Мёртвый анархист

      — Миш, я понимаю в чем дело. ты глупой меня не считай. По крайне мере, я не настолько глупая, как тебе сейчас кажется…- говорить было трудно, даже слишком. Слова застревали в глотке, мыслей была гурьба, но высказать их не получалось. Саша медлила, смотрела куда угодно, кроме силуэта напротив. Горшенев, вопреки своей обычной манере, терпеливо ждал. Он внимательно наблюдал за девушкой, в его глазах читалось сочувствие и тоска.       — Шур, слушай, ты всю эту наркоту не пробуй больше, а то у тебя котелок уже совсем не варит, — он улыбнулся той самой приятной, находящий отклик в любом сердце, доброжелательной улыбкой, — Рассчитываю на твою сознательность.       — Почему ты именно об этом говоришь? Мне казалось, что у тебя есть другая причина для беспокойства, — лишь закончив фразу, Саша осознала насколько жалеет о том, что произнесла это вслух. Девушка испуганно сжалась, ожидая бурной реакции со стороны оппонента, но Миша ответил достаточно сдержанно.       — Есть. Но тебя это волновать не должно, — он полез в карман штанов за пачкой сигарет, — тебя вообще слишком сильно волнует жизнь окружающих, понимаешь, да? Завязывай наконец. Ты чужую судьбу не перепишешь.       Саша вздохнула и облокотилась на железные перила. Конструкция издала легкий скрип, заставляя девушку вновь выпрямиться. Где-то сбоку раздался тихий смешок.       — Ты это все говоришь как какое-то наставление в дальнюю дорогу, — наконец шатенка заставила себя посмотреть прямо Мише в глаза, — мне кажется, что тебе не хочется больше меня видеть.       — Не начинай, — в голосе Горшенева уже проскакивали нервные нотки, — у тебя есть своя жизнь, а у меня — своя. Блять, ну серьезно, какого хера ты говоришь со мной так, будто бы мы женаты не первый год. Бросай эту хуйню, — Миша помедлил, вытащил наконец из белой пачки сигарету и закурил, — тебе было интересно почему я завёл разговор про наркотики?       — Да.       Парень, бросив взгляд на небо, с слишком быстро сгущающимися тучами, жестом пригласил Сашу в номер.       — Тут прохладно становится, давай внутри поговорим.       Саша кивнула и, посмотрев туда же, куда ранее смотрел Миша, последовала за ним. В помещении вправду было заметно теплее.       Горшок подошёл к столу, на котором все ещё валялись вчерашние стаканы. Удивительно, что не их осколки. Подняв стекляшки, Миша уселся на стул и, взяв стоящую рядом бутылку с, как оказалось, виски, плеснул немного в один из них. Выпил залпом. Саша стояла поодаль и не решалась подойти. Если вчера Миха казался ей самым близким и родным, то сейчас она видела перед собой просто человека. Человека, биографию которого она знает наизусть, человека, который всегда ей нравился, человека, которому она, вопреки всем ее мечтам, была не очень то и нужна.       — Ты стоять там собираешься? — Горшенев возмущённо развёл руками, — Я вас, баб, порой не понимаю: вчера ты готова была не то что рядом, а буквально на мне сидеть, а сегодня тебе, видите ли, подойти стремно. Сядь блять наконец.       Настроение Горшка менялось буквально на глазах. Как, впрочем, и всегда. Решив не злить парня лишний раз и осознавая, что ведёт себя действительно глупо, Саша села напротив.       — Отлично. А теперь я кое-что скажу тебе, по секрету, — Миша угрожающе наклонился вперёд, выставив вперёд указательный палец, — Я, понимаешь ли, не планирую задерживаться здесь даже до сорока. Почему? — парень заметил в глазах девушки недоумение, -Можешь не спрашивать, все равно нихуя не поймёшь. Как факт прими. И вот то, что я делаю, — он выдержал короткую паузу, давая понять, что конкретно имеет ввиду, — это осознанно, понимаешь? Сейчас мне нихуя не будет, а на потом- поебать. Ты же, — Миша вновь ткнул в девушку пальцем, — явно имеешь планы на долгую жизнь, в течение которой, разумеется, будешь ебать мужикам мозги так же, как мне на балконе и в другие дни. И если тебе хочется эти планы осуществить — не лезь к наркоте.       Он замолчал. В комнате стало совсем неуютно.       — Не нужно обо мне так заботиться.       — Я просто не хочу чтобы на моей совести была сторчавшаяся девка из будущего.