Мое любимое привидение

      Артур уехал рано утром, не попрощавшись. Солнце едва взошло, разгоняя туманную серость, обычную для здешних мест. Но Мерлин этого не увидел: когда он пришел в себя, то обнаружил, что один в спальне. Впервые за многие сотни лет маг впал в такое глубокое забытье, что не услышал стука двери.       Честно говоря, вряд ли это состояние уместно называть сном, какой может быть сон у не живущего существа? Скорее какой-то провал в себя, отключка, как говорил Артур. И виной всему вчерашние события! Мерлин до сих пор чувствовал приятную усталость, не физическую, а на уровне мысленных ощущений. Выходить из комнаты совершенно не хотелось. Хотелось банально валяться в постели и мечтать о чем-нибудь смутном и несбыточном.       — Эй, Мерлин, ты там? — голос Персиваля выдернул его из пелены полузабытья. — Мы волнуемся.       — Иду! — отозвался маг. — Минуточку.       Он оглядел беспорядок, оставленный Артуром. Похоже, тот попросту сбежал отсюда впопыхах, испугавшись своих чувств к Мерлину. Хотелось думать, что это единственная причина поспешного отъезда, ведь Артуру явно понравилась их маленькая невинная игра, своего рода любовь вприглядку. В следующий раз — Мерлин очень надеялся, что этот следующий раз будет — они придумают что-нибудь другое, если Артур не станет прятаться от себя.       Маг решил не загадывать на будущее, чтобы не будить воображение. Все равно он не в состоянии почувствовать приятные моменты их близости: рваное дыхание Артура на коже, его пальцы, скользящие по возбужденной плоти, теплый язык, проникающий в глубину тела. Мерлин силой воли прервал порочные фантазии и отправился вниз на кухню. Там всегда можно было застать друзей, отвлечься в их компании, потому что оставаться одному сейчас было невыносимо.       — Горячая выдалась ночка? — спросил Гавейн, как будто догадался, что происходило ночью в спальне.       Мерлин подавил желание оглядеть себя с головы до ног, не осталось ли на нем предательских следов вчерашнего удовольствия.       — Все в порядке, друг, — успокоил его рыцарь. — Твой Артур просто красавчик и отличный парень.       — Он не мой, — с сожалением заметил Мерлин. — Сколько можно повторять!       — Отстань от него, придурок, — вмешался Персиваль, появляясь в дверях. — Лучше подумай, что полезного мы могли бы сделать для нашего нового друга? Он говорил о помощи по хозяйству, но я думаю, это была шутка.       — Мы могли бы охранять его дом от воров и других злоумышленников, — предложил Гавейн. — Это надежнее тех странных устройств, которые вделаны в стену. Они так громко звенят, у меня уши закладывает.       Пожалуй, впервые за долгое время Гавейн высказал здравую мысль, и на него посмотрели с уважением.       — Сигнализация не настроена на призраков, — счел нужным пояснить Мерлин, давно изучивший установленную в доме охранную систему. — И, кстати, что мы будем делать с Гвен?       — Надо разузнать, где она сейчас, и не дать ей попасть в дом. Иначе мы никогда от нее не избавимся, — предложил рассудительный Персиваль. — Пусть Мерлин пока останется здесь, а мы отправимся на разведку. Попробуем действовать на опережение.       В прежние времена этот могучий рыцарь хлопнул бы Гавейна по плечу и потащил за собой, а сейчас ограничился дружеским подмигиванием.       — Только будьте осторожны, — на всякий случай предупредил Мерлин, провожая их до дверей.       Он представил, в какой бардак превратится их тихий уютный дом при появлении Гвен, и дал себе слово, что найдет способ оградить их от нездорового внимания этой невыносимой женщины. Лучше всего, конечно, использовать заклинания, отгоняющие призраков. Такие, наверняка, существуют, но припомнить их сразу Эмрис не смог. Жаль, у него не осталось ни одной их тех волшебных книг, которые он использовал, будучи придворным магом. Богатая библиотека Камелота исчезла вместе с легендарным королевством, так что приходилось рассчитывать только на собственную память.       Прошло слишком много времени, в течение которого он был лишен необходимости применять магию, и чтобы вспомнить нужное заклинание, Мерлину надо сосредоточиться, посидеть, подумать, а если подходящего заклинания не найдется — придумать свое собственное. Когда-то он любил творческие эксперименты и славился среди других магов умением создавать оригинальные магические формулы. «Креативщик, творческая личность», — вот как называют таких людей сейчас, и им платят большие деньги за их идеи, а Мерлин все делал бесплатно. Почти бесплатно, если быть честным, ведь придворному магу выделялось приличное содержание из королевской казны, не считая бесплатного крова и еды.       В Камелоте Эмрис пользовался почетом и уважением, к нему прислушивались влиятельные особы и боялись враги. Но высокое положение не оградило его от мелочной мстительности короля. Все эти годы — сотни лет, проведенных наедине с собой, — Мерлин обдумывал, где он допустил роковую ошибку, за которую расплачивается посмертными мучениями. Но после сближения с Артуром (призрак задержал дыхание, чтобы не покраснеть от нахлынувших образов), давно прошедшие печали перестали иметь значение.       Проводив друзей, Мерлин направился в библиотеку и погрузился в размышления. Да, здесь тоже была библиотека, и после спальни Артура она стала любимым местом Мерлина. Высокие, до потолка, полки, уставленные непрочитанными пока книгами, исходивший от корешков сухой и немного пыльный запах времени, спокойная тишина этого помещения умиротворяли. Лорд Агравейн, судя по количеству томов и их названиям, был человеком разносторонних интересов и заядлым читателем.       Взяв наугад одну из книг, чтобы занять руки, Мерлин устроился в кресле и задумался. Магия — не таблица умножения, ее невозможно творить, просто вспомнив нужную комбинацию цифр. Магия требовала гораздо большей точности, чем многие математические расчеты.       Мерлин перекатывал на языке слова всех известных ему заклинаний — каждое из них представляло собой набор непонятных большинству звуков, интонаций, сочетание нюансов, — мысленно перелистывая свою любимую книгу, страницу за страницей. Надеялся таким образом вызвать в памяти полезную подсказку.       Но как он ни старался, результата не было. И вдруг… «Блядь!» — чуть не выкрикнул Мерлин любимое ругательство Артура, которым тот частенько грешил. «Какой же я идиот, дебил, тупица!» Хотелось побиться головой о стену от собственной бестолковости. Пытаясь подобрать защиту от Гвен, Мерлин забыл о собственных интересах, а что может быть важнее? Избирательное свойство памяти сыграло с ним злую шутку. Самое нужное для него и Артура заклинание, — в болото Гвен, с ней Мерлин еще разберется, — всплыло только сейчас, да и то смутно.       Маг вскочил и нервно забегал по библиотеке, плавно перемещаясь над полом. Сколько всего ему предстояло сделать! Уму непостижимо! Вспомнить точные слова — раз; подобрать нужные ингредиенты, чтобы сварить зелье — два; правильно выполнить последовательность названных в заклинании действий, — три. И, наконец, четвертое, и самое главное — постараться сдержать свое нетерпение, не выдать никому раньше времени эту тайну, пока он не опробует результат на себе и не убедится, что заклинание действует. Проще пережить неудачу одному, чем внушить дорогим ему людям ложные надежды и не оправдать их. Мерлин почти заплясал по комнате: как же хорошо, что он когда-то выучил это заклинание — волшебные слова, дающие возможность призракам на время возвращаться в свое человеческое тело.

***

      Мерлин отвлекся от своих грандиозных планов, услышав шум внизу: это вернулись его друзья.       — Мы знаем, где она! — радостно сообщил Гавейн. — Нашла себе пристанище в местной гостинице. Хорошее местечко, все время новые лица. Малышка Гвен любит разнообразие, как прежде.       Персиваль умерил эти восторги, одним строгим взглядом заставив Гавейна заткнуться.       — Рано расслабляться, дружище, мы не знаем, какие у нее планы и почему она все еще торчит здесь. Придется последить за нашей неугомонной королевой, — сказал он, и Гавейн немедленно поддержал приятеля:       — Завтра опять пойдем. Все-равно у нас нет других дел.       И правда, от безделья длинноволосый рыцарь становился совершенно невыносимым, донимал всех своими глупыми шуточками и злобным нытьем. Надо дать работу его мозгам и рукам, и он станет нормальным Гавейном.       — Это опасно, — напомнил Мерлин, но не очень настойчиво.       В принципе, он был рад, что друзья нашли себе занятие на ближайшие пару дней, и не будут попадаться ему на глаза. Мерлин не мог думать ни о чем, кроме приготовления чудодейственного зелья, и больше всего мечтал об уединении. Обманывать друзей, прятаться от них он не хотел, как и объясняться, с чего вдруг у него появилась такая скрытность. Жестоко было бы поделиться обнадеживающей новостью и не дать желаемого. Лучше Мерлин все им расскажет потом; рыцари, наверняка, согласятся выпить зелье первыми, ведь так заманчиво вновь побыть настоящим человеком.       На следующий день, оставшись один, Эмрис приступил к тщательной подготовке. Пока он искал нужные для приготовления зелья компоненты, чувствовал себя волшебником-новичком, изучающим свое первое заклинание. Раньше в его жизни таких проблем не возникало. Мерлин колдовал, как дышал, и все делал интуитивно. Но сознательно выученные заклинания из книг, что были у него под рукой благодаря обширной библиотеке Камелота, запоминал навсегда.       Так он надеялся, по крайней мере. Неприятно было бы забыть слова или перепутать интонацию, тогда все точно пойдет насмарку, а он не хотел потерпеть неудачу в самый важный момент своей жизни. Приготовив все необходимое, Мерлин спустился в подвал. Сумрачная прохлада подземного этажа напоминала чем-то обстановку его башни — минимум вещей, полная тишина и спокойствие.       Маг отбросил все плохие мысли и приступил к изготовлению препарата, стараясь максимально соблюдать пропорции. Когда первый, самый ответственный этап работы был закончен, Мерлин поставил будущее зелье на огонь, воспользовавшись электрической плиткой вместо отсутствующего в доме Артура открытого очага. Помешивая варево деревянной ложкой в медном котелке, обнаруженном здесь же, в подвале, Мерлин для самоуспокоения напевал обрывок старой песенки:       *Тарара-ра-рара-ра-рам. Важнее всего результат!*       Он внимательно наблюдал, как тщательно отмерянные ингредиенты превращаются в однородную массу, и мысленно подбадривал сам себя: «Все получится! Все получится!» Главное, не отступать от задуманного.       Мерлин, конечно, не очень хорошо помнил, как готовить это зелье и, по правде говоря, не думал, что оно ему когда-нибудь понадобится. Он обливался потом, произнося полузабытые слова, от которых жидкость вспенилась и чуть не перелилась через край. На последнем звуке она осела в котелке, но приобрела неприятный болотный цвет застоявшейся тины.       Брать в рот такую гадость, чтобы узнать, не опасна ли она для организма, не хотелось. Но ведь Мерлин и так призрак, с ним ничего не случится, если он выпьет что-то не то?       Зеленую вязкую субстанцию Эмрис перелил в темную бутылку из прочного стекла и до самого вечера не решался испытать на себе результат своего эксперимента. Умереть от неизвестной отравы, будучи привидением, довольно глупо. Но желание вернуться на время в живое тело пересилило.       Стоя перед зеркалом в спальне Артура Мерлин отхлебнул глоток из бутылки и с трудом проглотил. По венам побежало приятное тепло, кожа приобрела непривычную чувствительность, краски вокруг сгустились и засияли новыми оттенками. В зеркале напротив проступил отдаленно знакомый образ: молодой парень, слишком худой для своего роста, но не тощий, бледный до прозрачности, — не удивительно, он ведь не видел света божьего полторы тысячи лет, — в синей рубашке и нелепом красном платке, служившем Мерлину верой и правдой не один год.       — Пресветлый Авалон! — воскликнул пораженный маг. — А я ничуть не изменился.       Первые минуты возвращения к нормальной жизни показались… необычными. И это еще мягко сказано! Непослушное тело не сразу вспомнило прежние привычки.       Мерлин споткнулся на первом же шаге, зацепившись за стоящее рядом кресло, и смахнул со стола вещи, оставленные там Артуром. Его и раньше называли неуклюжим, но таким неповоротливым он себя не чувствовал никогда. Мерлин по привычке хотел слететь с лестницы и не упал только потому, что вовремя уцепился за перила, а когда выходил в сад, дверь больно стукнула его по пяткам, напомнив, что в настоящей жизни есть не только приятные моменты.       Мерлин не знал, как долго будет действовать зелье, и жадно поглощал позабытые впечатления: мягкость молодой травы под рукой, шершавые стволы деревьев, упоительные ароматы цветущих растений, пружинящую под ногами землю. Все эти богатства природы он много раз видел в Камелоте, но там они не казались такими удивительными. Насладившись свежим воздухом, маг вернулся в дом, посидел на кухне, вдыхая слабые запахи домашней еды. Он не рискнул попробовать что-то из съестного, не зная, как отреагирует организм на непривычный возбудитель. Мерлин понял, что не отказался бы от сладостей и хихикнул. С этим придется повременить до приезда Артура. Тот всегда привозил с собой шоколад — лакомство, такое же непонятное для Мерлина, как и ароматно пахнущий кофе.       Действие зелья прервалось незаметно. Мерлин все еще бродил по дому, когда к нему вернулась прежняя невесомость и собственные ноги перестали казаться лишними. Зеркало не показало ничего: призраки, как и вампиры, не отражаются в зеркалах. Легкое сожаление накатило и пропало, потому что теперь у Мерлина было средство иногда чувствовать себя живым.

***

      Появление Артура на этот раз было внезапным, — еще более внезапным, чем отъезд, — или так только казалось, потому что из-за всех этих событий время уплотнилось. Но привидений сложно застать врасплох, что подтверждает очевидную выгоду держать духов в своем доме. Не успел Артур заглушить мотор, как все трое призраков возникли перед ним.       — Как дела? — спросил Пендрагон, задержав взгляд на Мерлине.       — Полный порядок, — влез неугомонный Гавейн. — Посторонние не появлялись.       Более деликатный Персиваль сразу понял, что им с Гавейном лучше вернуться к себе.       — Мы рады твоему приезду, Артур, — кивнул он, делая знак другу. Рыцари удалились, бесшумно скрывшись за дверью.       Мерлина распирало от желания поделиться новостью, и он все время вырывался вперед, пока они шли по лестнице, а переступив порог комнаты, воскликнул:       — Артур! Я хочу тебе кое-что рассказать.       — Нет, это я хочу тебе рассказать, — прервал тот. — На днях сюда приедет мой отец, представляешь? Ему интересно, почему я так часто здесь бываю.       Ничего странного, решил Мерлин, родителям всегда хочется знать, как складывается жизнь их детей. В собственном доме Артур не должен ограничивать себя общением с потусторонними существами. Но если старший Пендрагон станет здесь бывать, им всем придется несладко.       — Ты рад? — не зная пока, как отнестись к этой новости, спросил Мерлин.       — Как тебе сказать, — Артур замялся, подбирая слова. — Не уверен, что его приезд добавит мне веселья. Здесь и без него хорошо. Прозвучавшее в этих словах признание порадовало Мерлина.       — Хочешь, чтобы я его напугал? — предложил он.       Для привидения отвадить нежелательного гостя не такая уж сложная задача. Артур поперхнулся.       — Только не это. Он сам кого угодно напугает. Меня волнует другое. Я не уверен, что отец готов поверить в ваше существование. Он реалист, как говорят в таких случаях.       — Тогда мы можем не показываться, пока он будет здесь, — склонил голову маг.       — Это не то, чего я хочу. — За извиняющейся улыбкой Артура скрывалось так много, что у Мерлина слезы навернулись на глаза. — Ладно, посмотрим. А что ты собирался мне сказать?       Мерлин не был уверен, что ему все еще хочется делиться новостью о найденном заклинании. Возвращение на недолгое время в свое же тело похоже на отсрочку смертного приговора; ты живешь, зная о скором конце. И все же! Артур на данный момент – самый близкий для Мерлина человек. С кем еще можно обсудить такие важные планы?       И Мерлин стал рассказывать, подробно объясняя каждый свой шаг. Когда закончил, долго боялся поднять глаза на Артура — вдруг он увидит в них отвращение. Несколько часов в реале, дарованных силой магии, не изменят его сущности — почти мертвого потустороннего создания.       — Посмотри на меня, Мерлин, — прозвучал взволнованный голос Артура. — Когда ты мне покажешься?       — А ты хочешь?       — Идиот! — фыркнул тот. — Твои друзья знают?       — Пока нет, — признался Мерлин. — Препарат действует недолго; это мой первый опыт.       — Я хочу увидеть тебя первым, — глаза Артура азартно сверкнули. — Как только ты будешь готов.       Мерлин открыл рот, чтобы сказать: «Я готов!» и тут же закрыл. Пожалуй, не стоит торопиться. Кто он для Артура – бесплатное развлечение в скучной деревенской глуши? Забава, от которой в любой момент можно отказаться? Вдруг его разочарует истинный облик Мерлина? В жизни Пендрагона много разных людей, занимающих важное место, гораздо более важное, чем выпавший из прошлого Эмрис. Но Артур не дал ему долго рефлексировать.       — Ты мне не доверяешь? — прямо спросил он. — Мы практически спим в одной постели, Мерлин, не будь занудой, я хочу уже сделать это по-настоящему.       Вполне в духе Пендрагона, так почему бы не рискнуть? Бутылек с зельем находился здесь же, в спальне, и надо было только открыть его и глотнуть, но и тут Мерлин замешкался:       — Отвернись, — попросил он.       Артур послушно повернулся спиной. Стоял так, пока не услышал тихое:       — Теперь можно.       Как назвать первую встречу двух давно знакомых людей в реальной жизни? Пересечение нитей судьбы, сказал бы дракон.       «Развиртуализация», — вспомнил Мерлин незнакомое слово. Но лучше всего подошло бы определение «чудо». Артур разглядывал стоящего перед ним худощавого черноволосого парня в поношенной одежде, как другие разглядывают знаменитую скульптуру или редкость, выставленную на всеобщее любование в музее. Тепло его взгляда передалось Мерлину и окрасило румянцем щеки.       — Ты такой милый, Мерлин, — с искренней радостью выдохнул Артур, заключая мага в крепкие объятья, — только невыносимо мнительный. Пошли, покажем твоим приятелям, что значит настоящая магия.