Manul

      Юнги общался с людьми только в двух случаях: по работе и когда ходил в магазин за углом. Если на работе люди неистово раздражали его, и ему хотелось при каждом глупом комментарии закатить глаза, то в магазине работала добрейшая аджума, которая все время ласково называла его – Господином Юни. И это было единственной «милой» вещью в мире Юнги до недавнего появления Джина. Теперь же доза милоты стала превышать свою нормальную отметку.       Ему нравилось наблюдать за человеком, когда он работает и улыбается своей красивой улыбкой даже тем, кто с ним грубо обходился. Юнги терпел, не выдавая свое тайное присутствие доктору, но один из персонажей, который почти ежедневно начал появляться в клинике Джина, выводил его на агрессию. Он видел сквозь прозрачные окна, как мужчина средних лет таскает своего питомца и невзначай прикасается к Киму. Вначале эти прикосновения были обыденными, например, при передаче животного доктору, но, когда Юнги увидел как этот урод схватил Джина за тонкие запястья, просто сидеть и смотреть он не мог.       Джин чувствовал, что с этим клиентом что-то не так. Он приходил каждый день под вечер, оглядывал все помещение и один раз даже спросил, есть ли у них камеры. Джин хотел было соврать, что они есть, но язык не поворачивался сказать неправду. Ему ведь нечего бояться, у него есть сильный Намджун, который сможет защитить его при необходимости. Камеры к слову были, но они по непонятным причинам вышли из строя, а до мастеров дело так и не дошло. Да и ничего в клинике не происходило, чтобы это все фиксировать. Когда странный клиент пришел снова под самый конец рабочего дня, Джина передернуло. Он был в клинике один, так как отпустил Намджуна по личным делам, и спокойно готовился к закрытию.       – Добрый вечер. – его голос отчего-то задрожал, когда он оказался в холле один на один с мужчиной. Джин и раньше замечал, что клиента абсолютно не интересовал его питомец, и, когда он заявился к нему без животного, понял к чему все идет.       – Вы сегодня один? – спросил мужчина, оглядываясь будто вор. Именно так ведут себя люди, когда хотят сделать что-то противозаконное. Джин не ответил на вопрос, улыбнулся насколько позволяла ситуация и сказал:       – Мы уже закрываемся.       – Это к лучшему, Сокджин. – его имя из уст мужчины прозвучало легко, будто они знакомы очень давно. Джин судорожно вспоминал, где оставил свой телефон. Намджун у него на быстром наборе, он сможет ему позвонить и позвать на помощь. Джин рванул было в рабочую комнату, когда его грубо схватили за запястье, и боль резко пронзила его на месте хватки. – Куда же ты? – мужчина приблизился вплотную, и Джин задрожал от страха.       – Отпустите меня. – сказал он, пытаясь вырвать руку, но мужчина лишь рассмеялся.       – Тебе понравится, вот увидишь. – Джину кажется, что он обречен. В такое позднее время никто особо не обращает свое внимание на других, спеша по своим делам. – Ты мне сразу понравился, такой красивый… – он зажмурился, когда чужие руки потянулись к его лицу, но не успели к нему прикоснуться, как послышался перезвон дверных колокольчиков, оповещая о клиенте.       – Руки убери, сука! – Джин от знакомого голоса чуть не заплакал и начал отчаянно вырываться, будто только проснулся и понял суть происходящего.       – Юнги! – его голос прозвучал высоко и громко. Джину удалось отдернуть руку, прежде чем Юнги ударил мужчину. По инерции он отошел на пару шагов назад, но, вспомнив про свой телефон, побежал в сторону рабочей зоны. Этот путь казался долгим, но вот он уже с телефоном в руках звонит в полицию и диктует адрес.       Когда он выходит в холл удивленный возглас вырывается из него неосознанно. Юнги превратил лицо извращенца в красное полотно, и Джин, сообразив, что гибрид может и убить человека, начал оттаскивать Мина. Гибрид не поддавался, но ему удалось оторвать его от мужчины, навалившись на Юнги всем весом.       Юнги дышал так, будто вот-вот потеряет человеческий облик и кровожадность во всей красе вывалится наружу. Джин перехватил его удобнее за талию и уткнулся в его плечо лицом. Он не помнил, сколько они просидели в таком положении- Джин, боясь разжать объятия, и Юнги, боясь сорваться вновь.

***

      – Веселой доброй ночи. – Хосок вошел в участок полиции первым, за ним шел напряженный Намджун, но увидев, что с Джином все нормально, смягчился в лице. – Ну что, герой любовник? – спросил он у Юнги, который скривил лицо, услышав голос друга.       – Надеюсь, ты Тэхену об этом не сказал? – спросил Юнги, присаживаясь удобнее на стульчике рядом с Джином.       – Конечно сказал. Они с Чонгуком уже в пути. Сокджин, с тобой все нормально? – спросил гибрид уже у Джина, присаживаясь напротив него на корточки. – Не волнуйся, этот урод получит по заслуге. Я об этом позабочусь.       – Хен, мне не стоило оставлять тебя одного. – Намджун приобнял Джина за плечи и сел рядом, взяв его руки в свои. – Прости.       – Не вини себя, Джуни. Мне повезло, что господин Мин проезжал мимо и увидел. – Джин с благодарностью посмотрел на Юнги, который проигнорировал смешок Хосока и прикрыл глаза. Юнги хотел взять руку Джина в свою, но все не решался. Если вскроется правда о том, как именно он проезжал мимо, Джин может испугаться. Это последнее, что хотел бы Юнги в отношениях с человеком.       Остаток времени они проводят в тишине под гул работающих сотрудников по периметру. Джин пошел давать показания первым, Хосок выступал в роли адвоката и Юнги с тоской смотрел на удаляющую фигуру человека.       – Как ваше свидание? – Юнги не открывая взгляда, задал вопрос Джуну. Не то чтобы его интересовала сексуальная жизнь Хосока, но ему нужно было отвлечься.       – Я думаю, что нравлюсь ему, а он упорно это отрицает, но его тело реагирует на меня. – Юнги состроил гримасу, и Намджун засмеялся тихим смехом. – Спасибо, что спас хена. Я не представляю…       – Оставь сопли. Я сделал то, что должен был. Он мне не безразличен. – Юнги и сам не понимал почему так легко рассказал о своих чувствах Джуну, но медведь казался ему надежным и умеющим хранить секреты. – Ему ни слова. – на всякий случай добавил он.       – Ты ему тоже нравишься. – Юнги сделал вид, будто не услышал сказанное, но сердце сжалось от предвкушения.

***

      – Хенни. Тебя нельзя оставлять одного! – Юнги закатил глаза, когда Тэхен набросился на него, а затем и на Джина. – Хочешь, я разорву его тельце на маленькие кусочки и разбросаю по всему городу? – спросил Тэхен у Джина, и у Кима так смешно округлились глаза, что если бы не смех Чонгука, то он явно поверил.       – Здравствуйте, я Чон Чонгук. – самый младший ловко перевел на себя внимание собравшихся, и это сработало. Джин, как истинный ценитель животного мира, с нескрываемым восхищением смотрел на Чонгука, пока тот улыбался во все тридцать два. Юнги недовольно зашипел на младшего, который лишь подмигнул ему, не переставая улыбаться Джину.       – Даже не думай. – сказал он смотря на шкодливое лицо Чонгука, схватил Джина за руку, он переплел с ним пальцами и поднял на верх, чтобы все видели. – Он мой! Это мой человек!       – Оу. – Чонгук сделал вид, будто удивлен как и все остальные, и только один Джин пребывал в настоящем мягком шоке. – Если этот кот тебя обидит, хен, я позабочусь о тебе.       – И я! – Тэхен попытался обнять Джина, но Юнги выставил вперед руку и покачал головой.       – Брысь отсюда, сопляки. – звонкий смех Джина разряжает обстановку. Юнги чувствует, как Ким гладит его руку большим пальцем, успокаивая.

***

      – Мне нужно обработать твои раны, Юнги. Поехали ко мне? – спросил Джин, когда Хосок и Джун вышли из полицейского участка. Чонгук и Тэхен начинают кивать как китайские болванчики, но самый разумный из них, то есть Хосок, посмотрел на них своим строгим взглядом и те сразу стушевались, пожимая плечами. Было решено, что все, кроме Юнги и Джина, едут по своим делам. Юнги был благодарен Хосоку и Джуну за помощь. Определенно, это заслуга Намджуна, который, ранее что-то шептал на ушко стремительно краснеющему Хосоку, поглядывая на них с Джином.       Квартира Джина была меньше чем у него, но более уютная и теплая. Юнги посадили на диван как гостя, а сам Джин пошел за аптечкой. С гостиной была видна спальня хозяина квартиры, и Юнги рассматривал недоступную комнату во все глаза, отмечая мягкое покрывало, которым застелена кровать. Кошак внутри заурчал, приметив себе мягкий уголок для сна, но Юнги держался из последних сил.       Джин мягко говоря был очень близко. Особенно, когда он дул на раны на лице своими пухлыми губами. Юнги пытался не обращать внимания, но, когда Джин решил подуть ему на ранку в уголках губ, его терпение лопнуло. Схватив человека за шею, Юнги впился поцелуем в сводящие с ума вот уже несколько месяцев губы и застонал от удовольствия. На вкус Джин был мягким и сладким, но, когда гибрид углубил поцелуй, встретился с горячим языком и попрощался с разумом. Усадив на свои колени Джина, он, не отрываясь от губ, ласкал своими руками тело парня, проезжаясь пальцами по горячей спине, под ребрами, и спускаясь вниз к ягодицам. Он хотел спросить, не против ли Джин продолжения, но сам Ким так развратно стонал ему в губы, цепляясь руками за его волосы, что он просто не хотел отвлекаться. Если Джину что-то не понравится, он был уверен, что почувствует. С трудом они снимают с себя верх, и Юнги восхищенно пробует на вкус кожу Джина, покусывая и оставляя свои следы. Он вылизывает шею снова и снова, чувствуя, как стояк давит не только на умственные способности. Джин неожиданно резво толкается бедрами вперед и проезжается своим членом по члену Юнги, и тот прокусывает кожу на шее, оставляя заметный след прямо под челюстью. Отклонившись назад он, наконец-то, смотрит на Джина, раскрасневшегося, разгоряченного с соблазнительными припухшими губами и блаженным лицом.       – Никогда не встречал никого прекрасней тебя. – проговорил он словно завороженный, и, когда мутные от возбуждения глаза впились в его, Юнги почувствовал себя в плену сгорающим заживо под этим чувственным взглядом. И это было правдой, никто не вызывал в нем такие противоречивые чувства, как Джин. Его хотелось любить и ублажать одновременно сильно.       – Юнгия. – голос Джина на несколько тонов ниже обычного, и это заводит настолько, что он резко перевернул парня под себя и навис над ним.       Он вновь припал к губам в требовательном, глубоком поцелуе, усаживая парня удобнее на диване и одновременно проникая под джинсы Джина руками. Джин выгнулся от контраста холодных рук с разгоряченной кожей, с наслаждением издавая звуки удовольствия. То, что диван не самое удобное место для первого раза Юнги понял, когда Джин не прекращал скатываться вниз переизбытка ощущений, упираясь ногами об пол.       – Держись. – Юнги успел предупредить Джина, который схватился за его шею, и они понеслись в спальню.       Ким смотрел на него своими блестящими глазами, мягко улыбаясь, а Юнги тонул в нежности к нему. Уложив Джина на мягкую кровать, он расстегнул джинсы и снял их, и чуть не застонал от удовольствия, увидев на Киме тонкую ткань нижнего белья и выпирающий готовый член. Юнги, отбросив в сторону джинсы, раздвинул ноги парня и впился губами в пресс, спускаясь все ниже, фиксируя руками бедра и не давая им двигаться. Присев на колени, он подтянул тело Джина к себе, от чего парень вскрикнул и глянул на него, приподняв голову. Юнги встретился с его взглядом и улыбнулся ему, удерживая зрительный контакт, припал к головке члена губами и провел шириной языка по всей длине. Джин рухнул на кровать, прогибаясь в спине, и приподнял ноги, сгибая их в коленях. Юнги продолжал терзать плоть и пальцами стянул нижнее белье, освобождая член и вбирая его полностью в рот. Они оба теряются в ощущениях- Джин схватился за одеяло двумя руками, издавая высокие, долгие стоны, тем самым возбуждая Юнги все больше. Джин кончил неожиданно быстро, и Юнги посчитал это за комплимент, но останавливаться не собирался. Он перевернул Кима на живот, и открывшийся вид заставил его замереть. Широкие плечи плавно переходили в тонкую талию с округлыми ягодицами. Не удержавшись, он смял ягодицы руками, провел ладонью от поясницы вниз, оставив несколько легких шлепков, а Джин в нетерпении начала ерзать, потираясь членом об одеяло.       Он готов поклоняться этому совершенному телу и стоять перед ним на коленях сколько угодно. Он снова присел, закидывая одну ногу парня на кровать, а вторую разводя на максимум. Покусывая ягодицы и бедра, он оттягивал момент ласк бутона, но с жадностью наблюдал за пульсирующей мышцей, не забывая время от времени прикасаться пальцами.

***

      Джину казалось, что эти адские и одновременно сладкие пытки не кончатся. Юнги методично и сосредоточенно вылизывал его, вгоняя свой горячий язык в него. Он бы от таких мыслей давно залился краской, но сейчас ему все равно. Все о чем Джин мог думать это то, как язык Юнги растягивал его под себя, крепко держа его за ягодицы, сосал и целовал время от времени, заставляя его трепетать под ним и желать большего. Еще больше. Всего Юнги. Его душу и сердце.       Когда к языку присоединяются пальцы, он, приподнявшись, хватается за член, пережимая у основания. Острыми иголками по всему телу пробегали мурашки, и Джин уже искусал губы до крови, чтобы не кричать в голос от наслаждения. Когда Юнги оторвался от него, он почувствовал, как тело его горит огнем. Юнги провел рукой по спине, почти невесомо, и Джин улыбнулся, повернув к нему голову. Губы и кончик носа Юнги были алыми, и это заставило Джина засмеяться в голос, но он сразу же замолк, когда Юнги лег рядом и похлопал себя по бедрам, молча приказывая переместиться на них. И Джин без промедления выполнил то, о чем его просили. Привстав на колени, он пополз к Юнги, перекинул ногу через его бедра и коснулся своим нагим телом тела Мина. Они оба были горячими и влажными. У Джина появилась потребность поцеловать Юнги, что он и воплотил в жизнь, припадая к губам, ложась всем телом на парня и наслаждаясь близостью. Его руки упираются в плечи Мина, и он нехотя отстраняется, проезжаясь своим членом по чужому, имитируя толчки. Сильная хватка на бедре не дает ему двигаться, и он улыбнувшись, берет смазку, которая уже была использована ранее.       Юнги протаранил его одним жестким толчком и, не давая ему опомниться, начал двигаться все быстрее и быстрее. Джин возвращается в объятия Мина, который скрепляет руки у него за спиной и не сбавляет скорости. Когда Юнги останавливается, Джин берет процесс в свои руки. Упираясь руками на бедра Мина, он двигается плавно, чтобы продлить удовольствие. Юнги смотрит сквозь полуприкрытые веки, придерживая за бедра, и, не сводя взгляда, через некоторое время останавливает Джина, чтобы принять сидячее положение на кровати. Они мокро целуются, одновременно Юнги двигается в нем, размеренно, глубокими толчками проникая и задевая простату.       – Кончишь в меня? – Джин и сам удивляется своей развратности, но хищная улыбка Юнги говорит, что ему определенно по вкусу эта идея. Они ускоряются, Джин дрочит себе, пытаясь попасть в такт толчкам Мина, и, когда горячая жидкость заполняет его, он, простонав имя Юнги, кончает на их животы.       Они обессиленно упали на кровать, громко дыша. Рука Юнги лениво гладит его по мокрой спине, вырисовывая какие-то еле заметные узоры, пока он сам оставлял поцелуи на лице парня.       – Ты мне сразу понравился. – признал Джин, приподняв голову. Юнги прошептал похожее на «да неужели» и начал смеяться. – Я серьезно.       – Думаю, мой голый зад понравился тебе еще раньше.       – Эй! Это не так! – проговорил Джин и рассмеялся, подхватив смех Юнги.       – Будем жить долго и счастливо? – Юнги хитро улыбнулся ему и оставил быстрый поцелуй на губах. Джин заулыбался в ответ и спрятал свое смущенное лицо в изгибе шеи своего парня. – Будешь милашничать с Тэхеном и Чонгуком – буду ревновать. – Джина от этих слов затрясло от еле сдерживаемого смеха.       – Но они ведь милые. – сказал он, и Юнги выгнул бровь, строя недовольное лицо. – Сдаюсь, ты все же милее. Мой милый Юнгичи. – Юнги скривил лицо в отвращении, но все-таки остался довольным ответом своего человека.

***

      Может быть, муравьиные тигры не совсем социальные виды кошачьих, но Юнги готов сделать исключение для общества одного милого и прекрасного доктора.