Не ранеточное это дело

***

      Как тут, неожиданно для самой себя, Кулёмина увидела Прокопьеву, которая случайно упала на пол. У Лены был выбор: помочь врагу и опоздать на урок, либо не помогать и успеть на урок. Естественно, она выбрала химию и, открыв дверь, прошмыгнула в кабинет, села за парту одна и открыла тетрадь. Девушка сидела у окна и вечно наблюдала за видом из него, вот и сегодня она это делала. Так прошло около десяти минут, Лена у окна, Лера и Наташка что-то обсуждали, Игорь спал. Неожиданно для всех, особенно для Гуцула, вошла Ирина Ренатовна. Женщина лет тридцати, брюнетка и чуть ниже Степнова. Ира написала тему на доске, дала задание и начала печатать отчет в ноутбуке. Елена открыла тетрадь, учебник, и смотрела на эти клеточки. “Интересно, сколько здесь клеток?” — думала она, начала считать количество.  — Кулёмина, — Ирина Ренатовна посмотрела на неё серьёзно. — М? — посмотрела блондинка на учительницу. — Ты задание делаешь? — Конечно, Ирина Ренатовна.  — Хорошо.       Ирина Ренатовна, как и остальные учителя, очень часто верили Кулеминой, что обычно было той на руку. Единственные учителя, которые ей не верили: Калерия Викторовна и Анастасия Сергеевна. Урок шёл быстро, что очень нравилось спортсменке, она разбиралась в химии, но заниматься ей на уроке – это скучно. Звонок с урока, все массово начали быстро собирать вещи вместе с Леной, две секунды, и никого не было в классе. Следующим была алгебра у Борзовой, объединенный урок, Нюте и Кулёминой данная идея не нравилась вовсе, обе стояли у окна и о чем-то разговаривали. — Лен. — М? — А как ты справляешься с давлением? — С каким? Низким или высоким? — засмеялась Лена. — Я серьёзно, класс напрягает по поводу группы... — Найди увлечение или начни курить.  — В смысле, курить? — В прямом, берешь сигарету, зажигалку и куришь. — Ты что, куришь? — Морозова посмотрела на подругу. — Теперь — да, представь себе. — Лен, но так нельзя... а если тебя кто-то увидит? — Это не их дело, я вообще самостоятельная нынче стала, — их разговор прервал звонок на урок.        Оба класса прошли в кабинет и сели по местам, Морозова села с блондинкой, урок начался. Тема была простая, но напряжение, которое висело в помещении уже около двадцати минут, начинало давить на нервы всех “Ранеток”. Было прекрасно видно яростные взгляды Прокопьевой в сторону Кулёминой, Алёхиной — Нюты. Все смотрели на часы и ждали звонка, все пойдут в столовую, хотя бы как-то развеют мозги. Сидящая за партой блондинка щёлкала ручкой туда-сюда уже около пяти минут. “Это наверняка раздражает Аню, я уверена. Когда же этот звонок! Я выйти хочу!” — думала она. И вот, тот самый звонок, спасение для всех. Кабинет пустой, все внизу в столовой. Помещение было в бежевых тонах, возле входа стоял "прилавок" с едой для учащихся, круглые и белые столы, барные стулья и прочее для данной локации. Гуцул подошёл и взял себе компот с гречкой; Лера — чай и ту же гречку; также сделали и остальные, кроме Лены. Она решила выпить чаю и пойти на свежий воздух, на вопросы Игоря и Нюты блондинка решила не отвечать.        Прошагав за школу, на площадку, высокая фигура села на скамью и достала из карманов сигарету вместе с огнивом. Щелчок, пошёл дым, она начала курить и выпускать ядовитые химикаты, как сказала бы Ирина Ренатовна или Борзова. Позже легла на деревянную скамью и начала смотреть в небо с раздумьями.        “Я разумный человек, у меня всё ещё впереди, мне нельзя убивать свою жизнь... Но я ведь не убиваю! Я хочу жить спокойно и нормально. Почему так сложно? Я не понимаю. Виктор Михалыч говорит, что я спортсменка и курение вредно. Это в прошлом... я не спортсменка больше, я обычная девушка. Хочу жить так, как никогда не жила, курить и пить, гулять везде и не спать ночами, прогуливать, как сейчас, физкультуру. Да не важно что, главное – жить на ПОЛНУЮ КАТУШКУ! Ведь жизнь не вечна или всё же бесконечна?”       Такими раздумьями, Кулёмина погрузилась в дремоту, предварительно потушив сигарету. Она лежала на твёрдой скамье и слегка посапывала вдобавок к шуму из школы. В этот момент в здании шла физкультура, точнее начиналась. Все уже в строю и ждут учителя, он не торопился особо в зал, поэтому ученики могли ещё отдохнуть около пяти минут. Гуцул разговаривал со Стасом о ближайших выходных, Новикова сплетничала перед девчонками. И вот, зашёл брюнет с зелёными глазами, Степнов. Крик на весь зал, точнее свист, многие вздрогнули от такого пронзительного звука в их ушах. Высокая фигура встала в центр зала и взяла журнал посещаемости.  – Итак, кто отсутствует?  – Все на месте, — произнёс Игорь, стараясь прикрыть подругу. – Нет! Кулёмина отсутствует! — крикнула Новикова, тем самым подставляя специально Лену. – Кулёмина?... — неловкое молчание физрука. — Странно, а в чём причина? – Просто ушла, и всё, на улице лежит возле площадки. – Так, занимаемся. Девушки десять кругов, пацаны шесть, — в ответ на задание прозвучал гул, но после все всё же начали бегать по залу.        Он шёл медленно, будто хотел дать время ученице на возвращение в школу и придумать оправдание. Был ли тот злой в данный момент? Нет, абсолютно нет, Степнов мужчина умный и прекрасно знает с самого детства натуру Лены. Помнил и её первые психи на его уроках, и слёзы, и радость, и как она записалась в его секцию, всё от и до. Понимал её всегда, даже сейчас, никогда не ругал её без причины, никогда не бросал её одну, он был всегда рядом. И вот, сейчас уже вышел на крыльцо школы и смотрел вдаль, искал её глазами. Сразу поняв, что она за зданием, он пошёл в сторону площадки. Его взору была представлена картина маслом: повисшая вниз рука, лежащие в разные стороны, точнее, разделяя скамью на две части, ноги, чёлка на глазах и спокойное выражение лица. Виктор улыбнулся и даже усмехнулся этой ситуации. Пять шагов вперёд, и уже можно было увидеть Ленку напротив себя. Ударил ладонью со всей силы, как делают для приветствия спящим, в живот, блондинка резко выдохнула воздух из лёгких и машинально села на скамье. Она сначала не понимала, кто это и хотела убить человека, который ударил её, по её соображениям, в печень. Но, когда она разглядела лицо физрука, её мысли улетели далеко и взгляд стал иным.  – В-виктор М-михалыч? Что вы тут делаете? — пытаясь восстановить дыхание, бормотала она. – Я тебя искал, а вот что ты тут делаешь? Почему прогуливаешь свой любимый урок? – Извините, я думала, у меня литература... — она слегка покраснела от неловкости. – Не прощаю, только если... – Если? — Кулёмина уже представила себе реферат на миллион страниц. – Если ты окажешь мне пару услуг сегодня.  – Что за услуги? И зачем? – Во-первых, чтобы я тебе не ставил два и не портил твой аттестат; во-вторых, у тебя нет выхода, как и у меня в принципе. Об услугах узнаешь после уроков, а сейчас туши свои сигареты и бегом на занятия! — свистнул он в свой свисток, Лена вспомнила о предмете в руке и быстро потушила. – Простите... я не курила... я... — Кулёмина пыталась придумать оправдание, но у неё никогда это не выходило толком. – Мне всё равно на твою жизнь. Иди в школу, пока тебя Борзова не увидела.  – Спасибо... — встав и взяв сумку в руки, она убежала в здание. За ней последовал и сам преподаватель, была уже перемена, и все переодевались после урока.        Кулёмина прошмыгнула в кабинет информатики и села за компьютер, ей было без разницы за какой, главное – подальше от учителя. Она была одной из первых в классе, поэтому взяла в руки тетрадь вовсе не для урока и начала в ней что-то писать. Писала долго и усердно, словно это было сочинение. Услышав звуки шагов, Новиковой и Липатовой, девушка спрятала предмет обратно. Её глаза начали исследовать двух девушек, одну из которых она до сих пор звала лицемеркой и сволочью, они беседовали о группе. Их разговор очень заинтересовал уши блондинки, и она начала слушать.  – Наташка, представляешь, найти басистку в нашей школе — это словно квест. Я уже всех спросила, даже Риту Лужину, и никто не умеет, либо не хочет.  – Я уверена, что мы найдём замену Лене. – Естественно, найдём. Во всяком случае, пока что её партии будем записывать отдельно.  – Согласна, но гитары у нас нет... – Как это нет? Есть, стояла зелено-синяя такая в углу. – Её же Кулёмина забрала домой. – Как?! Почему?!  – Так это же её гитара, на её деньги куплена была. Точнее, на Виктора Михалыча, но официально — гитара Лены. – А отобрать никак? – Нет, она не отдаст. Тем более нам, мы враги же. – Я всё равно приватизирую её гитару себе.       На этом разговор двух особ был окончен, и Кулёмина лишь усмехнулась своим мыслям и вере Новиковой. “Пока что её партии будем записывать отдельно; я всё равно приватизирую её гитару; смешно! Смешно смотреть на её надежду и стремление получить мою гитару! Аж умереть хочется со смеха! Она хочет взять мою гитару, да-да, так и легко мне лапшу на ушки вешать. Я не могу с их логики, чу-у-у-ушь”, — думала девушка и слушала задание учителя. Необходимо было сделать проект к следующему уроку, она знала, как отвертеться от домашнего задания. Урок прошёл очень быстро, и блондинка приступила к своему плану. Подошла к столу учителя и, якобы случайно, уронила книги на пол, мужчина помог ей собрать обратно книги. После этого действия она оперлась на стену и сделала болезненный вид, самое важное – чтобы всё выглядело настолько натурально, чтобы хотелось самой себе сочувствовать.  – С вами всё хорошо? – Да... просто плохо себя чувствую в последние дни... всё время душно и голова кружится, — старалась как можно правдоподобнее Кулёмина. – Знаете, я советую вам не напрягаться сильно. Поэтому можете не делать проект, восстанавливайте силы. – Спасибо... я пойду, — она шла медленно и держалась за голову, после того как покинула кабинет, побежала на остальные уроки, они прошли также быстро.        Кулёмина никак не ожидала, что её наказание по физкультуре и репетиция группы совпадут по времени. Когда она зашла в зал и увидела девчонок с инструментами, на неё нахлынула ностальгия и тоска, что ли. Не подав улыбки, подошла к подсобке и постучала три раза. Ей открыл Виктор Михалыч, он сам был в шоке от репетиции, вышел и смотрел на обе стороны конфликта. Тишина продолжалась около минуты, никто не говорил и даже, казалось, не дышал. Блондинка никогда не любила тишину, особенно такую напряжённую, и первая начала разговор.  – Виктор Михалыч, вы же говорили, что вы здесь одни будете. А в итоге тут эти... — указала на девчонок взглядом. – В смысле "эти"? У нас вообще-то название есть. Или что, забыла уже о нас? А, Кулёмина? — Прокопьева хотела показать себя со стороны лидера, что она тут самая сильная и независимая.  – Да мне по барабану ваше название и вы, в принципе, тоже. Я вообще пришла помогать Виктору Михалычу с инвентарем, — говорила грубо и со злобой в голосе Лена.  – Значит так, да? Нанесла нам ущерб, да ещё и забыла о нас? — стала повышать голос, который и так был тонким, Аня. – Господи, да что за ущерб-то? Ой, извините! Новиковой темечко поцарапала о пол спортзала. Трагедия века! — разводила руками и с сарказмом говорила Лена.  – Ты предала нас! Пропала с середины тура неизвестно куда.  – Я не... — она не успела договорить, её перебил Степнов. – Хватит. Так, вы, Ранетки, переносите репетицию в другое место, либо на завтра. А ты, Кулёмина, идёшь за мной. – Но Виктор Михалыч! Мы не можем переносить репетицию, и тем более куда? — Новикова начала возмущаться. – Это не мои проблемы, идите. Или вы хотите на пару с Кулёминой работать? – Нет, — девчонки взяли инструменты и ушли по домам, сегодня не их день, определённо. Кулёмина пошла за физруком в кладовку и села на небольшой диван. – Кулёмина, сентябрь только начался, а ты уже начала портить свою репутацию. Для чего? Что в твоей голове творится? – Последний год в школе, потом институт и взрослая жизнь. Я хочу прожить этот год, как никогда не жила.  – И что же, собираешься прогуливать мои уроки дальше? – Я же говорила, думала, это урок литературы. Я физкультуру никогда не прогуливала, вы же знаете.  – Знаю, но сегодня ты пропустила урок, и мне всё равно, знала ты или нет. Разложишь инвентарь по полочкам, потом пару упражнений и, думаю, всё.  – Ладно, — Кулёмина прошла в другую сторону, там, где лежал инвентарь зала. Она начала перебирать мячи и скакалки, складывать их по полочкам. Ей было не сложно это делать, ведь спорт в прошлом. Сложнее было не думать о происходящем и группе. Инвентарь был разложен по полочкам за тридцать минут, после были сделаны упражнения: отжимания (сколько сможет) сорок пять раз, пятьдесят приседаний, планку на минуту и шесть кругов по залу. После последнего круга она села на скамью и была практически сломлена, бокс, упражнения выбили из неё последние силы. Степнов хотел дать ещё задание, но на этот раз её спасла Морозова. Темноволосая зашла в спортивной форме: чёрные штаны, серая толстовка (причем капюшон был надет) и сероватые кеды. Её взгляд был как обычно в последнее время, без эмоций и уставший. Подойдя к этой парочке, уставилась на Лену, затем на физрука. – Виктор Михалыч, можно я Лену заберу? – Зачем? Ей ещё круга два надо пробежать. – Она мне обещала помочь с новой барабанной установкой. – Вы играете? – Лен... сказать? – Я скажу, Нют. Да, Виктор Михалыч, играем. Группу создали... там только два человека, гитара и ударные.  – А что за название? – “fallen leaves”, — Кулёмина встала. – М. А что насчёт песен? – Я хочу пару песен забрать к себе на родину, так скажем, которые написаны лично мной. "Ранетки" не должны играть песни, которые не принадлежат им. – Вот именно, — заключила Нюта. – Я согласен, может, чем-то помогу? – Нет, не надо. Мы сами справимся, идём, Нют, помогу тебе с ударными. – А, стой, Кулёмина! — девушка только успела отдалиться, как услышала его голос. – Что такое? — оглянулась она. – Ты на ударных разве умеешь играть? – Да, умею, когда-то играла в ранеточное время. Там, в принципе, не так сложно, на гитаре намного сложнее. До свидания. – До завтра, — он остался один в помещении, девушки ушли домой к Морозовой.        Дом, где теперь жила Нюта после удочерения семьёй Борзовых-Шинских, точнее квартира, был вполне обычным для Москвы. Три комнаты, разных по размеру, кухня, ванная небольшая. Одна из комнат была гостиная: персиковые стены, пара кресел, диван, торшер и прочие вещи для приёма гостей. Другие две были спальней и комнатой Нюты. Её комната была небольшой, кровать, стол возле окна, два-три мягких кресла (пуф) и мятного цвета стены. Они зашли только на пять секунд, чтобы оставить сумки после школы; оставив их, девушки пошли в небольшой гараж. Он был неприметен для кого-либо, гараж да гараж, внутри стояла барабанная установка и около двух гитар. Так как Лена ещё не особо освоилась в сие помещении, Нюта быстро нашла выключатель и включила свет. Перед блондинкой красовалась чёрная с белыми языками огня барабанная установка, она блестела, и на ней лежали фиолетовые палочки брюнетки.  – Ну, вот и она, мне дали денег на неё, считай – подарок, — Морозова стояла около входа, Кулёмина сначала присвистнула от такой покупки, затем включилась в разговор. – Слушай, а у нас ведь может быть и неполная группа, да?  – В смысле? – Ну, смотри. У нас две гитары, бас и ритм, барабаны. Хоть нас и двое, но мы вполне способны для записи диска менять гитары. Выходит, осталось клавиши, я лично не способна купить и сыграть на них.  – Я не умею на клавишах, только барабан и гитара малость. Ну, так что, начнём? – Да, смотри, — прошла и села за установку, — взять песню “Опавшие листья”, там определённое количество ударов на основных барабанах, тарелках и на бочке, — слегка с косяком сыграла блондинка мотив песни. Встала и передала "флаг" в руки Нюте. – Ага, поняла. Слушай, это не моё дело, но почему ты начала курить и откуда у тебя эти синяки вместе с ссадинами? — на слова о синяках Лена слегка удивилась, даже нет, напугалась. – Курить начала, чтобы забывать прошлое, для расслабления. Дым успокаивает меня. Никогда бы не стала этого делать, но, дав себе установку жить по-новому, я начала с чистого листа.  – А ссадины и синяки? – Упала... на улице. – Не похоже это на улицу... – Ладно, забыли, ты тренируйся, а я домой пойду. Я устала и нужно отдохнуть от этого всего, — Лена направилась по дороге в кафе. Новикова направлялась в клуб, даже не представляя, что этот день начнёт череду увлекательного сюжета в её жизни. Жизни тусовщицы и бунтарки, дочки полковника. Знакомство? Старый друг? Предательство? Или заключение мира на некоторое время? Никто не знает эту историю лучше, чем блондинка и ещё один человек.