Это и называют..чувства?

Если выражаться на современном сленге, то Леди вполне можно назвать "хорни". Из-за этого она смело могла позвонить Данте, и с нужной интонацией прошептать "Данте.. можешь приехать?" Он конечно все прекрасно понимал, и с ухмылкой на лице говорил что скоро приедет. Но иногда с такой же просьбой она просила его приехать, но по другому вопросу. Иногда все силы покидали ее, и силы находились только на то чтобы свернуться в клубочек и тихо плакать. И находились силы, чтобы позвонить ему. "..Данте, можешь..приехать?" По ее тихому и заплаканному голосочку было слышно, что творится у неё на душе. Он конечно приедет и поймёт ее. Дверь небольшой квартирки Леди распахнулась, на пороге виднелся силуэт охотника, или ее спасателя. Темнота. Только лунный свет освещает ее силуэт. Маленький раздетый комочек, который тихо всхлипывает и вздрагивает от холода. Изначально, Данте плохо умел поддерживать, мог дать какой нибудь совет или просто сказать "Не грусти, жопа расти не будет." Но после того, что прошёл с Леди он мог оказать ей поддержку и сказать всякие милые словечки. Иногда Данте может стать с ней таким нежным, что он даже не поймёт что это он, ведь после того что с ним произошло он никогда не сможет стать нежным. В следующий миг она оказалась у него на руках. Он нёс ее в спальню. Нет, не для этого, о чем вы могли подумать. Он знал как и где ей лучше. И лучше всего ей в мягкой постели, где он может прижать ее к себе и тихо шептать всякие слова на ушко, успокаивая ее своими касаниями. Он осторожно положил девушку на постель, снимая с себя длинный плащ, и грустно смотря на Леди. А та залезла под одеяло, все также всхлипывая. – Сейчас, милая.. Он отбросил плащ и залез к ней под одеяло, сразу положил ее к себе на грудь. – Данте..я не могу себе это простить.. я ненавижу себя, я самый отвратительный человек. Я убила своего отца собственными руками! Последнюю фразу она чуть ли не крича, впилась в его плечи ногтями и громко заплакала, от боли, которая словно раздирала ее внутри. Плач перешёл на крик. Она заткнула свой рот куском ткани, дабы это не было так громко, из глаз ручьём текли соленые слёзы и обжигали и без этого красные щёчки девушки. Чувствуя, насколько страдает его любимая, он прижал ее тельце и голову к себе ещё сильнее, сжимая губы в тонкую полоску. Ему казалось, что и сейчас также заревёт в голос. Но нет. Данте, соберись, ей нужна помощь. Мужчина присел и посадил к себе на колени Леди, которая все также не могла остановить свои слёзы. Он осторожно погладил ее красную щеку, вытираю слезинку одну за другой. – Леди, крошка, если бы ты была отвратительной и самой ужасной, я бы не любил тебя так как люблю сейчас. Я бы не любил тебя совсем. Я не могу поверить, что в такой хрупкой девушке столько силы и мужества, я горжусь тобой, потомучто ты все ещё тут и ты выстояла все это. Не смотря на то, чтобы ты не делала, я все равно горжусь тобой и люблю. А твой ебанный папочка мудак, который убил твою мать и прежнюю тебя, чтобы заполучить силу. Отпусти. Тогда, ты сделала все совершенно правильно, и ты не должна горевать из-за этого. – Леди словно застыла, когда слушала эти слова и смотря в глаза Данте,она сжимала его руку все сильнее и сильнее. – Мы преодолеем все это дерьмо вместе, слышишь? С едва заметной улыбкой прошептал охотник, приблизившийся к ее лицу и прильнув к ее пухлым губам. У них никогда не было такого нежного и чувственного поцелуя. Он прижал ее к себе, поглаживая своими тёплыми руками ее холодную спину. Он чувствовал, как же ей больно, и как же она страдает. Ей больно, от того что с годами она не может это все отпустить, хотя прошло почти 20 лет. Но он поймёт ее, и поможет.