inside the walls.

      До самого рассвета Леви не сомкнул глаз. Когда они с командой перерезали десяток титанов, что спали у стен, Эрвин посчитал, что оставлять врата без присмотра нельзя, никто не знает, что может произойти. Ривай же вызвался заняться этим делом, сна он в любом случае не добьется, хоть сделает что-то полезное. Зоэ же осталась с ним на какое-то время, чтобы осмотреть и перевязать ногу.       — Кто бы мог подумать, что эти твари не движутся ночью, — выдавала свои мысли Ханджи, но по большей части она говорила сама с собой, потому что Леви только изредка шипел и корчился от сильных перетяжек девушки.       — Ауч, полегче! — наконец подает голос Аккерман, Зоэ виновато улыбается и продолжает переплетать концы бинта.       — Не вопи, меньше надо было бегать, — Леви рычит, но не отвечает, он все-таки считает, что делал все правильно, мало ли что могло случиться с этим придурком.       Ханджи продолжала что-то говорить о титанах, своих наблюдениях, но все это смешивалось и становилось единой звуковой волной в ушах черноволосого. Аккерман опускается спиной на влажную траву и смотрит на луну, висящую в небе, пока в его голове мелькает мысль о море.       «Море… Что за странные ассоциации… Почему именно оно? Я ведь даже никогда не видел его… А может и видел… Откуда мне знать? Какое странное чувство…»       Стоило лучам солнца показать себя, врата закрылись, все могли наконец успокоиться на какое-то время и заняться подготовкой к будущим атакам.       С утра Смит велел Армину поговорить с Йегером и прояснить всю ситуацию, чтобы новичок понимал куда он попал и что того ждет.       — И мы до сих пор не можем найти выход, — блондин заканчивает рассказ, аккуратно поднимая взгляд на Эрена.       Йегер молчит, сжимая ткань своих штанов на коленях, взгляд его бегает по костяшкам пальцев и полу и так снова и снова. Страх охватывает его, крепко сжимая в свои объятия, в ушах Арлерта слышится тяжелое дыхание зеленоглазого.       — Армин, вы… Вы не пытались забраться на стены… Или…или пройти за ворота… — Эрен мямлит, дрожа всем телом, на висках выступают капли пота, а зрачки округляются до невозможных размеров. — Или…       — Забраться в лифт? — В помещении появляется Леви, проходит в центр комнаты, — пытались. Пять гребаных лет.       Эрен рвано дышит, запуская пальцы в свои волосы и прикрывает глаза. Он не верит, просто не хочет, так ведь не бывает. Аккерман смотрит свысока, после садится рядом с Армином, сверля Йегера своим пристальным, глубоким взглядом.       — Что же это такое… Как же… — Новичок мотает головой и опускает ее к коленям, пряча слезы на глазах. Армин тянет руку к нему, посчитав, что так он окажет хоть небольшую поддержку, но Леви невесомо клацает по его руке.       — Как твое имя? — Спрашивает черноволосый, не обращая никакого внимания на состояние Йегера.       Эрен не ответил, просто сидел, уткнувшись носом в колени и пытался успокоиться. Ему казалось, что сейчас, зная и понимая во что он вляпался, ему куда страшнее, чем было до этого. Знать, где ты и что тебя в любой момент может сожрать титан, который придет из открытых ворот куда хуже, чем не понимать вообще ничего. Зеленоглазый утихает, тяжело вздыхая и трет глаза, прежде чем выпрямиться и посмотреть на собеседников.       — Эрен… Эрен Йегер. — Он осматривает Армина и Аккермана, виновато отводя взгляд. — Простите за то, что устроил вчера, я не хотел, чтобы так вышло.       Леви жмет плечами, а Арлерт еле заметно кивает.       — Это не важно, — Ривай поднимается с места, слегка оступаясь и морщит нос от неприятной боли. — Главное, что никого не сожрали. Мое имя Леви Аккерман, — говорит черноволосый и протягивает руку Йегеру.       Зеленоглазый подскакивает с места и кивает, пожимая протянутую руку и почему-то неприлично долго держит ее, смотря старшему в глаза.       — И за ногу тоже… — Эрен понимает, что приветствие затянулось и одергивает руку, пряча за спину, но взгляд не разрывает, только продолжает сильнее всматриваться, а Аккерману это не особо понравилось.       — Забудь. — Ривай качает головой, встряхивая волосами.       К счастью для всех на сегодняшний день все было тихо. Врата не открывались и каждый занимался своим делом, к которому был приставлен. Эрвин Смит пытался разработать очередной план, чтобы попытаться спастись, Ханджи Зоэ сидела над своими записями о титанах, которые были сделаны за все пять лет. Конни и Жан тренировались до потери пульса, потому что обязаны быть в хорошей форме, если хотят выжить. Микаса в это время сидела в медчасти и наблюдала за спящей девушкой, которая никак не могла очнуться, на их памяти такого еще не было. Саша же снова пробралась к ящикам с едой, только вот еды там не оказалось, была лишь небольшая коробочка с ампулами, в которых находилась странная розоватая жидкость.       — Что за черт. — Браус ругается, беря одну из ампул в руку и рассматривая на свету. Девушка хмурится, слегка встряхивая бутылек, поднимается с колен и решает, что лучше отнести их Смиту, чтобы вместе решить, что делать с ними. Хотя, если он узнает, что Саша снова пыталась своровать еду, то ей непременно попадёт, но в данной ситуации выбора не было.       — А что, если все-таки попытаться выбраться за стену? — Эрен медленно перебирает ногами, шурша зеленой травой, рядом идущий Леви лишь закатывает глаза.       — Если хочешь умереть, то пожалуйста. — Старший жмет плечами, ведет усталым взглядом по ерзающим скулам младшего. Йегера раздражает это. Он здесь всего день, а все его идеи рушатся в пух и прах и ничего более не идет в голову.       — Должно же быть что-то, — цедит сквозь зубы зеленоглазый и останавливается, упершись в стену. Парень поднимает взгляд, а сердце замирает. Какие же они все-таки огромные, им словно нет конца, будто уходят туда, в самый космос. — Почему вы все так спокойны? Почему бездействуете?       Эрен оборачивается к Аккерману, смотря широко раскрытыми глазами, мужчина смотрит на парня исподлобья, сжимая до побеления пересохшие губы. Черноволосый ни слова не говорит, хватает Йегера за локоть и тащит к противоположной стене, что скрыта за пятью деревьями. Парень не сопротивляется, но тоже время совершенно недоумевает. На месте они оказываются быстро, Ривай расцепляет пальцы, позволяя Эрену двигаться самому.       — Иди за мной.       И Эрен идет, даже не потому, что может доверять старшему, а просто из невероятного любопытства, что же кроется за этими деревьями.       Они проходят сквозь висящие ветви, иногда спасая свое лицо от ударов. Подойдя ближе к стене, Йегер наконец увидел к чему шёл. Множество имён выцарапано на камне, в том числе и имя Аккермана, но большая часть была перечеркнута.       — Вот наши попытки действовать, — голубоглазый даже не смотрит на них, отворачиваясь, в отличии от младшего, который подошёл еще ближе, разглядывая каждое имя.       Йегер ведёт пальцами по выцарапанным углублениям, внимательно изучает каждое и грубо выдыхает воздух.       — Каждая глупая идея обернулась смертью. — Ривай протяжно вздыхает, запустив пальцы в смоляные волосы и заводит их назад. — Так что лучше сиди смирно. Следуй приказам и будешь жить.       — Вас понял, кэп. — Говорит зеленоглазый, слегка ухмыляясь.       Аккерман кидает строгий взгляд на Эрена и кивает в сторону лагеря, где слышится рабочая сирена. Объявлен общий сбор.       Смит забрался на высокий камень, что стоял в центре поляны, ожидая команду, чтобы сделать несколько объявлений. Такие собрания были редкостью, чаще лишь тогда, когда случалось что-то серьезное. Обычно каждому все сообщалось лично.       — Саша, признайся, ты снова воровала еду, — подкалывает ту Конни, толкая девушку локтем в бок. Жан смеется, стоя с другой стороны от Браус.       — Да, а теперь тебя публично накажут. — Кирштайн широко улыбается, но не долго. Сзади парням прилетают два мощных подзатыльника.       — Микаса! — Саша обнимает ее, пока парни корчатся, схватившись за головы.       Эрен с Леви подходят и остается дождаться только Армина. По виду Эвина можно было понять, что произошло что-то серьезное.       — В чем дело? — Аккерман обращается к рядом стоящей Ханджи.       — Девушка очнулась… И…