая выходка с ее стороны воспринималась не иначе как издевательство. Сколько он уже сверлит взглядом ее лопатки? Надо бы что-то сделать, обнять ее, или замотать в свое хаори и снова обнять. Нет! Стоп! Для начала нужно успокоиться и снова начать дышать. Почему-то все рациональные мысли разом вылетели из его головы, а тело изваянием застыло в одной позе. Она повела плечами и Хак с трудом проглотил ком в горле. Покрывало ещё немного сползло вниз и его рука машинально потянулась поправить его. На секунду пальцы Громового зверя задержались на девичьей коже и, о боги, как он и думал, она была до невозможности нежной. Всего одно мгновенье длилось это касание, однако подушечки его пальцев навсегда запечатлели на себе это прекрасное ощущение. Дыхание с почти различимого стало глубоким и будто с надрывом. Надо успокоиться, а лучше пойти и окунуться с головой в холодную воду. Кажется, где-то неподалеку было подходящее озеро. - Если ты сейчас уйдешь, я тебя ударю, - вдруг послышалось со стороны, как оказалось, бодрствующей девушки. - И давно вы не спите? - Уснёшь тут, когда на улице такая холодрыга, - Йона перевернулась на спину, натягивая покрывало до самого подбородка, и уставилась на Зверя своими фиалковыми глазами, которые в лунном свете, пробивающемся через полы палатки, сверкали, точно звёзды в небе. Щеки девушки слегка зарделись и Хак был готов поклясться, что видит самое милое зрелище на свете. И все же.... - Ещё бы не было холодно, с вашим то "нарядом". Принцесса покраснела пуще прежнего, натянула одеяло уже до носа и еле слышно пробормотала: - Ты смотрел? - А вы как думаете? - И ты ничего не хочешь мне сказать? - Хочу сказать, что шутки у вас не смешные. Его голос показался девушке каким-то напряжённым, с толикой затаенной обиды. Признаться честно, она сама до конца не понимала, что творит, но раз уж начала играть этот спектакль, то надо идти до конца! Иначе между ними так и останется эта стена неопределенности. - Хак, нам нужно серьезно поговорить. - Конечно-конечно, только оденьтесь сперва, - отмахнулся он и развернулся к выходу. Но Йона прекрасно понимала: если он сейчас выйдет, то к утру точно не вернётся. - Если ты сейчас выйдешь, я пойду за тобой в таком виде и буду намеренно громко говорить, чтобы Юн и остальные точно проснулись и все увидели. Голос ее был пропитан сталью и необычной решимостью, а в фиалковых глазах будто и вовсе пожар горит. По крайней мере Хака от него бросило в жар. - И о чем же вы хотите поговорить? - О твоём признании. Ну вот, как ножом по сердцу. Он ведь ей ясно дал понять, что ничего от нее не ждёт, так чего же принцесса опять поднимает эту тему? - Сейчас не лучшее время. - У тебя для этого никогда нет времени. - Потому что говорить тут не о чем. Он снова повернулся к выходу, намереваясь затеряться в лесу до самого утра, но ему помешали девичьи руки, что мертвой хваткой вцепились в его хаори. - Может тебе и не о чем говорить, но вот у меня есть, что сказать! - чуть повысив голос, яростно процедила она. Одеяло сползло с её плеч и складками легло на колени. Девичий стан подрагивать холода, или от ярости. Взгляд серьезный и притягательный, что невозможно оторваться. Оно и к лучшему, ведь стоит лишь мельком взглянуть чуть ниже... - Принцесса.... - Я люблю тебя. -.... А? - Не акай мне тут! Я говорю, что тоже люблю тебя, придурок! Где он уже это видел. - Вы верно не в себе, принцесса, - прошептал он, нервно улыбнувшись. Йона руками вцепилась в его волосы и рывком прижала голову растерянного Хака прямо к своей груди. Ладони ее были горячими до невозможности, а сердце билось так громко и быстро, что казалось, будто оно сейчас выпрыгнет из груди. Или это его сердце? - Я люблю тебя. Не знаю с каких пор, но я не могу прекратить думать о тебе. Юн, драконы, вся эта страна, их я тоже люблю, но когда дело касается тебя, все становится совершенно запутанным. И вот после твоего признания я окончательно все осознала, а ты, вместо того, чтобы выслушать меня, сбегаешь в самый ответственный момент! Столько отчаяния в чужом голосе он не слышал наверное никогда. Тихие всхлипы вырывались из её горла, тело начало трясти ещё больше и единственное, что смог сделать зверь в этот момент, это прижать ее к себе. Йона вжалась в чужую грудь, слушая гулкое биение мощного сердца, что столько лет несло в себе груз невысказанных чувств, руками снова вцепилась в складки его одежды и кажется таяла в этих крепких, но нежных объятьях. Хак не знал, что ответить. Руками он вновь почувствовал нежность ее кожи, не мимолётным касанием, а полноценно наслаждаясь этим чувством. Он задевает острые лопатки, мягко очерчивает шрам между ними, боясь причинить дискомфорт, хотя рана уже давно зажила. Все вдруг стало таким простым и понятным, что захотелось смеяться от такой лёгкости на душе. Он взял ее лицо в свои ладони, мягко очерчивая большими пальцами ее нижнюю губу, а взглядом будто просит разрешения. И она позволяет. Поцелуй вышел далеко не таким, как прошлый. Все ещё робкий, но от вложенных в него чувств невозможно было дышать. Когда воздух окончательно покинул легкие, Хак впервые позволил себе окинуть ее взглядом. Зардевшаяся, запыхавшаяся, со слегка затуманенным взором. Лунный свет придавал ее коже прежнюю аристократическую белизну. Аккуратная грудь слегка покачивалась в так ее дыханию, а желание вкусить этот невинный, но ужасно соблазнительный плод, вдруг болью отозвалось внизу живота. - Принцесса, я счастлив, - с придыханием прошептал он, - я безумно счастлив. Но если вы сейчас же не оденетесь и не позволите мне выйти, я могу сделать непоправимое. Йона лишь слегка улыбнулась и, откинув одеяло подальше, вновь прильнула к его губам. Следующим утром Юн негодовал по поводу того, что помимо еле живых драконов ему на голову упало счастье лечить внезапно простывшую принцессу. - Зверь, пока я готовлю для Йоны еду и лекарства, постарайся согреть ее, - скомандовал юноша. - Принято, - абсолютно отстраненно ответил он и, притянув принцессу в свои объятья, сел под деревом чуть в стороне от всех остальных, дабы их не слушали лишние уши. Йона, красная не только от температуры, лишь сильнее вжалась в него, боясь поднять на парня свой взгляд. Эйфория от ночного проишествия уже прошла и ее место заняла неловкость. - Принцесса, ответьте мне на один единственный вопрос, - ну вот! Сейчас будет насмехаться над ней, а ей и так деваться некуда. - Ко всему, что произошло этой ночью, имеет какое-то отношение Грусноглазка? - Что? - она подняла на него недоуменный взгляд. - Причем здесь Дже-Ха? - Принцесса, я знаю вас не один год и как никто понимаю, что подобная идея не могла возникнуть в вашей голове самостоятельно, и из всей нашей честной компании я знаю только одного человека, способного надоумить вас на такое. - Это не он. - Тогда кто? Йона опустила взгляд и в который раз не может найти себе места. Кажется весь запас своего мужества она истратила этой ночью. - Аямэ. - Аямэ?! Когда успели?... - Когда в очередной раз после своего признания ты не дал мне возможности объясниться, - зло прошипела она. - Ты сказал, что у нее есть возлюбленный, и я подумала, что она меня поймет, - уже спокойней продолжила Йона. - И что она вам посоветовала? - Сказала использовать свои женские чары, чтобы удержать твоё внимание. - И вы решили воспользоваться этим советом по максимуму, - ехидно сказал он. - А с тобой иначе нельзя, - решительно заявила девушка. - Непробиваемый, как скала. И вообще, после всего, что произошло, ты обязан на мне жениться. Зверь уже не сдержался и рассмеялся в голос, а затем зарылся носом в ее пламенные кудри и томно прошептал на ухо: - Не смею перечить вам, моя госпожа.