Он в моем сердце

Ещё несколько часов я ворочалась в кровати из-за ночных приступов. Они наступали практически каждую ночь, лишь изредка давая мне выспаться. Из-за них я частенько погружалась в воспоминания. Какие-то были приятные, некоторое не очень, но все они очень сильно изменились мою жизнь… Я переехала в старую квартиру в Балтиморе. Она навевала мне много воспоминаний о прошлом, а точнее о том моменте, когда я ещё не узнала обо всех ужасах Сентфора. Там я надеялась спокойно жить, не вспоминая обо всех ужасах, желая, чтобы кошмары перестали меня мучить. Отец уехал к своей любовнице, поэтому я жила одна. По началу мне это нравилось, ведь не было нравоучений или каких-нибудь запретов, но через время я осознала свою ошибку… Совсем скоро я поняла значение выражения «давящая тишина». Я погружалась в свои мысли, которые постоянно возвращали меня к событиям того дня. А кошмары стали ещё хуже и меня никто даже не мог разбудить, чтобы этот ад скорее закончился. После учёбы я устроилась секретаршей. Работа мне не особо нравилась, но большую часть времени я проводила среди людей, что позволяло отвлечься. К счастью или к сожалению, но проработала я всего пару месяцев, потому что ушла в декрет. Начальство конечно ругалось, но отпустили. После этого начались проблемы с деньгами, пока я работала, у меня была возможность хоть минимально обеспечивать себя. Отец пытался помочь с деньгами, но положение это особо не спасало. Уйдя с работы, я вновь окунулась в пучину тишины и тревожных мыслей. Осознавая, что больше жить так нельзя, я записалась к психологу. И вот уже который год я хожу по врачам, надеясь, что когда-нибудь полностью поправлю свое здоровье и смогу вернуть покой, который до этого не ценила. Пока я занимаюсь всем этим, за малышкой присматривает соседка, с которой мне удалось подружится за все это время. 1996г — Мышонок, ты уже покушала? — сказала я, заходя на кухню. На кухне никого не было. Я прошлась глазами по всему помещению и увидела не тронутую тарелку с кашей. — Джесс, я не собираюсь играть с тобой в прятки! У нас мало времени. Нужно ехать за покупками. Никто не ответил. Это слегка насторожило меня, но ведь дочка могла быть в другой комнате, поэтому я выдохнула, успокаиваясь. Джесс была любительницей сидеть в своей комнате часами, постоянно что-то делая. Вообще, моя дочь очень способная девочка, которая любит создавать что-то новое. Она постоянно меня радовала своими подделками и различными рисунками. Зайдя в комнату дочери, я никого не заметила. Это начинала все больше настораживать. Но из дома никто не выходил, значит она точно в какой-нибудь из комнат. Стараясь не паниковать, я решила обойти каждую комнату в поисках пропажи. Внутренне успокаивая себя, я проверила первую комнату — никого. Вторая — тот же результат. Третья, четвёртая. Я начинала все больше беспокоиться. В свою комнату я зашла по случайности, но очень удивилась, увидев там пропажу. Дочка сидела на коленках возле шкафа, где лежит много разных вещей. Среди них и альбомы, один из которых сейчас она рассматривала. — Мышонок? — я была удивлена, ведь раньше она особо не интересовалась моим прошлым, а уж тем более, чтобы смотреть фотографии. Джесс посмотрела на меня, но почти сразу же вернулась к снимкам. В голове я сразу же начала прокручивать содержимое альбомов, чтобы понять, что её так заинтересовало. — Мамочка, а кто это? — она протянула мне фотографию. Я неуверенно забрала фотографию, начиная переживать, кто так привлек её внимание. Моя рука непроизвольно сжалась, когда я увидела снимок. На этой фотографии был запечатлён высокий мужчина в черной маске с белыми узорами. Это был Генри… — Это… — я не могла найти сил, чтобы ответить малышке. Хотелось соврать, лишь бы не посвящать ее во все это, но рано или поздно она узнает, — твой отец, милая. Проговорив эти слова, я ощутила, как с моих плеч упал огромный камень, но было неизвестно, к каким последствиям все это приведёт. Этот камень, так неожиданно упавший с моих плеч, теперь переложился на плечи дочери, и только от неё зависел дальнейших исход событий. В голове я прокручивала любую реакцию дочери: истерика, отрицание, хлопанье дверью, обвинение меня за то, что скрывала столько лет. Я была готова ко всему, осознавая, что действительно виновата перед дочерью. Джесс удивлённо смотрела на меня. Она явно не ожидала такого ответа, ведь раньше о её отце я не говорила ничего. Она молчала, словно не слышала слов, только что произнесенных мной. Молчание? Значит вот её реакция на все это. Я не ожидала такого. Джесс посмотрела в мои глаза, ожидая подтверждения слов. После кивка, который дался мне тяжело, она прикрыла глаза, собираясь с мыслями. По щеке покатилась слеза, но я не обратила на это внимание, лишь смотрела на Джесс, ожидая её слов. Дочка открыла глаза, а после произнесла: — Мамочка, если ты не хочешь говорить, то не говори… — она словно вышла из транса. Было видно, что ей хочется узнать побольше, но она боялась задеть мои чувства, боялась как-то обидеть, потому что знала, что это больная для меня тема. — Милая, я тебя очень сильно люблю. Я не могу подвергнуть тебя опасности. Ты можешь задать вопросы, но я не уверена, что отвечу тебе на все. Произнеся эти слова, я прикусила язык. Я не могла быть уверенной, что мои ответы не доставят неприятности. Джесс задумалась, но потом быстро проговорила, глядя в глаза: — Он знает обо мне? Я не знаю сколько прошло времени, но до сих пор молчала. Дочка понимающе посмотрела, уже понимая, какой ответ я ей дам. — Нет… Получив ответ, она грустно опустила взгляд в пол, но тут же снова посмотрела мне в глаза. Я увидела, как в уголках глаз накапливаются маленькие слёзки. Ей было очень больно, и я это прекрасно понимала, но не могла ничего с этим сделать. Слегка успокоившись, дочка задала мне ещё пару вопрос. Эта тема у нас практически не поднимала в семье. Единственное, что Джесс знала так это то, что её отец был жив. После тяжёлого разговора мы оделись и поехали по магазинам. Нам необходимо было сменить обстановку. Спустя несколько часов мы приехали домой. За окном уже успело стемнеть. Я начала разбирать пакеты. Вещей мы купили очень много, но зато весело провели время. — Мамочка! Давай я тебе помогу. Джесс всегда мне помогала. Она была рада это делать, а я с гордостью смотрела на свою малышку, все больше понимая, как сильно она похожа на отца. Часы показывали 22:04. Джесс нужно было укладывать спать. Я села на краешек кровати, накрывая дочь одеялом. — Доброй ночи, принцесса, — я нагнулась и поцеловала свою дочь в лобик. — Доброй ночи, мамочка. Я выключила свет, напоследок посмотрев на Джесс, и вышла из комнаты. Усевшись на диван, я тихонько включила телевизор, чтобы он не мешал малышке. Через минут 20 мне позвонили в дверь. Я насторожилась, ведь было уже слишком поздно для гостей, но любопытство и страх, что звонок разбудить дочь, взяли верх, и я подошла к двери. Когда я открыла, за дверью никого не было, но на земле лежало письмо. Это было письмо от миссис Хилл. Было очень неожиданно, поэтому я с нетерпением раскрыла конверт и начала вслух читать письмо. Там было сказано, что бедная старушка умерла и завтра утром состоятся похороны. Видимо, весь этот шум все-таки разбудил Джесс, потому что когда я дочитала письмо и оторвала взгляд от письма, то столкнулась с удивленным взглядом серых глаз — Мамочка, что случилось? — спросила она. Я сразу поняла, что она услышала содержание письма, но вдаваться в подробности сейчас не хотелось. — Ничего, всё хорошо, завтра мы едем в Сентфор.