Не ранеточное это дело

– Кулёмина, не ври, ты сто процентов бегаешь и занимаешься. – Да, бегаю, и всё. Виктор Михалыч, мне пора идти, — замялась Лена. – Куда? – Домой, до свидания...

***

Кулёмина хотела уже уходить из зала, Степнов куда-то ушёл. “Наверное, за бумагами для работы”, — подумала она. В этот момент, когда она убрала мяч обратно, зашла четвёрка девушек. Это были “Ранетки”, они не ожидали здесь увидеть предателя и, причем, она тоже не ожидала увидеть здесь их. Лена стояла возле стены и смотрела на них, обдумывая, как бы уйти отсюда без войны. – Что ты тут делаешь? — Прокопьева смотрела на неё со злобой. – Ань, она, наверное, хотела украсть у Степнова инвентарь. Это же её натура, — Новикова усмехнулась своим словам. – Да, Лера, согласна с тобой. Предала однажды, предаст и ещё раз, — Аня посмотрела на Женю, чтобы та её поддержала. – Я поддерживаю Аньку... — рыжая промямлила эти словечки, иногда она боялась лидера группы. И лишь одна Наташка молчала, потому что была на обеих сторонах. Ей было жалко и девчонок и Ленку. – Замолчите, змеюки! Я пришла сюда на тренировку! — рявкнула блондинка. – Это мы-то змеюки? Нет, ну ты слышала, Лерка? Она нас змеями назвала, — брюнетка, которая была самая низкая, позволила себе сарказм. – А кто же вы ещё? Устроили здесь не пойми что! Раньше были такие хорошие, а теперь не люди, а какие-то сволочи стали! — стараясь сдержать себя, говорила Лена. – Тогда ты знаешь кто? Ты... — искала нужное слово Аня. – Ну, кто? – Ты выдра! – Я?! Я выдра?! Сучка ты заученная! — Лена подбежала к Прокопьевой и взяла её за волосы, начала драться. Так как Аня была лидером, то все, кроме Наташи, накинулись на Ленку и тоже начали драку. Трое на одного. Липатова быстро сообразила и побежала искать Степнова; когда они пришли вместе, то была картина маслом. Аня с разбитой губой; Лера с разбитыми коленками и её голова снова пострадала; Женя с ушибом; и Кулёмина лежала на мате, из носа кровь, губа разбита, ещё ребра ныли. Всем досталось по-крупному. Увидев девчонок в таком состоянии, физрук присвистнул. – М-да... Из-за чего драка? – Она нас змеюками назвала! — не унималась Аня. – Они вообще меня выдрой назвали, — с закрытыми глазами прохрипела блондинка, лежа на мате. – Ну, вы же понимаете, что вам же хуже. – И что? Мы и так страдаем из-за этой выдры! — Новикова держалась за голову. – Так, все по домам, Кулёмина, вставай давай. Пойдём раны твои обрабатывать. – Ну, Виктор Михалыч, может я полежу? – Я сказал, вставай, — девчонки ушли со злостью, Кулёмина встала и пошла за мужчиной. – Садись, обработаю тебе раны и домой провожу. – Виктор Михалыч, не надо, мне ещё за новой гитарой надо съездить и за клавишами. – Стой, за какой гитарой и клавишами? – Обычными, Нютка просила... — Лена поняла, что сказала лишнего. – А зачем они ей? — Виктор Михалыч взял перекись и вату, начал обрабатывать её раны. – Ай, — прохрипела Ленка, — у нас группа есть, будем песни записывать, потом деньги зарабатывать. – Что за группа? Я что-то забыл. – Там лишь я и она, “fallen leaves” называется. – На чем играете? – Она на барабанах, я на басухе и ритм. – А потом? Ну, когда будут у вас клавиши и соло, кто на чем будет? – Я соло не потяну, буду на клавишах. Вы мне уже всё обработали, спасибо, я пойду, — Кулёмина встала с места и хотела поскорее уйти, время у маклеров не резиновое. – Стой же ты! Убегаешь, словно пожар. Ты обещала сегодня встречу в парке возле твоего дома. В шесть, помнишь? – Помню. Мне правда пора. – Ладно, беги. Взяв сумку, она кинулась в гардероб, надела куртку с капюшоном и побежала на бой. Бежала непрерывно десять минут. Когда она пришла, там уже шёл бой, и она думала, что пронесет. Зашла в раздевалку, скинула куртку и сумку, взяла форму. Она уже была в форме: шорты, топ, бандана и прочее, но не успела Кулёмина выйти из раздевалки, как в её лицо прилетела пощёчина. Это был один из маклеров, Иван, он был зол на неё, деньги пропадают из-за её опоздания. Его рука была всегда тяжёлой, пощёчина была слишком жестокой, настолько, что у девушки прошла слеза. Крикнув на неё пару ласковых словечек, Иван закончил тем, что убавил Лене гонорар за бой, почти в половину. Было триста долларов, стало практически сто пятьдесят. Блондинка задумалась, а как она вообще выживать теперь будет? Следующий бой через неделю, на этой неделе надо заплатить за квартиру, а продукты? А лекарства? Нет, ну, вылечиться она и сама сможет, ладно. Но чем она будет завтракать? А сидеть на шее у кого-либо ей было стыдно. Экономить на свете? Чтобы от выплаты оставалось хотя бы на хлеб? А толку? Завязать с боями? И? Куда она пойдёт работать? А что родителям скажет? Они ведь считают, что их дочь живёт хорошо. В её голове было очень много вопросов. Вопросов много, а ответов ноль. Её мысли прервал второй маклер, он представился при встрече когда-то, Евгений. – Кобра, на бой. Даю две минуты на сборы. – Хорошо, сейчас. Кобра – её прозвище на ринге, считали, что она будет драться до конца и бьёт в самое больное. Лена вышла на ринг, перед ней стояла девушка лет двадцати, может, девятнадцати, брюнетка с жёлтыми глазами, она выглядела уверенной, как и Кулёмина. Бой начался, первая начала Лена, ударила соперницу в грудину, промахнулась. Потом её ударили в плечо, промах. Наконец она попала в ребра соперницы и поняла, что той уже становится хуже. Ударила ещё раз в лицо, потом повалила с ног, и бой окончен. Блондинка спустилась вниз для получения денег, получила, и её схватил за шею Иван. У неё кончался воздух. – В следующий раз опоздаешь, гонорар будет сто долларов. А то и все пятьдесят. Уяснила? – Поняла я! Поняла! Пусти! Он отпустил. Она ушла. Пришла к себе домой только к двум-трем часам дня. Прошла на кухню, была сильно уставшая, открыла холодильник. “Ясно, Кулёмина, у тебя мышь в холодильнике повесилась”, — сказала она себе под нос, закрывая его обратно. Начала искать в ящиках хоть что-то съедобное, нашла гречку, недопитую бутылку коньяка и энергетика. Выбор у неё был не богатый, она решила сходить в магазин. Там купила на полученные деньги бутылку молока, две булки хлеба, сыр, коробочку чая, немного яблок, пельмени, картофель и масло подсолнечное. Прошла на кассу, девушка глянула на её состояние и продукты, скорее всего, решила, что она бедная. Кулёмина заплатила за продукты и потащила их домой, там уже поставила в холодильник. “Ну, хотя бы, с голоду не умру, главное – чтобы воду и свет не отключили”, — рассуждала вслух Ленка. Сделала себе гречку и чаю, поела и пошла спать. Проснулась от звонка мобильного телефона, посмотрела, звонила Нюта. “Твою мать, надо же встретиться”, — крикнула на всю квартиру она и взяла трубку. – Алло. – Лен, ты идёшь? Я тебя в кафе жду у Гуцула. – Иду. Сейчас, минут пятнадцать подожди. – Жду. За эти пятнадцать минут в доме у блондинки произошло невозможное. Она замазала пощечину и синяки, к своей одежде добавила очки с темными линзами (для скрытия пощечины). После побежала в кафе и успела вовремя. – Я здесь, — Лена села напротив брюнетки. – Отлично, я считаю, что нам нужен клавишник и гитарист. А ещё лучше, всё сразу. – Где же я тебе найду такого человека? – Ну, вдруг, с неба свалится... — проговорила Морозова. – Ага, прямо так возьмёт и свалится, да? — засмеялась Лена, как тут сзади подошёл её парень. – Кто свалится? Куда? Привет, Лен, — поцеловал её в щеку брюнет. – Привет, Игорёк, да так. Мы тут с Нюткой обсуждаем то, что никогда не будет. – Ну, Ленка, почему нет-то? — возмущалась подруга. – Да потому, где я найду тебе клавишника и гитариста? Они не выпадают из автомата и с неба не падают, — начала возмущаться в ответ Кулёмина. – А вам зачем эти специальности? А, девчонки? – Группу пополнять, деньги заработать хочется, а эта упертая дылда не хочет делиться с ними деньгами, — закатила глаза. – Да блин, Нюта, а чем я тогда буду за квартиру платить? У меня хозяева, или как их там, не железные. – Я тебе помогу с долгами, — Гуцул улыбнулся. – Спасибо большое, ой, я же сегодня вроде выхожу на работу, да? – Да, сегодня в десять вечера. Кстати, может, вы и нашли гитариста и клавишника. – В смысле? — Нюта удивилась. – Я в неплохих ладах с клавишами, а один мой знакомый, Стас, не Комаров, играет на гитаре, кажется. – Игорь, не прикалывайся, ты на клавишах играть не умеешь... — Лена представила его за инструментом. – Лен, умею я. Просто ты никогда не видела. – Ладно, голубки, мне пора. Лен, если что, звони. – Давай, Нюта, — попрощалась Кулёмина и встала из стола. – Ты куда? – Мне на встречу надо к шести. – Ну? Сейчас же только четыре часа. – Игорь, я хочу жутко спать, — посмотрела на него сквозь очки блондинка. – Ладно, иди, я тебе позвоню, когда на смену, — сказал Гуцул и в ответ получил поцелуй в щеку от девушки. Кулёмина ушла домой и, когда пришла, сразу же легла на кровать и уснула.

***

Ранетки, или лучше те, что остались, сидели возле подъезда Липатовой и обсуждали зимние туры. Ещё пытались прийти к общему мнению о новой басистке. – Может, устроим концерт в клубе, а там найдём новую гитаристку? — предложила Новикова. – Это шанс один на миллион, может, лучше она нам с неба свалится? — Аня рассуждала. – Такие, как Кулёмина, с неба не свалятся, — прошептала Липатова, но её никто не услышал. – А если найти замену в школе?.. — предложила Алёхина. – Да кто станет играть с нами? — перебила её Лера. – А может, кто-то да свалится? — Прокопьева верила в чудо. – Тур зимой, ещё есть время, — не падала духом Наташа.

***

Кулёмину разбудил звонок на мобильный телефон, снова Степнов. Девушка вспомнила о встрече номер два и взяла трубку. – Алло... — сонным голосом пробурчала она. – Спишь? – Нет. – Я тебя возле парка жду. – А знаете, давайте вы ко мне в гости зайдете? Я просто не хочу куда-то ещё идти сейчас. – Хорошо, сейчас буду. Ещё не до конца поняв свои слова, девушка лежала на кровати в синих джинсах, клетчатой зелёно-белой рубашке и чёрной кофте. Только через минуту она поняла, он же к ней сейчас зайдет! Встала и начала быстро убираться, выкинула все банки из-под энергетиков. Заправила кровать, похоже, впервые за это время. Расчесала волосы и вскипятила чайник. Стук в дверь; она держала в руке старый энергетик в стеклянном стакане, от неожиданности она уронила его, он упал со всей силы и разбился. Осколки по всему полу, лёгкий мат, и она пошла открывать дверь; открыла и увидела физрука. – Проходите, не обращайте внимания на осколки, я разбила стакан. Сейчас соберу осколки и выкину, — она ушла на кухню и начала собирать стекло. Степнов прошёл за ней. “А ведь с того дня, как я у неё был, ничего не изменилось... Наверное”, — думал Виктор, смотря на то, как после того, как выкинула осколки, девушка начала разливать чай и резать сыр для бутербродов. – Кулёмина, сядь ты наконец. – Сейчас, я сегодня уже четвёртый раз просыпаюсь, — Лена делала бутерброды. – Слушай, я хотел с тобой поговорить по поводу многих вопросов... — он взял из её рук чай и тарелку с едой. – По поводу каких? — Кулёмина села напротив. – Во-первых, твой образ жизни. Во-вторых, твои синяки и ушибы. В-третьих, хотел бы тебе кое-что предложить. – Виктор Михалыч, ценю ваше рвение помочь мне, но я не люблю помощь, это редкость. Вы же знаете, — она ела бутерброд, и её желудок наслаждался едой впервые за долгое время. – Знаю, но почему ты выбрала жить на всю катушку и не ходишь по клубам? – Ненавижу клубы, Новикову напоминают. – Ладно, допустим. А откуда тогда у тебя синяки? – Упала с лестницы. – Кулёмина, — Виктор Михалыч сказал это с грубостью, смотря на блондинку. – Я не могу ответить на этот вопрос, при всем уважении. Просто не хочу, чтобы вы лезли не в своё дело. – Хорошо, твоё право. На счёт предложения... — он отпил чай. – Ну? – Я хотел бы видеть тебя на соревнованиях по баскетболу. – Ну Виктор Михалыч, вы же прекрасно знаете, я завязала с этим. – Ты хотя бы попробуй. – Я не могу, у меня важная причина есть. – Какая? – Только обещайте без нотаций, — внутри себя она уже не выдерживала скрывать эту информацию. – Ладно. – В общем, вот, — Лена сняла очки и кофту. На обозрение были показаны недавно полученные синяки на руках и ключицах, свежая пощёчина, остального Степнов не смог увидеть. А жаль, там были синяки на ногах и ребрах. – Откуда это у тебя? Ты не могла так с лестницы упасть, — удивленно произнёс физрук. – Без нотаций, и никому не говорить, обещайте! – Да, хорошо-хорошо, скажи только в чем дело. – Я... я занимаюсь, нет, не так, состою в одной группе... — ей с трудом давалось это говорить. – Ну? Какой группе? – В общем, я занимаюсь кикбоксингом, — быстро проговорила Лена и успела уже подумать, что он сейчас будет читать ей лекции. – Давно? — ответил Виктор, Лена совсем не ожидала такого ответа. – Примерно год уже. – Сколько осталось? – В смысле? — она не поняла вопроса. – Сколько осталось боёв? – Точно не знаю, знаю лишь то, что заканчиваются весной. Если я, конечно, не проиграю... — Кулёмина съела ещё один бутерброд. – Это из-за них ты такая худая стала и меньше ходить на мои уроки с того года? – Да. – И по этой причине сегодня бежала из спортзала? – Да. – А пощёчина откуда? — физрук указал взглядом на щеку. – Неважно. – Сколько ты получаешь от выигрыша? – Теперь сто пятьдесят долларов, раньше триста было. – А сейчас почему вдвое меньше? – Опоздала, сказали, ещё раз опоздаю и будет сто, а потом и все пятьдесят, — Лена встала и начала мыть посуду. – То есть благодаря этим выигрышам, ты в том году так роскошно жила? И покупала оборудование девчонкам? — ему было важно знать, правдива ли его догадка. – Вот именно, что жила. Пришлось от многого отказаться из-за них. – А кто-то знает о твоём “хобби”? — Виктор Михалыч сделал кавычки в воздухе. – Нет, никто, даже Морозова. Я сама разберусь, мне не нужен шум вокруг этого. – Согласен, но обещай. Будешь мне говорить только правду теперь, хорошо? Обещаю не давить на тебя сильно. – Ладно, можете меня через два часа разбудить? В девять. – Зачем? – На работу пойду, деньги зарабатывать. – Какую ещё работу? – Барменом буду или официантом, не помню. Игорь обещал помочь. – Ладно, Кулёмина, иди, спи. После её ухода в комнату прошло два часа, она спала крепко. А тем временем, пока та спала, Виктор думал на счёт её боёв и жизни. Ведь всё же было на лице написано у Лены. И её усталость, и больничный, и слабость. Ему было её жалко. Вот и сейчас ему не хотелось её будить. Он подошёл к ней и смотрел на её волосы, как её челка беспорядочно лежала на глазах.

***

Игорь в кафе был напряженный, заказы шли слишком быстро и много, естественно, был вечер. Он ждал своего, возможно, спасителя. Лена была его единственной надеждой, пусть её ещё не устроили на работу, но, он уверен, устроят. К нему подошёл его босс: это была женщина лет двадцати пяти, брюнетка с длинными и прямыми волосами, зелёные глаза, словно мята, и всегда спокойный стиль одежды. Её звали Лилия, или же Лиля. Весёлая и жизнерадостная девушка. Подошла к Гуцулу и посмотрела на него. – Игорь. – М? – Где твоя эта, как её там, спортсменка. – Должна скоро подойти. – Ты уверен, что ей будет здесь хорошо? – Уверен, тем более ей нужны деньги. – Ну, ладно. Буду ждать её, как придёт, скажи ей, чтобы зашла в мой кабинет. – Хорошо, Лиля.