Наедине

      День был трудным. Особенно для Вэбби. Ее чрезмерная активность и подвижность, которой привычно обладала уточка, требовали слишком много энергии. Уставшая, помятая, и, кажется, невыспавшаяся Вандеркряк, вернувшись после приключений со Скруджем и семейством, бессильно упала в объятия Лины. Это была приятная усталость, на мордочке Вэбби расплылась улыбка, вымученная, но искренняя.       Вэбби любила приключения, любила неизведанное, головоломки, над которыми требовалось поразмышлять, опасности – Лина всегда волновалась за уточку – и множество притягательных и, зачастую золотых, переливающихся огнем, сокровищ. Но больше всего Вэбби любила возвращаться к Лине, в комнату, их комнату, любила объятия уточки, любила все то окутывающее тело тепло и нежность, что дарила ей Де Гипноз. Любила аккуратные руки с мягкими перьями, которые щекотали клюв Вандеркряк, проводя по самому его кончику. Любила внимательность Лины, ведь она знала, прямо сама Вэбби, когда уточка хотела бы побыть в умиротворительной и, разливающей спокойствие, тишине, а когда она желала нескончаемо говорить, обсуждать невероятные приключения – так часто выражалась сама Вэбби – и делиться тем, что накопилось в свежих, совсем недавно пополненных, воспоминаниях.       Сейчас же Вандеркряк хотела помолчать. И Лина послушно хранила тишину, стараясь не нарушать ее даже собственным дыханием – боялась нарушить отдых Вэбби, он был необходим ей, как никогда. Де Гипноз скользила крыльями по макушке Вэбби, устроившейся у нее на коленях, зарывалась пальцами в длинные перья, скрепленные извечным бантиком. Ладони легко опускались ниже и ложились на щеки, соприкасаясь с мягким пушком. Лина не дышала, разглядывала Вэбби, которая мерно дышала, с прикрытыми глазами, и лишь ресницы слегка дрожали. Утка подумала о собранных бантиком перьях Вэбби. Вандеркряк не имела привычку снимать его – Лина стала замечать, что уточка даже спит с любимым аксессуаром. Крыло утки непроизвольно потянулось к украшению, Лина отцепила его, позволяя перышкам упасть на мордочку Вандеркряк. Уточка от неожиданности приоткрыла глаза, тихо возмутившись:       — Отдай! – Вэбби тянула крылышки к бантику, который Лина приподняла над своей головой, с улыбкой наблюдая за ленивыми попытками забрать аксессуар.       — Хочешь забрать свой бантик, Бантик?       — Лина...       Де Гипноз опустила руку с бантиком, невесомо ткнув уточку в основание клюва, поднесла его к личику Вэбби и, дразня, потрясла его. Вандеркряк согнула крылья в локтях, будто готовясь к выпаду, прямо хищница, и резко, настолько, насколько ей это позволяла усталость, владеющая телом утки, выставила крыло, стремясь схватить бант. Ее попытка обратилась в неудачу, когда Лина вернула крыло в прежнее положение. Утка цокнула языком.       — Отдам только за поцелуй, – невинный взгляд, как могло показаться сначала, тщетно скрывал озорные искринки, что бурно разлетались в стороны.       Так же Вэбби любила мелкие шалости Лины, которые утка позволяла себе только наедине с Вандеркряк.       Медленно приподнявшись, Вэбби проявила инициативу, потянувшись клювом к Лине, та же, в свою очередь, свободной ладонью взяла уточку за щеки и приблизилась сама. Лина тянула, вдохнув воздух, горячим дыханием выдыхая его обратно на пух Вандеркряк, пока Вэбби решительно коснулась своими клювом чужого. Де Гипноз не была настойчивой, аккуратно целуя уточку, а крыло с бантиком постепенно опускалось все ниже. Вэбби отстранилась первая, закончив поцелуй невесомым прикосновением к щеке утки.       Вэбби любила целовать Лину. Любила, когда Лина целует ее.       Бантик был возвращен хозяйке, когда Лина поместила тот в ладошку уточки. Вэбби сжала его, не спешила возвращать на место. Хотела, чтоб это сделала Де Гипноз.       — Нет, – утка качнула головой, – пока оставь так. Мне нравится.       Вэбби послушно пожала плечами, и с приглашением Лины вернула голову на коленки. Снова наступила тишина.       Еще Вэбби любила Лину.