Укусы

… Даби кусается.       Он любит кусать во время секса, одной рукой давить на поясницу, другой хватать под горло и кусать в плечо с чувством и удовольствием. Если выбирать, то Шото выберет утренние укусы, когда Даби лениво-лениво прикусывает его, не так, как ночью, а сначала зарывается носом в спутанные ото сна волосы и, наверняка ему нравится, что Шото теперь пахнет как он: его гелем для душа, его шампунем, просто им. Затем скользит губами по затылку и покусывает кожу и еле цепляет зубами, тут же зацеловывая.       А иногда он швыряет Шото со всей своей дури в стену, зажимает своим телом и вгрызается в плечо, да так, чтобы услышать крик, и почувствовать ногти на руках. Это если у Даби плохое настроение. Шото кричит: "Тойя, хватит, перестань мне больно!" а Даби слышит только "Тойя, Тойя, Тойя!" и вгрызается глубже, сильнее, плохое настроение становится ещё хуже, Шото, блять, должен успокаивать, а не бесить. Даби напоминает, что это не его имя и терзает его, пока тот не хрипит во всю глотку: "Даби, Даби, Даби.."       На лодыжке след от цепи почти сошёл. Укусы сходят дольше, намного дольше, наверное потому что Даби оставляет новые поверх старых. Это почти всегда больно, приходится давиться слезами, пока в очередной раз плечи сжимают сильные руки, а на коже смыкаются зубы, прокусывая до крови. У Даби блядские клыки, которыми он умело пользуется.       Шото рассматривает себя в большом зеркале и подсчитывает оставленные на нём следы — самые большие и свежие укусы чаще всего на горле и месте, где плечо переходит в шею, потом поменьше на плечах, ключицы, предплечья, запястья. Ниже — на мягких бёдрах.       Чёртова псина.       Трётся, льнёт, обнимает, будто в стальные тиски зажимает, во сне не отпускает ни на секунду, спит чутко. Ещё и рычать может.       ...Грубые пальцы гладят края заживающего укуса. Шото делает вид, что спит, равномерно дышит, не дёргается, чтобы не провоцировать. В девять часов Даби почти всегда уходит, запирая дверь на все замки, поэтому остаётся подождать ещё где-то часик, наверное, и тогда можно начинать день сурка.       С трудом сходить под прохладный душ, чтобы не тревожить раны — Даби не волнует такая мелочь — впихнуть в себя еду, вкуса которой уже не ощущается, побродить по дому, заглядывая в каждый угол, ища путь к побегу, поспать, полистать книги и, смирившись, ждать брата. … Сейчас он с ним. Лежит сзади наглаживает свои же труды, горячо и шумно дышит. — Не спишь, да? Шото жмурится. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — Не спишь.       Чужой ноготь задевает корку подзажившего укуса и Шото вздрагивает, выдавая себя, но остаётся в том же положении, не собираясь поворачиваться. Сзади Даби выдыхает и привычно зарывается носом в волосы, цепляясь скобами и тихо проговаривает: — Не дрожи, сегодня я не буду кусаться. — Ты всегда так говоришь и в итоге что… Руки горячие невыносимо, прижимают теснее.