Янтарно дикий и королевский светлый

«Pavane» — Pedro Ibanez

— Кажется, я схожу с ума, — тихонько вздыхает Юна, поправляя на плечах светлый платок. Прохладный вечерний ветер растрепал волосы, пробрался под подол темного платья, обнимая своими сильными руками.       Прошло почти больше недели с тех пор, как она приехала в королевство Юга, и несколько дней назад стала выходить в сад по вечерам. Вот и сейчас, смотря вслед уходящему солнышку, что оставляет после себя багровые полосы заката, омега слегка ежится и чувствует чужое неуютное присутствие. Но, повернув голову, никого не находит. И это настораживает уже на протяжении пары дней.       Принцесса аккуратно убирает волосы в сторону, и разворачивается среди пышных кустов алых как кровь роз, ступая обратно к замку, где, наверное, ее мог потерять учитель. Хотя тот последнее время сам не свой, как оказалось, течка застала его не очень вовремя, но тут на помощь пришел Намджун, который еще со свадьбы старается протоптать дорожку к сердцу гордого омеги.       Юна чувствует странное умиротворение, но когда что-то мокрое касается ее ладони, то сразу замирает, окутанная корочкой страха, что, как плющ, обвил шею и ноги, сдавливая в своих мерзких и липких тисках. Обернувшись, принцесса видит все такой же спокойный сад и качающиеся на ветру бутоны. Девушка сильнее кутается в платок и бежит во дворец, к единственному, кто сейчас может помочь.

***

— Можно войти? — тихонько спрашивает омега, отворяя тяжелую дверь в чужую спальню. Чонгук молча кивает и откладывает какие-то бумаги на тумбочку, возвращая свое внимание к вошедшей девушке. Юна отмечает, что он все еще в уличной одежде и эта чертова рубашка, расстегнутая на верхние пуговицы, раздражает ее. Ну и нравится, конечно. — Что-то случилось? — Можно я посижу с тобой немного? У Джина течка, ему не до меня сейчас, а Юнги… — Юнги не живет во дворце, — с улыбкой говорит наследник. — Да. Прости, просто мне больше не к кому идти… — Плюхайся, — указывает Чонгук на свободный участок кровати, а сам удобнее устраивает подушку под спиной.       Юна аккуратно присаживается рядом, поджимая босые ноги под себя. Ее платье слегка открывает ступни и Чон может увидеть, насколько её кожа белая и тонкая, точно как снег в их королевстве. Омега любопытно бегает глазами по убранству комнаты, втихаря радуясь окутавшему ее запаху спокойствия, что, видимо, неосознанно, начал выпускать альфа, смотря на подрагивающие тонкие пальчики. — Расскажешь мне про то, как создавалось ваше государство? Джин говорил, что раньше все здесь было иначе, когда он тут последний раз был… — Что ты хочешь услышать? — А что ты можешь рассказать?

Love Theme From the Movie «Mulholland Drive» Angelo Badalamenti, The City of Prague Orchestra

      Чонгук хмыкает, кладя руки за голову, и отдается воспоминаниям не очень большой давности. Его голос чарующий и спокойный, словно он рассказывает детскую сказку, а не историю создания нового централизованного государства и страшную войну. — Это было несколько лет назад, как ты уже знаешь, — начинает парень. — Южные земли тогда не были одним большим царством, здесь жило множество племен, какие-то большие, а какие-то совсем маленькие. На последние, как самые слабые, стали набегать кочевники, разбойники из Востока и Запада, с ними же были и озверевшие южане. Они грабили дома, сжигали деревни и убивали детей, а омег забирали в свой плен, чтобы те служили. Так продолжалось около месяца, возможно, а может и больше. Мой отец тогда возглавлял нашу общину, а матушка, услышав о таких вестях, долго умоляла его прекратить этот ужас. И тогда он взял с собой пару воинов из нашей деревни и отправился по соседним, ища союзников для отпора. Все племена стали дружны и объединились между собой, но враг был уже силен и легко мог разбить наши силы. Тогда отец поехал просить помощи у других правителей, его поддержал твой отец и вместе с войском приехал принц Пак, я помню, с какой тоской он смотрел на сожжённые дома и как помогал мне добраться до дома, когда я был ранен. Общими усилиями кочевники были уничтожены, а для того, чтобы больше такого не повторялось, народ продолжает быть сплоченным. Тогда уже возвелись ворота из камня, которые ты проезжала, был построен замок и все остальное. Мы еще многое не восстановили, но сейчас Юг уже хорошо выглядит. — Твой дом был на этой земле? — шепчет девушка. — Нет, моя деревня была чуть ближе к Востоку, возможно, ты видела когда-то эти руины, но я не уверен. Если хочешь, можем как-нибудь прокатиться. — Если ты сам хочешь этого, — улыбается Юна, сжимая в ручках край платья. — А что стало с твоей мамой?..       Чонгук несколько секунд думает, а после улыбается своим мыслям, наверное вспоминая женщину с длинной косой и теплыми руками. И небольшой дом, где всегда пахло свежим хлебом и молоком, еще травами и недавно скошенной пшеницей. — Это случилось, когда отец уехал на Запад, они были первыми, к кому он обратился за помощью. Хосок был на границах вместе с остальными, а я и еще несколько альф остались в деревеньке, которая была на месте этого замка. Никто не мог подумать, что на нас нападут, потому что поселение очень далеко… Но напали. Не таким большим составом, но им удалось убить альф, что были тогда со мной. Я помню страх в глазах мамы, когда я повернулся к ней, чтобы посмотреть, все ли в порядке. Она тогда была в доме с остальными омегами и загораживала собой уже пожилых людей и малюток, что плача жались к старшим. Рядом с ней стоял Юнги-хен, он из другого поселения, но слишком быстро проникся любовью к ней, наверное потому что у него кочевники забрали папу-омегу, когда напали. Он не особо любит рассказывать об этом и каждый раз плачет, прячась в шее брата. Меня тогда ранили в плечо, я не мог нормально держать меч, да и ехать на границу был слишком слаб, и оставлять их одних было страшно. Чтобы долго не возиться с нами, двери дома закрыли на засовы с улицы, облили какими-то жидкостями и кинули факел, чтобы все сгорело. Матушка тогда обеспокоенно бегала глазами по горящим стенам, а после нашла подвал, через который можно было выбежать на улицу. Я пошел на проверку, кочевники ушли как только зажгли всю деревню. Мы стали вытаскивать оттуда всех омег, но дом так и не устоял под огнем. Мама не успела выбраться оттуда, стараясь спасти всех, вывести до последнего. Крыша обвалилась в тот момент, когда я отодвинулся от горящих стен. Она была храброй и мудрой женщиной, спасла стольких детей, которых мы привозили из соседних поселений, лично кормила каждого и качала на руках. Матушка помогла многим, только себе помочь, почему-то, не смогла. В честь умерших в той деревне омег и солдат, погибших на войне, и проводится обряд, который ты видела на празднике.       Чонгук слегка нахмурил брови, отгоняя вновь пришедшие ему видения того страшного дня: огненные языки окутали дом, сжирая все на своем пути. Громкий детский плач, крики взрослых омег, а дальше только шум трещащих поленьев и дикий вой. Слезы старшего брата и отца, что крепко-крепко прижимал к себе детей, пряча лицо в растрепавшихся волосах, а после смотрел на уходящий красный закат и нетронутые кусты алых роз. — Твоя матушка – великая женщина, — шепчет Юна, кладя чуть прохладную ладонь на грудь парня. — Я уверена, она гордится тобой и твоей семьей, вы проделали такую тяжелую работу. — Да упокоится с миром Великая Государыня, правительница Южных Земель, кормилица и защитница наша. Аминь. — одними губами шепчет Чонгук, жмуря глаза.       Омега касается мягких волос парня, слегка поглаживая, желая приласкать и успокоить. С каждым днем ей открываются все новые стороны, казавшегося таким ужасным наследника.