Повелительница Султана

Покои любимой женщины Султана сильно отличались от покоев других женщин, родивших ему детей. Комнату украшали дорогие ковры красного цвета, на которой были аккуратно прошиты узоры золотистой нитью. В камине потрескивал слабый огонь, освещая помещёние. Летние ночи порой бывают холодными, а Хазиру всегда била дрожь от ледяных стен дворца. Диваны застелены подушками разных размеров и разных форм. По середине стоял низкий, небольшой столик из красного дерева, а на нем стояли свежие фрукты и сладости. Свечей было мало, оттого разглядеть покои более пристально не удавалось. Наверняка на стенах висят картины, а может даже портреты ее и детей. Майя заметила хозяйку роскошной комнате у камина. Та стояла к ней спиной и что-то вертела в руках. То ли яблочко, то ли персик. - Я привела ее, Госпожа, - сказала Рани- Эстер. - Хорошо. Отойди подальше, не пугай девочку. Твое лицо может испугать самого дьявола. Калфа кивнула, не обратив внимания на обидные слова от Хазиры. Видимо, привыкла получать оскорбления в свой адрес от этой заносчивой женщины. Да, Рани-Эстер была уродлива, а отсутствие волос только ухудшало положение. В детстве она переболела какой-то болезнью, после чего на лице остались крупные, коричневатые пятна. Нос слишком длинный, один глаз открывался лишь на половину. - Подойти ко мне. Я хочу тебя рассмотреть. Майя вздрогнула, когда двери покоев резко захлопнулись, а калфа, словно призрак, исчезла из светлой части комнаты, притаившись где-то в углу. Она подошла ближе к Госпоже. Брови Хазиры полетели вверх. Не такую девушку она ожидала увидеть перед собой. Личная служанка чётко описала внешность Майи. "Дурна собой". И в чем де выражалась дурнота этой девочки? Конечно, с Самирой и Раньей ее не сравнить, дочурки красивее всех, но она определенно превосходила многих из гарема. Темные, кудрявые волосы сплетены в тугую косу, но пара непослушных прядей все равно выбились и кокетливо падали на лицо. Огромные глаза небесного цвета смотрели на нее боязно и осторожно. Нижнюю губу она прикусила, отчего показалась маленьким ребенком, который ждал от строгих родителей наказание за очередную шалость. - Как себя чувствует шехзаде Ахмед? Все ли хорошо? - Слава Аллаху, все обошлось, - тихо отозвалась Майя. - Прекрасно, - процедила женщина, скрыв истинные чувства за натянутой улыбкой. - Сколько же тебе лет, дитя? - Мне шестнадцать. - О, - Хазира вдруг улыбнулась. - В твоём возрасте я уже имела сына. Я родила здорового, крепкого мальчика, хотя была такая же маленькая и бледная. - Она вонзила ногти в персик. - Будь он жив... - Госпожа, - из угла подала голос Рани- Эстер. - Я отвлеклась. Слишком глубока рана от потери родного ребёнка. Она часто кровоточит и не даёт мне спокойно жить. " Вряд ли бы Хазира так изводила себя, потеряй она дочь" - подумала Майя меж тем и была абсолютно в этом права. - На сколько мне известно, ты очень близка с Ахмедом. Он тебе доверяет, а это многого стоит. Уж не знаю, как тебе удалось подлизаться к нему, - с минуту помолчав, Госпожа наконец продолжила. - У меня есть к тебе деловое предложение. Майя почему-то ни на миг не сомневалась в другом сходе разговора. Конечно, ведь не станет же Хазира Султан приглашать к себе в покои служанку, чтобы выпить с нею чашку чаю и вести пустые беседы о погоде и нарядах. - Я вас слушаю. - Запомни хорошенько, все что ты сейчас услышишь должно остаться здесь, в этих четырех стенах. Упаси Аллах если оно выйдет за пределы и ты сразу лишишься языка. Я понятно объяснила? - получив кивок от девчонки, Хазира продолжила. - Раз доступ в покои шехзаде имеешь лишь ты, значит тебе придется завершить начатое дело. Отравить его. Глаза Майи расширились. Отравить? А она думала, все обойдется донесением секретов и личных дел Ахмеда. Просто шпионить. А тут смерть. Девушка хотела было уже высказаться, но госпожа рукой остановила ее. - Я же сказала. Это деловое предложение. Ты поможешь мне, а я тебе. Чего ты хочешь взамен? Золото? У меня его много. Свободу? Могу добиться от повелителя. А со свободой и огромным количеством золота сможешь сбежать куда угодно хоть со всей семьей и жить в роскоши несколько лет. Свобода? Семья? Хазира Султан попала в самые слабые места. Как такое возможно? Да, ей бы очень хотелось уехать отсюда, хотелось стать независимой и встретиться с мамой и братом. Но какую цену нужно за это заплатить? Ценой смертью невинного человека, который доверился ей, который спас от порки, поверив на слово, который совсем недавно так страстно целовал ее, вызывая по коже мурашки и странное томление внизу живота, что так испугало ее. - Я... Я не могу убить ... - Можешь, - резко отрезала женщина. - Тебе всего-то нужно подсыпать к нему в еду вот это. В руки Майи сунули маленький мешочек. Трудно было отгадать что именно в нем. Что-то похожее на соль, на песок или сахар. - Это раздробленное стекло. Сыпай мало, чтобы он не заметил, но во все блюда. - Я не стану убивать шехзаде, -из ее рук выпал мешочек. - Грех брать на душу чужую смерть. - Ты отказываешься от выгодного предложения? Впервые встречаю такую глупую девицу. Должна признать, я тебя переоценила, -она перевела взгляд на свои руки, в которых крутила истерзанный персик. Майя попятилась назад, ощущая дикое желание поскорее сбежать из этих мрачных покоев, но ударилась спиной об кого-то. Не успела она повернуться, как этот человек обхватил ее одной рукой за талию, а второй приставил нож к горлу. Рани-Эстер? Как она так незаметно подошла к ней? Острое лезвие уперлось в нежную кожу девушки. Страх затмил разум, в глазах начали плясать темные пятна. Хазира улыбнулась, увидев выражение лицы служанки. - Так намного лучше. Теперь, думаю, отказать ты не сможешь, иначе кровожадная калфа с радостью сдерет с тебя кожу. Верно ведь, Эстер? - Да, госпожа. Мне принесет удовольствие стянуть с нее белоснежную кожу. Я сделаю из них сапоги. - Можно сделать несколько пар. Ведь кожу придется сдирать не только с нее, но и с ее матушки, а так же брата. Майя лихорадочно сглотнула. Дрожь начала бить тело. - Откуда..? - Я все знаю о тебе, - ответила Хазира. - Если ты не выполнишь мой приказ, то твоей семье не прожить и дня. Их смерть будет долгой и мучительной, а в качестве доказательства, я пришлю тебе кожаные сапожки. Носи их на здоровье, дитя мое. * * * На следующее утро, Ахмед ждал Майю сидя на кровати с книжкой в руках. Он начинал привыкать делить трапезу с этой девушкой. У него поднимался аппетит, смотря на то, как она ест. Как обхватывают ее пухлые губы сладость, как облизывает пальцы, испачканные в пудре или как закатывает глаза от наслаждения. Майя представляла из себя сплошную соблазнительницу, причем сама не догадывалась об этом. Все действия происходили невольно и без задних мыслей, но Ахмед ловил себя на том, что слишком часто ловит такие моменты. Может все это из-за воздержания? У него не было девушки со дня появления во дворце. И почему? Раньше Ахмед любил засыпать в постели, нагретое жаркими соитиями с наложницами. Конечно, сейчас он слаб для таких развлечений, но через время можно пригласить одну из самых привлекательных рабынь, с пышными формами и опытом. Такие приносят больше наслаждения, не краснеют и не сдерживаются в охвативших чувствах. Однако все дикое желание было направлено именно на миниатюрную неумёху, которую смущает поцелуй. Всего лишь поцелуй! А что же с ней будет, если Ахмед осуществит все свои фантазии в реальность? Вероятно, сгорит от стыда. Двери резко открылись и на пороге появилась она. Сегодня Майя выглядела совсем уставшей и какой-то измученной. - Доброе утро, - улыбнулся шехзаде, искренне радуясь ее появлению, но ответной улыбки не получил. - Сегодня нас ждет много дел. - Прекрасно, - рассеянно произнесла, теребя платочек в руках. - Что-нибудь произошло? Ты плохо себя чувствуешь, Майя? - Да, - тут же ответила, но потом резко одернула себя. - То есть нет. Все хорошо. Ахмеда не так было легко обмануть. Глаза девушки выдавали все правду. Они были полны страдания и страха. Кажется, ее что-то мучило, но делиться этим она не собиралась. - Подойди ко мне. Присядь сюда, - мягко сказал. Майя медленно приблизилась, затем присела на указанное место. Она опустила глаза, избегая его взгляда. Девушка была напряжена до предела. Ахмед ласково провел рукой по ее щеке, приподнял за подбородок и призывал посмотреть в глаза. - Что тебя беспокоит? - Ничего. - Посмотри на меня. - Нет. - Посмотри, Майя. Она все-таки подняла глаза, только теперь они были полны слез, которые ей с трудом удавалось сдерживать. У шехзаде неприятно кольнуло в сердце от этой картины. Майя всхлипнула и бросилась к груди Ахмеда, пряча среди складок рубашки лицо и обвив его руками. Слезы хлынули, вмиг намочив одежду. Ахмед в ответ прижал ее к себе ближе. И снова этот сладкий запах окутал его. Он уткнулся носом в макушку девушки, ждал, пока она полностью выплачется, а уж потом собирался выяснять причину слез. - Простите, - буркнула ему в грудь. За что же она извиняется? За то, что вот так сжимает его в объятиях или же за какой-то проделанный поступок? Да, Дария говорила о ее даре все преувеличивать.