Не ранеточное это дело

      – Вау! Ленка! Круто! Как раз песни не хватает для группы, — начала было Морозова.       – У тебя что, ещё одна есть? — спросила исполнительница.       – Это пока секрет, я хочу полностью написать, — улыбнулась девушка.       – Девчонки, мне пора, у нас скоро репетиция с «Ранетками», точнее с теми, кто остался, – добавила Липатова и ушла одна на репетицию.       Остались Лера, Лена, Нюта и Белла. Повисла неловкая тишина, каждый думал о своём. Новикова про Валентина, Кулёмина о Диане и Гуцуле, Морозова про Германию и слова Липатовой-старшей. Тишину прервал взгляд Изабеллы на Нюту, черноволосая поняла: надо простить Леру. Хоть язык никак не поворачивался это сделать, но рано или поздно это надо было совершить.       – Нов... Лера, я тебя прощаю, – быстро сказала Нюта, отчего Лена сразу же вернулась в реальность.       – В смысле? — спросила Новикова.       – В прямом, я прощаю тебя за всё.       – Спасибо, Ань, — обняла Лера девушку, вслед за этим последовали слова Нюты:       – Лера, давай договоримся, ты меня только Нюта зовешь. Меня даже Ленка так не называет... – взглянула на подругу девушка.       – Хорошо, прости.       – Ребят, я пойду. Устала сегодня, — Кулёмина и правда выглядела уставшей.       – Хорошо, до завтра.       – До завтра.       Зеленоглазая удалилась из помещения и направилась прямиком к развилке. Перед ней был выбор на три дороги: домой, заброшенное здание, физрук. Сегодня при словах Леры о том, как её защищал Виктор Михалыч, в глубине души у девушки из одиннадцатого класса поселилось семя под названием «Любовь». Оно было ещё маленькое и хрупкое, именно его Лене хотелось сохранить навсегда. И сейчас блондинка шла к дому Степнова.       В это время началась репетиция в назначенном месте и нужный час у «Ранеток». Прокопьевой понравилась игра Дианы на ЕЁ гитаре. После репетиции для новичков принято было устроить такое испытание типа: выпить алкоголь, рассказать о себе или же что-то в этом роде. Брюнетка решила, что Диане будут лучше подходить первые два варианта.       – Так, сейчас ты должна выпить стакан коньяка, а потом рассказать о себе. Это для того, чтобы окончательно тебя в группу принять, – усмехнулась Прокопьева.       – Я не пью, я спортсменка.       – Пей, от одной кружки ничего не будет.       – Я прекрасно понимаю, для чего это. Так что не буду пить, – Диана вспомнила, как в школе у них принимали новеньких. И то, как она тогда от одной злосчастной кружки была пьяна в нолик.       – Ладно, не хочешь пить коньяк, тогда расскажи о себе.       – Меньше знаешь, крепче спишь, – твёрдо сказала Диана.       – Говори давай.       – Я же уже вам говорила – я из Питера. Тут недавно, приехала к подруге.       – И где твоя подруга живёт?       – Я не помню улицу, отстань.       – Линзы носила? – увидев неуверенный кивок, Прокопьева продолжила: – Отлично, надевай зелёные. Надо кое-что проверить.       Кулёмина-младшая уже сейчас понимала, что если зелёные линзы будут на её глазах, то она будет точной копией сестры. Ей надо было что-то быстро придумать... Тут на помощь пришло то, что её сестра постоянно с мешками под глазами и ходит с челкой. А младшая-то не любит чёлку и прочее. Поэтому Диана легко надела линзы и взглянула на группу.       – Полное сходство с Кулёминой. Глаза, рост, игра на гитаре, спортсменка. Ты точно не её сестра? — спросила Аня.       – А кто такая Кулёмина? Я такой не знаю.       – Ладно, расходимся.       Все пошли по домам, Диана выдохнула с облегчением, что её не узнал главный враг сестры. Лена же подошла к двери физрука и думала, звонить или нет. Нажав на звонок, девушка повернулась к двери спиной. Через две минуты ей открыл брюнет и был удивлён, что Кулёмина к нему пришла. Она стояла спиной и не проронила ни слова, он стоял лицом к её спине и тоже ничего не говорил. Такое было минут пять, потом он впустил её в квартиру и закрыл дверь.       – Кулёмина. Что-то ты зачастила тут у меня, что опять случилось?       – Ничего, можно я у вас переночую?       – Опять врёшь; ладно, оставайся.       – У вас есть коньяк? – холодно спросила Лена.       – Есть, но тебе сейчас нельзя. У тебя же рана на голове.       – Слышала, вы меня сегодня перед Савченко защищали.       – Новикова сказала? Да? – без удивления произнёс учитель.       – Да, спасибо вам за защиту.       – Слушай, ты же сюда не за благодарностью пришла. Что-то случилось?       – Вы же помните Диану? – Она села на уже родной диван.       – Ну да, а что?       – Она в «Ранетках»...       – Почему ты так думаешь?       – Сначала она спросила, во время приезда, что за группа «Ранетки». Я отказалась отвечать на этот вопрос. Потом, когда я вчера напилась, Диана взяла мою гитару и ушла на репетицию к ним. Мне Новикова сказала, а ещё Липатова сказала, мол, гитара как у меня. А сегодня я хотела в гараже новую песню показать, а моей гитары нет. Значит, это недоразумение с ней на репетиции.       – А что такого в том, что она играет с ними? Я не понимаю.       – Она сует нос туда, куда не надо. Если Диана разворошит это осиное гнездо, то можем пострадать Нюта и я. Понимаете? Ей интересно, почему меня из группы выкинули. Но Прокопьева тоже не тупая и скоро поймёт, откуда Диана родом.       – Да не волнуйся ты, если её ещё не выгнали, значит, ситуация под её контролем.       – Сегодня Гуцул цветы подарил... – перевела тему блондинка, – а я отказалась, он прощение просил. Но я не могу его простить.       – Я тебя понимаю.       Они ещё долго болтали, и в этот момент Новикова осмелилась позвонить Валентину.       – Слушаю.       – Привет.       – Здравствуй, – холодно ответил парень, его тоже можно было понять. Он делает ей подарки, зовёт в рестораны, кафе, уделяет внимание, делает всё! А она в ответ ноль внимания.       – Можем встретиться?       – Я занят, уроки и родителям помогаю, – Коваленко решил повторить фразу Новиковой, чтобы дать ей понять, как ему было больно.       – Ну не ври, я серьёзно, – с грустью сказала девушка.       – Я тоже, ты всё? До свидания, – закончил звонок Валентин и отложил телефон.       – Обиделся... Сама виновата.       Вернувшись домой, Диана не увидела сестру и подумала: «Может, это к лучшему?». В этот момент сёстры Липатовы гуляли по Москве и обсуждали разные вещи, им было хорошо. Снежинки падали на их шапки и шарфы, оставляя нежный след в виде точки.       Кафе, где работает Гуцул, в эту ночь работало без перерыва. Сам парень разносил заказы и слышал однотипную фразу: «Молодой человек, а где девушка, которая готовила лучший кофе?» На неё парень отвечал тем, что она уволилась вчера днём. Все были разочарованные и покидали кафе по очереди. Лиля это прекрасно видела и понимала, что сейчас кафе развалится. Девушка набрала номер телефона Кулёминой и ждала ответа, Лена видела звонок, но сбросила его. Опять звонок, и ещё один. Тут Лена взяла трубку, и началось самое интересное.       – Я слушаю, – с холодной ноткой ответила Кулёмина.       – Здравствуй, это Лилия Викторовна.       – Я в курсе, что вам ещё от меня надо?       – Возвращайся на работу, – на полном серьёзе сказала Лиля.       – Нет, – точно также ответила Лена, – вам что-то ещё надо?       – Вернись, клиенты тебя только и ждут!       – И? Это не мои проблемы, а ваши. До свидания, мне нужно отдыхать.       – Лена, если ты не вернешься... – не успела та договорить, как её перебил голос блондинки.       – То что? Я уже не ваша работница, я школьница. И уж тем более, я больше не девушка вашего компаньона, – подытожила Кулёмина, – поэтому я завершаю наш звонок и очень хочу верить, что больше вы мне не позвоните.       Звонок был действительно окончен; Лена не могла понять, почему она до сих пор не удалила контакты «Лилия Викторовна» и «Игорь Гуцулов». Но сейчас девушка это наконец-то сделала и легла спать.       Всю ночь Нюта писала строчки для песни «Налоги на любовь», ближе к трём часам ночи она закончила её и закрыла тетрадь. Утро наступало медленно, всю ночь шёл снег, выпали большие сугробы. Стас Ковалевский жил с родителями, но сейчас те уехали на месяц в другой город, поэтому в этот момент он был один.       Парень встал в шесть утра, как всегда рано. Он поставил чайник на плиту, а сам пошёл принимать душ. После процедур в ванной брюнет направился готовить завтрак. На завтрак у него вышла овсянка и кружка чая. Стас сидел возле окна и смотрел на то, как падал снежок с соседних окон.       В этот момент в квартире Степнова была странная и смешная картина, Лена встала первой и заняла ванную. Вот уже как тридцать минут Кулёмина там что-то делает, а учитель психует.       – Кулёмина! Что ты там делаешь! Мне на работу к первому уроку!       – Надо же! А у меня первая физкультура! Поэтому мы на равных! – кричала из ванной девушка, были слышны звуки душа.       – И что, мне ждать?!       – Идите завтрак приготовьте, я через пару минут выйду.       Учитель вздохнул и направился на кухню. Блондинка же стояла под душем, и на неё лились капельки воды, стекающие по её бедному и измотанному телу. Через шесть минут она закончила принимать душ. Кулёмина вышла в той же одежде, что и вчера. И с босыми ногами прошла на кухню спросить одну вещь. Когда она зашла и её увидел Степнов, у того не было слов. Он видел прекрасную девушку с улыбкой, мокрые волосы которой были очень милыми в таком виде, и её тёплый взгляд.       – Виктор Михалыч, а у вас фена не найдётся? – со смущением спросила ученица.       – Найдётся, в ванной на верхней полке.       – Спасибо, – улыбнулась девушка и прошла сушить волосы.       Спустя пять минут она вышла ещё лучше, пшеничные волосы были красиво уложены и сияли на зимнем солнце. Степнов успел приготовить гречку, и всё, на кофе у него не хватило времени. Кулёмина подошла к плите и начала готовить кофе по своему фирменному рецепту. В этот момент Виктор Михалыч наконец-то зашел в душ и начал его принимать. Русоволосая девушка, пока варила кофе, задумалась по поводу Игоря и кафе... Держало ли её что-то там? Нет, уже ничего и никто... Но всё же боль в сердце так и не уходила и давала о себе знать в ненужные моменты. Сердце и душа ныли, а в голове шли воспоминания, и под глазами накапливались эмоции. «Лёд устал плакать, Лёд, лёд, лёд. Лишь тот, кто плакал, Тот поймёт...» «Если бы стало хоть немного теплей, Он бы растаял и остался с ней...»       Лена не заметила, как прошло время и то, как Степнов уже стоял рядом и взял из её рук прибор для варки кофе. Девушка вышла из пелены воспоминаний и села за стол завтракать. Он прошёл в тишине и достаточно быстро, лишь иногда проскакивали фразы: «Вкусно?» или же «Сколько времени?»       – Я пойду, Виктор Михалыч. Надо ещё домой забежать, – холодно проговорила Кулёмина и встала со стула.       – Стой, – он взял её за запястье.       – Что?       – Обещай не заходить так часто, а то это пугает, – на слова преподавателя блондинка слегка усмехнулась и ответила:       – Хорошо, постараюсь.       В этот день миловидная брюнетка обещала своей сестре, что приведёт её в школу на все уроки, чтобы та увидела всю «прелесть» российского образования. Девушки собирались не спеша, Наташа была одета в лёгкие джинсы чёрного цвета и в кофту коричневого оттенка. Её сестра же была одета в такую одежду как длинноватые, точнее расширенные по бокам, брюки серого цвета; рубашку светло-коричневого оттенка и рукавами три четверти, а также на ней были одеты туфли на танкетке чёрного цвета, как по классике жанра. Образ двух девушек дополняли два пальто, одно бежевое, другое чёрное. Когда они вышли из квартиры, на часах было восемь тридцать – успевают. Липатовы шли нормальным темпом и по дороге встретили Женю с Колей.       – О! Женя, Платон, привет! – улыбнулась брюнетка.       – Привет, Наташка, а это кто? – оба взглянули на рядом стоящую рыжеволосую немку.       – Знакомьтесь, Изабелла, моя сестра из Дюссельдорфа. Белла, это Женька и Коля.       – Разве не Платон? – переспросила Белла, так как не поняла причину двойного имени.       – Нет, его зовут Коля, просто у нас принято звать всех по прозвищам. Его вот Платон, из-за фамилии, а Женьку – рыжая.       – А, понятно.       – Наташка, а она на русском хорошо говорит? – спросила рыжая с вопросительным взглядом.       – Да, чуть-чуть. Не волнуйся, она уже осваивается.       Четвёрка практически школьников направилась в школу, по дороге они разговаривали о разных вещах. Говорила ли Изабелла про Лену и их перемирие? Нет, она считала, что они сами скажут, когда надо. Она делала вид, что понимает их разговор, но на самом деле очень многого не понимала. Поэтому в её голове созрела мысль начать учить русский язык. Одной из причин было не только недопонимание людей, но и то, что ей казалось, будто её сестра ей что-то недоговаривает или не так говорит. К сожалению, Белла частично знакома с иностранными учениками из других стран и прекрасно знает, как их обманывают в переводе языка. Сейчас ей хотелось бы снова обнять подруг детства Луизу и Мари. Но они на данный момент очень далеко от неё и, скорее всего, заняты учёбой.       Лена пришла домой и застала Диану спящей, решила не трогать её и прошла к себе в комнату. Там быстро натянула спортивную форму и побежала в школу. По дороге зашла за Нютой и, когда они уже шли вместе, предложила зайти за Лерой. Нюта хотела сказать что-то против, но она же простила Новикову... Значит, надо дружить.       На самом деле барабанщицы никогда не дружили, даже близко. Они всегда относились друг к другу, как коллега к коллеге. У них не было той связи, как у Наташи и Леры или Лены и Нюты. Не было таких тем как: "Прогуляемся вечером?" "Держи подарок" и так далее. Просто чисто деловые отношения, не больше и не меньше. Конечно, Морозовой было крайне тяжело влиться в коллектив группы. Где «Ранетки» и где она из детдома. Когда её брали, ей не сказали о том, что взяли на время отсутствия Леры. В то время первая барабанщица ушла из коллектива на некоторое время. Лера и сама не знала о такой замене.       Однако, когда она вернулась, мало никому не показалось. Нюту не принимали в коллектив до последней капли, считали чужим человеком. Честно говоря, даже Кулёмина не сразу начала с ней общение. Лена по природе необщительная натура. Нюту все презирали и избегали её, создавали видимость «счастливой семьи». Но девушка понимала: её никогда уже не примут в коллектив всей душой. Коллектив привык жить с Лерой, а не Нютой. Вот и сейчас – она идет рядом с Леной и думает о том, насколько та её любит. А та в свою очередь думает о совсем других вещах.       – Нют, я забегу к Лере, а ты тут подожди, хорошо? – улыбнулась зеленоглазая девушка.       – Да, конечно, иди, – как бы с радостью сказала собеседница.       Когда Лена зашла в подъезд, Морозова села на лавку и начала думать о тех переменах, которые произошли между ней и Кулёминой. Воспоминания окунули её в омут и не давали оттуда выйти... Что случилось с их дружбой? Что она упустила? По какой причине Лена неожиданно начинает примирение? Ведь ещё недавно они вместе ненавидели «Ранеток» и весело обсуждали новости...       Нюта понимала, что многого не знает об их группе. Ведь пришла она лишь год назад, а группа почти два года была в старом составе. У каждого были свои связи и секреты, Лена не исключение. Что произошло с её приходом? Коллектив встал против неё... Потом ушла Лена, а за ней и она. Они стали близки как никогда раньше! Поддерживали друг друга, веселились, дружили... И в один момент так легко зачеркнуть грань ненависти и любви.       Брюнетка сидела и пыталась вспомнить хоть какую-то зацепку. И тут вспомнила: день, когда Новикова вылила кофе на их волосы. Тогда Нюту и Прокопьеву Рассказов отвел на урок истории, а Лену и Леру Степнов на физкультуру. Они просидели в подсобке сорок пять минут! Что же там такое произошло? К сожалению, она так и не узнает этого... Сейчас Нюта сидела и смотрела на свои сапоги и ждала Кулёмину.       Кулёмина поднялась на нужный этаж и позвонила в дверь, ей открыл Андрей Васильевич с уставшим видом. Мужчина не стал ничего спрашивать у спортсменки и пропустил её в квартиру. Сняв обувь и поставив её в нужное место, Лена прошла в комнату к Лере. «Надо же, совсем ничего не изменилось с того времени...» — подумала девушка и прислонилась к дверному косяку. Перед ней красилась «звезда школы» и что-то бормотала про какого-то Валентина. «Опять Валентин, да кто же это такой?!» — недоумевала Кулёмина и смотрела на блондинку. Новикова не сразу увидела гостью и лишь спустя пару минут испугалась её присутствия.       – А ты что тут делаешь? – с испугом спросила барабанщица.       – Тебя жду.       – Зачем?       – В школу пойдём.       – А, ну ладно. Я сейчас.       Через пару минут девушки вышли из подъезда и направились втроём в школу. Дорога была слегка долгой и абсолютно тихой, никто не разговаривал. Нюта изначально не хотела начинать разговор, хотела больше узнать сторону Лены. А та в свою очередь ни с кем не желала разговаривать, находилась в своих раздумьях. Кулёминой предстоял бой уже скоро, ей не до дружеских бесед. А вот Новикова пыталась начать разговор, но настроение Нюты и Лены не давало ей этого сделать.       В таком темпе они дошли до школы и оказались в гардеробе. Кулёмина уже с самого утра была на позитиве, но жалкий коллектив «Ранеток» испортил ей настроение. Тройка стояла напротив четверки. Прокопьева уже познакомилась с Беллой и успела кое-что навешать. Все уже понимали, что сейчас либо начнётся ругань, либо они просто пройдут мимо друг друга. Но спортсменка правда хотела уже уйти, как её начали снова доставать «Яблочки».       – Что, Кулёмина, скитаешься? Коллектив к себе переманиваешь? Не стыдно ли? – усмехнулась Аня.       – Ха-ха-ха, – с иронией произнесла Лена, – а ты хоть знаешь такое выражение, как «каждый сам за себя»? Новикова сама приняла это решение, я никого не переманивала.       – Лера не способна была в своём уме на такое, – всё так же сказала брюнетка.       – Почему ты так думаешь? Я что, тупая для тебя? – не поняла слова Ани Лера.       – Ты? Нет.       – Я сама решила уйти, я уже устала от давления. Уверена, скоро ты совсем одна останешься.       – Не одна, у меня есть басистка.       – Такая же сволочь, как и ты, наверное, – грубо сказала Новикова, в глазах Лены было непонимание ситуации.       – Да уж получше некоторых, — нарывалась Прокопьева.       – Хватит! – крикнула со всей злостью Кулёмина на обеих. – Вы не имеете права судить о людях, которых не знаете ещё полностью! Имейте уважение к личности!       – Смотрите, какая защитница нашлась, а с чего это ты защищаешь эту девушку? Ты её даже не знаешь, – произнесла Аня.       – Да, не знаю. Но вы не можете судить о человеке без доказательств. Вдруг эта девушка хорошая! – защищала сестру блондинка.       «Ага, только обо мне судили сразу, без всяких доказательств», – вспомнила Нюта.       – Эта Диана долго не продержится здесь, – заключила Аня и удалилась со своей «свитой».       Все разошлись по кабинетам и больше не разговаривали. Даже если они это и хотели, то не стали бы давить на того, кто этого не хотел. Шёл урок физкультуры, типичные упражнения и тому подобное.       Все бегут в своём темпе и отсчитывают минуты до звонка, но не девчонки. Одна думала про ближайшие дни, другая про репетицию, третья о своей жизни. Когда Кулёмина бегала, к ней в компанию неоднократно пытался влиться Гуцулов, но она игнорировала его. В один момент он ещё раз подбежал к ней, и Лена толкнула его в бок. Игорь всё равно не отстал, и тогда блондинка сказала ему последнюю фразу: «Отвали! Я что тебе тогда неясно сказала? Я больше тебе не девушка и не друг, просто одноклассница. Отвали уже от меня! Оставь в покое, если желаешь счастья». И Игорь оставил её в покое, про своё обещание он не забыл. Помнил её слова о том, чтобы избавиться от слухов об их паре и чтобы «Ранетки» отстали. И сегодня парень решил выполнить его окончательно.       Если бы Гуцул знал, что для Лены сейчас не нужно никакой шумихи, то не стал бы надоедать. А Степнов видел, как тяжело его ученице, и думал, каким образом ей помочь. В голову пришла её фраза и поставила его на место: «Я не нуждаюсь в вашей помощи. А если и буду, то скажу сама. Вы же знаете, я не люблю быть в долгу...» Но видеть её страдающее лицо он не мог! Да, он знал историю Кулёминой с Гуцуловым. Поэтому решил не ввязываться в их подростковые страсти. Урок прошёл быстро и на этот раз без происшествий.       Виктор Михалыч завершил урок, и все направились на следующие уроки. На большой перемене, когда все шли в столовую, Кулёмина как обычно сидела за своим столиком и что-то писала в тетрадь. Неожиданно к ней подсела Лера, спортсменка мигом закрыла тетрадь и уже хотела убрать её, но Новикова начала допрос:       – Что это?       – Тетрадь, как видишь.       – Зачем её прятать? Что там такого?       – Личное, ты зачем-то пришла или просто? – Лена убрала тетрадь в сумку, которая висела на стуле лицевой частью к прохожим.       – Посоветоваться.       – Насчёт чего?       – Молодого человека...       – А Ли... Наташа тебе не помогла?       – Она ходит с Аней, Женей и Беллой сегодня. Я не хочу скандала с этой сволочью снова.       – Кстати, про Прокопьеву. Точнее про басистку в их группе. Не нужно делать поспешных выводов... – девушка посмотрела на Беллу, которая сидела за столом с той компанией.       – Почему ты защищала эту девушку? И не надо повторять о том, что надо уважать личность.       – Я не могу сейчас тебе сказать. Когда-нибудь ты узнаешь.       – Ладно, скажешь, когда сможешь.