auxilium

Завтра рассвета не жди. Завтра никто не проснётся. Ты и мечты не буди. Услышишь, как кто-то смеется. Только с дороги сойди. Жалобным смехом смеется. Громко кричит: «Отойди!» Он — сумасшедший. Не жди завтра рассвета. Никто не проснется. Ты же и в спящей мечте Разгадку найди.

Александр Блок

— Алатус, хочешь попробовать новые оладья? — говорит с улыбкой женщина, обращаясь к парню, что сидел на сплетённом из соломы ковре и пытался вырезать из дерева чудную фигурку. На полу валялись срезы дерева, а намозоленные пальцы аккуратно проводили по гладкому предмету. Маленькая девочка завороженно смотрела и пыталась помочь ему всеми силами. Её голубые, не характерные для этих мест, глаза светились счастьем. — У вас появился новый рецепт? — заинтересовано говорит он и оборачивается к женщине. — Угу. Малышка Лили уже попробовала. Представляешь, она тоже приложила свою руку к нему. Если бы не она, у меня бы не получилось настолько вкусно! Алатус удивлённо раскрывает глаза. — Если так, то я обязан сделать это, — он мягко улыбается и поднимается с пола. Парень протягивает руку Лили, за которую она успешно хватается и поднимается. — Братик, я надеюсь, что тебе понравится! — задорно говорит девчушка и крепче сжимает руку Алатуса, ведя его к столу. — Если к этому была приложена твоя рука, то я более чем уверен, что всё будет чудесно. Он садится за стол, усаживая девочку рядом с собой. Её мама ставит две тарелки на стол, а позже поливает содержимое в них вареньем из закатников. Только здесь он может поесть, так как другого места для получения еды у него нет. До встречи этой семьи он питался снегом, который собирал на вершинах гор. Алатус часто ходил в эту деревню, можно было сказать, что жил. Ночью, пока никто не видит, он спускается с высочайших гор к ним и забывает о том, что было минутой ранее. А точнее, убийства. Здесь его приняли, он не знает почему. Быть может, Алатус защищал эту деревню слишком часто, а сейчас это вовсе вошло в его обязанность. Люди здесь не боялись его, наоборот считали другом. Сам он не понимает, как согласился остаться здесь. Почему он захотел это сделать. У него никогда не было какого-то желания привязываться к смертным, да и в принципе иметь с кем-то какие-то отношения. В голове его были всегда одни и те же мысли. Убить. Выполнить приказ. И более ничего. Он не задумывался о прошлом, настоящем. Алатус не чувствовал, что живёт. Но когда ноги его всё чаще и чаще стали приводить его в эту деревню, его грудь начали заполнять другие чувства. Из головы уходила странная пелена, и он будто смотрел на мир так, как не смотрел раньше. Эта небольшая семья всегда была рада ему, а особенно ребёнок. Вся доброта и нежность, что осталась в Алатусе после этой пары сотни лет, была дарована ей. Находясь в этом тёплом кругу, он мог дышать спокойно. Наверное, дело в том, что они не знают всего того, что он сделал. Парень откусывает кусок блинчика и на его лице расцветает улыбка. — Лили, это невероятно вкусно, ты большая молодец, — говорит он. Глаза девочки начинают сиять, и она хлопает в ладоши. — Я так рада, братик! — звонко говорит она и обнимает Алатуса. Тот делает это в ответ. Женщина смотрит на них со стороны и умиляется. Алатус и Лили во время еды разговаривают, а позже, когда они наконец заканчивают это, малышка Лили отправляется спать. Её мама говорит, что здоровый сон — залог счастья. И девочка верит. На кухне остаётся только один Алатус, который складывает посуду в одну стопку, а позже собирает с пола то, что они с Лили раскидали, пока играли. Парень смотрит на всё это и не хочет расставаться с этим. Только здесь он чувствует что-то кроме безумия и отчаяния. Только люди этой деревни видят его сдержанную улыбку, которая, кажется, скоро вовсе угаснет. В помещение входит мужчина, а позже за ним и женщина, что вышла из спальни Лили. Они садятся за стол, Алатус здоровается с мужчиной и расспрашивает его о работе в деревне, как обстоят дела. Он рассказывает ему всё, часто вставляя свои шутки и широко улыбаясь. На самом деле, все люди в этой деревне были такими светлыми и добрыми, что Алатус часто думал, что ему нельзя здесь находится, иначе его эмоции перейдут на них. — Алатус, на самом деле, мы хотели кое-что у тебя попросить, — вдруг начинает женщина. — Для вас всё что угодно, — искренне серьёзно отвечает он. Женщина по-доброму усмехается. — На самом деле… Всю эту неделю нашу деревню тревожат кошмары. Лили просыпается вся в слезах… Можешь ли ты, поглотить все её кошмары?.. — тихо говорит женщина, потому что знает, что это весьма запретная тема. Взгляд Алатуса становится серьёзнее. Значит, всю деревню? Это мог сделать только Бог. Неужели это проделки Архонта… Но почему? Она не могла узнать о том, что они планировали. Всю свою жизнь он поглощал лишь счастливые сны, наполненные мечтами. Кошмары ни разу. Не было приказа. Нет, он не боялся их ужасного вкуса или чего-то подобного. Алатус боялся, что он может навредить кому-то из людей. — Это слишком опасно, — хмурится парень. — Алатус, пожалуйста, — говорит мужчина и складывает руки в молебельном жесте. — Я не могу подвергнуть её такой опасности, — всё так же отнекивается Алатус. — Пожалуйста. Я молю тебя. Она не может нормально спать уже несколько дней. Мы боимся, что скоро она вовсе будет путать сон с реальностью, — женщина склоняет голову перед ним. Алатус удивлённо моргает своими золотыми глазами. Кошмары действительно могут навредить маленькому ребёнку… Да и неизвестно, что ей там снится. Нужно хотя бы проверить. Если что-то пойдёт не так, он обязательно всё восстановит. — Я… Вы понимаете, что я буквально уничтожу часть её души? Сон, а если быть точным, воображение, слишком сильно связано с материальным человеческим телом. Женщина поджимает губы. — Алатус, мы понимаем тебя. Но, пожалуйста, выполни нашу просьбу. Демон закрывает глаза и несколько минут молчит, обдумывая всё. Всё это время в комнате стояло молчание, которое заставляло нервничать хозяев дома. — Ладно. Глаза семейной пары загораются искрами, в них буквально вдохнуть жизнь. Так забавно… Алатус может дать кому-то мотивацию жить, хах. — Не заходите в комнату, — говорит он и испаряется в пространстве. Люди вздрагивают от резкого порыва ветра, но приказ выполняют и остаются на месте. Он согласился им помочь на определённых условиях, они согласны выполнить их. Алатус появляется в тёмной комнате. Виден лишь свет луны и блеск его золотых глаз. Он аккуратно подходит к девочке и осматривает её. Во сне она хмурится, и он периодически слышит стоны или всхлипывания. Его это пугает, поэтому он не медлит и приступает к тому, зачем он вошёл сюда. Его пальцы касаются её головы, их сразу же охватывает свечение. Обычно демон действует быстро, грубо доставая сны и относя их либо хозяйке, либо поглощая сам, по её воле. Он аккуратно поднимает пальцы к себе и видит скопившуюся энергию в виде облака пыли. Теперь девочка в безопасности, главное сделано. Это оказалось легче, чем он думал. Потому что, на самом деле, он сам не сильно разбирается во всём этом. Ему лишь рассказывали как действовать, а к чему это приведёт — не говорили. Единственное, что он немного знает, так это то, что сны — важная часть души. И, нарушив их ход, ты нарушишь строение души человека. Алатус, если бы хотел, вполне мог бы управлять состоянием души. Теперь её детское лицо было разглажено, губы, как и брови, расслаблены. Алатус вздохнул с облегчением, а потом переключил внимание на сон. Он был действительно странным. Во-первых само то, что он не был в виде сферы — настораживает. Все сны были белого цвета, вне зависимости от содержания. А этот… Он не такой как все. Алатус чувствует знакомую энергетику на кончиках пальцев. Глаза его застывают в ужасе. Это она. Он сразу начинает дрожать и часто дышать. Даже тут она его преследует. Нет, не надо, пожалуйста. Его накрывает паническая атака, и он начинает задыхаться. Плечи дрожат, глаза слезятся. Алатус смотрит в пол и пытается найти опровержения тому, что здесь было вмешательство его Архонта. Но всё указывает именно на это. Здесь не подойдёт какая-то техника, чтобы разглядеть этот проклятый сон. Он слишком молод и слаб для такого. Именно поэтому вариант только один. Поглотить его, и как можно скорее, потому что, если он пустит эту энергетику восвояси, его госпожа узнает об этом. И тогда она его… Нет, не убьёт. Заставит его мучаться в ещё большем количестве. Сяо формирует из этого вещества круглую, привычную для себя, форму и проглатывает. На языке нет того привычного сладкого привкуса, одна горечь, от которой тошнит. Он сдерживается и закрывает глаза. Он мгновенно узнаёт что же снилось маленькой девочке. Всё видно от её лица. Деревня заполнена тёмной энергией, которая кишит в каждом доме, небо беззвёздно, только луна украшала ночное небо. Девочка в страхе смотрит на него самого. На нём висит маска, которую он ранее не надевал и не использовал, потому что не было нужды. Тело было облито кровью, как и маска. С копья капала алая жидкость, которая засыхала на земле. — Братик, это не ты, ты не мог убить их! Глупый сон! Как ты мне надоел! Братик не такой, не такой, не такой! Звучит девичий крик, и Алатус чувствует, что её кулаки сжимаются. — Мне надоел сниться этот глупый сон! Я не верю в это, уйди, уйди, уйди! Алатус удивлённо раскрывает глаза, мгновенно забывая испорченный вкус сна. Его дыхание замирает, он испуган. Что ей снится? Будущее? Такого быть не может… Значит это иллюзия, но зачем? Зачем Архонту это делать… …Чтобы настроить всю деревню против него. Алатус сжимает зубы. Он зашёл слишком далеко. Рано или поздно это и вправду произошло бы. Надо быстрее уходить от них, иначе всё закончится плохо. Ему нечего делать среди счастливых людей. Почему девочка не пугается его? Да и вся деревня? Он же более чем уверен, что содержание всех кошмаров одинаковое. Эти люди слишком светлые и добрые. Они сильно доверяют ему, несмотря на всё. Он просто не достоин быть здесь, Алатус испортит это счастье. Он смотрит на ребёнка, будто прощаясь. Алатус гладит её по волосам и дарит свою последнюю улыбку ей. Когда родители заходят в комнату ранним утром, то всё, что видят, это счастливое лицо своей дочери, которая сладко спит, и стоящий запах мяты.

***

Он сидит на коленях перед ней, не смея поднять свой взгляд. Вокруг мёртвая тишина. Нет ни единого живого существа рядом с ними. Эта картина повторяется из раза в раз. — Ах, дитя моё, Алатус. Ну и как тебе те сны, что ты поглотил? Можешь рассказать мне о их великолепной сладости? — она прикладывает палец к губам и мечтательно говорит эту фразу, прикрывая свои серебристые глаза, которые похожи на самую яркую звезду. Парень не поднимает голову, не смеет, пока не прикажут. да и он не хочет этого делать. Это не несёт особого смысла. Женщина улыбается и опускает свою голову к нему. Он чувствует это. Тело начинает дрожать, поэтому парень пытается вернуть себе самообладание. Он видит изящный палец, что проводит по его подбородку, потом аккуратным движением он обводит белоснежную кожу щеки. — Ну же, Алатус, подними на меня свой взгляд, — сладко говорит она. Правда сладость её голоса не такая как у снов, которые он поглощал. На улице стоит непроглядная ночь, поэтому им никто не может помешать. Луна скрылась за более высокой горой, поэтому освещение можно было получить только от зажжённых факелов, огонь которых часто нарушал тишину. Алатус медленно поднимает свою голову и встречается с пронзительным взглядом. Глаза прищурены, но она видит его словно насквозь. Тело пронизывает холод. — Расслабься, — ласково говорит она. Алатус сжимает зубы до боли в дёснах. Ей видны его великолепные золотые глаза. Они светятся в этой темноте словно драгоценный камень. Парень пытается скрыть то, что чувствует внутри. — Ах, твои глаза… Я вижу это презрение к себе… Тебе не стоит переживать о таких пустяках как убийства. Знаешь ли… — продолжает улыбаться она, — все люди одинаковые. Рано или поздно они предадут, переубивают друг друга. Заполнят этот мир гнилью. Так что, умереть им сейчас или потом — не имеет значения. За последние три года, которые он проводил по большей частью с деревней, он изменился. И это было слишком сильно заметно. Раньше он был словно неживой. Глаза его пусты и тверды, лицо без единой эмоции. Он действовал идеально. Он был идеальным до одного момента, что произошёл три года назад. Богиня видела в нём то, что было присуще ему пару сотен лет назад. И ей это не нравилось. Алатус рвано дышит. Он вспоминает, как его молили о пощаде. Его руки без разбору убивали всех тех, кого ему прикажут. Их плач, наполненные страхом глаза. Они его преследуют всегда. Ему кажется, что в каждом тёмном углу скрывается душа, которую он несправедливо выгнал из тела. — Знаешь, вся эта нежность и доброта, что была тебе присуща ранее, абсолютно не нужна. Инструменту не нужны лишние эмоции, понимаешь? Я не хочу врать тебе о том, что ты не являешься лишь моей пешкой, потому что это не имеет смысла. Я не эти ужасные люди, которые любят обмазываться сладкой ложью, — она смеётся. — Да и с лишними чувствами жить сложнее. Наслаждайся кровью, снами, их криками… Как чудесно, — она делает большой глоток ночного воздуха. И такая промывка мозгов происходит всегда. В каждую их встречу. И Алатус уходит тем, кем был раньше. Инструментом без эмоций, который уже на инстинктах, словно животное, идёт в деревню за спасением, не осознавая этого. Его брови опущены, взгляд потерянный. Он всегда терялся перед своей Госпожой. Перед лицами другим Архонтов — никогда. Перед своей смертью они видели только золотые глаза, наполненные пустотой. В них не было каких-то эмоций. На самом деле не только Боги видели свой конец в этих бездонных омутах. Люди также были его целью. На этих территориях даже начала гулять фраза: «Золото — смерть твоя». Алатус делал вид, что ему всё равно, но с каждым днём ненависть к нему со стороны всего увеличивалась и давила, от чего он часто плохо чувствовал себя. На самом деле у него нет времени думать, да и как только он начинает это делать, голова будто заполняется туманом. — Я делаю всё так, как будет лучше для тебя. Лучшая роль в твоей жизни — убийца. На другое ты не способен. Он не смеет разрывать зрительный контакт. — Я знаю, Госпожа, — говорит он. Её губы расплываются в широкой улыбке. — Молодец, — она гладит его по волосам. Всё таки он - лучшее, чем она смогла завладеть. Ему было совсем немного, когда она его забрала. Кажется, около четырнадцати. Она откидывается на спинку своего трона и убирает руку, подпирая ей позже лицо. — Помнишь деревушку рядом с каменными стелами? Кажется, они хотят перейти под власть другого Архонта, — разочарованно говорит она и закрывает глаза. — На самом деле очень обидно… Алатус застывает, насильно прогоняя туман, который недавно витал в его голове и почти заставил его потерять себя. Всё-таки он не ошибся? Это была она? Не какой-то демон или другой Архонт? Нет, такого не должно было произойти. Он до последнего верил в лучшее. Нет. Нет. Нет. Нет. Нет. — Я думаю, ты знаешь, что нужно делать с ними, — открывает глаза она. Её золотые волосы сверкают как и они. Весь её образ похож на недоступную, но такую манящую мечту, которая постепенно захватывает твой разум, — убей их. Парень опускает голову, делая вид, что кланяется, но на самом деле поджимает губы. Только не тех людей, хотя бы не их. Они тайно по ночам принимали его в своих домах. Он защищал их от хиличурлов, приносил свежее мясо животных. Эти люди рассказывали ему замечательные истории о рыбалке или повседневной жизни. Дети, что были там, хотели играть с ним и любили его. Он не может их убить. Ни за что. Малышка Лили и другие… Он пообещал себе покинуть их навсегда и находится в тени, надеясь, что Архонт заметит его угасший интерес. Он думал, что эти сны были сделаны только для того, чтобы настроить деревню против него. Но, оказывается, она знает абсолютно всё. Как она могла узнать об их планах… Этого не может быть, он ведь так скрытно вёл себя… — Я надеюсь на тебя. Как и всегда, — говорит женщина. — Я сделаю всё так, как вы велели. — Подними свою голову и иди. Я не могу долго ждать. Алатус выполняет приказ и мгновенно исчезает в воздухе, куда-то телепортируясь. Захватить разум запуганного ребёнка очень легко.

***

Сяо идёт по ночной тропе в лесу. Вокруг тишина. Ни одного звука вокруг. За ним тянется дорога из каплей крови, что стекают с его копья. Сейчас это видит лишь Луна, которая является его вечным спутником. Шаги его медленные, кажется, что он сейчас упадёт. — Братик Алатус! Ты пришёл навестить нас? Радостный крик, а потом маленькая девочка бежит к нему с чем-то в руках. — Б-братик?.. Тело падает на пол, это было её последним словом. Парень сделал это быстро, одним ударом. Он знает, как убить безболезненно или наоборот. Года опыта, который и дальше будет пополняться. Дом тогда заполнил запах крови. За девочкой в комнату вышли её родители, которые с радостной улыбкой встречали его. А потом они увидели труп их маленького счастья, главной звёздочки в их мире. Алатус не ждал долго. Свечка погасла после его резкого выпада в сторону этой пары людей. В комнате стало темно, и на место света пришёл запах крови. На его лице нет ни единой эмоции, когда он убивает каждого в этой деревне. У него нет мыслей в голове, он не чувствует тела. Только тогда, когда он приходит к главе деревни — старому мужчине, его плечи начинают дрожать, а копьё сильнее сжато в руке. — Не беспокойся, Алатус. Все мы знали, что однажды она узнает. Лучше смерть от твоих рук, чем от кого-то иного… Старик сказал ещё одну фразу, прошептав. И после этого демон не мог чего-то сказать, о чём сильно жалеет. Умерших не вернуть, но и любовь не забрать. Он тогда поджал губы, в душе его всё сдавило и не смог он удержать слёз. Алатус зажмурил глаза, он не мог смотреть на него. В момент их встречи к нему вернулись воспоминания, и перед его глазами застыли они. — Спасибо тебе, правда. Если бы не ты, мы бы погибли намного раньше. — Простите меня… Простите… Пожалуйста… Простите… Я не хотел… Нет… — он резко впадает в истерику посреди дороги. Из его глаз рекой текут слёзы, он сжимает руками ткань на своей груди. Ветер дует в лицо, от чего ему становится холодно. Душа так и разрывается, сердце безумно стучит. Ему хочется кричать. Он бы никогда не убил их, но его разум был заполнен чёртовым туманом, а его голове метались только одни мысли. Убить. Убить. Убить. — Братик, глянь! Это кораблик, мне его дедушка смастерил. Он сказал, что когда наш Архонт наконец покинет нас, мы сможет отправиться на остров! Представляешь? Это так круто! Всегда хотел увидеть море! Алатус выходит на поляну и сгибается пополам, падая на колени. Он больше не может выдержать. Отчаяние грызло его изнутри, Алатус не мог принять того, что они все погибли. Все. Абсолютно. Больше никого нет. Ты убил нас всех. Ты ужасная лицемерная шавка, которая всё что умеет делать — так присмыкаться. Он не спорит. Алатус ужасен. Он не может сделать того, что хочет сам. Но ведь… Убийства - это то, чего он хочет. Нет, этого хочет она. Его Госпожа. А воля Госпожи — его воля. Ему хочется спрыгнуть с этого обрыва. Прямо сейчас. Он хочет попасть к ним, увидеть их. Почему он не родился человеком? Он мог быть среди них. Печь рыбу, разводить костры… Шутить, играть, убираться дома, сажать деревья и овощи с фруктами… Почему он не был одним из них? Ему так нравилась эта жизнь, пусть он бы погиб совсем рано, ему хотелось бы жить именно так. Радоваться мелочам, близости с людьми. — Люди в соседней деревне такие глупые боятся тебя… Они просто не знают, что братик такой добрый и заботливый! Алатус плачет. Он стал для них таким же монстром, как и для остальных. Куда бы он не шёл, везде была смерть. Эти приказы… Он не мог ослушаться, как бы сильно не хотел. Ему нет места среди людей. И никогда не будет. И н с т р у м е н т. Ветер развевал его волосы, кристальные слёзы катились из глаз. Он не мог до конца поверить, что их больше нет. Алатус убил их собственными руками, этим копьём. Он больше никогда не возьмёт его в руки. Ни за что. Демон не знает что делать дальше. Он не сможет жить как обычно. Единственное место, где он мог зарядиться энергией для жизни — та деревня. А её больше нет. — Так значит это ты… Тот самый демон, что переубивал большую часть здешних Архонтов. Алатус не поднимает взгляд. Он чувствует по ауре, что перед ним находится Архонт Металла. Демон видел его, но не убивал. Не было приказа. Это было к лучшему, потому что Алатус осознаёт то, что сейчас будет. — Ты такой жалкий. Какими же слабаки были те Архонты, что проиграли тебе. Существа вроде тебя не должны поддаваться слабостям ни на секунду. Демон молчит. Из глаз перестали течь слёзы. Он просто пустым взглядом смотрел в траву запачканную кровью, надеясь, что скоро тут будет и его кровь. Архонт хмыкает, смотря, как Алатусу абсолютно всё равно на него. — Я на тебя насмотрелся, а теперь самое время прикончить тебя. Демон закрывает глаза. Дыхание его спокойное. Это впервые, когда ему действительно захотелось умереть. Он не терял чего-то близкого до этого момента. Алатус чувствует, что земля под его ногами начинает дрожать. Из-под земли появляется огромное количество металлических змей, которые направляются к нему, и он, готов поклясться, уже поблагодарил судьбу за этот прекрасный поворот, как вдруг… «Создай лучший мир для нас». Алатуса будто бьёт током. Он резко поднимает голову и уже готов встретиться с большими серыми глазами, как вдруг перед ним появляется ярчайшая вспышка света, которая позже складывается в звезду. Раздаётся громкий взрыв. Архонт перед ним взорвался. И энергия, что выплеснулась, чуть не сбила Сяо с колен, но он смог удержаться. Небо заполнилось звёздной пылью. Он умер? Архонт погиб? Но кто его убил? Что это за странная вспышка? Алатус ворочает свою голову в поиске кого-либо. Ему надо узнать того, кто смог во время остановить его смерть. Если бы не слова, которые он вспомнил, Алатус бы сто процентов убил того, кто его спас. Но всё пошло не так, как следовало ожидать. В воздухе была девушка, за спиной у которой были золотые крылья. В руке такой же золотой меч, который выглядел наичистейшим. Она подкинула его в руке и он рассыпался на маленькие золотые частицы. Она была в белом платье, которое не похоже на те, что носили в этом мире. Незнакомка уже было хотела уйти, сделав своё дело, но Алатус остановил её. — Кто ты? Её крылья… В этом мире ни у кого не могло их быть. Разве что у Ангелов… Но, кажется, они погибли ещё до войны Архонтов. И этот удар. Всего один, а сумел убить одного из сильнейших Архонтов этой территории. Девушка подлетает ближе к земле и, когда остаётся буквально пять сантиметров до неё, её крылья исчезают, и она аккуратно приземляется на землю. — Моё имя Люмин. Я путешественница. А ты кто такой? — на её губах улыбка, но не такая как у Богов. Она совсем сдержанная и мягкая. Путешественник? В такое время? Что за бред. Алатус не сильно сейчас волнуется за это, так как его сердце до сих пор сжимается из-за того, что случилось пару часов назад. — Я… Ты — инструмент, я не хочу обманывать тебя. Ты — пешка. Ты — шавка без собственной воли к существования. Ты бесполезный. Ты никчёмный. Ты — монстр. Он опускает свои золотые глаза в землю. А сможет ли он создать этот мир? С чего вообще вся эта вера в него? Алатус не понимает людей. — Я убийца. — А почему ты плачешь? Алатус закрывает глаза. Он полностью раскис, собирается рассказать незнакомцу всё. Парень никогда бы не сделал этого, но сейчас мозг это явно последняя вещь, которую он использует. — Я не хотел убивать, — сказал он. — Но убил. Алатус утыкается в свои ладони и его опять накрывает волна слёз. Он не может выдержать этого. Хоть бы это был один большой кошмарный сон. Пожалуйста… Одна проблема. Алатусу никогда не снятся сны. Люмин опускается на корточки. Теперь она на одном уровне с ним. — Расскажешь почему? — тихо шепчет она, пытаясь не вспугнуть его. Алатус не хочет оправдываться, он знает, что виноват. Только он, больше никто. То, что Алатус не смог выбраться из-под контроля — его слабость, ничья больше. — Это был приказ и… Я его выполнил, я не мог его не выполнить. Я должен подчиняться ей. Ведь я инструмент, который был создан для этого, — его слова быстры и сумбурны. В голове полная каша. — И ты, уходи… Все, кто имеют ко мне хоть какое-то отношения, погибают от моих же рук. Они живут в боли и муках. Люмин молча выслушивает все его муки, то, как он унижает себя, говоря ужасные вещи. Она не может слушать это спокойно, но даёт ему выговориться. — Это единственное место, в котором меня не боялись и относились ко мне как к человеку… — шепчет он в конце, сжимая зубы. Его тело дрожит. Ему сейчас так холодно, кажется, что в этом мире больше нет того, что может дать ему надежду жить. Нет смысла ждать рассвета, ведь никто не проснётся. Нет, он не чувствует пустоту, вся его душа сейчас заполнена отчаянием. — Посмотри, — говорит она через несколько минут тишины. Алатус поднимает свой взгляд и удивлённо раскрывает глаза. Его золотые глаза заинтересованно смотрят на ладонь, что была раскрыта перед ним. — Я путешествую по мирам и… Знаешь, в этой вселенной существует так много людей. И все они не могут ненавидеть и бояться тебя, — её золотистые волосы переливаются лунным светом. — Те, кого теперь нет с тобой, будут наблюдать за тобой. Если они были теми, кто принял тебя, то почему они должны были отказаться от тебя после того, что приняли в тебе? Миры? Путешествие по мирам? Неужели их мир не единственный? Действительно ли среди этих миров есть человек, который не ненавидит его. Алатус хочет верить её словам, но это слишком сложно для него. Перед глазами стоит образ тех, кого он… Демон не знает значение слова «любовь». Люмин захлопывает ладонь и все звёзды пропадают. Она протягивает руку ему. — Возьми меня за руку, — мягко говорит она. Тот испуганно смотрит на это, но всё-таки выполняет просьбу. Девушка крепко сжимает её и поднимается с земли, Алатус повторяет последнее действие. За спиной Люмин появляются крылья и она, подпрыгнул в воздух, утягивает за собой демона, который ошарашенно смотрит на неё. Его тело очень лёгкое и он держится в воздухе без использования анемо навыков. Это так… Странно. Только Боги умеют делать так, но кто она тогда такая? — Ч-что это? — говорит он. — Полёт. Мы летаем в небе. Посмотри на него, оно такое красивое, — улыбается они берёт его за вторую руку, крутясь в воздухе. Алатус пытается подстроиться по её темп, но выходит неуклюже, от чего девушка звонко смеётся. Демон смущается от этого. Та нелепая ситуация отвлекла его от прошлых мыслей. Она специально это сделала? — Так как тебя зовут? — вдруг спрашивает девушка. Парень смотрит в её медовые глаза и не может отвести взгляд, он пытается найти подвох. Эта девушка выглядит будто ненастоящей, она выглядит как что-то странное. Люмин пытается развеять его, улыбка её не такая как у Богини, она похожа на тех людей с которые были в деревне. — Алатус, — говорит он. Они кружатся в танце под звёздами. Холодный ветер приятно освежает, кружась здесь, в воздухе, демон почему-то может дышать полной грудью. — Алатус, знай, что однажды появится человек, который полюбит тебя, — улыбается она, и в душе демона становится очень тепло. Парень впервые за эти сотни лет чувствует такую лёгкость и свободу. Он ей так легко верит. Этой улыбке, глазам. Эту звёздную ночь он не забудет никогда.

***

Опять. Это никогда не закончится. Алатус сидит перед своей госпожой и слушает её. Люмин, забавно, что он до сих пор помнит её имя, так неожиданно появилась и спасла его от необдуманного поступка, и так же быстро исчезла. Если ей верить, то она путешествует по мирам. И видимо время пребывания в этой закончилось. Почему-то от этого стало грустно и Алатус стал быстро подавленным. Её слова теперь почти всегда вертелись в его голове. Ему начали сниться сны, в которых он видит улыбку и её глаза. Он жил каждый день в мечтах. Прошло несколько месяцев, и контроль над Алатусом вернулся. В его сердце навсегда остались люди, которые были в той деревне. И Люмин. В сложные моменты именно её образ вставал перед ним. Но туман от этого не пропал. Его тело продолжали выполнять то, что просит Архонт, поэтому безэмоциональность вернулась. Ему было всё равно на всё, что вокруг. Он не пытался сблизиться с людьми. Алатус закрылся и не особо следил за тем, что происходит. Его тело само выполняло то, что приказывают. По ночам Алатус ходил в деревню. Он садился дом семьи Лили и смотрел на пустой стол. Тёмную комнату. Была гробовая тишина. Он не знал зачем приходил, просто его тянуло туда. Алатус ничего там не делал, просто сидел и смотрел на эту пустоту. Демон понимал, что больше никогда не увидит Люмин. Это был первый и последний раз. И от этого становилось плохо. В душе скребли кошки. Ему хотелось опять прикоснуться к её руке, услышать её слова и смех. Они провели только одну ночь вместе, но она слишком сильно очаровала его, от чего было больно. — Дитя моё, запомни, любовь — это лишь мимолётный туман. Его Архонт был всегда проницательным. Она читала мысли и чувства людей идеально. Архонты и другие существа не исключения. Было глупо надеяться после того, что произошло, что она чего-то не знает о состоянии Алатуса. Вдруг к Архонту подлетает нефритовая стрела, которая пронзает его голову насквозь и разрывает на части, которая превращается в золотую пыль. Алатус ошарашенно смотрит на пустой трон. Всё произошло так быстро… Неужели… Она умерла? Но кто? Как она не смогла заметить этого? С души будто спал камень. Алатус расслабился и упал на землю. Он слишком сильно устал. — С этого момента твоё имя Сяо. Оно означает духа, который пережил слишком много страданий в этой жизни. Он будет переживать всё больше страданий из-за своих воспоминаний.